***
Древесина боярышника переливалась в бликах свечей, медовые глаза равнодушно скользили по аскетично обставленной комнате, а огненное письмо осталось сиротливо ждать своего часа на кофейном столике, купленном, казалось бы, только вчера где-то в Египте во время их очередной встречи. Выпуск, прошедший месяц назад, ясности в голову и будущее не внёс, сильнее только запутав. Тони, оставшись один на один с одиночеством, нависшим над дальнейшей жизнью свинцовой тучей, не знал, куда себя деть. Поступление в МТИ на заочное должно было пройти даже без лишней экзаменационной нервотрёпки, спасибо отцу за деньги и репутацию, и с «дурацкими детскими увлечениями» будет покончено навсегда. Проблема была ясна как день — Тони мечтал остаться. Поступить в Камартаж, стать хранителем магии земли, если повезёт путешествовать меж измерениями и вселенными, углубиться в работу, в магию, такую непостижимо загадочную, но от того невыносимо привлекательную. Будь его воля, давно бы отказался от наследства в пользу исследований, открытий и силы, даровавшей смысл и семью. Он был готов даже сбежать в Румынию к Чарли, лишь бы только отсрочить момент ответственного взросления и передачи компании в его неумелые руки. Тони выдохнул, взмахом руки призывая письмо, что послушно развернулось перед носом, являя криво-косой почерк с претензией на аристократичные завитки. Тони фыркнул на Чарлевское ребячество, пробежался раз глазами по незамысловатому тексту, выхватывая привычные «надеюсь, ещё не помер там», «хвосторога по тебе убивается», «Эдди, придурок, достал», «твоя дебильная шутка над близнецами аукнулась на Роне, и он не хочет в Хогвартс», «ты закиснешь в своем Нью-Йорке, приезжай в Лондон, хоть посмеемся вместе». Тони откинулся на взбитые недавно заботливой Мартой подушки, провел пальцами по чернилам, хмыкнул и решился. Если так подумать, в Англии он бывал лишь дважды — когда ездил знакомиться с Чарли и когда мегаважное совещание родителей вынудило его провести все два месяца под крылом тети Пегги и дяди Дэнни, знакомя на пару с Роуди Чарли с маггловской культурой. Если так подумать, в самом деле, что он теряет? Поедет, развеется, приведет мысли в порядок и наконец решится на... на что ему решится, Тони пока не знал, но был уверен в себе и своих силах как никогда. В итоге, возблагодарив Моргану и Мерлина за лучших на свете друзей, Тони оторвал себя от кровати, на которой провалялся едва не до вечера, и лёгким шагом спустился вниз в столовую, где матушка чинно пила чай из фарфоровой чашки, отец изучал принесенную днём газету, а Марта натирала поверхности до блеска. Идиллия, достойная чистокровной семьи. Оно и немудрено — Старки происходили из королевского рода, не утратив власть даже во времена технологического прогресса. Усмехнувшись дурацким думам, Тони плюхнулся на стул, развалившись едва не до противоположного конца, благодарным кивком принял из рук Минни свежесваренный кофе и сделал вид, что не заметил осуждающего взгляда отца. На отца, последнее время, не обращать внимания становилось все легче. — Ты выглядишь счастливее, — заметила мама, с мягкой улыбкой постаравшись пригладить непослушные вихры. — Чарли написал? Отец закатил глаза с тяжёлым вздохом, мама бросила на него предупреждающий взгляд. Тони порой казалось, что мама единственная, кто в самом деле имел хоть какое-то влияние на отца. Отец начинать тираду не стал, вернувшись к чтению. Тони ответил. — Предлагал съездить проветриться в Лондон, у него младший-предпоследний собирается в Хогвартс. — Думаю, это будет хорошей идеей, — отец дёрнул плечом на вопросительный взгляд Тони. — Не смотри так на меня, сын. — Отец прав, — перевела на себя внимание мама, что Тони интерпретировал как заговор. — Нас с твоим отцом не будет пару месяцев, незачем тебе жить в одиночестве. — Считай это отсрочкой ответственности, — отец поднялся. — И щедрой скидкой на твое совершеннолетие. Я опаздываю, самолёт в семь, соберитесь и не заставляйте никого ждать. Отец поцеловал мать в щеку, взъерошил Тони волосы и, прихватив портфель с пальто, в скором времени хлопнул входной дверью. Тони моргнул, мама поправила идеальную прическу. — Твой отец живой человек, но выражать чувства ему труднее. Ты сам знаешь, после твоего рождения... — Да-да, он стал вести себя ответственней, — Тони закатил глаза. — Неожиданно, только и всего. — Иди, соберись и повеселись там, в Англии. Проводи свое детство достойно. Мама ушла вскоре после отца, оставив Тони цедить кофе в гордом одиночестве. Марта пылесосила в верхних комнатах, Минни готовила обед, а Саймон стриг газон. Вздрогнув от холода открытого окна, Тони немного выбрался из оцепенения, поспешив вернуть застольное тепло. Даже признаваться себе в том, как сильно он скучал по таким вот немного неловким, но от того искренним в своей заботе родителям, Тони не мог. В противном случае, все полетело бы к чертям.***
