Вертеп разврата

— Надеюсь, вы прервали мою медитацию не для того, чтобы сообщить об очередном вашем провале, агент Каллус. — Напротив, инквизитор. Моей команде удалось запустить разведдроида в звездолет повстанцев. Правда, при этом он оказался немного поврежден и теперь передает лишь изображение. — Нам удастся получить много ценной информации и без звука. Отличная работа, агент. — Это, видимо, их кают-кампания. Посмотрите, мандалорка что-то чертит прямо на стене. — Приблизьте изображение. Хм, любопытно… Очень напоминает древний фаллический символ Мандалора. — Извините, но, по-моему, это обычное дерево. — Приглядитесь, агент: если его повернуть на 180 градусов и продлить те боковые линии… видите? — Точно! Видимо, девушке не хватает мужского внимания. — А вот и доказательство: после окончания рисунка она бросила короткий взгляд на джедая. — Да, я тоже заметил. Но он не обратил внимания. У них же целибат, если я не ошибаюсь. — Какая трагедия! — Можно попробовать перевербовать мандалорку. Пообещать ей хорошего мужа и дом с газоном и белым заборчиком. — Это может сработать. Мне нравится ход ваших мыслей, агент. Обязательно упомяну вас в своем ближайшем отчете. — Большое спасибо. Служу Империи! — А теперь обратите внимание на их пилота. Я знал, что все твилечки развратны, но это просто ни в какие рамки… — Она ведь всего-навсего полирует тряпкой астродроида. Не вижу в этом ничего плохого. — Но вы только посмотрите, как она это делает: медленные плавные движения, влажное скольжение вверх и вниз по гладким полированным бокам. Как она прикрывает глаза от противоестественного удовольствия, как подрагивают кончики ее лекку... — Точно! И астродроиду, кажется, тоже нравится: видите, его корпус экстатически подергивается? — Отвратительное зрелище. — Полностью с вами согласен, инквизитор. Повстанцы погрязли в пороке и похоти. — А это еще что за?! — Еще двое из их шайки: ласат и наглый мальчишка. Они и на операциях так же внезапно вваливаются, бегают по помещениям и кривляются. Никакого самоуважения. — Боюсь, вы недостаточно информированы, агент. У ласатов, как и у большинства отсталых рас, ритуалы ухаживания очень схожи с дружеской потасовкой. — Вы думаете, он и пацан?.. — «Пацан» уже совершеннолетний, по последним данным ему восемнадцать лет. — И все равно это слишком. Как представлю это грубое волосатое чудовище, которое прижимает к стене полностью обнаженного хрупкого синеволосого парня и своими огромными лапищами сжимает… — Агент, поглядите, они упали на пол. Неужели будут заниматься этим при всех?! — Какое падение нравов. Боюсь, у мальчика останется травма на всю жизнь. — И никто не обращает внимания. А джедай, этот их святоша… — Смотрит прямо на нас. — Трансляция прервалась. Я успел заметить, он запустил в нашего дроида световой меч. — Очень жаль. Мы так и не узнаем, был ли секс… в смысле, другие тайны их ячейки. — Не огорчайтесь, агент. У нас и без того много материала для подробного анализа. Эти ласатские лапы… — М-м-да. Простите за навязчивость, но, возможно, совместная работа по данной проблеме будет более продуктивной, инквизитор. — Кажется, я зря вас недооценивал все это время, агент. В моей каюте нам никто не помешает проанализировать всё как следует. И даже не один раз.