Опять проиграл

      Она всегда была в каждой бочке затычка - любопытная девчонка, которая заболтает кого угодно, пока не выведает нужную ей информацию. В принципе, так она и поступала, когда ей нужно было что-нибудь узнать о каком-то происшествии у начальника отдела полиции. «Ну пожалуйста-при-пожалуйста, ну хоть какую-нибудь малюсенькую новость! Даже самая обычная подойдёт». Да еще и надувала губки как маленький ребенок и делала такое жалостливое выражение лица, что становилась похожа на маленького ребёнка, который сквозь слезы умоляет родителей купить ему игрушку. Хахахах, и тогда ей невозможно было отказать. Сказать, что я был удивлен, когда наблюдал эту сцену первый раз – ничего не сказать. За всё то время, что я работаю в журналистике, я не видел, чтобы репортёры так добывали новости. Или может, я мало видел? Я не знаю, как это работает, но это действительно работает.       Безусловно, эта девчонка была рождена стать репортёром. Её настойчивость и привычка докапываться до сути похвальна. Хотя зачастую её упрямство ей же и вредило, я не могу сказать, что это было её отрицательным качеством. Но когда она рисковала своим здоровьем и иногда даже жизнью, чтобы добыть эксклюзивный материал, я не мог удержаться от того, чтобы не накричать на неё. Да потому что эта дура без страха совалась туда, куда нормальный человек, пусть даже и репортёр, не полез бы. Одержимость заполучить горячие новости порой застилала ей глаза, но именно этот энтузиазм и делал её отличным журналистом.       Сначала я относился к ней, как и ко всем остальным стажёрам. Этим «зелёным» ребятам придётся хорошенько поработать, если они хотят чего-то добиться в журналистике. Распределяя задания, я хотел, чтобы каждый из них понял, кто такой репортёр. Они должны на собственном опыте понять, какая это ответственность, и уметь отвечать за свои ошибки. Я хотел развеять их мнение о том, что репортажи - это всего лишь новости, информация, важная и неважная, которую мы доносим до людей. Докапываясь до каждой мелочи, придираясь к статьям и репортажам, я хотел, чтоб эти ребята осознали суть профессии и всю полноту и ответственность своего влияния на общественное мнение. Однажды я уже сделал непоправимую ошибку. Самую большую ошибку, какую только может сделать репортёр. Теперь не проходит и дня, чтобы я не вспоминал об этом. Я хотел, чтобы эти ребята никогда не оказывались в подобных ситуациях. Я и сейчас не сплю ночами, жалея, что нельзя ничего исправить, что то, что я не смог предотвратить, случилось. Я стал одним из виновников трагедии, в которой пострадали невинные люди. Когда я это понял и осознал всю тяжесть своей вины, я окончательно для себя решил: пока я могу влиять на ход событий, могу что-то менять, могу что-то предотвратить, я не допущу больше свершения несправедливости. Теперь я буду еще внимательнее, осторожнее и проницательнее, чем раньше. Теперь мои требования будут жёстче.       Несомненно, ума и навыков ей хватало. И надо признаться: внешностью она тоже не была обделена. Порою своими выходками она очень напоминала меня в молодости. Своей настойчивостью и желанием стать лучшей из лучших она выделялась из толпы. Особенно было забавным, когда она пыталась подслушать новости из офиса, обнимая тонированное стекло. Интересно, а ей не приходило в голову, что стекло хоть и тонировано, но всё-таки прозрачное, и её поцелуи с ним забавляли всех репортёров в офисе? Мало того, они считали, что такие выходки нелепы, и сама стажёрка выглядит глупо. Но ситуация становилась более неловкой, когда коллеги вспоминали о репортёре, который в своё время делал точно так же. Неловкой для меня. Может, поэтому я всегда и защищал её, на весь офис отстаивая её «репортёрскую честь», парируя едкие высказывания и насмешки коллег в её адрес. Я не хотел, чтобы над ней смеялись и считали глупой. Я защищал её не только из жалости, а потому что действительно считал её одной из самых талантливых, трудолюбивых и настойчивых репортёров.       Да, именно так. И ничего я в неё не влюбился! С чего это мои болваны-коллеги это взяли? Я что, маленький мальчик? Я ведь даже по возрасту ей не подхожу, она мне минимум в младшие сестры годится, если не в дочери! Наверное… Хотя есть же пары с разницей в десять, даже двадцать лет…       Так, стоп. О чём я вообще сейчас думаю? Я слишком часто стал думать об этом стажёре. Так, с этого момента я буду думать о ней как обо всех стажёрах. Никак, короче. Или только в векторе «руководитель-исполнитель». Точно. И дверь ей в офис не побегу открывать, когда она ночью пьяная снова приползёт на работу. И вообще, хватит ей пить столько… Вдруг случится что…       Все, разобрался. Время 00:40. Так, нужно еще проверить статьи, присланные стажерами и написать ответы. Завтра я веду совещание в отделе, нужно подготовить материалы и посмотреть статистику. Работы много, но у меня вся ночь еще впереди, так что успею. Тааааак, где этот файл… Телефон зазвонил. - Хван Ге Дон? Извините за поздний звонок, но стажёрка из вашего отдела опять здесь, и требует Вас. И опять пьяная. - Хорошо, сейчас буду… Чёрт, я проиграл. Опять.