— Частный самолёт, — ворчал недовольно Чарли. — Пятизвёздочный отель. Светские вечеринки. Старк, скажи честно, ты специально забываешь, что я пригласил тебя в Лондон, а не ты — меня? — Мушу, заткнись, — беззлобно посоветовал Тони, распаковывая многочисленные чемоданы и развешивая смокинги в шкафу. — Чем тебе не угодил президентский люкс в этот раз? Тут даже есть личный джакузи с шампанским, ну что ты как маленький. Чарли ещё что-то поворчал для вида, спешно переоделся, крикнув, что занимает ванну часа на три, и Тони может смело идти на три весёлых буквы, если посмеет его потревожить. Тони закатил глаза, заказал ужин в номер и поспешил зарыться в вещи Чарли, пока тот не видел. Прилетели они в Лондон от силы пару часов назад, с благословения Эдди и Роуди оставшись коротать одиночество вдвоем. Чарли, решив устроить родным сюрприз, не захотел ехать в Нору, и Тони, как истинный лучший друг, потащил его в Мандаринку, Мушу, уверяю тебя, там весело. Мог ли Чарли знать, что, во-первых, «Мандаринка» находился в маггловской части Лондона, а, во-вторых, являлся пятизвездочным отелем с президентским люксом и жутко дорогой обстановкой, из-за которой Чарли вот уже полчаса ворчал на лучшего друга, что надо, Мордред тебя раздери, предупреждать, что твой отец забронировал, а не тащить меня в этом убожестве в это великолепие. Тони, на самом деле, было глубоко плевать на косые взгляды персонала и гостей, на золотую лепнину и хрустальные люстры с экзотическими закусками. Тони, на самом деле, важно было встретиться с Чарли и наконец почувствовать себя живым, а не собратом Минниных овощей. И то, что отец своеобразно благословил встречу старых друзей неожиданным подарком, было лишь приятным бонусом. Естественно, говорить обо всем об этом Тони не собирался, но Чарли все понял и так. Иначе и быть не могло — они подружились лишь потому, что понимали друг друга без слов, став теми братьями, о которых Тони давно мечтал. У него ещё был Роуди, который на самом деле был курицей-наседкой, и Эдди, который влипал в истории не хуже Тони, но их пока не было, а с Чарли они могли без опаски что-нибудь взорвать пройтись по Косой Аллее и заглянуть во все волшебные магазины смеха ради, не заботясь о том, что рядом будет кто-нибудь ворчать о наследниках и взрослом поведении. — Ну и чего ты разлёгся аки француженка на полотне? — Чарли вытирал рыжие кудряшки махровым полотенцем, недовольно глядя на валяющегося лучшего друга. Лучший друг весело ему подмигнул и поспешил скрыться в ванной. Чарли покачал головой, вышел в зал и... — Твою мать, Старк, ты издеваешься?! ... и под аккомпанемент ненавижу устрицы, ненавижу свою постылую жизнь, за что мне это наказание, Тони включил душ сильнее, насвистывая Меркьюри и радуясь чудесной возможности провести этот месяц так, как мечталось уже очень давно.***
Утро тридцать первого июля встретило Старка и Чарли головной болью, бредовыми идеями и сарказмом через край. Чарли, которого разносило со второго бокала шампанского, недовольно потирал ноющие виски и угрюмо смотрел на жизнерадостного идиота, научившегося пить с далёких тринадцати лет. Горячо любимый черный кофе Чарли пил небольшими глотками, растягивая неизбежный поход на Косую Аллею как мог. Тони, в нетерпении слопавший в два раза больше обычного, уже ерзал и волшебной палочкой устранял любые повреждения люкса. — Ты же не надеешься встретить Поттера за покупками к школе? — мрачно поинтересовался Чарли, которому, порядком, надоели причитания матери, восхищённые письма единственной младшей сестры и шутки близнецов. Неудивительно, что они с Биллом показываться в