***
это больше не pr канал нажмите ЗДЕСЬ чтобы узнать что это теперь Ричи находится в пределах видимости камеры с самого начала, вращаясь против часовой стрелки в офисном кресле посреди, по всей видимости, своей кухни. Он направляет камеру на своё лицо, удерживая её во время вращения, поэтому задний план сейчас представляет собой просто кляксу. Его лицо едва ли в фокусе, потому что постоянно попадает под яркий луч солнца из открытого окна и снова скрывается в тени. Он не даёт объективу шанса сфокусироваться на нём. Не похоже, что Ричи заботит фокус камеры. Он выглядит чуть лучше, чем в первом видео, что можно считать определённым улучшением. Маленьким шажком. Он вымыл голову с прошлого раза, его мятая одежда выглядит постиранной, но не пропущенной через сушилку, и он точно спал в ней хотя бы раз. Но, по крайней мере, она чиста (более-менее). Он всё ещё не побрился, и щетину, которую он непреднамеренно отращивал, теперь можно назвать бородой. Предыдущее видео было слишком тёмным, а это слишком расфокусировано, чтобы говорить наверняка, но его глаза выглядят слегка опухшими, будто он часто плачет. Веки определённо более красные, чем на других его фотографиях. Он точно плакал. Выражение лица Ричи, когда он вращается, задумчиво. Он ничего не говорит долгое время. Первые две минуты видео состоят только из крутящегося в своём офисном кресле Ричи, разве что иногда меняющего направление. «Я недостаточно проснулся для этого, — тихо говорит он сам себе. Он перестаёт крутиться в кресле и пододвигается к кухонной стойке, чтобы закинуть ноги на табуретку. Он продолжает: «Мой менеджер хочет, чтобы я удалил то видео, которое снял две недели назад, и это должно быть видео с извинениями». Теперь он смотрит прямо в камеру, и на этот раз он идеально передаёт взгляд кого-то из «Офиса». «Какого хрена я должен извиняться? Мой лучший друг детства, блять, умер, и не было даже тела, чтобы похоронить, потому что мы… они не смогли вытащить его вовремя, и я не…» Повышающийся голос Ричи обрывается звуком дверного звонка. Не задумываясь, он кричит: «Отъебись! Найди кого-нибудь ещё, чтобы засвидетельствовать Иегову!» «На чём я остановился? Ах да, мои извинения». Он выпрямляется в офисном кресле. Возможно, он на самом деле постарается, чтобы это прозвучало искренне. «Я так глубоко, от всей души, искренне сожалею, что мои шоу — полное дерьмо, — Ричи невозмутим. — Прошу прощения за то, что говорю гадости о женщинах без всякой причины, потому что это то, что сценаристы считают смешным в наше время». Он делает паузу, будто ждёт аплодисментов, но затем вспоминает, что записывает видео, а не выступает на сцене. Он прочищает горло. «Не я придумываю свои шоу. Думаю, умные люди уже знали это. Я имею в виду, почему у меня должна быть девушка в… Нет, это тоже совсем не смешно. Черт. — Ричи останавливается, чтобы снова прочистить горло. — Но мои шутки на самом деле не такие. Просто хотел, чтобы вы знали». Видео резко обрывается, без предупреждения Ричи. Оставшиеся семь секунд на видео только чёрный экран, ничего не происходит.***
чтобы узнать что тут происходит нажмите ЗДЕСЬ На этот раз Ричи в автобусе. Он записывает видео на смартфон, с фронтальной камеры, смотрящей на него с колен. Вне поля зрения две пожилые женщины спорят о том, какая порода у собаки их внучки, и кто-то поёт хэллоуинскую песню так неровно, что это больше похоже на чтение стихотворения, чем действительно на песню. Ричи выглядит так, будто не знает, что телефон записывает его. Он смотрит из окна, слегка покачивая головой в такт музыке, которую слушает из своих аирподсов. Потому что, ну конечно, у Ричи Тозиера есть аирподсы. На этот раз его лицо точно в