Наедине со страхом

«Левое крыло третьего этажа» — повторял про себя Пабло пока направлялся к пункту назначения. Всей этой мистики и чертовщины больше не было. По крайней мере, Пабло ничего не заметил и не услышал. Только воображение пыталось играть с Пабло в игры. На улице уже стемнело, единственным источником света стали фонари снаружи здания. Их тусклый свет пробивался сквозь паутины на разбитых окнах. Этого света не хватало не то, чтобы осветить массивные коридоры особняка, Пабло с трудом мог разглядеть предметы в нескольких метрах от себя. Тратить батарею на телефоне не хотелось без особой на то надобности. Воображению было где разгуляться, учитывая всё, что произошло ранее, Пабло то и дело мерещились гротескные тени на стенах и шорохи в другом конце коридора. Наконец Пабло достиг положенной двери. Дверь отворилась без проблем, стоило лишь слегка надавить на ручку. Внутри помещение было достаточно просторным. Посреди комнаты, Пабло смог разглядеть стол. Вынув из кармана телефон, Пабло включил фонарик. Бегло осветив всю комнату, Пабло заметил портфель на одном из рабочих столиков около стены. Там же, неподалёку на столике, стояла свеча и лежал спичечный коробок. Убрав телефон в карман, Пабло взял коробок. В нём оставалось пару спичек, что не могло не радовать Пабло. Он сразу же воспользовался своей находкой и зажёг свечу. Пламя свечи открыло Пабло возможность изучить содержимое портфеля. Сам портфель был открыт, и кипа бумаг вываливалась из него веером. Создавалось ощущение, что Виктор занимался сложением этих документов, как раз в тот момент его и засосало в другое измерение. Боясь не успеть до следующего сдвига, Пабло уселся за стол и стал перебирать бумаги. Вопреки предположениям Пабло, бумаги были сложены в хаотичном порядке, но кое какую причинно-следственную связь установить удалось. Было очевидно — Виктор углубился в историю этого места. До колонизации это место за версту обходили местные жители, считая проклятым. В последствии, кто-то из европейских колонистов всё-таки решился осесть здесь, но особняк ещё не успели достроить, как начали пропадать слуги, работающие тут. На это не обратили внимания, ибо побег рабов был не нов в рабовладельческом обществе. Позже хозяина нашли зверски убитым. По заключению следствия, все улики указывали на родную дочь убитого, если бы не одно «но». Девочка тринадцати лет была мертва за месяц до смерти отца. Покончила с собой. Как оказалось, не выдержала регулярных изнасилований со стороны родителя. Расследование зашло в тупик. Пабло почувствовал, как его мутит. Он, конечно, по долгу работы детектива сталкивался с педофилией, когда помогал в раскрытии дела о сиротском приюте-борделе. Но подробное описание произошедшего и улик, не могло оставить Пабло равнодушным. И слава Богу. Дальнейшее чтение убедило Пабло в том, что владельцы особняка часто менялись не только за последние сто лет, но и с самого его появления. И почти все из них являли собой личностей падших. Расисты, сменялись мафиози, а содержатели притонов уступали место весьма сомнительным группировкам. Особняк притягивал себе всю гниль Аргентины, а возможно и Латинской Америки. Связывало всех одно — никто на долго тут не задерживался. Пабло было интереснее узнать больше именно о потусторонних сущностях, что обитали здесь и держали в страхе особняк. По этой теме вместо записей, Пабло нашёл рисунки Виктора. Схемы: множество кругов, соединённых между собой тонкими линиями, внутри каждого домик — символ особняка. Виктор, что-то говорил про измерения и на ум невольно пришла ассоциация с «Хрониками Амбера» Желязны. Пабло слышал разные теории, читал когда-то статьи про параллельные миры, про их пересечение. Много всякого разного, но никогда не увлекался этим всерьёз. Дальше любая конкретика обрывалась. Пабло, помимо чертежей, нашёл только фотографию большого зеркала в человеческий рост и ещё один рисунок. Видимо, Виктор был хорошим художником раз, одним карандашом при беглой зарисовке мог написать такую чёткую картину мускулистого существа. По всему телу были начерчены швы, будто существо создано искусственно — сшито из частей других существ. Пабло не сразу понял, что существо было нарисовано без головы. Но больше всего Пабло привлекла цепь в руках монстра, казавшаяся тяжелой даже на рисунке. Пабло непроизвольно ощупал свою шею. Воспоминание о чудовище вновь всплыло в памяти. Хотя кроме ощущений удушья, Пабло мало что помнил о монстре. Это был тот самый монстр, скорее всего. Но он не имел ничего общего с тем существом, которое приняло облик Мариссы. Последнее он помнил намного яснее. Под рисунком монстра располагалась подпись — «Странник». Название данное ему Виктором. Что бы это значило? Возможно ли, что чудовище бродит по измерениям особняка также, как Виктор? — Пабло, — он вновь услышал своё имя и почувствовал теплоту. — Пабло. Он по привычки