Это ты виноват, теперь исправляй

       Когда Торд наконец проснулся, Том спокойно лежал рядом и что то смотрел в телефоне, приобняв Торда одной рукой. Заметив, что Ларссон открыл глаза он спросил: — Всё нормально? — Сколько времени прошло? — Торд растерянно смотрел на Тома. — Около 4 часов, а что? — Да нет… ничего… прости, я отнял у тебя много времени. Том отложил телефон и обнял рогатика, чуть ли не в первые. Обнял, искренне, прижал к себе и почувствовал как Ларссон дрожит. — Всё в порядке, ты не виноват в этом. Ты 3 раза вскрикивал во сне, но из-за твоего больного горла это было не громко… — Понятно..... прости… — Ты не должен извиняться, всё в порядке… После этого прошло 2 дня. Торд сидел дома почти всё время. Друзья заметили, что его глаза совсем потускнели, но при этом он старался как можно больше времени проводить с ними. В отличии от Тома и Мэтта, Эдд чувствовал, что что-то не так. Такое поведение не свойственно Торду. Он спрашивал напрямую и не только, но так и не получил удовлетворительный ответ. Том наконец осознал насколько шизик важен ему, насколько он к нему привязан. Но спустя время его тоже насторожило поведение Ларссона. Торд начал при малейшей возможности стараться докоснуться Тома, а иногда и обнять. Мэтту стало не по себе, когда Торд внезапно подарил ему очень красивое зеркало, о котором он так мечтал, но оно было очень дорогое для Харгвиза. Они видели его, когда гуляли в четвером по торговому центру, тогда же Торд и купил его для Мэтта. Что-то было не так, но никто не мог понять что именно… Однажды ночью Том застал Торда за тем, как он сидел за своим столом и плакал, очень тихо, навзрыд. Когда Том подошёл поговорить, Торд впал в сильнейшую истерику и не отпускал его всю ночь. Ларссон практически ничего не говорил, только плакал и прижимался к Тому, как маленький ребёнок. Позже Ларссон начал ещё больше скрывать свою боль, он улыбался и не показывал слезы, только когда становилось совсем плохо. Все приступы переносил в комнате, тихо, без единого звука, ночью, глубоко дыша, а днём сдерживая их таблетками. Спустя время Эдд заметил, что количество антидепрессантов не уменьшается и не увеличивается, то есть Торд их не пьёт и не докупает новые. У него даже зародилась слабая надежда, что его состояние налаживается… В один из таких дней, когда Торд лежал у себя в комнате и отходил от очередного приступа, появился Мэл. — Ну здравствуй. — Давно ты не появлялся, Мэл… — Не было острой необходимости в моем присутствии, ты и сам справлялся со многими проблемами, тем более я бы все равно на тебя не повлиял… — А сейчас такая потребность есть, да? И в чем она заключается? — Торд смотрел в потолок, сжимая край пледа. — Не строй идиота, Торд, ты знаешь о чем я. Ты, видимо, забыл, что я слышу твои мысли, знаю твои идеи и действия...... Ты, всё-таки, решился? -..... да. Я не справился. Я не хочу быть для всех обузой. Я не хочу бояться, я не хочу больше плакать, я не хочу..... — Но ведь ты не виноват в этом, и тебе говорили об этом не один раз, ты можешь это исправить. Торд, может передумаешь? Ларссон помотал головой и обнял колени. — Я не хочу продолжать такое существование…это не жизнь… Я не могу жить отдельно от них, во-первых, потому что это бесполезно, а во-вторых они меня не пустят, так как переживают… — И правильно делают. Они желают тебе добра, даже Том… может всё-таки подумаешь снова? — Нет. Мэл кивнул и пропал, так как в дверь Торда постучали. — Шизик, ты выйдешь поесть? — Нет, я не очень хорошо себя чувствую, простите меня… — Хорошо, как скажешь, я