Скажи что я нормальный.. пожалуйста!

Россия. Один светловолосый фигурист как обычно с утра пораньше бежал к катку, чтобы отрепетировать свои навыки фигурного катания. — черт, опаздываю!..– Юрий Плисецкий уже запыхался, и конечно же, на входе его уже ждал угрюмый Яков. — опять опаздываешь?! — «он как обычно, в своем духе.» подумал блондин, и извинившись поспешил в раздевалку. Но не успел он начать переодеваться, как его телефон завибрировал и засветился, говоря о том, что ему пришло сообщение. Вздохнув, он достал гаджет из кармана и открыл смс. Писал Отабек. «Завтра я приезжаю в Россию.» И все. Алтын не отличался эмоциональностью, и даже сообщения у него были обычными и без эмоций. Зеленоглазый не мог поверить в то, что он наконец его увидит. Ведь он уехал уже давненько, и скоротать время до следующего приезда помогал лишь Скайп. *** Во время тренировки фигурист никак не мог выбросить из головы сообщение казаха. Радость о его скором приезде заполнила его и из-за этого он не замечал никого вокруг. И поэтому он не мог заметить внезапно появившегося Никифорова. — доброе утро, Юрио! — со своей фирменной улыбкой сказал Виктор. Плицейский от неожиданности аж подпрыгнул и больно упал на лёд. — блять, Виктор! Предупреждать надо, когда подходишь! Мне вообще-то больно пиздец! — с агрессией выпалил Юрий. – ты думаешь совершенно не о тренировке! — игнорируя злое состояние младшего, продолжал светловолосый. — с чего ты взял?! Просто задумался! — но задумался ты точно не о тренировке! — нц. Не твоё дело! — немного покраснев отрезал Плисецкий, хотя знал что думает он совершенно не о занятиях, а об Алтыне. — но мне то ты можешь рассказать — хитро улыбнувшись, ответил Никифоров. — да пошёл ты! — ещё больше покраснев сказал фигурист, и как ни в чём не бывало отъехал в другую сторону катка. Виктор, в свою очередь, тихо рассмеялся. Но на горизонте появился ещё один парень. А именно Юри Кацуки. Он подошёл к бортику, подозвав к себе зеленоглазого. Он же, с недовольным видом подъехал. — все в порядке, Юрио? Ты покраснел. — обеспокоенно спросил Японец. Он аккуратно положил руку на плече фигуриста, боясь разозлить. — если тебя что-то беспокоит , ты можешь поделиться своими переживаниями. — тихо молвил темноволосый. — ммм..– недоверчиво промычал младший. –… Ладно… Понимаешь завтра должен кое-кто приехать… И это меня немного волнует…– Юра стал сам на себя не похож — хотя нет. Даже сильно волнует… – неужели.. — Юри заботливо улыбнулся — это тот самый Алтын, с которым ты подружился? — поглаживая по светлым прямым волосам, темноглазый добавил: — ну и как он тебя волнует? В каком плане? — Если честно, даже сам не знаю — от того вспыльчивого Юрио не осталось и следа.  — такое чувство что бабочки в животе летают… Хотя это уже блядские птеродактили! — вот как. скорее всего он тебе просто нравится — с уже более серьезным видом ответил Кацуки. — Нравится?...... — вдруг блондин резко пришёл в себя, осознав что японец догадался о его чувствах к Отабеку. Он издал какой-то непонятный звук похожий на «ик» и оттолкнул Юри.  — Заткнись! Из-за этого резкого движения, Кацуки, не удержавшись на льду, упал. — Ю..Юрио..ты чего? — в голосе брюнета можно было почувствовать непонимание — я..что-то не так сказал? — сильное непонимание. – ой! — русский не заметил что так сильно толкнул его — П-прости… если честно я сам не понимаю что со мной…- обеспокоенный своим же поведением, фигурист добавил: — Я лучше пойду… Я сегодня и так не с той ноги встал…пойду умоюсь. — Юрио думал «может я сильно всё драматизирую? может сегодня просто плохой день? а может я и вправду.....