***
У его матери было довольно много книг. «Краткая история Империи» обычно лежала на покосившейся табуретке, стоявшей в их комнате заместо столика. Потрёпанные тома заклинаний его мать хранила в наплечном мешке. Свободными вечерами она могла часами сидеть за ними, перечитывая каждую страницу вдоль и поперёк, и изредка с её пальцем слетало немного искр. Один раз, всучив и Авентусу старенький том «Искр», мать уселась напротив него и смотрела на него. Долго, внимательно разглядывала, пока Авентус изрядное время возился с книгой, но ничего не смог. Тогда она забрала у него книгу и сказала: «Ничего, Авентус. С первого раза ни у кого не получается». Весь оставшийся день она выглядела несколько опечаленной. Обычно мать была рада тому, что он брал её книги. Когда Авентус не был нужен никому на кухне или в зале, ей казалось, что лучше пусть он сидит на виду и читает что-то, чем лазает по верхним этажам таверны, пристаёт к посетителям или бродит где-то снаружи. Авентус не спорил — расстраивать мать ему не хотелось. Он прочитал «Краткую историю Империи», после чего Алга подарила ему «Красную книгу загадок», занявшую его ещё ненадолго. Путешественник из Айварстеда забыл в комнате «Кошек Скайрима», и Аретино узнал всё про разновидности саблезуба. Затем Авентусу стало скучно. От томов заклинаний его клонило в сон, а торговцы книгами в последнее время не заезжали. В их комнате, среди вещей матери он нашёл ещё «Поцелуй, милосердная матушка». Даже открыть толком не успел — мать зашла в комнату, тут же побелела, отняла у него книгу и сказала не трогать её больше. Потом он, как бы не искал, книгу найти не смог. — Мама, а тогда… что там была за книга? — однажды, когда вечером они сидели вдвоём в комнате, а шум из главного зала перекрывал все, решился тихо спросить Авентус. — Я… прости, я расскажу тебе об этом позже, — ответила ему Наалия Аретино, — намного позже.***
Дорогие комнаты на третьем этаже таверны могли пустовать неделями. Богатые купцы и землевладельцы, таны владений, для которых они предназначались, предпочитали заранее посылать гонцов, чтобы предупредить о своём визите. Такое письмо и принёс утром одного дня запыхавшийся гонец. Молодой парень вошёл в таверну рано утром, когда немногочисленные постояльцы ещё спали; Алга, как обычно, возилась за прилавком; Наалия убиралась в зале; Агнета, вытащив ещё сонного Авентуса из кровати, сидела в углу и напевала песню «Рагнар Рыжий». Увидев гонца, девушка тут же вскочила и натянула на лицо улыбку. — Добро пожаловать, странник! Здесь ты можешь попробовать лучшие напитки и еду во всем владении! — Спасибо, — сухо пробормотал он, — но у меня письмо к владельцу. — Мама там. Гонец кивнул в знак благодарности и направился к прилавку. Авентус посмотрел на Агнету. — Ты что, и про напитки разучила? — Тише ты! — шикнула девушка и вытянулась вперед, чтобы лучше видеть происходящее в комнате. Алга, получив письмо, протянула гонцу септим и углубилась в чтение. Через какое-то время она, тяжело вздохнув, облокотилась на прилавок и прикрыла лицо руками. — Что там такое? От кого письмо? — спросила Наалия. — С медоварни Чёрный Вереск, — ответила Алга, — приедут к следующему Лордасу. По поводу переговоров — хотят таверну выкупить. Пропали мы… — Пропали? — переспросила Агнета, подойдя к матери, — почему это? Сколько предлагают? — Семь тысяч септимов. — Семь тысяч?! Это место стоит много больше! Даже сама земля, не говоря уже о всех постройках!.. — Вот именно… — Ты должна отказаться. — Отказывать Чёрным Верескам, — сказала Наалия, скрестив руки на груди, — это… — Они тебя изобьют, если тётя Алга откажется. Убить могут. Зарезать или голову проломить. — вспомнил Авентус слова постояльцев. Агнета посмотрела на него не то с отвращением, не то с испугом. — Авентус! — тут же прикрикнула Наалия. Аретино потупил голову, поняв, как это прозвучало. Извиниться сил в себе он не нашёл — каким глупым было бы сейчас это извинение. Агнета отошла от него и, обойдя прилавок, приобняла мать. Наалия смотрела на них и переминалась с ноги на ногу. Наконец, она подошла ближе, наклонилась и тихо спросила: — А там будет кто-то из Чёрных Вересков лично? Мавен? Хемминг?.. — Нет. Какой-то Хролвир, но кому от этого легче… — И то правда… — пробормотала Наалия. Ненадолго замолчав, она посмотрела на ведущую наверх лестницу, — мне распорядиться о том, чтобы начали готовить комнату и прочее? Алга кивнула. Взяв Авентуса за руку, Аретино пошла к работникам. Агнета смотрела ей вслед.***
Авентус сидел на кровати и следил за тем, как небольшой паучок ползёт по стене. Рядом его мать расчёсывала свои светлые волосы и что-то шипела себе под нос. Как-то она говорила ему, что раньше, ещё до рождения Авентуса, её волосы были куда гуще и длиннее. Что раньше она была красавицей. Сейчас в это верилось с трудом — выглядела она уж очень болезненной. — Мам? — осторожно ткнул её в плечо Авентус. — Да? — она откинула с лица пряди волос и облокотилась на стену. — Тётя Алга продаст таверну? — Конечно… Чёрные Верески добиваются чего хотят, — перешла на шёпот Наалия, — честно говоря, я удивлена, что они вообще решили торговаться. Семь тысяч… Иногда они просто берут, что хотят. — А… что будет с нами? — Я не знаю. Если тут сделают очередную медоварню, то лучше уехать. — Куда? — спросил Авентус, положив матери голову на плечо. — Скоро зима, опасно ехать далеко. Рифтен? Нет, это, опять же, медоварня. Проломят голову и отправят на дно озера… — А Виндхельм? — Виндхельм? Мои родители… — Бабушка с дедушкой? — А кто ещё? Они не будут рады меня видеть… Столько лет прошло. — Почему? Она долго смотрела на него. Так долго, что Аретино подумал, что сейчас сказал что-то совершенно ужасное. «Прости меня, Авентус, не сейчас…» — тихо сказала она. На её глазах были слёзы. До этого он никогда не видел, чтобы она плакала. Его мать вытерла их рукавом, виновато улыбнулась, поцеловала его и вышла из комнаты. Авентус остался сидеть в тишине.