потом зайду к тебе… — Негромко добавил Томас. — Угу..... Дождавшись, пока Том уйдёт на кухню к остальным, Торд тихо заплакал, ему и вправду хотелось по-скорее закончить всё это. Он оглядел свою комнату, затем стал рассматривать руки, шрамы на них. После чего просто обнял подушку и тихо расплакался. — Мне не нравится поведение Торда. — Сказал Эдд, сидя за столом с Мэттом и Томом и ужина. — И вправду… — сказал Мэтт. — Он очень сильно изменился. Он улыбается, не кричит, почти не плачет, но насчёт этого ещё не ясно, скорее всего он плачет, когда мы не видим и не слышим. Он больше проводит времени с нами, Торд даже стал выходить погулять с нами. Это не похоже на него. — Но у него тусклые глаза и почти безжизненный взгляд… — не громко добавил Том. — Этого никогда не было раньше, да и дорогие ему вещицы просто так он никогда не раздавал… — У меня не хорошее предчувствие… — сказал Эдд. После этой фразы все замолчали и вернулись к еде. Торд уже успокоился, вытер слезы и просто смотрел в стену. Он размышлял о том, что будет после его смерти. Что произойдёт с его друзьями, с Патом и Паулем… Что будет с ним и Мэлом..... Но Ларссон уже всё решил. Этой ночью его не станет… Вскоре к нему зашёл Том, поговорить. — Торд, скажи честно, что с тобой происходит? — сказал он обеспокоенно. — О чем ты? — Ты очень сильно поменялся. Ты стал более весёлым, проводишь время с нами, но… тебя выдают глаза. Твой взгляд теперь полу-пустой и тусклый. Что произошло? Торд улыбнулся, глядя на Томаса. — Ничего, просто мне стало лучше. Всё в полном порядке, не переживай. — Ты ведь не врёшь мне сейчас? — Не-а. — Как скажешь, я тебе верю. Пожалуйста, говори, если станет хуже… Торд кивнул. Том ушёл. Ближе к часу ночи все уже спали, кроме Торда. Он тихо сел за стол и принялся писать 5 записок, прощальных записок. У всех они были разные. Когда закончил, Торд взял две, которые предназначались Паулю и Пату. Тихо накинув кртку и кеды, он вышел на улицу и пошёл сначала к дому Патрика, а потом к Паулю. Он кинул им записки под дверь и потом пошел домой, в последний раз рассматривая улицы. Зайдя в дом, он закрыл дверь на ключ и прошёл на кухню. Там, на столе он разложил три оставшиеся бумажки, забрал все таблетки, которые хранились в шкафчиках в свою комнату и ушёл наверх. Проходя мимо комнаты Тома он остановился. Заглянув туда, он сквозь слёзы смотрел на спящего хозяина этой комнаты, стараясь запомнить его лицо. Затем заперся в своей комнате. Сидя на кровати он оглядел свою комнату. Взяв три банки с очень сильным снотворным и транквилизатором он сел за кровать. — Вот и конец..... — прошептал он. — Ты… до конца уверен в своём решении? — Да… Мэл кивнул и отсатранился к окну, наблюдая за Тордом. Тот вздохнул и выпил почти всё содержимое трех банок. Спустя около 30 минут, а может и меньше у него подскачида температура. Началась сильнейшая паника, у него начались судороги. Ларссон начал задыхаться, но он не издал ни одного звука. Мэл лишь смотрел на него и тихо говорил: — Скоро всё закончится, скоро всё будет хорошо. После часа судорог, холода, неимоверно боли, страха и прочих мучений Ларссон перестал двигаться. Он впал в кому, а ещё через несколько часов умер. Его не стало приблизительно в 6:30 утра. Очнулся он в каком-то непонятном тунеле, в котором был очень яркий свет. Рядом с ним стоял Мэл. — Где я? — спросил Торд, глядя на него. — Ты мёртв. Это переход из реального мира в загробный. — Мэл обнял его. — Теперь всё будет в порядке. Ты больше не будешь плакать, тебе не будет больно, ты сможешь увидеть родителей и