фокусе, и… Да, его глаза покрасневшие, вероятно, из-за недостатка сна и частых слёз. Главное — сосредоточиться на аирподсах. Автобус останавливается, и Ричи выходит. Он суёт телефон в задний карман, экраном внутрь, из-за чего на видео невозможно увидеть, куда он идёт. До сих пор неясно, хочет ли он вообще снимать видео. «Да не нужен мне никакой сраный Иисус», — он говорит громко, но звук его голоса несколько приглушён, потому что телефон всё ещё в его кармане. Кто-то кричит ему в ответ, и, хотя слова неразборчивы, их тон не вызывает сомнений. «Отвали», — бормочет Ричи, почти слишком тихо, чтобы микрофон его телефона мог уловить это. Он идёт три минуты, и, по мере того как он удаляется всё дальше и дальше от автобусной остановки, грубые звуки города стихают и сменяются мягким рокотом моря. «Это единственная хорошая сторона жизни в ЛА, — говорит Ричи. — Тихий океан и сладкий-сладкий калифорнийский крэк-кокаин⁴». Он поворачивает телефон обратно к лицу. «Итак, некоторые — нет, ты идиот, все — задаются вопросом, какого хрена я делал последние три недели. И ответ заключается в том, что даже я не знаю. Мой лучший друг детства умер, и я вроде как был в шоке и убивался почти месяц. К тому же меня бросил мой менеджер, так что… Не совсем уверен, когда будет возможно шоу. Просто пиратьте другие на YouTube, если не были на них. Мне плевать». Он поворачивает телефон обратно к океану. «Срань господня, гляньте, насколько большая эта баржа. Почти как мой член». «Да. Эта штука на YouTube выглядит многообещающе, ведь я могу монетизировать видео и прочее дерьмо, так что… Оставайтесь тут. Это ещё не всё».***
нажмите ЗДЕСЬ игнорируйте песню на фоне Ричи снова взгромоздился на своё потрёпанное офисное кресло, но на этот раз обстановка похожа на его балкон, или какое бы то ни было название наружной части квартиры. Место, которое выделяется, и на котором обычно есть шезлонг и, возможно, зонтик. Кажется, никто не знает, как оно называется. Первое, что он говорит: «Игнорируйте фоновую музыку», — имея в виду саундтрек Scribblenauts⁵ на заднем плане. «Я не могу сформулировать связную мысль, если она не играет. Я пытаюсь разобраться, как сделать субтитры… Наверное. Я попробую. Во всяком случае». Он крутится в кресле несколько раз. Музыка переключается на другую песню, всё ещё из саундтрека Scribblenauts. Он качает головой в такт около минуты, прежде чем сказать что-то ещё. Он даже не пытается смотреть в камеру. «Да. В моей жизни пока не произошло ничего нового. Мой лучший друг всё ещё… мёртв, тусуется с теми сексуальными червями под землей. Я делал кое-какие переводы на стороне, где кто-то присылает мне документ, и я переношу его на язык, который они хотят. Я почти получил степень по лингвистике, так что я знаю, что делаю. Я сменил специализацию, потому что узнал, что тебе нужно знать мат.анализ, чтобы получить степень по лингвистике? Что за чушь? Я твёрдо убеждён в том, что каждая математическая задача, которую я решал, уменьшила мой член на несколько метров». Ричи крутится ещё раз, затем встаёт, подходит к перилам и садится на них. Его лицо внезапно становится гораздо более чётким, к лучшему это или к худшему. Прошло много времени с тех пор, как он брился; сейчас его щетину уже честно можно назвать бородой. В этот раз его глаза не красные, но красноту сменили тёмные круги. В остальном почти всё так же. Солнечный свет не даёт увидеть, насколько грязные его волосы. «Даже не знаю, что ещё происходит. Вообще, я никуда не ходил, кроме продуктового магазина, последние две недели. Ничего крутого со мной не происходит сейчас…» Взгляд Ричи опускается на колени, и он смотрит в камеру, которую держит. Его голова снова начинает