родительском гнезде особо не желали, откупившись большой загруженностью на работе. Единственным, кого было по-настоящему жалко, — Перси, вынужденного жить в театре абсурда ещё несколько лет. Чарли очень надеялся, что его лучший друг рвется туда не поглазеть на героя. Собственно, его лучшего друга мелочи жизни вроде побежденного того-кого-до-сих-пор-не-называют годовалым младенцем, особо не волновали. — Поттер? — нахмурился Тони, а после, похоже, вспомнил. — А, тот, который Бэтмен Британии? — Старк, твои дурацкие отсылки в попкультуру... Договорить Чарли не дал писк пейджера, на который Тони с тяжким вздохом пришлось ответить. — Это крестная. На свою беду научил пользоваться, теперь пишет не переставая. — Что пишет? — крестные Тони Чарли нравились до безумия — весёлый мистер Суза со своими байками о второй мировой и строгая, но ужасно добрая миссис Суза, чей только взгляд мог в лёгкую усмирить вздорный характер Старка. У них не было детей, и любили они Тони, Чарли, Роуди и Эдди как своих, так что если они звали к себе, Чарли собирался уговорить Тони поехать и не ломать комедию со своим мегакрутым отелем. — Чтобы перестал ломать комедию и езжал к ним, — Тони поднял на друга Взгляд — именно так, с большой буквы, иначе Чарли отказывался называть умоляющее выражение лица Старка, которое обычно появлялось не там, где надо, и сулило большие неприятности. — Чаки... — Мерлин с тобой, мне все равно не особо импонирует все, — Чарли рукой потряс в воздухе, обвел невидимый круг. — Это. Слишком дорого. — Я б и к тебе поехал, если б отпустили, — честно признался Тони, строча ответ со счастливой улыбкой. — Но у мамы и крестной случился бы сердечный приступ, узнай, где я. — Тебе прошлого ожога хвостороги не хватило? — пробурчал Чарли, не желая выдавать того, как сильно хотелось показать Старку завезенных ещё детёнышей драконов, как хотелось рассказать больше, показать больше, узнать больше. Как хотелось, на самом деле, быть в своей стихии, потому что только в своей стихии он был интересным. — Ой, Мушу, не возникай, — легкомысленно отмахнулся Тони. — Мы почти подружились. Чарли возникать не стал, решив, что в следующий раз драматически ноющего Старка, готовящегося писать завещание и признающегося в любви каждому навещавшему его, будет выхаживать Роудс. Косая Аллея, на которую с горем пополам они выбрались к двенадцати дня, кипела жизнью и одиннадцатилетними разинувшими рты первогодками, что перебегали с места на место, утягивая бедных родителей за собой. Чарли родителям искренне сочувствовал, просил у своих прощения и косился на немного дезориентированного Старка, что рассматривал окружение с замкнутым лицом, шарахаясь от случайно задевающих его незнакомцев. Чарли устало возвел глаза к небу, без надежды на ответ спрашивая, почему британские волшебники застряли в средневековье, взял Старка под локоть и решительно направился во Флориш и Блоттс, не имея и малейшего желания тащиться в Твилфитт и Таттинг, куда бы они наверняка свернули. — Зачем нам тащиться в книжный, если ты все равно родителям не собираешься показываться до декабря? — резонно спросил Тони, но тут же переключился. — Не понимаю, магическая Уолл-стрит абсолютно не отличается от обычной. — Потому что это Штаты, — объяснил Чарли. — Штаты идут в ногу со временем, а Британия до сих пор носит мантии. — А я тебе говорил перевестись в Ильверморни, — завел старую шарманку Тони, проходясь по рядам книжных полок и задумчиво выуживая книгу имени некого Локхарта. — Но ты все Шмогвартс да Шмогвартс, и что твой Шмогвартс дал? Едва экзамен не завалил из-за своего Шмогвартса. — Перестань, — Чарли было до безумия обидно за любимую школу, но в словах лучшего друга резона было не меньше: Чарли и правда на отлично сдал только Зельеварение, а все остальное доучивал с помощью Эдди, Тони и Роуди, любезно согласившихся стащить как можно больше книг из библиотеки Ильверморни в несколько кварталов. — Слышал о Локхарте? — Более бредовых историй не читал, — честно признался Тони, отправляя книгу на место. — Маме моей нравится. — Надеюсь, ты шутишь, — хмыкнул Тони, проходясь ногтями по рядом стоящим корешкам. — Твоя мама — умная женщина. — И все ещё женщина, ведущаяся на ослепительную улыбку безмозглого