Холод моего тела

В гостиной особняка Майклсонов, восседали две девушки. В этот момент Элизабет вспоминала свою старую подругу, которая могла быть причастна к усыплению двух братьев, а Ребекка же сидела рядом со стаканом крепкого бурбона и думала, как бы не убить бывшую Элайджи. — То есть твоя сумасшедшая подружка решила усыпить моих братьев, только потому, что испытывала к ним ненависть из-за тебя? Да, у моего брата определенно есть вкус на женщин. — едко прокомментировав, рассказ Элизабет, она поднесла стакан к губам и выпила содержания залпом. — Она не сумасшедшая. Встретившись в 1934, в Нью-Йорке, я рассказала ей мою историю, она была той кому я доверилась, услышав все от начала до конца, она пропитала к ним такую же ненависть. Мы поклялись всегда быть рядом и отомстить им. Так мы провели несколько лет вместе, но в 1939, когда меня не было рядом с ней, на неё напали в каком-то из переулков, спустя пару дней нашли её тело. Мне было тяжело смириться с её смертью, но мне пришлось взять себя в руки. Спустя столько десятилетий, я не могу представить, что она жива. Но её магию я чувствовала, многому научила её я. — с тяжестью она рассказала историю их дружбы, заметив сочувствующий взгляд Ребекки, она почувствовала жалость к Элизабет. Она не заслужила того, что пережила. Смерть родителей от рук любимого человека, побег её близких, которые стали для чуть ли ни второй семьей и смерть близкой подруги, все эти события отложили особый отпечаток на её жестокости. — Так, ладно. Только Софи может снять чары? Или ты справишься с этим одна? — поднявшись с мягкого кожаного дивана, Ребекка скрестила руки на груди и пристально смотрела на Элизабет. Несмотря на их разногласия, сейчас важно было спасение её братьев, а после они могут хоть глотки другу перегрызть. — Да, смогу. Но мне нужны определенные травы, поэтому я напишу список, а ты их достанешь. Надеюсь это не проблема? — а Элизабет же не упустила возможность в ответ пустить колкость. — Конечно нет, любой каприз за возращение моих братьев в мир живых. — за их перепалкой можно было наблюдать бесконечно, но дело есть дело. — Могу я задать вопрос? — Да, если это не превратится с слезливую мелодраму. — Когда мы стали такими? — облокотившись на небольшой стол на котором стоял бурбон, она взяла стакан и неотрывно наблюдала за Элизабет. — Я не понимаю, что ты имеешь ввиду? — откинувшись на спинку дивана, положив ногу на ногу, она пыталась понять чего от неё хотела Ребекка. — Для меня ты была старшей сестрой. Я не знала, что сделал Никлаус и Элайджа с тобой и твоими родителями. Я не хотела тебя терять, ты была той на которой мне хотелось равняться, вокруг меня были только братья и грубая мужская сила, а ты была для меня настоящей сестрой. Если бы я только знала. — в ней виднелось раскаяние, но за что? Она была лишь их сестрой, она не знала и ничего не могла бы сделать. — То что? Чтобы ты изменила, Ребекка? Моё желание их убить? Воскресить родителей? Ты ничего бы не смогла с этим сделать. Но сейчас ты видишь, что я здесь, пока не пытаюсь убить твоих братьев, только помочь им выбраться. Даже сама не понимаю почему я все ещё нахожусь и спасаю их, я на протяжении стольких веков хотела убить их, а сейчас сижу в их поместье и вытаскиваю их из зачарованного сна. — оглядевшись по сторонам поместья, она снова взглянула на Ребекку. — Что ж, жизнь не предсказуема. — улыбнувшись Элизабет, она развернулась и вышла из поместья на поиски нужных трав. Покупая очередную не понятную для Ребекки траву, она ждала, когда женщина продавшая эти самые травы, принесет все нужное. За спиной послышался звон колокольчика над дверью. — Марсель. Что ты тут забыл? Или решил поддаться в ведьмы? — развернувшись к своему не столь приятному собеседнику, она посмотрела снизу вверх и мило улыбнулась. — Как мило. Мне вот, что стало интересно, зачем вампиру приходить за магическими травами? Что-то случилось? — он скрестил руки и облокотился на стойку, и рассматривал её с ног до головы, а внутри себя он просто смеялся. — Ты ведь не из вежливости спрашиваешь. Что тебе надо? Даже если ты опять что-то задумал, ничего не выйдет. — После того случая, на вечере, я услышал для себя новое имя — Софи. И если верить тому, что сказала подружка Элайджи, она здесь. Не хочешь со мной поделиться? А я тебе помогу. — отойдя от стойки, он приблизился к Ребекке, что определенно напрягло вампиршу. — Чем же ты мне поможешь? Даже если бы я нуждалась в твоей помощи, ты был бы последним из всех к кому бы я бы обратилась. Тем более, я не слежу за психованной подружкой Элизабет и уж тем более ничего о