Indecent proposal

      Чонгук сидит на полу и смотрит на часы, что висят на стене напротив. Он не спал ни минуты, хотя Юнги отпустил его задолго до полуночи. Просто не смог. Стоило только закрыть глаза, как воображение подсовывало ему красочные картины, содержание которых приводило одновременно и в бешенство, и в отчаяние. Как за эту ночь он не сошел с ума, одному богу известно!       Когда ты ничего не можешь сделать, ожидание становится невыносимым. Оно выматывает тебя, напрочь лишая всяких сил, забирая с собой надежду, оставляя взамен лишь горечь и сожаления. Гук абсолютно раздавлен. Собственное тело кажется таким тяжелым, что буквально придавливает его к полу. Осознание собственной беспомощности отражается в висках гулкой болью. Сколько еще осталось?..       За окном рассветает. Значит, все закончилось. То, что произошло, осталось во вчерашнем дне, и больше никогда не случится. Все что прошло — прошлое.       Чон просто ждет. Ждет и до ужаса боится, что не дождется. Мысли роятся в голове, словно дикие осы, и каждая из них хуже предыдущей.        Что, если Тэхен не вернется? Не захочет? Это иррациональный, ничем не обоснованный страх, и все же избавиться от него он не в силах. Телефон Тэ лежит на столе, и Чонгук знает, что это не случайность. Тэхен намеренно не взял его с собой. Видимо, не хотел, чтобы его беспокоили. Это съедает Гука изнутри. Черное подозрение поселилось в его душе и с каждой проведенной в одиночестве минутой пускало корни все глубже.        Вдруг все это не случайно? С чего бы Намджуну предлагать такие деньги всего за одну ночь? Почему именно Тэ? Да, он красив, для Гука он самый красивый в мире, но разве этого хватит для такого щедрого предложения? Они знали друг друга раньше, теперь это ясно, может даже до казино. Вдруг это какая-то игра, невольным участником которой он стал? Вдруг Тэхен больше не любит его…       Раз за разом Чонгук прокручивает это в своей голове. Намджун все продумал. Что, если он нашел способ увлечь Тэ? Он умен, известен, богат. Гуку нечего противопоставить, кроме своей любви. Но достаточно ли этого?       Ожидание убивает. Гук готов на стену лезть, и ничто не способно сейчас отвлечь его. Тэхен сейчас с ним. Его Тэтэ! Это душит Чона, сжимая сердце тисками. Как бы он ни пытался убедить себя, что это ничего не значит, поганая ревность все равно гложет его душу. Скорее бы Тэхен пришел. Остальное совершенно не важно. Он не будет ни о чем спрашивать. Они просто забудут и все. Пусть только он вернется…       Щелкает входной замок, и он резко вскидывает голову. На пороге стоит Тэхен в привычных джинсах и футболке. Его Тэ, такой родной и знакомый. Совсем не такой, что уехал от него вчера. Больше всего Гук боялся, что Тэхен вернется красивой картинкой из модного глянца. Но нет, это его Тэ, все еще его.       Он рывком вскакивает на ноги и за долю секунды оказывается в дверном проеме. Тэ смотрит ему в глаза, и на его лице возникает робкая улыбка.       Они не говорят ни слова, просто смотрят друг другу в глаза. Момент так легко разрушить одной неверной фразой, а у Чонгука всегда были проблемы с правильным формулированием того, что он чувствует. Ведь Тэхен такой уязвимый сейчас.       Их молчание длится минуту, а потом Чонгук не выдерживает, и, преодолевая расстояние между ними, впивается в губы Тэхена требовательным, собственническим поцелуем. Тэ мгновенно отвечает ему, сплетая их языки. Гука ведет. Он подхватывает Тэхена под бедра, впечатывая в стену. Выходит грубо, но сейчас ему наплевать. Собственник внутри него хочет доказать свои права. Ким Тэхен его и ничей больше.       Их движения рваные и резкие. Звуки тяжелого дыхания перемешиваются с треском ткани. Оба они пытаются забыть, каждый свое. Забвение — это то, что нужно сейчас им обоим. Не время сантиментов.       Гук буквально срывает с Тэ несчастную футболку и бросает ее куда-то в угол прихожей. Он тут же впивается взглядом в обнаженную кожу, ища глазами чужие метки. Ничего нет. Никаких следов, словно ничего и не было. Однако ему мало. Чонгук словно обезумел и не может остановиться.        