качаться под музыку, а свободная рука — отбивать ритм на бедре. Это продолжается около минуты, и он чуть улыбается, когда говорит что-то ещё. Ричи не улыбался (до сих пор) ни на одном видео, кроме этого. «Помню, как однажды мы с Эдди были в зале игровых автоматов, — начинает он, — и мы хотели поиграть в какую-то игру, не помню, какую… SpeedFighter или что-то в этом духе. Это была долбёжка по кнопкам. Никаких особых умений там не требовалось. Знаете, электронный эквивалент гольфа». Ричи делает глубокий вдох, медленно выдыхает и продолжает: «Эдди знал, что это было нелепо, и я, вроде, тоже, но я хотел, чёрт возьми, выиграть, чувак. Но Эдди выигрывал где-то на сорок очков, а игра подсчитывает очки по одному! Как он, блять, вообще получил столько очков? У меня было только семнадцать». «Подростком я был тем ещё мелким говнюком, скажу я вам. До сих пор иногда поражаюсь, что у меня вообще были друзья. Эдди звал меня Балаболом, а я звал его Эдсом, потому что — что более унизительно, чем сокращённая версия вашего имени? — в этот момент свободной рукой он бьёт себя по лбу. — Дерьмо, меня это тоже касается… Я не знаю. Я не называл себя Ричардом лет восемнадцать». «Итак, я играю в игровых автоматах против моего лучшего друга, хорошо, и я позорно проигрываю, так что клубок червей, который я называю мозгом, предлагает блестящую стратегию победы. Я сейчас говорю не о самом игровом процессе, потому что он заключается в том, чтобы нажимать столько кнопок, сколько ты можешь, настолько быстро, насколько это возможно. Кто-нибудь хочет угадать, каким был гениальный победный ход пятнадцатилетнего Ричи Тозиера?» Он делает паузу, оглядывается вокруг, как будто он на сцене, затем говорит: «Я поздравил его с тем, как он хорош, а затем поцеловал его. Я получил около миллиона очков в тот момент, потому что он был слишком удивлён, чтобы продолжать нажимать на кнопки». Ричи снова смотрит в камеру: «Я, блять, гей, народ. Хватит спрашивать о моей девушке в комментариях».***
зацените прогресс бороды «…ты должен был всё спланировать, прежде чем снимать? Кто, блять, это решил? Это похоже на то, как можно было бы вести плотницкий канал. Не в обиду старику с бородой, который снял видео с флейтой из ПВХ. Плотничные работы имеют смысл только в том случае, если ими можно раздражать людей. Вот почему Иисус так велик! Погоди, я еврей, какого чёрта. О чём я вообще говорю? Я не был сколько-нибудь религиозным с тех пор, как уехал из родного города. О, чёрт, когда я включил камеру?» До этого момента экран был чёрным, и голос Ричи доносился издалека. Его можно было понять только по той причине, что он кричал всё это время. Он поднимает камеру и направляет объектив на лицо, но фокус смещён. В конце концов остаются видны только его лоб и глаза. «Зацени мою новую шикарную бороду, чувак, — смеется он. — Она почти достаточно длинная, чтобы считать меня сексуальным волшебником».***
нажмите здесь я обещаю вы не пожалеете об этом Он снова в автобусе, снова снимает на телефон. Ричи, кажется, наслаждается съёмкой самых дерьмовых кадров. Сюжет этого автобусного видео — женщина, одетая как розовая черепаха, и мужчина, одетый в неоново-оранжевый морф-костюм⁶, сидящие напротив друг друга и поворачивающие воображаемый руль туда-обратно⁷. Хриплый смех Ричи — единственный звук, улавливаемый микрофоном телефона. Когда женщина выходит на своей остановке, Ричи быстро пересаживается на её место. Он и парень в морф-костюме начинают делать то же движение в унисон, не обменявшись ни единым словом. Видео длится семь минут.***