влюбился?!» После этой мысли его передёрнуло, но он продолжал свой путь к уборной. *** Наступил следующий день. Выходной. На каток, естественно, свой зад тащить не нужно было, Яков не накричит, не заставит крутить сложные элементы. Но самое важное для русского фигуриста в этом дне было то, что сегодня к нему прилетит его друг Отабек Алтын. Лично к нему, из далёкого солнечного Казахстана, что за много-много километров.и все только ради Юры. И это безумно грело душу русскому тигру. Примерно в час дня, когда Юрий уже заходил в здание аэропорта, ему позвонили. Он, сгорая от ожидания и нетерпения, взял трубку. — Ало, Бека, ты уже прилетел? — Плисецкий заметил свой суетливый тон в голосе и слегка трясущиеся руки. Задумался «Чёрт, раньше же такого не было! Что за хрень?» Но заметив знакомую фигуру, он сразу опомнился. — О, я вижу тебя! — положив трубку, он кинулся в сторону своего друга. Как только Алтын увидел Юрия, так сразу изменился в своем поведении. Как будто. расслабился. Скинув с себя сумку и расставив руки в стороны для объятий, он улыбнулся. Улыбнулся так, как улыбается только ему. Юре. При виде этого человека, в груди у Отабека ускорялось сердце, какое-то теплое чувство пронизывало его до кончиков пальцев. До этого ровное дыхание становилось учащенным, ему так хотелось обнять Плисецкого. Сам же Юра, увидев как Алтын расставил руки для объятий, машинально чуть ли не врезался в байкера, уткнувшись носом в его плечо, и в знак живого приветствия промычал что-то себе под нос. А потом в голове пронеслась мысль «Мы же сейчас выглядим точно также как Виктор и Юри.ай, плевать.» Сейчас не время о таком думать, ему просто было хорошо. В ответ фигурист услышал тихий и хриплый смешок. А потом, низкое: — Юра.. — ох, какой же классный у Отабека голос. Думаю, Плисецкий всегда так считал и вряд-ли перестанет. Он почувствовал как его обняли в ответ сильные руки, медленно поглаживая по спине. Прижали, уткнулись в макушку, вдыхая запах любимого шампуня Юрия с запахом кокоса. — я так рад тебя видеть. – хрипло произнес казах, не желая отстраняться ни на секунду. Он глубоко вздохнул, наклонившись немного вперёд, и рука, гладившая до этого младшего по спине, аккуратно перешла на голову, перебирая светлые пряди. *** Через некоторое время, эти двое уже были дома у русского фигуриста. Тот уже удобно устроился на диване, на руках же лежала его любимая кошка. — садись, чего стоишь — довольный жизнью, но все ещё нервничая, Юра похлопал на место рядом с собой. — Хорошо. — Отабек положил сумку на пол возле дивана, и сел на мягкое сидение. Ему показалось что сквозь светлую улыбку просвечивается волнение. — Юр, с тобой всё хорошо? Ты какой-то взволнованный. — всё с тем же непоколебимым лицом спросил казах. — ха-ха, с чего ты так решил? — нервно усмехнулся блондин. Он отвёл взгляд, сглотнул слюну, кадык дернулся. — со мной все хорошо, Бека — ответил тот, поджав губы. Петя спрыгнула с Юры, и виляя хвостом оставила их двоих наедине. Фигурист сцепил руки замком и положил на свои колени, немного направив корпус вперед. — Юра, я же вижу, с тобой явно что-то не так. Я знаю когда с тобой всё хорошо, а когда нет. В конце концов я волнуюсь за тебя. — Алтын положил свою руку на плечо парня.  — Так что случилось? — брюнет был обеспокоен поведением своего друга, и тот это заметил Плисецкий вздрогнул от прикосновения байкера. Прикушенная нижняя губа, взгляд мечется в разные стороны, очерчивая свою же квартиру, пятка поднимается то вверх, то издает ритмичные глухие стуки об древесный пол, спускаясь, нервно заправленная прядь блондинистых волос за ухо — все это не предвещает того, что с Юрием все хорошо. Нет, с ним не все хорошо. Прямо сейчас, прямо здесь, сидя на этом диване, плавясь лишь от одного блядского прикосновения Алтына к его плечу, он думает о том, как же правильно выразить свои мысли — ну знаешь..