«немой…»
Подумал я, но не отшёл от тебя и представился сам.—меня зовут Гренландия, я приехал сюда с Соединёнными Штатами Америки
При его имени ты слегка отшатнулся от меня, выставляя руки вперед. Твоё лицо закрывал большой шарф, цвета горячей карамели, и пушистый желтоватый мех на капюшоне куртки. Также у тебя были специальные очки с ярко-жёлтым стеклом в матовой чёрной оправе. Удивительно, но я смог разглядеть твои глаза через их сплошную толстую линзу, они показались мне золотыми. Лишь потом я понял, что это не настоящий их цвет.— не волнуйся, я не наврежу тебе. Я лишь хочу познакомиться
Мой медовый глаз, что не был скрыт под повязкой, смотрел прямо на тебя. Уголки моих губ были приподняты, одаряя тебя тёплой улыбкой. Я действительно хотел познакомиться с тобой. Мне не важно, какой человек или страна, каждый из нас — уникален. Этому меня научил ещё мой отец — Дания. В последнее время я редко с ним вижусь, но мы стараемся поддерживать хорошую связь. После моих слов ты посмотрел на меня, и я увидел, как из-под толстого слоя шарфа торчат приподнятые уголочки губ. Ты смотришь на меня в ответ, и даже через очки чувствуется некая радость и искорки в твоих глазах. Тогда в моей груди впервые что-то ёкнуло… Как позже мне рассказал Штаты, тебя зовут Антарктида.«Красивое имя»
Подумал я ещё с первого его произношения. Америка сказал, что с тобой можно общаться на языке жестов, ведь ты действительно не мог говорить. Но ты мог слышать и понимать нашу речь. Ох, как же сильно я молил США, чтобы он научил меня языку глухонемых, хотя, в твоём случае, только немых. Всё же, он согласился. Я довольно долго надоедал ему. Я впитывал информацию, словно губка, запоминая каждый жест и его действие. Даже не знаю, почему меня так тянуло к тебе. Возможно, это было рвение к чему-то неизвестному и столь загадочному, необычному и волшебному. В будущем для меня это стало неважным. Каждый день я искал тебя, приходил на то место, где мы встретились впервые. Ты всегда находился где-то рядом с местом нашего знакомства. Я практиковал твой язык при каждой нашей встрече. Один день с тобой был лучше, чем три занятия с Америкой. В итоге я довольно быстро научился понимать тебя. В начале ты был слегка отстранён, но я не сдавался, давая тебе привыкнуть. Наверное, тяжело было быть всё время одному… Каждый день ты привыкал ко мне всё больше и больше, а я старался впитывать всю ту информацию, которую ты мне рассказывал. Я даже завёл толстую тетрадь в клеточку, чтобы записывать все важные моменты. Тетрадь я брал с собой на всякий случай, по своей привычке. Хоть где-то она пригодилась. Сколько у нас с тобой было ярких воспоминаний… Однажды я принёс тебе плитку шоколада, которую нашёл у себя в рюкзаке. Вроде, она была с малиной, а может с клюквой, я не помню. Когда ты попробовал первый маленький кусочек, то запрыгал от счастья, обнимая себя за плечи, и кутался в свой шарф, жмуря глаза. Ты сказал, что никогда такое не пробовал. Мне так понравилось наблюдать твой восторг, это было нечто прекрасное…— тебе нравится?