Он покрывает поцелуями-укусами тело Тэхена, испытывая какой-то мрачный восторг, видя, как на нежной коже расцветают красные отметины. Внутри его ликует темная сущность, которая хочет, чтобы все видели, чтобы все знали, что это его собственность. Гуку даже становится страшно, но противостоять этому он не хочет. Только не сейчас.       Тэхен болезненно стонет, но не пытается отстраниться. Наоборот, льнет к рукам, сам подставляясь под грубые ласки. Это распаляет Чона еще сильнее. Он ведет носом по его шее, пытаясь уловить запах чужой любви там, где бьется пульс. Нет, ничего кроме естественного, такого родного аромата, смешанного с каким-то гелем для душа.       Он довольно скалится, прикусывая кожу на ключице. Тэхен беспорядочно шарит руками по его телу, словно в лихорадке. Сейчас он добыча Гука, агнец на заклание, и Чону это чертовски нравится.       То, что происходит сейчас, так не похоже на их обычный секс. Они оба словно помешались. Не отрываясь друг от друга, они на ощупь доходят до кровати. Гук быстро расправляется с застежкой на джинсах, стягивая их вместе с бельем. Тэхен перед ним полностью обнажен и так уязвим. Можно делать все, что заблагорассудится, не встретив никакого сопротивления. Такая власть поистине опьяняет.       Он ведет руками по обнаженной коже, впиваясь ногтями в чувствительную внутреннюю сторону бедер. Тэхен дергается и еле слышно стонет, но не говорит ему ни слова против.       — Черт, как же я хочу тебя! — жарко шепчет он, оставляя поцелуй в районе пупка.       — Гуки…       Возбуждение застилает разум душной пеленой. Его имя, сказанное низким бархатным голосом, напрочь сносит крышу.        Сдерживаться больше не имеет смысла, и он перехватывает Тэхена за талию, заставляя встать на четвереньки. Сейчас Тэ перед ним открыт полностью. Почему ему вдруг хочется отплатить жестокостью за это?       Он тянется за смазкой на прикроватном столике, попутно чуть не сбивая светильник. Выдавливает несколько капель себе на пальцы, растирая, чтобы гель не был холодным. Желание подстегивает его вперед, но он все-таки пытается держать себя в руках. Второй ладонью он проводит по ягодицам, чувствуя, что Тэхена трясет. От чего же? От ожидания или же от отвращения? В его голове вдруг всплывают странные мысли о том, что он стал противен Тэ, и теперь тот хочет совсем других прикосновений. Абсурд, но его все равно это злит.       Позабыв, что обещал себе же быть сдержанным, он без особых предупреждений вводит палец сразу до конца. Тэхен шумно выдыхает, резко округляя спину. Почему-то Гуку казалось, что он не встретит никакого сопротивления, и мышцы окажутся достаточно растянутыми. Волна стыда тут же накрывает его, и он оставляет ласковые поцелуи на пояснице, рукой успокаивающе оглаживая бока.       Тэхен глубоко дышит, пытаясь расслабиться, и когда Чонгук чувствует, что тело больше не скованно болевым спазмом, делает пару осторожных движений. Не чувствуя препятствий, он плавно добавляет второй палец, продолжая постепенно готовить Тэхена для себя. Когда движения становятся свободными, он убирает пальцы и вдруг застывает в нерешительности.       Они почти перестали пользоваться защитой, поскольку полностью доверяли друг другу, а теперь Гук вдруг понял, что не знает, надевал ли Намджун презерватив, или нет. Вновь накатывает злость, но на этот раз с примесью какой-то брезгливости.       Тэхен оборачивается и все понимает без слов, к ужасу Гука. Он пододвигается ближе к краю и открывает верхний ящик тумбы, доставая упаковку презервативов. На смену замешательству приходит мрачное удовлетворение. Значит, он разрешил без защиты. Иначе зачем бы сейчас это? Мерзко!       — Не поможешь? — насмешливо спрашивает он, стягивая брюки, и кивая на возбужденный член. Тэ коротко кивает, и открыв упаковку, аккуратно раскатывает презерватив по всей длине. Гуку хочется съязвить, что делает это он весьма профессионально, но он сдерживается, ограничиваясь покровительственным поглаживанием по голове.       