Пламя, исходящее из души

Весенний Канре был удивительно красив. Терпкий запах сакуры, смешанный с ароматом свежевыпеченных булочек с корицей, говорил о том, что в Канре наступил праздник — первый день весны. С лиц горожан не сходили улыбки. Только одна девушка выделялась среди этих празднично настроенных, бесконечно счастливых людей. Поправляя свои светло-русые короткие волосы, девушка куда-то спешила. На секунду девушка остановилась, решив осмотреть донельзя знакомый город. Всё было то же, что и всегда: главная дорога, выложенная каменной резной плиткой, величественный возвышающийся над городом императорский дворец, в котором всегда протекала своя, непонятная девушке, жизнь. Торговые ряды, что находились левее дороги, пестрили разнообразными товарами. Многие купцы и местные аристократы, пытаясь выменять редкие привезенные из другого края товары, почему-то делали это без особой щепетильности и даже неприязни, как это бывало в обычный день. Что-то влияло на них, какой-то незримый, умиротворяющий дух радости. «Я точно опаздываю, проклятье!» — подумала девушка, зло сверкнув своими карими глазами на место, где некогда она проводила большую часть времени — школа Ястреба. Это здание, где обучались юные мастера стрельбы, манило девушку вовсе не за тем, чтобы окунуться в ностальгические воспоминания. — А, Чин Соа! Я бы удивился, если бы ты пришла вовремя, — ухмыльнулся знакомый девушке человек, стоящий посреди главной площади для тренировок. — Черт, я не успела даже войти, — тихо и раздраженно проговорила Чин Соа, оглядывая своего бывшего наставника с ног до головы. Конечно же, он не изменился. Его уголки губ слегка подрагивали, скрывая вездесущую и наглую улыбку. Глаза, светло-серые, весело блестели, как бы увлекая за собой, но было в них и что-то легкомысленное, ветреное. «Ещё и всех учеников собрал. Типичный Ли Сорэн,» — переведя взгляд с глаз наставника, подумала Чин Соа, как-то не заметив в начале толпу начинающих мастеров стрельбы. Внешне ей почему-то было неприятно видеть и эту толпу учеников, и это здание, а главное — Ли Сорэна, чье безрассудство и легкомыслие иногда рушило все мыслимые и немыслимые пределы. Но все-таки Чин Соа, сама до конца не осознавая, первым искала среди толпы именно его. — Сегодня я решил немного развлечься, а заодно показать ученикам, как сражаются настоящие мастера стрельбы! — провозгласил Ли Сорэн. Среди учеников поднялся шум. Каждый хотел увидеть бой великого мастера и бывшей лучшей ученицей школы Ястреба. Особенно ждала этого боя молодая ученица Ю Хи, напоминавшая Чин Соа себя в более юном возрасте. Единственное их различие было в том, что Ю Хи была более практична и рациональна в бою, а Чин Соа эмоциональна и страстна. И именно сейчас Ю Хи предстояло увидеть такой бой, наполненный живостью и красками, огнем, исходящим из самой души. Противники не собиралась нападать друг на друга. Они чего-то выжидали. Выстрела, начала сражения — танца. И вот первый выстрел прозвучал. Он был сделан Чин Соа. Она целилась метко и расчетливо. Зная особенности своей винтовки забирать вправо, девушка вывернула винтовку чуть левее, чтобы пуля поразила цель, куда выбрала стрелок. Пуля со свистом летела точно в плечо Ли Сорэна, но мастер ловко увернулся влево, использовав заготовленный гарпун. — Негоже лучшей ученице так промахиваться! — дерзнул Ли Сорэн, чтобы вывести Соа на эмоции. — Это ещё только начало! — прошипела громко Чин Соа, послушно ведясь на провокацию Ли Сорэна. Каждый промах отдавался в самой глубине ее души, ведь она не хотела опозориться. И даже не перед учениками, а перед ним. И это осознание слегка давило на нее, мешая сосредоточиться. Ли Сорэн прекрасно это знал. Ловко, одной, даже не выводящей на его взгляд, фразой он мог уже «обезоружить» Чин Соа. Но делать он этого не стал. Был у него немного иной план. Чин Соа, быстро перезарядившись, решила нанести серию атак по площади, переключив режим винтовки, но Ли Сорэн опередил ее, атаковав Чин Соа, используя разрывные пули. Чин Соа хватило доли секунды, чтобы отпрыгнуть за какое-то защитное заграждение, сооруженное учениками для тренировок. «Он что?! Совсем с ума сошел?! Использовать разрывные пули?! Он меня убить хочет?!» — беспорядочно думала Соа. Место, где она раньше стояла, превратилось в небольшой кратер. Мощь разрывных пуль была огромна и чудовищна. Многие ученики даже ахнули, когда увидела огненную пулю, больше похожую на феникса, летящую в Чин Соа. Никто не мог даже предположить, что великий мастер Ли Сорэн осмелится на подобное. Однако сам Ли Сорэн всё успел предусмотреть, а вернее он знал и верил, что Соа увернется. Он знал её больше, чем она сама знала себя. На заграждение, где находилась девушка-стрелок, посыпался град пуль. Гильзы, ударяясь о каменную плитку, звенели в такт сердца Чин Соа. Ей нужно было что-то предпринять и очень быстро, пока Ли Сорэн не решил ее выкурить, выкинув еще какую-нибудь непредсказуемую штуку, например, гранату. Оставалось только два пути: ждать, понадеявшись