типа..волнуюсь..хах — подняв голову вверх, смотря в потолок и жмурясь от света лампы, ледяной тигр добавил: — ..понимаешь, я...блять..у меня сейчас странные чувства внутри, окей? — кадык дернулся вновь. Парень учащенно моргает, пытаясь успокоиться. Вдох. Выдох. Сердце бьётся быстрее чем обычно. Вдох. Оно пропускает удар. Выдох. — пиздееец…- зеленоглазый повернулся всем телом к своему, как видимо, по его мнению, больше чем просто другу, и закинул ноги на диван, сев «по турецки» — понимаешь, ты сейчас тут, сидишь, такой весь из себя ахуенный..а я не знаю что со мной!..- глаза, похоже, становятся стеклянными. Попытки закрыться челкой оказались тщетными. — это просто..сука, как же странно!.. скажи что я нормальный, пожалуйста!..- подросток закрыл лицо руками, глубоко вздохнув. Всхлип. Ещё один. Казалось бы, дыхание Плисецкого можно услышать на другом конце России. Слезы покатились по щекам. — это полнейший пиздец, Бека! Полнейший!.. я блять.я.я блять кажись влюблен в тебя.- нервный смех. Слезы. Всхлипы. Сердце готово выскочить из груди. В животе кажется, сейчас бабочки летают слишком быстро. Тупая боль в груди, боязнь отказа. Боязнь, что его не примут. — я..я просто ебаный гомик, да?) — Плисецкий убрал руки от лица. Мокрые дорожки от слез, покрасневшие глаза. Капилляры лопнули, видимо, от напряжения и стресса. Челка прилипла к мокрым щекам. Такой заплаканный..такой…красивый. Он сейчас просто нервно улыбается, готовый ко всему. Он готов принять все: отказ, ответные чувства, абсолютно все. Да если Алтын его сейчас тут нагнет, он будет не против. Его взгляд потух. Он просто..боится. Боится неизвестного. А Отабек сидел, и не знал как реагировать. Внутри него сейчас бушует океан из разных чувств. Первое желание что приходит ему в голову это крепко обнять и никогда не отпускать. И он повинуется сам себе, обняв младшего, уткнувшись носом в его волосы, пахнущие кокосовым шампунем. Немного просидев в таком положении, он посмотрел в заплаканные глаза Юрия и мягко улыбнулся, прошептав:  — И я тебя тоже… И матерись поменьше..маты портят твой милый голос. — байкер чмокнул в лоб блондина, и продолжил смотреть в зелёные, поблёскивающие на свете тусклой лампы, глаза. А что подросток? А он просто заплакал, слова об взаимных чувствах вгрызались во все тело, во все кости, мышцы, нервы, пронизывая приятным рязрядом тока с головы до пят. Он просто не мог поверить что брошенные не думая слова, примут. Юрий просто засмеялся, плача, шмыгая носом, он просто был счастлив. Казалось, ничего в этом мире уже не испортит его настроение. Ни Яков со своими орами, ни Мила, что постоянно пристает к Плисецкому, ни Виктор с Юри. Перед глазами лишь он. Отебек Алтын. Его первый, и единственный друг. Его первая любовь. Он может любить своего дедушку, свою кошку, может любить фигурное катание и леопардовые вещи. Но он не полюбит так никого. Никого кроме этого казаха. Что может просто прилететь по первому зову с другой точки мира. С которым может постоянно говорить по Скайпу, переписываться ночами, болтать по телефону. Только с ним. Только с ним он чувствует себя так хорошо, так уютно, что тепло волнами расплывается по всему организму. — хах..ну..прости уж...за маты..это часть меня..– он неловко улыбается, говоря то, что первое придет на ум. Сейчас он слишком взволнован, слишком возбужден, сейчас все для него слишком. От этого плавится мозг, от этого чувства хочется улыбаться, пока не сведёт рот. И он это делает. Улыбается, счастливо, ну просто не может перестать. — я..боже, Бека! — русский прижимается к Алтыну всем телом, желая почувствовать эту близость ещё сильнее. Ещё ярче. Хочется ещё. — я..