— Она беременна! Ей нужно говорить только то, что она хочет слышать. — Да, вот помнишь, когда Карла была беременна, мы все говорили ей, что она прекрасно выглядит, хотя она была похожа на Дэнни ДэВито. Клиника (Scrubs) Карла Эспиноса Доктор Эллиот Рид
***
Когда-то давно у него была семья. Мама, три сестры и два брата. Если честно, он уже не помнит их имен, попросту не было нужды. Поэтому в памяти остались лишь нечеткие образы. Запятнанные в крови светлые локоны младшей сестры, дрожащий ствол в руках старшего брата, так глупо промахнувшегося с роковым выстрелом, и меланхоличные глаза старомодно одетой женщины, настойчиво просившей звать ее матерью. — Знаешь ли ты, Ренато, для чего существуют наказания? — часто спрашивала она, с ласковой улыбкой провожая их в подвал. — Чтобы наказывать непослушных детей, которые не ценят то, что имеют. У нее были нежные стройные пальцы, отдающие приятным холодком, извечно теплая улыбка с солнечными зайчиками на лице и в противовес всему остальному мертвые рыбьи глаза, под влиянием которых к горлу подступала предательская тошнота. Он ненавидел ее. Терпеть не мог приторный запах дамских духов, которые неприятно контрастировали с вонью разлагающихся трупов. Презирал эти ласковые красивые руки, безжалостно подталкивающие в объятия смерти. И не выносил… Просто не мог смотреть на ее уходящую спину, после которой не оставалось ничего, кроме тьмы. Иногда он задавался щемящем сердце вопросом: «Что было, если бы я сказал тебе не уходить?» Реборн слышит оглушающее цоканье ее каблуков и протяжной скрип закрывающейся двери. Рот непроизвольно кривится, силясь выдавить хотя бы пару слов. Vaffanculo…***
— …борн! — чужая хватка чересчур удушает, угрожая порвать ему шелковую рубашку своей неуемной тряской, из-за чего он неприязненно морщится. Если бы киллер не знал, куда пришел прошлой ночью и кому именно, то непременно бы вытянул припрятанный за подушкой пистолет, чтобы отстрелить голову узколобому смертнику, посмевшего прерывать его сон. А так лишь раздосадовано вздохнул, жалея, что убивать собственную жену непростительно даже по меркам мафии. — Реборн, мерзцавец ты этакий, это действительно срочно! — если прислушаться, то разгневанный женский голос и вправду сквозил нескрываемым беспокойством на пару с отчаянием. Он не ощущал присутствия посторонних в квартире, поэтому какой-либо риск потенциальной опасности можно было смело вычеркивать. Угроза род? Нет, у нее ведь только второй триместр. Тогда… Следует наконец таки приоткрыть свинцовые веки, дабы излить правду на свет. — Дело не терпит каких-либо отлагательств, — серьезным тоном оповестила Джен, заметив, что итальянец наконец таки проснулся. — Должна признать, что от этого зависит не только наша с тобой жизнь, но и других. Я… — Ты… — полностью стерев остатки сна, мрачно нахмурился он. — Я и твой каштанчик хотим арбуз, — с абсолютно суровым ликом выдала ему эта в конец зарвавшаяся особа. Вместо ответа Аркобалено Солнца обессиленно рухнул обратно в постель, надеясь урвать хотя бы несколько часов долгожданного сна после муторной работенки над одним министром из Мехико. Политики одни из его самых нелюбимых целей для убийств. Не то, чтобы он вообще кого-то любил в этой жизни, кроме одной несносной ученицы, умудрившейся забеременеть от одной жалкой ночи в богом забытом мотеле. — Эй, я с кем говорю? — со всей силы шлепнув по подтянутой мужской заднице, негодующе воскликнула Кинг. — Живо встал и принес мне арбуз. — Знаешь, а я ведь и беременных убивал, — раздраженно пробормотал Реборн под нос, все также не открывая глаз. — Знаю, но я ведь твоя беременная женщина, — и со смешком закончила, сжав правую ягодницу. — Так что неси ответственность, мистер «у-меня-слишком-большой-для-презервативов»! Поняв, что девушка может продолжать приставать к нему до бесконечности, киллер обречённо застонал, принимая далеко не первое поражение: — Сейчас середина зимы, где, черт тебя побери, я достану тебе арбуз? — Ты мне тут давай лапшу на уши не вешай! — недовольно фыркнула Джен, стреляя в него едкий взор. — Заказывают же некоторые клубнику зимой и едят себе на здоровье. — Про кого именно ты мне рассказываешь? — Тсуна. — Убью… — В общем мне плевать как, хоть в Африку первым рейсом слетай, но, чтобы через час на моем столе лежал огромный спелый арбуз! Это был его стол, его кровать, да что там! Весь этот дом принадлежал ему. Но по какой-то заведомо ненавистной причине хозяином положения он себя совсем не чувствовал. Скорее уж наоборот — рабом без должного заработка. И как ему вообще пришла в голову эта абсурдная идея женитьбы? Обычно, от нежелательных детей Реборн избавлялся сразу, не слушая ничьи мольбы, а тут сам отговаривал оставить так называемую «ошибку» пьяной ночки, едва ли не упрашивая принять обручальное кольцо с бриллиантом, которое по итогу пришлось заменить на специальную разработку Верде из ограниченной серии. Что неудивительно, приняла она второе с куда большим удовольствием. Возможно, наконец подала голос потухшая совесть. Возможно, поддался мимолётной слабости, увидев в чужом облике нечто отдаленное знакомое. Возможно… Осознал, что она будет отличной матерью и пожелал своему отпрыску такую же. Несмотря на то, что беременность Кинг абсолютно не подходила. Она привыкла распивать алкоголь, курить сигареты и кидаться в самую гущу сражений, отчего нередко впадала в депрессию от невозможности распробовать все как следует. Раздражённо сосала мятные леденцы, силясь перебить нужду закурить, с тоской поглядывала на многочисленные банки пива на полке холодильника, которые он вскоре выбросил, и лениво обстреливалась от слабых противников на лёгких заданиях, укрывшись под надёжным электрическим куполом. Как ни посмотри, а ежедневный токсикоз, резко потяжелевшее тело и частые перепады настроения не приносили облегчения ни ей, ни ему. Беременным Аркобалено хоть и не был, но ад новобрачной жизни успел вкусить сполна. И не сказать, что он жалел об этом… — Поверить не могу, что счастлив завести семью с такой грубиянкой, как ты, — закатив глаза, нехотя покинул он постель и вышел в коридор, на ходу набирая знакомый номер на телефоне. — Алло, Колоннелло, срочно достань мне арбуз. — Сейчас середина зимы, где, черт тебя побери, я достану тебе арбуз? — возмущённо закричал полусонный военный. — Не мои проблемы.***
Примечание.
Vaffanculo — с ит. пошел нахуй