на чудо, или атаковать спонтанно, обескуражив противника. С пистолетами это сделать было проще, ведь их стиль как раз и строится на резкости, спонтанности и скорости, но у Соа была лишь винтовка — медленная, но очень точная, исключающая безрассудство, каким обычно занимался Ли Сорэн. Соа переводила дыхание, готовясь к внезапной атаке. Заграждение превратилось в решето, но всё ещё защищало от частых атак Ли Сорэна. Сердца обоих стрелков бешено колотились, азарт охватил их, в глазах весело играли неугасаемые огоньки. Оба ощущали это чувство, но корни его были разные. Чин Соа понимала, что победа будет за ней, а для нее это было важнее всего на свете. И кто бы мог подумать, что такой своеобразный и своенравный человек, как Ли Сорэн, догадывался об этом. Очень странным методом, а вернее травмоопасной дуэлью, он хотел подарить Соа то, чего она давно желала. Победа над ним. На миг Ли Сорэна охватила эйфория, не сравнимая ни с чем, что он чувствовал ранее. Наверное, это была мимолетная радость или, может, счастье? Момент настал. Чин Соа резко выпрыгнула из укрытия, делая сложный кульбит в воздухе. Ещё секунда, и на Ли Сорэна обрушилась бы волна пуль, но… — Ладно, всё. Ты победила, — нагло обломал Чин Соа, словно ветку, Ли Сорэн. — Т… То есть?! Ты что?! — приземлившись на землю, вскипела Чин Соа. За ее спиной послышались смешки учеников, но тем не менее они быстро утихли, перейдя в монотонные аплодисменты. — Пойдем, — на удивление спокойно пригласил Ли Сорэн Чин Соа в свои покои. *** — Ты сумасброд и чудак! — негодовала Чин Соа, не отказываясь от чарки с соджу, которую ей любезно налил Ли Сорэн из своих запасов. Злоба Чин Соа была обоснована. Её «учитель» даже и не подумал о том, что мог убить её. При этом она сама уже успела забыть о том, как первая выстрелила в Ли Сорэна из своей винтовки. Но в отличие от винтовки разрывные пули оставляли страшные раны. — Согласись, что тебе понравилось, — самодовольно произнес Ли Сорэн, растягивая последнее слово, как бы намекая на то, что если бы не он, то не было бы «триумфального» поединка истинных мастеров стрельбы. — Понравилось?! — вскричала Чин Соа, разбив ту самую чарку с соджу. Её природная вспыльчивость начала проявляться. Ли Сорэн, в свойственной ему манере, ухмыльнулся: — Ну вот. Ещё и чарочку разбила. Успокойся, Соа. Тебе же понравился наш поединок, иначе зачем ты согласилась сюда прийти? — попытался выкрутиться Ли Сорэн, используя простые, но железные доводы. — Я не могла отказаться, — бросила Соа, засобиравшись куда-то. Понимала она, что бесполезно говорить Ли Сорэну о крайностях его методов, об опасности и глупости этого поединка. «Он не послушает меня. Никогда не слушал и сейчас не послушает,» — твердо решила Чин Соа, но почему-то маленький лучик надежды теплился в ее сердце. Она вдруг вспомнила красочный Канре, его жителей, праздник весны. И так всё это разнилось с тем, что она пережила сегодня. С тем, что она чувствовала сегодня. С ней самой. — Ладно, не уходи. Останься. Прости… За это, — начал серьезно Ли Сорэн, а закончил весьма смущенно. Не получалось у него извиняться, хоть он и давал себе отчет в своих действиях. Только вот другие не видели этого и принимали Ли Сорэна за легкомысленного человека, который творил, что хотел. «Может и так. Например, сейчас,» — подумал Ли Сорэн об этом. — А какой смысл в том, что я оста… — не успела договорить Чин Соа, как до её губ дотронулись губы Ли Сорэна. Всё произошло слишком неожиданно для Чин Соа, но поцелуй был настолько страстный и обжигающий, настолько искренний и нежный, что она помнила его ещё очень долго. Для неё он был ни с чем не сравнимый и оставлял смешанные чувства. «Правильно ли было это?» — задавалась она этим вопросом и не находила на него ответа. Впервые в ее душе была какая-то неразбериха. Сначала это воспоминание являлось ей очень живо и ярко, заставляя ее покинуть на несколько секунд реальность. Чтобы избавиться от подобного наплыва воспоминаний она переводила взгляд на какой-нибудь предмет, внимательно рассматривая его. Это помогало, но не всегда. Время шло, краски этого воспоминания никуда не исчезали, что заставляло Чин Соа очень сильно злиться на себя. Потом воспоминание расщепилось и остался лишь его образ, голос, который притягивал Соа к себе. «Дура. Просто признайся себе…» — поняла, наконец, Чин Соа. Она любила, и любила так, как любят единожды. С ненавистью, со злобой, с азартом и страстью, со всем, что было частью каждого человека. Признав это, она воспряла духом. Теперь ей оставалось только увидеть его ещё раз, окунуться в эти искрящиеся, игривые глаза и ценить каждую его улыбку, выходку, да что угодно, лишь бы быть вместе. Однако… *** «Госпоже Чин Соа», — прочитала она свое имя на конверте письма, которое доставил ей ещё верный дочери императора Гун Маема гонец. Вскрыв конверт, Чин Соа прочла: «Здравствуйте, госпожа Чин Соа. Я буду краток в своем изложении: в виду смерти Ли Сорэна…» После этих слов она не решилась читать дальше. Она сожгла письмо.