Тэ никак ему не возражает, и это злит, заводит и трогает одновременно. Чонгук теряется в сумасшедшем коктейле из таких разных чувств.       — Сделай все сам, Тэтэ, — шепчет он, облизывая пересохшие губы. В другой раз он никогда бы не позволил себе такого, даже если бы захотел, но сегодня запретов для него не существует. Он садится на кровать, закидывая руки за голову.       Тэхен перекидывает через него ногу и опускается вниз, разъезжаясь в коленях. Член Чонгука проходится аккурат меж ягодиц, заставляя Чона материться сквозь зубы. Хочется поскорее оказаться внутри, и он ерзает в нетерпении.       Тэ аккуратно берет ствол в руку и, слегка приподнимаясь, приставляет головку ко входу, начиная медленно опускаться вниз. Их стоны в разных тональностях образовывают двухголосие.       Не давая передышки, Гук берет его за бедра, начиная двигаться. Внутри жарко и ужасно тесно. Тэ закусывает губу, откидывая голову назад. Возможно, ему больно, но он сам подается навстречу, словно наказывая себя за что-то. Чон не хочет знать, за что.       Он насаживает Тэхена на себя все сильнее, заставляя принять до конца. В какой-то момент он меняет угол, и Тэ вскрикивает, распахивая глаза. Гук ухмыляется и ускоряет темп, упиваясь тем, как Тэхен захлебывается своими стонами.       Он такой красивый сейчас, с прилипшими ко лбу волосами, с алыми искусанными губами, покрытый бисеринками пота. Чон не видел никого прекраснее и никогда не увидит. Потому что Ким Тэхен его произведение искусства, его религия, его идол, смысл его жизни, его начало и конец.       — Люблю, люблю, люблю! — шепчет он словно в лихорадке, доводя их ритм до бешеного. Тэ буквально падает ему на грудь, не в силах больше сохранять баланс. Сердце у обоих стучит как сумасшедшее, грозясь поломать ребра к чертям.       Чонгук просовывает руку между их разгоряченными телами и обхватывает член Тэхена, обводя большим пальцем контуры головки. Тэ стонет ему в шею, совершенно измученный желанием кончить. Оба уже близки, и Чонгук выходит из расслабленного тела, а потом резко вставляет сразу на всю длину. Тэ открывает рот в беззвучном крике и кончает, пачкая его руку и их животы спермой. Он безвольной куклой наваливается на Гука всем телом, полностью дезориентированный и плохо соображающий.       Но Чонгуку мало. Он перекидывает Тэхена на спину, сам нависая над ним. Глаза того прикрыты, он дышит тяжело и часто. Член требует срочной разрядки, и Гук берет ногу Тэ и закидывает себе на плечо. Тот никак не реагирует на это. Придвинувшись ближе, он снова входит в разморенное оргазмом тело, вызывая легкий стон, и тут же начинает двигаться так, что комната наполняется пошлыми звуками шлепков. Долго так продолжаться не может, и Чон спускает в презерватив с каким-то почти животным криком, выплескивая всю свою ярость и боль. Он быстро стягивает латекс, завязывает его и кидает в ведро для бумаги.       Чонгук чувствует себя обновленным. В душе нет той вязкой черной, словно нефть, субстанции, что отравляла его душу все последнее время. Ничего нет.       Он облегченно выдыхает и ложится рядом с Тэ, нежно целуя его в кончик носа.       — Я люблю тебя, Тэтэ. Ты даже не представляешь насколько.       — Я знаю, Гуки, но я тебя сильнее, — улыбается ему Тэ, все еще не открывая глаз.       Проходит какое-то время, прежде чем Тэхен произносит:       — Мы никогда не будем говорить об этом. Обещай.       — Клянусь.       Чонгук крепко прижимает его к себе. Он дал слово, что не будет спрашивать ни о чем. Может ведь, ничего и не было? Когда не знаешь, то можно закрыть глаза и притвориться. Чтобы просто жить дальше и быть счастливыми. Это была измена, но не неверность. Только тело, не душа. Это ничего не значит. Гук уверен, что ожидания Ким Намджуна не совпали с реальностью. Тэхен не любит его и не полюбит никогда. Точка. Дело сделано. Они помогут Ён и родителям, ведь это именно то, ради чего они согласились на это отвратительное предложение.       