забыть про мучения трех последних лет. — А как же остальные? — По отношению к ним, Торд, твой поступок ужасен. Тома не станет первым. Он просто умрёт, так как не перенесёт утраты. Ты ещё увидишь его, не переживай. Мэтт и Эдд уедут, стараясь забыть этот эпизод жизни. Патрик и Пауль же останутся здесь. Они продолжать твою работу, им очень тяжело дастся и твоя смерть, но они переживут… — Простите меня. Я бы не хотел, чтобы они и дальше терпели моё существование. Я был проблемой и очень большой. Больше этого не будет..... — Всё хорошо. Что произошло, то произошло. Скоро здесь будет Том, а сейчас идём. — Мэл протянул Торду руку. — они ждут тебя. Ларссон кивнул и пошёл за ним в глубь тоннеля. Самым первым проснулся Томас. Он лежал и смотрел что-то в телефоне. Потом его насторожило, что он не слышит ни бормотаний, ни тихих всхлипов, ничего из комнаты Ларссона. Он поднялся с кровати, взял ключ, который накануне взял у Эдда, на случай если Торду будет хуже. Сначала он просто по дёргал ручку и постучал. — Торд? Ты ещё спишь?… Потом он оглянулся в сторону кухни и заметил на столе одну из трёх бумажек. Он пошёл туда и с опаской взял бумажку, на которой было его имя. «Томас, прости меня пожалуйста. Если ты сейчас нашёл эту записку, значит я уже умер. Прости меня пожалуйста, но я так больше не могу, я для вас одна огромная проблема и это не исправить. Помни, я люблю тебя, просто я боялся об этом говорить тебе. Прости меня пожалуйста...... Торд» Том бросил её на пол и кинулся к комнате Ларссона. Он судорожно начал открывать дверь ключём и кричать: Торд скажи что-нибудь, ответь, пожалуйста!!! Когда он распахнул дверь то увидел бездыханное тело Торда на кровати и кинулся к нему. Он взял его за руки и со слезами закричал: — Торд! Нет! Пожалуйста, очнись! Очнись, очнись, очнись! Пожалуйста, не умирай! Пожалуйста! — Томас бился в истерике, сжимая его тело. — Пожалуйста!!! Тебе же стало лучше! Очнись, открой глаза, пожалуйста!!!!! Торд!!! На крики прибежали Эдд с Мэттом и тоже увидели Торда, бедного, худого и не подающего совершенно никаких признаков жизни. Они не смогли сдержать слёзы, глядя на то как Том отчаянно зовёт Торда, трясёт его тело за плечи и плачет. Они вызвали скорую. Тома забрали в больницу, а Торда увезли в морг. Через небольшой промежуток времени к ним примчались и Патрик с Паулем, так как нашли и прочитали свои записки. Их встретил Мэтт, так как Эдд был не в состоянии, он просто сидел на диване, совершенно не понимающий, реально ли всё это. Дальше всё произошло так, как и сказал Мэл. Через 2 дня Том вернулся домой, а через ещё 3 дня Торда похоронили. Томас не был на похоронах, так как не смог туда прийти. Он сидел в комнате Ларссона и смотрел на его кровать, представляя, что вот-вот он зайдёт сюда, снова будет плакать, грустить и боятся каждой тени, обнимая его. Том пил непросыхая всё это время и плакал в своей комнате или комнате друга. А спустя ещё месяц он тоже покончил с собой, повесился в своей же комнате. Увидев Торда в том самом туннеле он был счастлив, по-настоящему счастлив, наконец — то они вместе. Торд не плачет, он улыбается. Том улыбается… они оба счастливы. нет больше боли и печали...... После его похорон Эдд и Мэтт продали этот дом и уехали, так как больше находиться здесь они не могли, им было слишком тяжело. Патрик и Пауль продолжили работать за Торда, Пат занял его место. Но они уже до самой смерти жили с мыслью, что так и не смогли уберечь ни Торда, ни Тома… Торду больше не больно, он не плачет. Он с Томом и улыбается, как никогда искренне. Конец.