обернулся на звук, но ничего не увидел. Тёплый воздух медленно окутывал тело. Пабло чувствовал чьё-то присутствие, но никого не видел. О присутствии в комнате кого-то ещё свидетельствовала свеча. До этого спокойное пламя, излучавшее мягкий свет, начало неистово метаться из стороны в сторону. Пабло почувствовал, как тяжелеют его веки, глаза непроизвольно закрывались. Он будто бы засыпал. Медленно падал в забвение. В следующую секунду, Пабло видит машину на дороге. Эта машина Мариссы. Странное чувство — это словно сон, но Пабло осознаёт всё происходящее. Машина Мариссы едет по той самой дороге, по которой сам Пабло ехал сюда. Одно лишь различие: Пабло пришлось остановиться на порядочном расстоянии от этого места, Марисса же продолжает путь до самого особняка. Вокруг всё так красиво: великолепный сад, работающий фонтан. Марисса выходит из машины, сверяет своё местонахождение с какой-то запиской в её руке. Чувство тревоги одолевает Пабло сильнее и сильнее, хочется кричать. Остановить Мариссу, но он не может произнести не звука. Только наблюдать. Марисса стучит в дверь. Дверь открывается, Мариссу рывком втягивают в особняк. Поток холодного воздуха хлынул прямо в лицо. Пабло резко открыл глаза. Послышался тихий скрип. За ним последовал скрежет. Всё вокруг вновь поменялось. Пабло отчётливо мог разглядеть всё вокруг себя, хотя какое-то время обратно тут было темно и ему приходилось пользоваться свечой. Стены словно светились изнутри. Свечение исходило от стен, растворяясь в лёгком тумане, наполнявшем комнату. — Что на этот раз? — Пабло поднялся со стула. В его руке всё ещё был рисунок, который он рассматривал перед тем как отключится. Пабло сложил рисунок и положил в карман, к фотографиям, найденным ранее. Пабло показалось, что он слышит едва уловимый шёпот. Прислушавшись, он понял, что этот звук издают сами стены. Они дышали? Пабло дотронулся до одной из стен, слегка надавив. Громкий крик разнёсся по комнате. Туман вокруг Пабло начал окрашиваться. Через пару секунд всё вокруг уже было ярко алое. Шёпот становился громче. Стало тяжело дышать. Из стен неожиданно стали прорастать ветви. Издавая громкий звук, похожий на свист. Концы ветвей плавно модифицировались в форму ладоней. Длинные руки-ветви потянулись к Пабло. Пабло предполагал, что соприкосновение с ними не сулит ничего хорошего. Он бросился прочь из комнаты. В коридоре наблюдалась похожая картина. Нарастающий шёпот, постоянный свист и рубиновый туман. Дыхание всё ещё было затруднено. Времени раздумывать не было. В этом чёртовом месте не на что нет времени. Пабло принялся бежать, так быстро как мог, вдоль коридора. Туман густел, меняя оттенок. За пару секунд он стал бордовым. Это затрудняло видимость. Иногда Пабло еле успевал проскочить участок за доли секунды до того, как из стены вырастает новая ветвь. — Твою мать! — выругался Пабло, когда упёрся в тупик. Пабло был уверен, что двигается по направлению к лестнице. Минута промедления, стоила ему свободы. Ветви стремительно обвивали Пабло. Поднимаясь вверх по ногам, сковывая движения. Опускаясь сверху, закрывали лицо, перекрыв обзор. Сейчас бы пригодился пистолет. Но Пабло помнил, что обойма пуста. Он имел неосторожность потратить драгоценный пули на существо, повстречавшиеся ему ранее. Заточка! Пабло вспомнил о частях диска в одном из своих карманов. Двигаться становилось всё сложнее, как и дышать. Вытащив один из осколков, Пабло не задумываясь воткнул его в стену позади себя. Раздался громкий крик, перерастающий в вой. Пабло вдавил осколок глубже, оцарапав свою ладонь. Ветви ослабли и выпустили его. Снова раздался пронзительный крик, туман начал рассеивается. Шёпот становился всё громче и громче, Пабло казалось, что это уже не просто звуки, ему казалось он может разобрать отдельные слова. Весь особняк начало трясти. Что это — землетрясении? В следующий момент, пространство снова искривилось. Коридор наклонился и Пабло покатился вниз. В бездну. В отчаянии, Пабло вытащил из кармана второй осколок и попытался вонзить в пол, в надежде затормозить скольжение. Не удалось. Пабло лишь снова спровоцировал буйство особняка. Пол под ним начал расходиться. Края отдалялись друг от друга. Это напоминало открытую резаную рану. Она разрасталась. Вскоре Пабло упал на пол кабинета. Того самого, где нашёл записи Виктора. — Твою мать! Этот мир сошёл с ума, — Пабло судорожно посмотрел в потолок, но увидел лишь трещину. — И по всей видимости не только этот! Особняк вернулся к своему привычному виду, кроме одного. Тут снова было светло. Все свечи в подсвечниках на стенах были зажжены. Надо составить план, что делать. Пабло решил начать с поисков зеркала, того, что было на фотографии. Ему казалось, что оно должно быть тут в особняке. Все бумаги и записи Виктора были связаны с этим местом. Значит и зеркало должно находится где-то тут, в одной из многочисленных комнат.