Они лежат молча, крепко обнявшись, и через какое-то время забываются тяжелым, неспокойным сном.       Проснувшись под вечер, оба старательно делают вид, что ничего не произошло. Тэхен советуется с ним по поводу практики, которую нужно пройти летом, а также стоит ли опять идти преподавать в танцевальный кружок для взрослых. За это не платили, но самому Тэхену нравилось. Гук не возражал, он сам частенько помогал там Тэ, а старушки, которые и были основными посетителями этого кружка, кормили их разными вкусностями.       Действительно, их жизнь, замершая на одну ночь, вновь продолжила свой обычный ход. Они дома. Они вместе. И они любят друг друга.       Во время ужина, Тэхен молча показывает ему телефон с смс от банка — на его счет зачислен один миллион долларов в пересчете на воны. Огромные деньги, которые большинство людей никогда не заработает. Он равнодушно пожимает плечами, спрашивая у него, достаточно ли соуса в лапше. Гук не собирается это обсуждать, он дал слово и сдержит его.       После еды Тэ вызывается вымыть посуду, а он решает позвонить маме. Все-таки теперь у них есть деньги, и его семье больше не о чем беспокоиться.        Мать берет трубку в явном возбуждении.       — Сынок! Я как раз собиралась тебе звонить! У меня замечательные новости!       — У меня тоже, мама. Мы нашли деньги. Скоро вы закроете все свои долги и…       — Ничего не нужно! Нашелся спонсор! Пусть его хранит Господь, я буду каждый день за него молиться.        Внутри у Гука все обрывается. Мама еще не сказала, кто же этот меценат, а имя ему уже известно. Конечно, кто же еще.       — Ким Намджун…       — Да! Откуда ты знаешь?! Значит, это ты его нашел! Ох, Гуки, мы так счастливы! Спасибо! Он замечательный человек!       — Его нашел Тэ…       Гук хочет бросить трубку прямо сейчас, так невыносимо слышать восторженные слова об этом человеке. Значит, вот оно что. Ким Намджун все заранее знал, он всегда был на шаг впереди. Как же подло просто взять и обесценить ту жертву, что Тэхен принес ради этого. Зачем им деньги? Теперь это просто плата за ночь, ничего более.       Легким движением руки Намджун из человека с благородной целью превратил Тэхена в очень дорогую подстилку. Да как он мог с ним так поступить?!       Чонгуку хочется плакать, а еще убивать. Он впервые в своей жизни испытывает нечто подобное. Хочется найти Намджуна и долго и методично бить его лицом об пол, чтобы он никогда уже не мог бы без боли улыбнуться своей мерзкой улыбкой. Чона пугает это чувство, поскольку на какое-то мгновение оно полностью берет над ним верх. Гук ненавидит Ким Намджуна всем сердцем и это для него впервые. Гнев скручивает его внутренности в тугую пружину, готовую лопнуть в любой момент, уничтожив того, кто просто окажется рядом.       Он кое-как заканчивает разговор с мамой и едва сдерживается, чтобы не разбить телефон об стену. Тэхен молчит, смотря в пол. Он догадался сам, и для него это тоже невыносимо. Тэхен обнимает себя руками, с силой впиваясь пальцами в предплечья. Чонгук хочет подойти к нему, но он резко выставляет вперед руку.       — Не надо… я… мне надо на воздух, — он разворачивается и исчезает в коридоре. Чон слышит, как хлопает входная дверь. Еще час назад все было хорошо, а теперь… а что теперь? Он не знает. Внутри пусто. Нужно бежать и догнать Тэхена, но он почему-то не двигается с места.       Гук зол и на Тэхена в том числе. Он знает, что это неправильно, но приказать себе перестать чувствовать он не может. Ведь почему-то Намджун выбрал именно его. Значит, что-то случилось, что-то произошло между ними. Слишком долгий взгляд, неосторожная фраза, мимолетное прикосновение… Чон не знает, ему просто больно. Очень. В сердце словно забили тупой ржавый штырь, но это не самое страшное. Поистине ужасно то, что сейчас он винит Тэхена, в том числе и за свою слабость. Он должен как-то справиться с этим, иначе все пропало.