Фетиш

У Акутагавы был фетиш. Не то чтобы он был заядлым фетишистом: он не облизывался на стройные ноги или выпирающие ключицы, у него не подкашивались ноги от вида закушенной губы или длинных пальцев и, разумеется, он не дрочил на большую грудь, которой так часто любят хвастаться девушки. И все же фетиш был. Фетиш, который в данную минуту сводит с ума. Его парень Накаджима Ацуши сейчас преспокойно спит на их общей кровати, спрятав руки под подушку и подогнув под себя правую ногу. Сейчас многие подумали, что фетиш «цепного пса Портовой мафии» – спящие люди. Вы не представляете, как сильно ошибаетесь. У Акутагавы Рюноске фетиш на задницу Ацуши Накаджимы. Он заметил это не сразу. Сначала он даже не обращал на это внимания, ведь все, что связано с его любимым Тигренком, приносит ему счастье и неописуемое удовольствие. А секс с юным детективом вообще заставлял мафиози видеть перед глазами звезды и терять рассудок. То, как он вылизывает каждую венку на стволе Рюноске, как проникает кончиком языка в уретру, как он своими маленькими пальчиками мнет его яички – и это он рассказал только про минет. Но вернемся к главному. Фетиш. Кажется, это было месяц назад. Его милый и невинный – как он думал – ангелочек предложил познакомиться с миром БДСМ. Их сексуальная жизнь не была скучной, вовсе нет! Просто в детективном агенстве говорят о довольно странных вещах время от времени, на перерывах, если быть точнее. И, естественно, тему сексуальной жизни не могли обойти стороной. Ацуши тем вечером вернулся домой красный, как помидор, но сейчас не об этом. Поскольку с «темой» никто из них знаком не был, начать они решили с ролевой игры. Хозяин и слуга. Никаких излишеств и посторонних предметов. Заезженно, но что поделать – начинать с мега больших дилдо или щепок на сосках было слишком. Сценарий также не блистал оригинальностью – слуга провинился, и хозяин должен его наказать. Строгий хозяин сел на край кровати и приказал слуге снять одежду и лечь к нему на колени. Акутагава вытащил из брюк большой кожаный ремень. — Считай удары. Если пропустишь один, или я тебя не услышу, начнем сначала. Ацуши выглядел немного нервно: его руки сминали края рубашки, не заправленной в брюки, в глазах собирались капельки слез, коленки слегка тряслись, а на щеках был яркий, лихорадочный румянец. Казалось, что маленького кролика отдают тигру на растерзания. И Рюноске был готов бросить все и кинуться утешать своего малыша, но вовремя остановился. Нет, раз уж решили попробовать, надо идти до конца. Тем более, что вид невинного и смущающегося тигрёнка завершала довольно недвусмысленная выпуклость. Ацуши подошёл, трясущимися руками снял брюки вместе с бельём и лёг на колени своего теперь уже Хозяина. Прежде чем начать задуманное, Акутагава провел ладонью по одной из половинок и слегка шлёпнул. Ощущение мягкой кожи под ладонью сразу настроило на нужный лад. Первый удар. Нежная кожа немного вспухла, и на ней образовался розовый след от ремня. Ацуши дрогнувшим голосом произнес: — Раз, – сразу после услышав строгий и властный голос. — Такой цифры нет. Сначала! Ацуши дернул кадыком, закусил губу и покорно произнес: — Да, Хозяин. Акутагава снова погладил ягодицу и ударил ремнём. Ацуши тихо простонал, слегка прогнулся и сказал: — О-один. Акутагава поцеловал ямочку на пояснице тигра в качестве одобрения и снова ударил. Член Ацуши дернулся, как и его обладатель. Внутри образовался тугой узел удовольствия. Но долго отвлекаться ему не дали. Новый удар. Каждый следующий удар был сильнее предыдущего и посылал разряд тока, от копчика до затылка. Ягодицы Ацуши покраснели до ярко-малинового цвета и начали слегка зудеть, по его подбородку потекла прозрачная слюна, а сам он почти терял сознание от желания почувствовать на своём члене кольцо из рук мафиози, а не жесткую ткань его брюк. А Акутагава как будто со стороны наблюдал, как его рука ударяет ремнём по нежной коже малыша, как его мягкая попка опухает, и как сокращается маленькое колечко ануса между мягкими половинками. Он забывает о своей роли и о том, что делал до этого. Мафиози отбрасывает ремень себе за спину, на кровать, и сжимает покрасневшие ягодицы ладонями. Он с наслаждением мнёт такую чувствительную сейчас к прикосновениям кожу. Ацуши постанывает от приятно-болезненных ощущений, которые он сейчас получает. Рюноске завороженно смотрит, как следы от его пальцев из белых полосок превращаются в ярко красные пятна, которые видно даже на уже истерзанной коже. Но и этого становится мало. Он словно под гипнозом опускает лицо к ягодицам и с наслаждением проводит языком между половинками. Слышится задушенный всхлип. Ацуши, лицо которого уже все измазано в слезах и слюнях, стекающих с подбородка, отчаянно трется своим членом о бёдра Рюноске. Акутагава обильно смачивает звездочку ануса. Ацуши даже не стонет – он визжит от наслаждения, но его мучителю мало даже этого: Акутагава