What If We Kissed...In Romeo & Juliet...(We're Both Girls)

— «Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно К своей руке: лишь благочестье в ней. Есть руки у святых: их может, верно, Коснуться пилигрим рукой своей.» — «Даны ль уста святым и пилигримам?» — «Да, — для молитвы, добрый пилигрим.» — «Святая! Так позволь устам моим Прильнуть к твоим — не будь неумолима.» — «Не двигаясь, святые внемлют нам.» — «Дочь Капулетти! Так в долг врагу вся жизнь моя дана.» Чисато растерянно посмотрела на Каору, а затем на бумаги в своей руке: — Каору… ты пропустила целую страницу. — Хмм? — принц Ханеоки невинно улыбнулась актрисе. — О чём ты? Я точно следую сценарию. Чисато недоумённо уставилась на девушку, после чего резко встала со стула и выхватила сценарий «Ромео и Джульетты» из её рук. — Неужели? Надо взглянуть. — Ха-ха! Я ценю твою доброту, Чисато, но я могу позаботиться о себе самостоятельно, спасибо! — Сета вскочила и попыталась вернуть своё, но девушка спрятала листы за спину. Каору оставалось только несчастно наблюдать за тем, как та начала пролистывать страницы. — Думала, я не замечу? Ты ведёшь себя странно каждый раз, когда мы доходим до этой части, и ты всегда пытаешься найти причину избежать её, — сказала Ширасаги, глазами бегая по написанному, — Спектакль через две недели. — блондинка сунула сценарий в лицо Каору. На нём была та самая сцена, что девушка так старательно избегала. — Честно говоря, — вздохнула Чисато, — не думала, что ты будешь избегать какую-то сцену поцелуя просто из-за своей неопытности… Каору почувствовала, как вспыхнуло её лицо. — Я не говорила, что это из-за этого! — А из-за чего же ещё? — спросила девушка, приподнимая бровь. Сета ответила не сразу: — Только из уважения к единственной, самой дорожайшей из моих котят! Чтобы кто-то такой бравый, как я, Каору Сета, единственный и неповторимый принц Ханеоки, украл что-то настолько драгоценное и эфемерное, как твой первый поцелуй… это могло бы только расстроить такую чудесную девушку, никогда прежде не знавшей подобной романтической близости. Хоть я и не виню тебя за желание разделить мимолётное объятье с твоей покорной слугой, я бы всё же предпочла чтобы ты разделила что-то столь сокровенное с тем, кого ты действительно лю- Каору прервалась, заметив злобный взгляд Чисато. Но постепенно её лицо смягчилось, и на нём отразилось умиленное изумление: — Каору… всё в порядке, могла бы и сказать, что смущаешься. Девушка глупо уставилась на блондинку, после чего покраснела и отвернулась. Чисато захихикала. — Все нормально, я понимаю. Многие люди чувствуют тоже самое, когда дело доходит до подобного. Тем не менее, это всего лишь часть работы актрисы. — Ширасаги вернула сценарий Каору, в то время как та так и не отрывала глаз от пола. — Не хочешь потренироваться, чтобы потом тебе было комфортней? — А? — Это все равно должно произойти, так ведь? — несмотря на присущую ей строгость, Чисато была на удивление тактична. Она могла бы накинуться на девушку с оскорблениями и тем дурацким прозвищем, но Каору знала, что Чисато никогда бы не причинила ей боль намеренно, ведь она заботилась о ней так же, как позаботилась бы и об остальных своих близких друзьях. Близкий друг… — Думаю, это хорошая идея… — Каору взяла сценарий и собралась с мыслями, — ха-ха, или же тебе просто хочется украсть дополнительный поцелуй своей- — А ну прекрати. — Да, мэм. Чисато отложила бумаги и подошла к Каору. Она была слишком близко… Каору сжала сценарий и уставилась на Чисато сверху вниз: — Ну и? — глупо произнесла девушка, мысленно коря себя за то, как сильно дрожал её голос. Последнее, чего бы ей хотелось, так это того, чтобы Чисато поняла, как же чертовски сильно она нервничала; ей ведь об этом еще припомнят. — Ну, — слегка игриво улыбнулась Ширасаги, — это ведь ты у нас Ромео, не так ли? Действуй. — О-ох, — Каору обливалась потом: как Чисато вообще может просить её о подобном? Поцеловать её? Девушка сглотнула и сделала небольшой шаг вперёд. Расстояние между ними уменьшилось совсем немного, и это «немного» заставило сердце Каору биться уже не просто «сильно», а «бешено». В свою очередь, Чисато также шагнула вперёд, намного ближе, чем Каору. Они стояли достаточно близко, чтобы Сета могла чувствовать её дыхание… блондинка закрыла глаза, и Каору поняла, что это был сигнал. Чуть ли не дрожа, она медленно наклонилась