Твой ответ состоял из положительных кивков и крепких объятий в мою сторону. Снова что-то ёкнуло в моей груди, а щёки опалил лёгкий жар. Я обнял тебя в ответ. С того дня я старался всегда приносить тебе что-то вкусное или то, что тебе навряд ли доводилось видеть, ведь в одном из наших разговор, ты объяснил мне, что никогда не покидал свой родной материк. Как-то раз США снова собрал на своей станции стран, у которых были здесь базы. Тогда я ещё не успел уйти и столкнулся с Российской Федерацией. Как я узнал, ты живёшь на его базе «Восток». Россия сказал, что после того, как мы с тобой стали общаться, ты заметно повеселел. Он сказал мне, чтобы я продолжал с тобой говорить, и он готов, если что, тоже дать мне жильё на одной из своих баз. Меня слегка смутил этот факт, но ещё больше обрадовал и предал стимула к общению с тобой. Как я выяснил из разговора, ты был очень закрытым и пугливым, боялся всех, хотя остался у русского, что несомненно удивило второго. Росс рассказал, что после моего появления, он стал чаще наблюдать твою радость, да и на вопросы ты стал отвечать охотнее. В этот день я принёс тебе маленькие молочные карамельки, за которые снова получил крепкие обнимашки. Мы с тобой стали друзьями. Один раз я попросил тебя снять маску, чтобы увидеть твои настоящие глаза. Сначала ты колебался, показывал руками, что стесняешься.— не бойся, всё будет хорошо. Если ты не хочешь, то я не буду тебя заставлять
И ты снял. В тот самый миг я почувствовал, как моё сердце начало биться с такой силой, что готово было выскочить из грудной клетки и проломить мне рёбра. Твои глаза так прекрасны! Эти большие, чистые глазные яблоки, с окантовкой по кругу в виде светлых ресниц. Светло-серые хрусталики глаз смотрели точно на меня, ожидая чего-то. А я-то думал, что твои глаза золотые, но этот цвет идёт тебе в тысячу раз больше! Чёрные зрачки сузились из-за яркого солнечного света, из-за которого ты слегка жмурился.— твои глаза… они великолепны…
Я стоял с приоткрытым ртом, в то время как ты уже нацепил свои очки, ведь снова подул снежный ветер, колко обдающий кожу. Через его шарф я почувствовал яркую улыбку. Жестами он сказал мне:"твой глаз тоже красивый"
Снова щёки впали в жар, но этого не было видно, ведь они и так были красными из-за мороза. Такими же были и твои щёчки… США стал меньше нуждаться во мне, а я стал всё чаще оставаться на станции «Восток», чтобы побыть с тобой. Федерация был не против, да и ты был рад меня видеть. Нам было так здорово вместе! Я показал тебе театр теней, а ты смотрел так заворожённо, словно я действительно обладал магией и показывал тебе фантастические фокусы. Мы вместе с тобой рисовали в той самой толстой тетрадке. Если я часто рисовал различные пейзажи зимних пустынь, то ты пытался начиркать различных животных. В основном это были пингвины. Ты говорил, что очень любишь их. Я это часто замечал. А ещё тебе нравилось слушать рассказы про других стран, с которыми ты не встречался. Я рассказал тебе о многих, но почему-то, при каждом упоминании Германии, ты слегка посмеивался, а потом с каким-то ехидством смотрел на Россию, если тот проходил мимо. Я не понимал этих намёков, а ты ничего мне не рассказывал. С каждой нашей встречи я всё больше чувствовал, что я ощущаю к тебе нечто иное, нежели дружбу. Моё сердце начинало неистово стучать, когда ты смотрел на меня, а уголки губ непроизвольно тянулись вверх, при одном лишь коротком взгляде на тебя. Ток проходил по моим рукам, когда мы соприкасались друг друга, щёки пылали при встрече с твоими большими глазами. Эти ощущения становились всё больше и больше, скапливаясь где-то в животе и становясь лёгким головокружением. Руки сами тянулись к тебе, чтобы заключить в объятия, или чтобы взять твою ладонь. Интересно, я был с кем-то счастлив также, как и с тобой? Нет, до тебя я никогда не чувствовал чего-то подобного…«я полюбил тебя…»
Мне было неважно, что ты не мог говорить и то, что ты — материк, это абсолютно неважно! Я понял, что полюбил тебя где-то через несколько месяцев после первой нашей встречи. Для кого-то это слишком быстро, но я не относился к таким. США и РФ за это время успевали приезжать и уезжать несколько раз, а я всё время был тут. Мне было слишком жаль покидать тебя. Проходит ещё один месяц… Сегодня мы с тобой пошли на прогулку. При очередной встрече со своими любимыми птицами, ты пошёл к ним, взяв меня за руку, отчего меня снова бросило в мелкую дрожь, а губы расплылись в улыбке.— подожди…
Неужто я признаюсь сейчас, вот так просто. Да. Ты остановился, продолжая держать меня за руку, смотря в мои глаза с непониманием. Я сглотнул и продолжил:— Антарктида… я понимаю, что это может прозвучать неожиданно, но… я люблю тебя… мне неважно, какой ты, и что ты обо мне думаешь, просто знай, что я люблю тебя…
Я смотрел в твои глаза с какой-то надеждой, держа тебя за руку. Ты отпустил мою ладонь. Я подумал, что мир рухнул, что я «проиграл» в этой жизненной игре, но заметил, как ты начал снимать с себя перчатки. Твои руки слегка тряслись из-за сильного холода, но ты стал показывать мне то, что повергло меня в шок. Твои жесты вызывают бурю моих эмоций. Боже, как же я рад! Кто-нибудь, скажите мне, что это не сон! Я глупо улыбаюсь и крепко обнимаю тебя, слегка наклоняясь, чтобы достать до твоего лица. Немного отдергиваю твой шарф и нежно накрываю твои мягкие губы своими."я тоже люблю тебя"