теперь я знаю о мемах «Полагаю, я должен выяснить, как, чёрт возьми, моя камера на самом деле снимает видео», — бормочет Ричи, разбираясь с настройками этой самой камеры. На этот раз он показывает всё лицо, включая бороду. О да, он определённо идёт по пути волшебника. Борода — есть. Усы — есть. Волосы, начавшие отрастать и немного виться, — есть. Очки с большими линзами — есть. Общая атмосфера «я могу сделать что угодно в любое время, и вам придется с этим смириться» — есть. Комментарии будут сумасшедшими. «Ладно, думаю, на это раз всё моё лицо записывается». «Гляньте на эту бороду! Разве она не отличная? Я лично никогда больше не побреюсь, если только меня не спутают с косплеером Дамблдора или что-то в этом роде. Я никогда не читал Гарри Поттера, потому что я был в колледже или что-то такое, когда он вышел, и я не гребанный ботаник, ясно? Гэндальф там же». Несколько раз он проводит слегка нетвёрдой рукой по бороде, собираясь с мыслями. Голос Ричи звучит надломлено в этом видео, и он уже определённо заметил дрожь в своих словах. Он сосредотачивается на своей бороде, чтобы безопасно обойти любое упоминание о своём мёртвом друге. «В любом случае. Посмотрите на мою новую великолепную бороду».***
смотрите как я читаю весь скетч «лицензия на рыбу» монти пайтона Это видео длится семнадцать минут. Шесть из них Ричи действительно читает скетч. Следующие одиннадцать он рассказывает о лучшем способе пробраться в кинотеатр в 80-х годах. По сравнению с предыдущими видео, это довольно скучное.***
я понятия не имею как готовить «Ладно, — бормочет Ричи, держа телефон перед собой и записывая видео на фронтальную камеру, — поехали. Приезжает мой приятель Майк, и предполагалось, что я выберу хороший мексиканский ресторан, в который мы пойдём, потому что Майк le gusta la comida mexicana⁸, но я, чёрт возьми, не могу определять время без цифровых часов, а телефона сегодня весь день не было под рукой, и сейчас–, — он смотрит на часы где-то в комнате, — сейчас, блять, семь тридцать шесть! Он позвонил мне в пять минут десятого утра! Я нахер убью себя, ребят, богом клянусь. Я пытаюсь приготовить фахитос с курицей, как это делала mamacita⁹ моего бывшего друга, но у меня нет никакой грёбанной курицы и…» Что-то начинает пищать на фоне, вероятно механический таймер или ещё что-то, связанное с едой. Ричи прекрасно знает, что это такое, потому что его лицо меняется от «человека, который слегка торопится» до «человека, у которого есть около трёх секунд, прежде чем весь его вечер накроется медным тазом». Он наполовину кидает, наполовину кладёт телефон на кухонную стойку и бросается разбираться с чем-то, что бы там ни происходило. Видео не помогает; прямо сейчас его телефон записывает потолочный вентилятор, а шипение жарящейся еды заглушает всё, что говорит Ричи за кадром. Спустя почти минуту Ричи поднимает телефон и снимает на видео плиту. У него одна сковорода полна овощей, а другая наполнена сильно приправленным чем-то—выглядящим—как—курица—но—очевидно—не—ей. Может быть, это тофу. Может быть, это голубиное мясо. «Я пытаюсь готовить, но я нихрена не умею готовить, у меня просто есть ингредиенты, потому что я не очень хочу есть вне дома или общаться с ребятами из службы доставки…» Его следующие слова теряются в громком лязге из ближайшего окна. Испугавшись, Ричи роняет телефон на пол. Каким-то чудом запись продолжается. Ричи наклоняется, чтобы поднять телефон. Его лицо расплывается в радостной улыбке, когда он видит, что тот не выключился и что (по всей видимости) на экране нет серьёзных трещин. «Otterbox знают, что делают, приятель, — шутит он. — Это уже пятый раз, когда я роняю его, пока готовлю эти грёбанные фахитос». Ричи вздыхает и перемешивает пластиковой вилкой овощную смесь в сковороде. Какое-то время он ничего не говорит. Издалека звонит дверной замок. Лицо Ричи меняется от слегка напряжённого до панического, и он заканчивает видео без прощания или объяснения.***