вперёд. Её голова кружилась, сердце безумно колотилось в груди, всё её тело горело, и Каору едва ли могла удержать лист в своей руке. Внезапно вздохнув, Каору отступила на десять футов назад, уперевшись спиной в ближайшую стену. Она скользнула вниз, присев на корточки и пряча лицо в руках. — Чии-тян, я не могу! Чисато фыркнула, а затем и вовсе залилась смехом; Каору ещё сильнее зарылась в свои руки. Как же это несправедливо. Будь это кто-то другой, это было бы забавно. Конечно, немного неудобно, но Сета и не с таким сталкивалась. Будь это другая девушка, Каору бы справилась. Но это была Чисато, девушка, в которую Каору влюблена с самого детства; девушка, что восхищала её всё больше и больше по мере их взросления. Чисато была очень дорога Каору, она была единственным ребенком её возраста, что искренне поддерживала её; единственной, кто заставил её поверить в то, что она может быть любимой даже несмотря на её трусость, и единственной, кто вдохновлял Каору становиться лучше. Ширасаги, можно сказать, была лучом света в жизни Сеты, и даже когда они перестали общаться как раньше, её подруга детства была всё так же ей дорога, а Каору — всё так же безнадежно влюблена. Она пыталась, действительно пыталась избавиться от этих чувств. Это ведь была всего лишь детская влюблённость, у неё не было ни единого шанса, и ей было бы только больней, если бы она продолжала держаться за эти дурацкие чувства. И всё же каждый раз, когда Чисато улыбалась, или смеялась с ней, Каору вновь утопала в той безнадёжной любви, в которой утопала всегда. Глупо было подумать, что этот спектакль, эта роль, этот поцелуй могли бы помочь ей наконец сбежать от этих глупых чувств и двигаться дальше, но вот она здесь, оказавшись совершенно не правой. И вот она Чисато, ни о чём не подозревавшая, смеющаяся и беззаботная. Она никогда не полюбит её. Для неё это всего лишь очередная роль. Для неё это ничего не значило. Но для Каору это значило все, и она чувствовала, что вот-вот расплачется. — Н-не смейся надо мной! — хныкнула Сета, отказываясь убирать руки от лица, — Ты ведь тоже ни с кем не целовалась! Неужели ты совсем не смущена? — принц Ханеоки взглянула на Чисато и попыталась принять сердитый вид, но на деле же она выглядела как смущённое красное недоразумение. Смех Шарасаги перешёл в тихое хихиканье, а затем она подошла к Каору с мягким выражением лица. — Прости, Као-тян. Просто твоя реакция была такой забавной! — Голос Чисато задрожал, будто она снова собиралась засмеяться, но всё же она быстро пришла в себя. Блондинка опустилась так, чтобы быть на одном уровне с Каору: — На самом деле, мне уже приходилось это делать. Каору подскочила: — А?! Актриса пожала плечами: — Это было всего раз, для одного ТВ-шоу. Это правда не было чем-то особенным. К тому же, тот актёр был геем… — Ох… — вздохнула Каору, но ничего не сумев поделать с некоторым беспокойством. Мысль о Чисато, целующей кого-то другого… парня… Они обе какое-то время сидели в тишине, Каору — на полу, а Чисато — на корточках напротив неё. Ширасаги смотрела куда-то вдаль, будто погружённая в свои мысли. Каору не могла не любоваться: она выглядит так мило, будучи задумчивой. Конечно, Чисато поймала её за этим. Они встретились взглядами, и Сета инстинктивно покраснела и отвела глаза, сразу же пожалев об этом, потому что глаза блондинки вновь загорелись. — Ты действительно так намного милей, Као-тян! — Прекрати! Чисато снова прыснула со смеху, и жалобное хныканье Каору заставило её рассмеяться ещё сильней. Это было так невыносимо смущающе… но при этом смех Чисато был таким светлым, таким весёлым и полным жизни. Каору не смогла сдержать лёгкой усмешки, а затем начала мягко смеяться вместе со своей подругой детства. Моменты вроде этого были тем, что заставляло Каору влюбляться в неё снова и снова. Она знала, что эти дурацкие чувства никогда не будут взаимны, но несмотря на это, Каору была безмерно счастлива. В конце концов, они обе успокоились и вновь замолчали. — Думаешь, стоит попробовать ещё раз? — нарушила тишину Чисато, и сердце Каору бешено заколотилось. Это в любом случае должно произойти. — Да, давай попробуем, — девушка выпрямилась и уже собиралась встать, но к её удивлению Ширасаги отрицательно покачала головой. — Давай останемся так. — А? Чисато подползла к ней на четвереньках, уменьшая расстояние между ними настолько, что- Она