Твой Ч.

      В Бэкхёне Чанёля восхищало всё. От кончиков аккуратных пальцев до сияющей на солнце макушки. То, с какой небрежной грациозностью он смахивал отросшую челку с лица, жмурился по утрам и смешно тер глаза ладонями. Его смущенный румянец на щеках, и как удобно он помещался в объятьях Чанеля, зарывался носом в изгиб шеи и какими розовыми были его уши в этот момент.       В груди сладко щемит, когда он вспоминает неловкий первый поцелуй и шепот признаний, и чувства чувства чувства. В голове кружилось и даже не верилось. Смотришь в блестящие глаза, и сердце снова опускается в солнечное сплетение. Чанёль думает, что быть неудачником по жизни не так уж и плохо, если в итоге он сможет держать Бэкхёна за руку.       С его приходом в скучную и весьма посредственную чанелевскую бытовуху, внезапно захотелось повесить гирлянды на стены, сидеть на крыше под одним одеялом и выучить новые песни на гитаре. Еще было бы хорошо сменить полуторную кровать на двуспальную, хотя ночью Бэкхён все равно крепко прижимается к теплому боку и перекидывает ногу через младшего, заявляя о захвате территории. Утром просыпается первый и идет заваривать кофе в турке, потому что в аппаратном кофе «души вообще нет!» Хотя за готовку все еще отвечает Чанёль, потому что живет один он гораздо дольше, и в тайне радуется, что эти времена уже закончились. Он думает, что быть одиночкой по жизни не так уж и плохо, если в итоге он сможет просыпаться рядом с Бэкхёном.       Пока Чанёль собирается в университет, Бэкхён в потугах решает какой блейзер сегодня надеть: чисто белый или кремовый с крупной вязкой. В комнату заходит младший в черной клетчатой рубашке поверх белого гольфа, и выбор пропадает сам собой. Еще Бэкхён накидывает сверху теплый черный пиджак, а на запястье защелкивает часы с гравировкой внутри «Вместе год. Твой Ч.» Чанёль широко улыбается, ловя взгляд в зеркале, и подходит сзади, крепко обнимая. Бэкхён откидывается тому на плечо и мягко целует в уголок челюсти. Младший сжимает того в руках еще сильнее, и Бэкхён шутливо выдирается, потому что «пожить еще хочется». Чанёль наконец отпускает, и подхватывает рюкзак со стула, проверяя наличие всего необходимого. Бэкхён берет свою сумку из той же коллекции и перекидывает через плечо. Разглаживает несуществующие складки на одежде и еще раз смотрится в зеркало. Сзади слышит смеющееся «Красивый, красивый». Старший забавно морщится, и с довольным лицом выходит в коридор. Чанёль идет следом, на ходу проверяя, чтобы все было в порядке. Тот быстро влазит в кроссовки, и еще полминуты наблюдает за тем, как, с особой щепетильностью, Бэкхён зашнуровывает свои оксворды. Выйдя за дверь, старший закрывает замок тяжелой связкой ключей. Массивный брелок, сувенир с Чеджу, выделяется особо сильно. «Свои не забыл?» Чанёль крутит в воздухе связку с таким же. Они опускаются по лестнице со своего четвертого(мансардного) этажа и прежде чем разойтись, Чанёль осматривает округу на наличие любопытных глаз вездесущей соседской бабушки. Он опускает руки на талию Бэкхёна и ласково заглядывает тому в глаза. Старший тянется вперед и легко целует Чанеля в губы, а затем выпутывается из захвата. «До вечера». Чанёль думает, что уходить ранним утром не так уж и плохо, если в итоге вечером он сможет вернуться домой к Бэкхёну.       На теории музыки он выпадает из реальности и совершенно забывает о чтении ритмической сетки, потому что в мыслях он уже готовит Бэкхёну пасту на ужин, рецепт которой узнал из блога итальянского шефа. А раз сегодня паста, можно взять белого вина в бакалее возле универа. Хотя он бы не сказал, что так сильно любит белое вино(он вообще не большой любитель алкоголя), но Бэкхёну нравится, и с пастой вроде неплохо.       Бэкхён вычитывает отчет по выручке в кофейне за прошлый месяц и думает о том, останутся ли сегодня круассаны с ореховой пастой, которые нравятся Чанелю. Краем уха он слушает игру на гитаре их нового музыканта. До недавних пор, на его месте сидел Чанёль, и чтобы не кривить душой, игра младшего ему нравится намного больше. Но месяц назад ему предложили место кинокомпозитора на канале, а эта работа намного лучше, чем простой музыкант в кафе, пусть он был рядом с Бэкхёном.       Под конец дня Бэкхён выходит в зал, полный людей. По вечерам у них довольно много людей, но вечер пятницы – это всегда аншлаг. Он внимательно осматривает помещение на наличие, а лучше отсутствие, проблем, и краем глаза замечает знакомую непослушную шевелюру. Улыбка сама заползает на лицо. Чанёль беседует с баристой и видимо, даже не собирается оповещать Бэкхёна о своем приходе. Старший по-доброму хмыкает и возвращается в кабинет, чтобы забрать портфель и пиджак. Чанёль не замечает Бэкхёна до тех пор, пока тот не подталкивает его в сторону выхода. Младший смеется, словно его секрет раскрыли, и прощается с Минсоком.       Когда они сворачивают на безлюдную улицу, их руки сцепляются в замок. Разговор про прошедший день не смолкает до тех пор, пока они не садятся ужинать. Хотя и потом, Бэкхён нахваливает новый рецепт Чанёля, а еще радуется белому вину после тяжелой трудовой недели.       После ужина набрасывают на пол в гостиной кучу подушек, которые потом будут использоваться в драке за выбор фильма – очередной супергеройский фильм или классический боевик. В этот раз побеждает Бэкхён, и Чанёль с нескрываемой скорбью включает «Новый мир». В конце концов, Бэкхён сдается и обещает после этого посмотреть «Шазама». Чанёль довольно плюхается рядом, потому что он знает, что недовольное выражение лица – это слабое место старшего.       Ночью они жмутся на полуторной кровати, и Бэкхён снова делает из одеяла кокон, в котором чуть позже становится очень жарко. Поэтому Чанёль давно перестал спать в футболке, пусть теперь ему щекотно, когда волосы старшего елозят по шее. Засыпая, Чанёль думает о том, что провести полжизни в одиночестве не так уж и плохо, если в итоге другую половину он проживет с Бэкхёном.