я почти заплакал жмите здесь маленькие садисты На этот раз Ричи сидит на заиндевевшей земле. Позади него большой вяз, ветви которого отбрасывают лёгкие тени на его лицо. Камера в фокусе, почти до боли; почти можно сосчитать количество нитей в его вязаной шапке. В этой шапке его лоб почти нормального размера. «Хорошо, — говорит он, и его голос приглушён ветром, дующим на заднем плане. Он снимает это зимой на улице, в конце концов. — Ладно. Давайте сделаем это». «Итак, я начал вести этот довольно личный канал на YouTube около семи или восьми недель назад, сразу после смерти моего хорошего друга. В случае, если вы не обратили внимания на мою бесконечную болтовню о нём, он был аналитиком рисков, он был моей детской любовью, и он был убит откровенно, блять, кошмарным образом. Почти всё это я говорил до сих пор». Ричи шмыгает; аллергия это, простуда или эмоции — можно только гадать. «Я сейчас на его могиле. Я один. Его здесь нет, потому что он… В другом месте. Его тело не под его надгробным камнем. Но мои друзья и я, мы все скинулись, и Эдс получил славную надгробную плиту. Знаете, тут всё такое элегантное и отполированное, и вокруг лежит пять букетов. Он бы чертовски ненавидел это. "В этих цветах микробы! Вы не знаете, где были опылители!"» Ричи улыбается сам себе и снова шмыгает. «Он был ипохондриком. Я был тем ребёнком, который мог найти грязь даже в больнице. То есть, почему мы вообще были друзьями? Я был таким неудачником, когда был ребёнком, скажу я вам. У меня не было таблеток от всего этого дерьма в моих мозгах, поэтому я просто сходил с ума и иногда мои родители читали мне лекции о хорошем поведении. Эдди был полной моей противоположностью. За исключение того, что мы оба были огромными чёртовыми ублюдками, я бы сказал». «Он был моей первой любовью», — мягко говорит Ричи. Тон его голоса меняется с забавного на грустный достаточно быстро, чтобы показалось, что видео было ускорено, но с ним ничего не делали. Единственное, что Ричи делает со своими видео — это добавляет субтитры. «Ох, приятель. Я расплакался, — он поворачивается к надгробию. — Видишь, что ты творишь, маленький засранец?» Ворона громко каркает с вяза над головой, заставляя Ричи замолчать на десять секунд. Это долгое время в мире Ричи. Это всего лишь десять секунд. Ему ещё есть, что сказать. «Эдди бы понравилось, что я зарабатываю деньги, делясь записями своего траура по нему. Ему бы понравилось. Я делаю это для него, а не для себя. Где-то наверху Эдвард Спагедвард смотрит на меня, размышляя о том, как он горд моим временным заработком». «Ох! Почти забыл причину этого. Эта штука на YouTube всегда была временной. Знаете, пока я не буду в порядке достаточно, чтобы снова оказаться на сцене. Вот и всё. И — барабанная дробь, пожалуйста — я возвращаюсь в мир комедии. Но на этот раз я сам пишу свои собственные чёртовы шутки, и они будут на двести процентов сексуальнее прежних. Поверьте мне». «Раньше проблема была в том, что мой бывший менеджер и его команда придурков писали шутки для меня, и никто из них не имел чувства времени, или приключений, или веселья. У меня, с другой стороны, есть коктейль из психических заболеваний, два нейроотличия и около двух месяцев тяжёлого траура за плечами, так что я мог бы заработать миллиард долларов на одних только соответствующих анекдотах. Дело в том, что я вернулся, детка! Балабол Тозиер, грёбанный волшебник, вернулся!» Он встаёт и посылает воздушный поцелуй могиле Эдди. Он шепчет что-то, но слова слишком тихие, чтобы камера их уловила. «Ты будешь мной гордиться, Эдс».