почти… прямо надо мной… О Боже Мой. — Прости, что пыталась заставить тебя делать что-то подобное. Особенно учитывая то, что у меня есть опыт, а у тебя — нет… — она произнесла это мягко, почти… интимно? Каору всё ещё была неподвижна. — Н-не лучше ли чтобы для начала всё было естественней? Чтобы ты привыкла, понимаешь? — её фиалковые глаза смотри куда угодно, но не на лицо Каору, и та могла заметить лёгкий румянец, выступивший на щеках Чисато. Неужели она… нервничала? Каору забыла, как дышать. — Да, весьма логично, — она старалась изо всех сил, чтобы её голос звучал спокойно, но к её же ужасу он дрожал ещё сильнее, чем раньше. На самом деле, Сета была уверена, что дрожит вообще всё её тело. Несколько секунд Чисато молчала, а затем неожиданно встретилась взглядом с Каору: — Хорошо, — Ширасаги едва ли не шептала, и всё тело Каору просто горело. Чисато подползла к ней так, что спина Каору оказалась прижатой к стене, а сама Чисато нависла над её коленями. Сета почувствовала, как их руки переплелись, а вторая рука Чисато легла ей на плечо. Каору закрыла глаза. Мгновенье Чисато колебалась, но затем наконец поддалась вперёд. От этого действия Каору сначала напряглась, а после медленно растворилась в поцелуе. «Это ничего не значит» — твердила себе Каору, отчаянно пытаясь держать свои эмоции под контролем. Может, она и была предвзята, но Чисато пахла так приятно, а смесь её парфюма и шампуня просто вскружили ей голову. Внезапно рука Ширасаги, которая до этого покоилась на плече Сеты, сместилась на её щеку, притягивая ещё ближе, и заставляя чувствовать ещё больше. Каору была готова запищать. О Боже Мой. О Боже Мой. О Боже Мой. О Боже Мой. Губы Чисато были такими мягкими… её прикосновения были намного лучше и напористей, чем Каору (что довольно неловко) себе представляла. Как будто она вся пылала, её эмоции били ключом, и всё было настолько ошеломляюще хорошо, что практически сводило с ума. Это, должно быть, сон. Это было слишком прекрасно, удивительно, по-настоящему и- Ты идиотка. Это ничего не значит. Всё закончилось слишком быстро. Каору тихо вздохнула, как только их губы разъединились. Они встретились взглядами лишь на мгновенье перед тем, как Чисато быстро убрала от неё руки и отползла назад, возвращаясь на прежнее место. Её щёки были слегка розоватыми, но не более. Всё лицо школьного принца было красным. Каору зависла, пока полностью не осознала произошедшее, а после молча прикрыла губы рукой, не отрывая глаз от пола. Чисато немного подвинулась, прежде чем продолжить: — Теперь, думаешь, сможешь привыкнуть? Да ни за что. Она не сможет, это было слишком. Как Чисато вообще могла оставаться такой спокойной после чего-то подобного, в то время как с Каору творился полнейший хаос? Это было так, так несправедливо. Но чего ещё она могла ожидать? Ширасаги не любит её. И никогда не будет. Для неё это ничего не значит. Тем не менее, Каору бы солгала, если бы сказала, что не была счастлива в тот момент. Все эмоции, переполнявшие её за последние пятнадцать минут, нахлынули разом. Не плакать, не плакать, не плакать… Чисато вздохнула, а затем хрипло рассмеялась: — Подумать только, хах. Первый поцелуй и с подругой детства. — …Судьба свела двух давних друзей для чего-то столь неожиданного… так таинственно и, ох, так эфемерно. Ширасаги закатила глаза, улыбаясь. — Чисато-тяяяян! — девушки обернулись и увидели Хину, машущей рукой у дверей драмкружка, и приветливо улыбающуюся рядом с ней Майю. — Вы обе должны поторопиться, у нас ещё репетиция! Чисато взглянула на свои часы и удивленно ахнула, увидев время: — Ты права, кажется, сегодня я слишком увлеклась репетицией спектакля… — на этих словах уши Сеты покраснели, — Прошу прощения, сейчас подойду. Каору смотрела, как подруга её детства встала, оттряхнула свою школьную форму и направилась к своим согруппницам. «Кажется, мне тоже пора» — подумала она, последовав примеру Чисато и подбирая свою сумку. — Каору, — улыбнулась Ширасаги на пути к выходу, — Хорошо поработали сегодня. Попозже порепетируем ещё, хорошо? Порепетируем ещё. Порепетируем ещё?! Согруппницы Чисато, казалось, заметили, что что-то произошло, так как Хина начала с любопытством поглядывать то на неё, то на Каору. Майя просто приподняла брови. Чисато только мило улыбнулась, помахала на прощанье и ушла, оставив Каору стоять как абсолютное лесбиянское недоразумение.