ней не знаю. — во время разговора, она лишь изредка смотрела на Марселя, а если и смотрела, то смотрела так долго, что приходилось резко отворачиваться и делать вид, что ничего не было. — Те травы, которые тебе нужны — их здесь нет. Ты их не найдешь в Орлеане, но на твоё счастье — они у меня есть. Не думаю, что ты захочешь пожертвовать своими братьями, ради какой-то девчонки. — Извините, девушка, но те травы, которые вам нужны, у нас давно закончились. — взглянув на Марселя, Ребекка поняла, что другого выбора у неё сейчас просто не было. — Какого черта он тут делает? Зачем ты его привела?! Я просила травы, а не это. — Элизабет точно не была рада такому гостю, как он. Тем более, она сразу поняла, что он точно не пришел мило беседовать. — У меня не было выбора, те травы, которые ты просила, закончились, а у него были. Но… — Что, но? Что тебе нужно, Марсель? Хотя в любом случае, ты ничего не получишь. — Элизабет смотрела на них обоих, пытаясь понять, что же между ними. Это был лишь внутренний интерес. А на лице было только раздражение и недовольство. — Мне нужна лишь небольшая услуга. Просто расскажи о своей подруге. Информация за воскрешения Элайджи и Клауса. — Элизабет опустила глаза в пол, понимаю, что ещё чуть-чуть и она не сдержится. Сейчас ей необходимы оставшиеся травы, но рассказать о Софи Марселю, было все равно, что бросить спичку в стогу сена. — Если ты хочешь знать где она, увы с этим я тебе не помогу. — она свела челюсть и старалась не смотреть на него. — Я знаю. Мне просто нужно разузнать о ней, как можно больше. — Марсель медленно подошел к Элизабет, развернулся лицом к Ребекке и сел на диван, показывая всем своим видом, что пока он не узнает что-нибудь о Софи, он никуда не уйдёт. — Она могущественная ведьма. Многому научила её я. До встречи со мной, она не могла контролировать свою силу. Эта сила разрушала её, но с моей помощью она смогла справиться с ней. Сейчас же, я думаю, что она потеряла контроль и возможно опасна для людей и самой себя. Не знаю, Марсель, что ты будешь делать с этим, даже, если ты захочешь, что бы она была на твоей стороне и найдешь её, будь уверен в том, что она убьёт тебя. — прищурив глаза и скрестив руки, она села напротив него. — С этим я разберусь. — не попрощавшись, он оставил травы на маленьком столе между двумя диванами и ушел, не оставив за собой и следа, кроме плохого настроения. — На редкость раздражительный парень. Ну что, Ребекка, приступим? — по ней было видно, что она раздражена из-за того, что Ребекка привела Марселя сюда, так еще и пришлось рассказать о Софи, чего она делать абсолютно не хотела. Она встала и направилась на второй этаж, где лежали Никлаус и Элайджа, не обращая внимание на Ребекку. — Послушай, у меня не было выбора. Надо было спасти Ника и Элайджу, он был единственным у которого было все нужное, ты должна понять. — Ребекка направилась за Элизабет, выходя из гостиной, она остановилась около дверного проема, ожидая, что та остановится.  — Я не должна понимать! Я не хотела ввязывать сюда Софи! Ты ведь сама понимаешь, что Никлаус просто так не оставит, то что она сделала. Он убьёт её любым способом, не смотря ни на что, но я почему-то должна вытаскивать его магической комы. Теперь еще и Марсель собирается найти её. Так почему я должна понять тебя, Ребекка? — она спустилась с лестницы и встала перед Ребеккой. Даже сейчас её лицо было невозмутимым, оно не пропускало ни одной эмоции. — Потому что мы — семья. И всегда были ей, а это была одной из нас. — она пыталась пробудить в Элизабет, чувство любящей семьи, которое она давно похоронила в себе. — Была. Я была одной из вас. Видимо ты простила Никлаусу и Элайдже то, что они сделали со мной, но я нет. Думаю, продолжать этот разговор пустая трата времени. — развернувшись, она поднялась на второй этаж, оставив Ребекку с раздумьями по поводу слов Элизабет. Элизабет стояла между двух братьев с миской в руках, а в миске были всё нужное, что воскресить братьев от сна. Расставив все свечи в нужном порядке, она позвала Ребекку для последнего ингредиента, но самого нужно в этом заклинании. — Тебе надо дать мне немного своей крови. — она протянула ей маленький нож, резанув ножом по руке, она протянула миску, чтобы кровь стекала прямо туда. Элизабет подожгла травы с кровью и стала произносить заклинание на латыни. С каждым словом, грудная клетка Никлауса и Элайджи стала подниматься куда-то вверх неестественным путем. — Что с ними происходит? — проигнорировав вопрос Ребекки, Элизабет продолжила. Она стала говорить намного быстрее и намного громче, что Ребекке пришлось зажать