блондина, — недовольно поведал Чарли, с неприязнью рассматривая колдографию Локхарта на одной из книг. — И что в нем можно найти? — Красоту, богатство, нарциссизм, идиотство, — безжалостно ответил Тони, отправляясь дальше. — Отец всегда говорил, что такие люди ничего не способны добиться в жизни, а только делают деньги на идеях других. Знаешь, не люблю этого говорить, но иногда отец бывает чертовски прав. — И не говори, — Чарли вспомнился мистер Старк с его всегда уложенными седыми волосами, в шитом на заказ костюме и никогда не улыбающимися карими глазами, цепко выхватывающими любые изменения вокруг. Мистер Старк был опасен, умен и влиятелен, и только слепой мог не заметить, насколько порой его сын похож на него. И насколько порой его сын мечтает услышать заветное «я горжусь тобой», сказанное с искренней улыбкой и сжатым в поддержке плечом. Чарли знал, Говард Старк сына безумно любил, вот только показывать это не умел. А Тони, разочаровавшись полностью и безвозвратно, все лелеял надежду стать отцу достойной заменой. Все это Чарли замечал, не решаясь заговорить, только безмолвно поддерживая, ободряюще улыбаясь и растрепывая каштановые волосы на дурной голове. Может, мистер Старк одумается однажды, и его лучший друг будет счастлив? Чарли бы того хотелось, очень. — Итак, что нужно твоему брату для учебы в вашем Шмогвартсе? — Тони явно примерялся, сможет ли все дотащить, но Чарли обрубрил на корню. — Родители Рону все купят сами, не зря же откладывали несколько месяцев. Можно присмотреть близнецам и Перси, не хочу, чтобы их учебники у них в руках разваливались. Тони солнечно улыбнулся, потащив Чарли наверх. Близнецы нравились Тони, а Тони нравился близнецам, и дебильные идеи друг друга они претворяли в жизнь с завидной периодичностью, чем едва не доводили до белого каления близких, друзей и профессоров. «Достойная замена», — называл их Тони, гордо смахивая невидимую слезу, пока два придурка брали со Старка пример. Чарли должен был признать, что на деле все до коликов смешно, пока направлено не на тебя. Благо, Чарли сбежал до того, как близнецы получили свои волшебные палочки и дополнительную возможность взрывать все в радиусе трёх метров от себя. — Мушу, огонь ты поднебесный, — торжественно позвал Тони, впихивая Чарли в руки башню из книг. — Надеюсь, ты захватил расширяющийся рюкзак, и нам не придется тащить все это на своем горбу до крёстных. — Скажи спасибо, что в отличие от некоторых, я предусмотрительный, — Чарли запихнул все в потёртый портфель, повесил на плечо и поделил сумму за книги на двоих, памятуя о том, как в прошлый раз Старк обиделся на него из-за отвергнутых денег. Гордость Чарли не позволяла ему наживаться на окружающих, из-за чего ссоры между друзьями вспыхивали довольно часто, пока не пришла идея все поровну делить. И нервы на месте, и гордость не задета. — Знаешь, о чем я думаю? — стоило им выйти из «Все для квиддича», куда Тони, отродясь на метле не летавший, потащил Чарли поглазеть, спросил Старк. Чарли пребывавший в веселом настроении после взаимных подколок об игре в квиддич и самокатах, только вскинул бровь, нисколько не удивившись продолжению. — О том, что у Фортескью должен быть новый сорт мороженого, иначе я за себя не отвечаю. — Кому что, а Старку о еде, — Чарли закатил глаза, весело фыркнув. — Идем, фисташковое мне... Тони и некто ойкнули одновременно, что-то хрустнуло и мальчишка в поношенной и явно огромной для себя одежде с опаской взглянул на них, подслеповато щурясь. Тони, пробормотав наспех репаро, тут же с извинениями очки вернул, и мальчишка, напялив те на нос, явно по привычке потёр шрам. Шрам. На лбу. В виде молнии. — Моргана святая, — в шоке пробормотал Чарли, отступая на шаг. Только ему, единственному пофигистично настроенному на поступление мальчика-который-выжил в Хогвартс, могло не улыбнуться с этим мальчиком столкнуться по чистой случайности в месте, где легко в это время потеряться. Тони же, понятия не имея о душевных метаниях лучшего друга, присел на корточки перед мальчишкой, дружелюбно улыбнувшись. — Прости, карапуз, не хотел, чтоб вот так вот вышло. Хочешь, угощу мороженым, и мы мирно разойдемся? — Было бы круто, — честно признался Гарри-чертов-Поттер, неловко улыбаясь и оправляя серую