Сквозь тьму к войне

      Начался день неожиданно. Эмили, официально разрешившая себя так называть в добровольно-принудительном порядке, разбудила меня ни свет, ни заря и сказала идти за ней немедленно, иначе комнат нормальных не останется.       Позевывая, заглянула в ванную, натянула вчерашнее платье с Эмилиного плеча и была готова к свершениям, пока случайно не увидела себя в зеркале. Тут я зависла, честно скажу. Но это логично - впервые ведь себя увидела.       На меня смотрела девушка лет двадцати пяти, хотя по паспорту мне всего лишь восемнадцать, но я так себя и ощущала. Красивые, орехового оттенка, волнистые волосы, широкие скулы и такие же прямые брови вкупе с нависшим веком меня угрюмее и старее. Цвета глаза так и не смогла определить из-за очков, а те положение не улучшали. Нос картошкой, хотя он даже скорее какой-то бесформенный. Но карминовые губы были идеальны, да. Фигура на девяносто/шестьдесят/девяносто никак не тянула, скорее на сто десять/девяносто/сто двадцать. Тут и там свисали складки. Я слабо улыбнулась отражению. Четыре года после убийства родителей даром не прошли. На глазах выступили слезы – даже в самом дурном сне не забуду, как это произошло. И то, что их убийцу оправдали, и что все улики, найденные на месте преступления, были по непонятным причинам заявлены, как косвенные, и не могли считаться достаточными, чтобы вынести обвинение в сторону убийцы, не прощу, и месть свершится. Не в этой жизни, так в следующей.       - Ну, ты скоро? – влетела в комнату Эмили, и, притормозив на поворотах, озабоченно спросила:       - Что-то случилось? Не нравишься? - кивнула на зеркало женщина, – Так это можно легко изменить. Косметология и уход за собой творят настоящие чудеса, детка.       - Нет-нет, вы не так поняли. Я просто впервые себя увидела.       - А, - коротко сказала женщина, - Ну, тогда вытирай слезы, и пойдем.       - Хорошо.       Выйдя из башни преподавателей порадовалась, что занятий сейчас нет. Все-таки платье мне было сильно мало, хотя Эмили и увеличила его магически, ткань все равно не бесконечна. Мы дошли до башни Огня по металлической лестнице. У других башен они были другого типа, но я не видела какого именно, так как мы очень быстро спустились на первый этаж. Там нашли Кастеляна, оказавшегося премилым приведением и попросили стандартную форму.       Тот, покосившись на меня, выдал самый маленький размер для орчанок и еще пару пакетов. Судя по содержимому, с принадлежностями для учебы.       - В следующий раз приходи без преподавателя, я не кусаюсь, - пожурил меня мягко и отпустил нас к коменданту.       Когда мы попали к нему на прием, я поняла, зачем так рано меня разбудили. Тот оказался натуральной помесью пикси и гнома! Жаба, в общем! Та самая, из Гарри Поттера! Ибо так же сильно любил розовый и кошечек. Надеюсь, последних чисто визуально, а не в качестве обеда ... И пикси,и гномы кушать любят больше, чем зверюшек.       - Нет у меня комнат!       - Как это нет, если новые студенты еще не приехали, а старых уже отчислили?! – закономерно возмутилась Эмили.       - Вот так!-сварливо кивнул и свел кустистые брови вместе.       - И одноместных нет?       - Да этих вообще днем с огнем не сыскать!       Спустя пару часов их спора на повышенных тонах ни о чем, я поняла, что никогда не смогу принять, как свою, ни расу гномов, ни расу пикси. И розовый отныне всеми фибрами души не перевариваю! А кошечек жалею.       - На, держи ключ! Что за бесстыжая женщина! – в сердцах плюнул комендант и бросил на пол ключ.       Я поджала губы и покачала головой. Да уж. Весело.       - Ну, что пошли? – жизнерадостно спросила Эмили.       Я лишь кивнула. Сил после четырех часов препирательств не было совершенно, и для меня оставалось загадкой, откуда они у Эмили.        Выйдя из башни, мы свернули по винтовой лестнице и оказались на земле, после чего прошли под аркой в башне и вышли к примыкающей к башне пристройке. Точнее, это было очень близко поставленное к башне прямоугольное здание – между ними был такой узкий зазор, что и Эмили не протиснулась бы.       Войдя, мы наткнулись на площадку и два узких коридорчика. Поднявшись по правому на второй этаж, мы вышли в еще один коридор с множеством разных дверей. Ориентируясь по цифрам на них, нашли нужную мне – двести девятнадцатую. Вошли, хоть я слегка опасалась, ведь она была черной и обугленной по краям.       - Добро пожаловать! Чувствуй себя, как дома!       - Вот уж дудки, – буркнула я, оглядываясь.       Ну да, Эмили выторговала одиночную комнату с маленькой гардеробной при входе и такой же маленькой кухонькой. Подозреваю, что раньше это было одной комнатой - я про маленькие, но приятные "дополнения" к спальне.       - Ванная общая для всех, - пояснила Эмили на мой вопросительный взгляд.       Ну, что ж, общий дизайн в комнате прослеживался: бежевые обои, темное дерево, с коричневым напылением зеркало в пол напротив входа, низкий столик посередине комнаты и подушки вокруг него, полуторная кровать с полупрозрачным балдахином, прикроватная тумба и полки над ней, очень упругий диванчик (при резкой посадке отпружинивает), комод и пуфик-груша. Классика, при чем обезличенная.       - Мне нравится, - сказала я, – Спасибо, Эмили.       Я обняла женщину, но не потому, что хотела, а потому, что это было нужно ей. Во всяком случае, у меня возникло такое ощущение.       - Да не за что. А сейчас мы идем по магазинам, – растрогано провозгласила Эмили.        По истечению девяти часов я была выжата досуха, и даже больше. Зато я узнала, что магазины работают с девяти утра до девяти вечера; нормальное платье для средней руки горожанки стоит около семисот стихилов, нижнее белье около тысячи, а туфли – не меньше двух. Ин’Гренхилы открыли завод по выработке бюллетейной( исковеркали слово "литейной") стали, Лаиреея стала их любовницей и многое-многое другое, столь же «правильное» и «важное».       Зато купили мы столько, что я даже не знала, как буду отдавать эту сумму. Вышло в сумме на двести восемьдесят три тысячи стихилов, а еще ведь есть долг за подпольного доктора…       Надо срочно искать работу. Может податься в ассистентки к Райану? Да не возьмет, как пить дать, даже если двенадцатилетний коньяк. Но можно спросить у него, есть ли какая работа для меня в подпольном мире.       Об этом я размышляла, уже лежа в кровати. Смотрела в потолок и думала: надо разрисовать потолок чем-то ярким. Ненавижу темноту, Тьму. Боюсь ее возвращения, моей вечной спутницы. Надо исправить также и мебель. Заменить или тоже раскрасить. Она тоже кажется темной в сумраке.       Что уж говорить тогда о вещах – я старалась выбирать всевозможные оттенки пастельных цветов. Светлых даже ночью.       Лежала на покрывале, смотрела в потолок, раскинув руки в стороны, и старалась не расплакаться. У меня было странное чувство: с чего бы мне хотелось плакать, спрашивается? Все же хорошо, даже более того – прекрасно, и лучше некуда. Но на душе было так уныло, и необъятная тоска рвала душу на части со страшной силой: хотелось что-то взять и сделать. Что-то, о чем я потом точно пожалею, но сейчас было так жизненно необходимо для душевного равновесия. Что-то, что принесло бы мне облегчение хотя бы ненадолго.       Наверное, будь у меня подруга, я бы могла легко это все отпустить, рассказав ей. Скорее всего, даже ее участие было б не нужно. Главное, чтобы поняла меня и выслушала. Наверное. Теория не всегда совпадает с практикой.       Решение пришло молниеносно. Еле встав с застеленной кровати, дошла до зеркала и взглянула на себя в последний раз. Послав кривую ухмылку отражению, начала искать подходящее лезвие. Но было логично, что в комнате, толком еще не обжитой, ничего похожего на нужное мне, не было. Вспомнив про маникюрный набор, нашла его, и вытащила из него на яркий лунный свет ножницы.       Пригладила растрепавшиеся волосы, и взялась за первую прядь. Отсеченные концы летели подобно листьям в ветреный день – легко, непринужденно, как будто, так и надо. Наконец, необрезанные пряди закончились. Длинная челка, теперь обрамлявшая лицо, с непривычки лезла в глаза, а сами волосы забавно болтались из стороны в сторону при резком повороте головы. Теперь я больше похожа на мальчика. И меня это устраивало! Плевать на мнение других. Хотя, наверно, стоило задуматься, как к этому относятся в моем новом мире.       Я прошла к пакетам с покупками и присела. Пошелудив в них, достала на свет сорочку, переоделась и легла спать. Завтра надо решить вопрос с работой и с чем-то еще… Широко зевнула, после чего провалилась в глубокий сон.