уши от столь громких звуков, а потом и вовсе все вокруг стало трястись, словно наступило землетрясение. Вдруг Элизабет упала на колени и закончила произносить заклинание. Элайджа и Никлаус мгновенно поднялись и вдохнули воздуха. — Элайджа! — Ребекка сразу бросилась на шею старшего брата. — Что произошло? — обнимая сестру, он посмотрел на брата, а затем на Элизабет, которая сидела рядом с ними и хватала глотки воздухи. — Неважно, потом. Главное, что сейчас все в порядке. Элизабет спасла вам жизнь. — оба брата переглянулись между собой, Никлаус опустил взгляд в пол и сжал челюсть, Элизабет же наконец придя в себе, поднялась и вышла из комнаты, а Элайджа встал и пошел за ней. — Элизабет, постой. — он схватил её за локоть и притянул её к себе слишком близко. Она не поднимала не него глаз, но и не сопротивлялась. — Взгляни на меня. — резко подняв на него взгляд, она поняла, что еще немного и она не сдержится и слеза точно скатиться вниз по щеке. — Что ты со мной делаешь, Элайджа? Я иду на перекор самой себе. Целое тысячелетие я мечтала, как расплачусь с тобой за то, что ты сделал со мной, но сейчас я стою перед тобой и даже не могу посмотреть тебе в глаза. Что же мне делать? — глаза постепенно наполнялись слезами, она повернула голову в бок, лишь бы он не видел её слез, но он видел и повернул рукой, её подбородок к своему лицу. — Я знаю какую боль я причинил, но тогда я ничего не знал. Я бы никогда не заставил страдать намеренно, я понимаю, что не могу исправить то, что уже сделал, но могу доказать, что сейчас ты можешь мне довериться. Я хочу, чтобы ты мне рассказала все, что тебя тревожило, через, что тебе пришлось пройти одной. Только дай шанс. — она стояла перед ним и совершенно не знала, что делать. Словно он затуманивал её разум, своим проникновенным взглядом из которого было невозможно выбраться. Она просто сдавалась, находясь рядом с ним. — Дай мне время. Я не могу так просто довериться тебе снова, это слишком тяжело. — выпустив локоть из его рук, она вернулась в комнату к Ребекке и Никлаусу. Оба сидели рядом и как обычно пили. Ничего нового. — Не ожидал от тебя, Элизабет. Такой широкий и добрый жест с твоей стороны. Интересно, что же тебя толкнуло спасти меня? Уж точно не твоя безграничная любовь ко мне. — сразу понятно на что Ник намекал. И как всегда не нарушая свою привычку, он улыбнулся, своей тошно-ехидной улыбкой. — О, Клаус не волнуйся, если ты вдруг опять окажешься в магической коме, я не упущу шанс заковать тебя в цепи или во все вонзить, что-то напоминающие клинок и положить глубоко под землю. — ответно улыбнувшись ему, она подошла к маленькому столу, где стояла бутылка с бурбоном и налила себе. В комнату медленно зашел Элайджа, остановился и засунул руки в карманы своих дорогих брюк. — Так, пока в библиотеке не стало слишком напряжено, поведайте историю о том, что произошло и кто это сделал. Элизабет, прошу. — она сделала большой глоток ядреного напитка и поставила стакан обратно на стол, понимая, что сейчас ей предстоит тяжелый разговор. — Это была Софи. Моя подруга. В 1934, мы познакомились и я поведала ей историю о том кто я и что я хочу убить двух братьев Майклсонов, после эту цель мы преследовали вместе, я её обучала всему, что знаю сама, но через пару лет её убили, по крайне мере я так думала до этого момента. Когда вы «заснули», я почувствовала её магию, но даже сейчас во мне есть сомнение, что это была не она. — она старалась сгладить углы этой истории, чтобы Клаус не спешил вырвать ей сердце. — Значит ведьма? Не люблю ведьм, особенно пытавшихся убить меня. — поднявшись со стула он, прошел к шкафу с книгами и заклинаниями. Взяв оттуда одну из книг, он достал фотографию, на задней части фото была написана дата, 25 июля, 1931 год. Развернув фото, Элизабет обомлела. На нём была Софи. — Как-то я был в Нью-Йорке, в одном из джазовых баров, я приметил одну невероятно красивую особу, у нас завязался долгий разговор, она была не похожа на всех. В последующие недели так проходил практический наш каждый вечер, мы говорили обо всем на свете, но никто из нас не знал кто мы такие. В один вечеров, она не пришла ко мне. Я был растерян, но после растерянности пришла ярость. И я отправился в тот бар, где мы познакомились. Я убил каждого кто там был. И тут пришла она, до сих пор я помню тот дикий страх в её глазах, когда она увидела меня. Она думала, что я убью её, но я стер ей память и исчез. — каждый был под диком впечатлением от этой истории, Элизабет не понимала, как ей реагировать и что сказать. — Нам нужно найти её. — после этих слов, она покинула особняк.