футболку. Мерлина ради, даже Уизли никогда не одевались так, где вообще этот ребенок жил все это время? — Правда, я немного заблудился и... — Хей, не волнуйся, мы можем поесть мороженого и дождаться твоего опекуна, если хочешь, — нашелся Тони, подавая мальчишке руку. Поттер покачал головой, все же следуя за ними хвостиком. — Хагрид не мой опекун, он просто помогает мне все купить к Хогвартсу. Мы разделились с ним у мадам Малкин, а потом меня с людьми куда-то унесло. — Сочувствую, — искренне произнес Тони, открывая дверь и кивая на столик у окна. — Сидите тут, я закажу. Что будешь, карапуз? — Хочу шоколадное, — Поттер полез в карман за мелочью, и Чарли, заметив первые признаки Старковского недовольства, поспешил предотвратить неизбежное, остановив бедного ребенка за руку. Поттер дернулся, стараясь уйти от прикосновения, и Чарли мысленно выругался. Ну почему ему должно всегда везти на людей с тараканами в голове? — Извини. Мы заплатим, пацан, не волнуйся. Поттер подозрительно сощурился, но Тони успел сбежать к кассе за мороженым, оставив их один на один. Поттер продолжал разглядывать кафе на наличие дополнительных выходов и несколько раз успел бросить взгляд на окно во всю стену, где волшебники, снующие по своим делам, были как на ладони. Чарли любил приходить сюда, садится именно за этот столик и смотреть, подмечать, размышлять. Это было их с Биллом игрой — найди, опиши, докажи, что этот человек достоин называться интересной загадкой, достойной книжки с пожелтевшими страницы, авторства некого Дюма. На самом деле, Чарли безумно скучал. У них с Биллом было чуть больше года разница и невероятное количество общих тем и шуток, понятных лишь им; у них были общие друзья и тайны от семьи; у них были совместная комната на верхнем этаже и спасительное одеяло против подкроватных монстров; у них были свои дурацкие игры и память о счастливом детстве. И Чарли мог скучать по ним, вспоминать с ностальгической слезой и теплой улыбкой на вечно потрескавшихся губах. Оттого-то сердце сжималось за ребёнка рядом с собой, за мальчишку, чье детство было далеко от детства героя магического мира. Оттого-то почему-то страшно хотелось мальчишке помочь. — С кем ты живёшь? — как бы невзначай поинтересовался Чарли, Поттер буркнул «с дядей, тетей и кузеном», и разговор оборвался тишиной. Когда пришел Тони, Чарли готов был того расцеловать — тишину с самого детства, как и темноту, он терпеть не мог. Тони, который легко очаровывал людей, нужен был глотком свежего воздуха; воздуха, способного растормошить глыбы Арктики в душе ещё совсем юной, неокрепшей и доверчивой. Души, которой они должны были донести простую мысль — думать своей головой, доверять интуиции и не рубить с плеча. Чарли, вознамерившийся от наконец полного желудка и атмосферы кафе-мороженого толкнуть напутственную речь не хуже директора, закрыл рот, когда Тони неожиданно произнес. — Знаешь, я бы на твоём месте попросил дядю с тетей новых вещей прикупить. Гордости нации не пристало ходить в обносках. Гарри, как и Чарли, смутился, жутко покраснев до корней волос, вновь потёр шрам и промычал что-то нечленораздельное. Тони, разом став психологом со шпионско-благородной миссией, важно кивнул, не иначе как по волшебству вытащил из воздуха визитку с золотыми витиеватыми буквами, выводящими Грайд-парк и завтрашний день. Глаза Гарри восхищённо загорелись. Тони, ужасно собой довольный, очаровательно улыбнулся. — Обязательно приходи, кое с кем тебя познакомлю. Если не сможешь, попросишь Хагрида тебя туда привести. Кажется, это он, да? И правда, к кафе Фортескью с обеспокоенной физиономией бульдозером спешил хогвартский лесничий. Гарри, оживившись, приветственно махнул лесничему рукой, поблагодарил за мороженое, заверил, что придет, и поспешил к другу рассказывать о чудесах. Чарли нахмурился, подозрительно сощурившись. — Что ты задумал, Зуву? Тони закатил глаза. — Чак, посмотри на этого бедного ребенка и скажи, что не хочешь ему помочь. Смотря ему прямо в глаза. — Старк, твою мать, почему я каждый раз ведусь на твои идиотские идеи? — Чарли под сочувствующий Взгляд абсолютно не раскаивающихся медовых глаз закрыл руками лицо и тихо заскулил. Как знал, что не стоило в этом году в Лондон возвращаться. Вот как знал!