просовывает язык в анус, буквально трахая его дырочку. Он с наслаждением вылизывает стеночки кишечника Ацуши, даже не замечая отсутствие стонов. Когда он отрывается от любимой задницы понимает, что Ацуши потерял сознание, когда кончал. «Видимо не сегодня» – подумал мафиози. Переодев Ацуши и уложив его на кровать, он с удивлением обнаружил, что на его штанах расползлось большое пятно. Видимо, он был так занят вылизывая попочку своего малыша, что не заметил, как кончил. Из приятных воспоминаний его вернул его же «маленький друг», который налившись кровью, неприятно терся о ткань брюк. Смотря сейчас на своего малыша, он понимает, что не прочь освежить воспоминания. Он подходит кровати и осторожно садится на неё. Ему интересно, как отреагирует его тигрёнок, если проснётся прямо посреди процесса. Он аккуратно выпрямляет ногу Ацуши так, чтобы он лежал на животе, слегка выпятив свою попку. Вот он! Предмет его жарких снов, из-за которых он просыпается со стояком и мокрым пятном на домашних штанах по утрам. Аккуратно стянув с Накаджимы штаны вместе с боксерами, он прикасается к мягким половинками кончиками пальцев. Выводит какие-то узоры, останавливается и вновь начинает «рисовать». Соблазн велик, а возможностей столько, что мафиози теряется на секунду, не зная, с чего начать. Хочется всего и сразу! Он наклоняется к левой ягодице, продолжая водить пальцами по правой, и начинает целовать. Поцелуи легкие и нежные, как крылья бабочки. Но это пока разум ещё не полностью затуманен похотью. Дальше последуют укусы, яркие следы от которых ещё долго будут напоминать о страстной ночи. Поцелуи стали более ощутимыми, с легким покусыванием половинок, а ловкие длинные пальцы руки стали сжимать мягкие полушария. Послышался тихий стон: —Нгх...Рю... – глаза Ацуши были закрыты. Не значит ли это, что сейчас все действия мафиози для юного детектива не больше, чем жаркий сон? Что ж, тогда Акутагава заставит его проснуться. Акутагава собрал во рту побольше слюны и наклонился к анусу Ацуши. Ниточка слюны опустилась на дырочку и потекла дальше между ягодиц. И Вновь: — Аах... ...И все равно детектив спал. Акутагава провёл языком между мягких половинок. Он размашисто вылизывал место сплетения кожи, вызывая этим новую волну стонов. Но в этот раз, как бы не хотелось сделать это языком, Рюноске возьмёт смазку, потому что слюны для пальцев явно будет маловато. С трудом оторвавшись от мягких тигриных булочек, Акутагава подлез ближе к подушкам, чтобы достать смазку. Когда нужный бутылёк был в руках, а мафиози был готов отодвигаться, он бросил взгляд на Ацуши. Веки слегка подрагивали, брови нахмурены, зубки покусывали губу, а пальчики то и дело сжимали края подушки. На секунду Акутагава почувствовал стыд за то, что делает это со своим спящим ангелом. Но на смену ему быстро пришло удовлетворение и радость от того, что только он может делать это. Поэтому чтобы не мучать больше себя он вернулся к обожаемой попке. Выдавив достаточное количество смазки на пальцы, он принялся один за другим проталкивать их в дырочку детектива. Секс, несмотря на их строгий график, был регулярным – иногда даже до трёх-четырёх заходов в день. Поэтому Рюноске не беспокоился за сохранность любимой части тела. Он то проталкивал их все сразу, то оставлял лишь один, изгибая его в разные стороны, и с наслаждением тёр чувствительную кожу кишечника. Он полностью достаёт пальцы и, взяв за края кожицы ануса, растягивает его. Дырочка расширяется, нетерпеливо сокращается и жаждет почувствовать любимый член, заполняющий все внутри. Акутагава набирает слюны и плюет внутрь раскрытого ануса. Вновь и вновь. Он хочет посмотреть, как его слюна позже, в перемешку со спермой, будет вытекать из этой дырочки, скатываясь по мошонке и пачкая простыни. Ацуши все ещё спит. Он покраснел, тяжело дышит и ерзает, но не просыпается. — Что ж, значит утром моего малыша ждёт небольшой сюрприз... Избавив от остатков одежды Ацуши и сняв свою, Акутагава на мгновение остановился, размазал остатки смазки с пальцев по своему стволу и вошёл. Ах, да! Наконец-то он почувствовал эту узость, это несравнимое ни с чем удовольствие, когда кожа, покрытая твоей слюной и смазкой, плотно прижимается к члену. Толчок. Ещё один. Он устал терпеть и издеваться над своей выдержкой, поэтому сразу срывается на бешенный темп. Слышатся хлюпанье смазки внутри, скрип их многострадальной кровати, высокие стоны все ещё спящего Ацуши и порыкивания самого мафиози. Он слишком долго терпел. Пара толчков и сперма выплескивается внутрь детектива. Усталый мафиози валится на кровать и смотрит на своё чудо. По животу размазана сперма, – кажется, он опять не заметил, как Ацуши кончил – из прохода детектива вытекает белёсая жидкость, а сам детектив олицетворяет собой слово «затраханный». Но это все не важно, ведь на самом деле у Акутагавы Рюноске нет никакого фетиша, просто он до безумия любит Ацуши Накаджиму.