——————————————————————————

— Тебе не сказали? Мы решили изменить эту сцену, чтобы не было никакого поцелуя. — Пардон? Каору подошла к Майе чтобы спросить, одобрил ли школьный совет постановку сцены поцелуя учениц в их спектакле. С одной стороны ей просто хотелось избежать проблемы, но с другой- — Ага, неужели Чисато-сан не сказала тебе? — удивлённо спросила Майя, — Я точно уверена, что сказала ей выдать тебе новый сценарий во время вашей вчерашней репетиции… Каору оставалось только стоять, разинув рот. Так тот стресс, та неловкость, тот поцелуй… и все это время Чисато знала- — Ох, как я могла забыть! — Сета обернулась, чтобы увидеть Чисато позади неё, с её привычной милой и пугающей улыбкой на лице. — Прости, Каору, это моя вина, — девушка недоверчиво смотрела на то, как Ширасаги доставала новый сценарий для Ханеокской «Ромео и Джульетты», — похоже, что все наши репетиции были впустую! Каору чуть не упала. Майя приподняла брови, глядя на Каору, а затем на Чисато. — Извини, что сообщила так поздно, но я надеюсь, что мы сможем продолжить нашу работу, Каору, — ухмыльнулась Чисато. — Д-да, — сглотнула Сета, всё ещё пребывая в состоянии тупого шока. Блондинка протянула ей бумаги и ухмыльнулась, глядя на то, насколько очаровательным было её лицо. Этот взгляд очень шёл Каору, но Чисато ничего не могла поделать с тем, что чувствовала себя виноватой. Она поступила эгоистично, она знала об этом, но на самом деле она сама не понимала, зачем сделала это. Она определённо зашла слишком далеко с тем поцелуем. Возможно, ей просто хотелось подразнить её, или же ей было любопытно… но даже если и так, то почему ей вообще было любопытно? Это уже не важно, что сделано то сделано. Но Чисато никогда не сможет забыть тот поцелуй. Какими мягкими были губы Каору, как тепло ощущалась её рука, как приятно она пахла, тихий писк, что она издала, когда Чисато коснулась её щеки, или тихий вздох, когда Чисато отстранилась… — Чисато-сан? Всё хорошо? — голос Майи резко вернул её назад в реальность. — Ох! Да, я в порядке… Майя ещё немного смотрела на неё, после пожала плечами и присоединилась к драмкружку в центре зала. «Поверить не могу, что позволила себе так замечтаться.» — девушка вздохнула. Краем глаза она заметила Каору. Чисато смотрела, как эта тупица разыгрывала свои театральные представления, очаровав небольшую группу маленьких котят своими отвратительными цитатами Шекспира вне контекста. Ну что за дура. На долю секунды их взгляды встретились, и Каору слегка улыбнулась ей перед тем, как снова вернуть своё внимание на трёх стоящих перед ней девочек. И ни с того ни с сего Чисато почувствовала, как теплеет её лицо… сердце начинает биться чаще… «Да вы издеваетесь, что ли?» — подумала она, позволяя себе небольшую улыбку. — Эти чувства и правда очень назойливы, не так ли? — пробормотала она себе под нос, а затем присоединилась к остальным участницам драмкружка, чтобы начать репетицию.