Любовь - твой главный враг

Блум открыла глаза и громко выругалась, сняв волшебную трансформацию и оставшись в коротком джинсовом платье с линией пуговиц по центру впереди, рукавами до локтя с подворотами, лиловым блестящим поясом с пряжкой в виде сердца и текстурными розовыми сапогами. Сидящий в зелёном кресле Валтарион вопросительно посмотрел на фею поверх книги. Мужчина сегодня вновь был без бордового плаща, одетый только в белую рубашку, фиолетовые брюки с цепью часов, тянущейся до правого кармана, и в высоких чёрных сапогах. — Что-то не так? — поинтересовался маг, перелистывая страницу. Хотя он и так уже знал, что ему скажет Блум. Даже если бы он не подпитывался энергией девушки, а потому не знал все её чувства, они сидели над этим упражнением уже несколько недель. Валтарион уже почти мог процитировать фею. — Я вижу печать, но я не могу её снять! Она надо мной издевается! Чтобы я не делала, она просто мерцает! — воскликнула девушка и вскочила с места. Блум за эти несколько недель смогла к нему привыкнуть, а потому свободно выплёскивала свои чувства. Особенно её успокаивало, что их связывает клятва, но, по известной причине, просила мага не приближаться с его «свежим» запахом. — Давай для начала успокоимся, принцесса, — предложил маг и сам встал от всколыхнувшейся энергии внутри, которая словно хотела выжечь всё изнутри. — Не хочу… Хотя нет. Хочу настоять, что пора бы начать борьбу за фолианты. Ты уже убедилась в существовании печати, знаешь, что её наложила Фарагонда, почему ты ещё так усердно оттягиваешь время? Блум потупила взгляд. На самом деле она до последнего надеялась, что может снять печать сама, даже если некоторые её силы запечатаны. Девушка совсем не хотела возвращаться в Алфею по плану Валтариона. Она не хотела пользоваться положением, не хотела смотреть в глаза подругам и уже… Побаивалась их реакции. После смерти Ривена они стали другими. Из них, из неё самой начало вылезать то, что всегда хотелось скрыть. Да и Фарагонда. Она точно заметит воздействие на печать, а значит вызовет её на индивидуальный разговор. Блум меньше всего хотелось этого. Чтобы милая старушка, наложившая на неё и клуб Винкс печать, чтобы контролировать их силы, говорила с ней один на один. «Сказочная» фантазия о Алфее рушилась. — Может у меня всё-таки получится, — упрямо заявило Блум. Валтарион недовольно дёрнул плечами. Он ещё мог различать свои чувства и не свои, но пора это прекращать. — Мне нужно поглотить свою магию, принцесса. Хоть какое-то количество. Я слишком много потратил на тебя и твои поиски из-за твоей сестры, — настойчиво продолжил маг. — Ты не сможешь поддерживать меня вечно. Да и уговор был, что ты поможешь мне пользоваться моей магией. Блум раздражённо поджала губы и нахмурилась. Да, такое, к сожалению, было. Но она же не могла представить, что Валтарион хочет нападать на другие государства. Как фея и единственная принцесса своего государства, она не могла этого сделать. — Мы не можем напасть на Андрос, — настойчиво сказала Блум, сжав руки в кулаки. Нет, она не могла так сделать. Это была целая планета. Там было много невинных жителей, не провинившихся ни в чём. — Хорошо, хочешь расскажу секрет, глупая принцесса? — неожиданно спросил маг и сел обратно в кресло. Он не хотел пользоваться этим до последнего, желая оставить это на особый случай, но сейчас пришлось. Мужчина продолжив, подняв руку и не дав Блум и рта раскрыть: — Я знаю, что хочешь. Блум нахмурилась ещё больше и чуть склонила голову, пропустив мимо ушей новое прилагательное к прозвищу. Что он ещё хочет сказать? Ещё лекцию о том, что она недостаточно опытна, чтобы снять печать самостоятельно? — Знаешь, почему никто не говорит тебе о родителях? — спросил Валтарион, очаровательно улыбнувшись. — Потому что, когда на них напали три ведьмы, им отказались помогать. Андрос и Эраклион высказали своё нежелание первыми. Пока остальные колебались, к ним присоединилась Солярия и… Твоя любимая команда света. Фарагонда, присутствовавшая там, отказалась от их лица. Интересно дальше? — Ты врёшь, — растерянно прошептала Блум. Нет, её подруги не стали бы скрывать такое. Или стали? Нет. Нет, не стали. Валтарион лжёт, чтобы сподвигнуть её на кражу. Девушка рассерженно нахмурилась и спросила: — С чего бы я должна верить какому-то демону? — А с чего ты не должна верить? — ответил Валтарион вопросом на вопрос. В комнате повисло долгое молчание. Блум не знала, что сказать, но в это точно не хотела верить. Может он и сказал некоторую правду, но это не будет мешать ему врать. Девушка уже была научена через горький опыт. Невольно в голове всплыла тёмная Блум. Фея махнула головой, чтобы отогнать эти жёлтые глаза от своих мыслей. — Пока нет, — почти выплюнула сквозь зубы Блум. Ей не нравилось это признавать, но маг, перевернувший её прекрасную жизнь с головы на ноги, ещё не разу не соврал. — Но трогать чужие планеты и осквернять своих подруг я не позволю! — Дай мне моей магии, и, я покажу как всё было, — хмыкнул в ответ Валтарион. Они какое-то время прожигали друг друга упрямыми взглядами. Ледяные глаза впивались в разъярённые синие с пляшущими рыжими огоньками. Валтарион чуть сощурился и подался корпусом вперёд, отложив книгу. Блум чуть вздёрнула подбородок, стараясь смотреть на него сверху вниз. Это не помогало. — Мы не будем нападать на Андрос. Есть другие варианты? — ненадолго отведя взгляд и скрестив руки на груди, спросила Блум. Она сдалась, не выдержав пристального взгляда Валтариона, который будто замораживал её изнутри. Иногда фея задавалась вопросом, точно ли его способность связана с огнём. — Чтобы я мог полностью восстановить свои силы, мне нужен свет Второго солнца Солярии, — начал перечислять Валтарион, откинувшись обратно на спинку кресла и вернув зрительный контакт с Блум. — Или Алфея с Облачной башней. Но победить Фарагонду или Гриффин я пока не могу, а значит придётся проникать туда в соответствии с планом. Это несёт в себе некоторый риск, учитывая, что ты тоже не можешь. Ещё можно проникнуть на Эраклион. Там тоже есть кое-что, что принадлежит мне. Есть ещё… — Эраклион, — почти мгновенно ответила Блум, пока не прозвучали ещё более ужасные для неё варианты, и нахмурилась. — Я думаю, что легче всего будет попасть на Эраклион. Но если твои слова окажутся ложью, то сотру тебя в порошок даже с печатью. Девушка скрестила руки на груди злобно посмотрела на торжественно ухмыляющегося Валтариона, который медленно кивнул. Затем мужчина вновь открыл книгу и исподлобья посмотрел на Блум. — Так ты будешь медитировать?