я так боялся..что ты отвергнешь..что просто.. уйдешь, не став даже слушать..–слова произносятся сами. И вместо того, чтоб вытереть слезы, он плачет сильнее. Но, уже не от этой боли в груди, отнюдь нет. Это слезы счастья, любви, радости. — я..я тебя люблю...люблю..– разум понемногу возвращается. Щеки розовеют от собственных слов. Зеленоглазый смущённо заправляет прядь за ухо и облизывает, ставшие сухими, губы. Милашка. — Бека.. – удовлетворённо шепчет тот. Слова уже не нужны, кареглазый и без этого понимает все его чувства. Все его намерения. Всё. Он чувствует самого блондина. Хочет чувствовать. — Бека, я...– Юрий немного отстраняется, направив свой взгляд на Отабека. Видимо, чего-то хочет. Глаза скользят по скулам казаха, по всем очертаниям его лица. И останавливаются на губах. Прикусив нижнюю губу, и покраснев сильнее, подросток немного приблизился, ожидая ответных действий со стороны Алтына. Увидев чужой взгляд на своих губах, Отабек догадался о намерениях и желаниях Плисецкого. Он приблизился к нему настолько близко, насколько это вообще было возможно, и.  — Юра…– И затянул в долгий поцелуй. На протяжении минут 15-ти они, естественно, иногда отрываясь от друг друга, целовались. Мягко, нежно. Блондин обнимал старшего за шею, реагируя на любые касания, в то время как сам брюнет аккуратно обнимал за талию Плисецкого, боясь сломать его, как хрупкую вазу. Это не был жаркий и властный поцелуй, совсем нет. Сейчас им это не нужно. Они просто хотят наслаждаться этим моментом, этим поцелуем, этими неловкими касаниями, всем. Не заходя за рамки. Но, увы, так как воздух не вечен, им, хоть и нехотя, но пришлось отстраниться. — мм..– смущённо, но очень довольно промычал Юрий. — так хорошо..я так рад что все так сложилось..– неловко хихикнул тот. Он уже не плакал, не всхлипывал, мокрые дорожки от слёз уже начали понемногу высыхать. — а знаешь что…давай начнем встречаться? Я знаю что это слишком резко, но..давай? — уже более уверенно, сказал зеленоглазый. Но не думайте что у него не краснели щёки когда он это произносил, что он не отводил взгляд в сторону, вновь заправляя постоянно мешающую прядь за ухо. Нет. Это был бы уже совсем не Юрий Плисецкий. Фигурист поднял на вас взгляд, смотря из-под челки, и опять поджал губы, все ещё смущаясь. Казах тепло улыбнулся. Его улыбка грела даже в самые холодные морозы. И Плисецкому казалось что будь бы сейчас -45°, ему, для того чтобы согреться, хватило бы только этой улыбки. Алтын приобнял подростка и хрипло произнес: — Конечно, давай. – На его щеках появился, необычный для него, багровый румянец. И в этот момент на руки Юры запрыгивает Петя, и всем своим видом говорит:  — « эй, голубки, хватит ворковать, я жрать хочу вообще-то!» Смущенный до этого Плисецкий сначала замолчал.а потом рассмеялся, смотря на виновницу его хохотания — Петя, не ревнуй — улыбаясь, сказал Юра. Кошка недовольно нахмурилась и ткнула хвостом прямо в лицо казаху, показывая кто тут главный и кто на самом деле заслуживает внимания младшего. — ну Пеетяя..) — фигурист взял кошку на руки, и поцеловал её в лоб — Бека хороший, он ничего мне не сделает..) Но представительнице кошачьих было сейчас как-то все равно на эти слова. Она жалобно замяукала, показывая истинную причину её пришествия сюда. — ты есть хочешь? Хорошо, пойдём. Бека, я скоро вернусь — мило улыбнувшись, и встав с дивана, зеленоглазый подхватил Петю под её пушистый зад. Поправив задравшуюся футболку, Юрий зашагал на кухню, тем самым оставляя казаха наедине с собой. Но Алтын лишь улыбнулся сам себе, встав с дивана и направившись за Плисецким на кухню, не желая оставлять его одного ни на секунду. Не желая оставлять его одного уже никогда.