Good boy

Было нелегко принять собственные действия, но ноги действительно шагали по незнакомому району, следуя кратчайшему пути, указанному на цифровой карте. На улице рисовался закат, оранжевый вперемешку с синим на фоне догорающего свое красного солнца. Ветер, все еще по-летнему теплый, приятно щекотал кожу под одеждой, пока Хэ Тянь, останавливаясь, рассматривал узкие пыльные улочки. Чем дальше он шел, тем шире для него открывался Шанхай, причем не с самой приятной стороны. Богатенький мальчик редко сталкивался с бедностью, а в этот день окунулся в нее с головой. Об этом кричало все, даже потрескавшаяся отделка на стенах древних многоэтажек. Вместо привычных клумб посреди улиц стояли мусорные баки, переполненные до основания различными сортами дерьма, с валяющимися поодаль бумажками и пакетами, сумевшими отсрочить свою участь. Воздух с каждым шагом становился плотнее, все тяжелее он возвышался над нагретый сентябрьским солнцем асфальтом. По крайней мере, так казалось Тяню, который никогда не считал себя избалованным ребенком. В тот момент он осознал, насколько был не прав. Между домами были натянуты бечевки с влажным после стирки бельем, от кафешек и баров по пути несло кошачьей мочой. И гуляющих кошек, кстати, в этом районе было даже чересчур много. Однако Тянь отнес бы этот факт к плюсам. К немногочисленным плюсам. Парню хотелось пройтись в одиночестве, поэтому он не вызвал такси, а отправился пешком. Но трудно чувствовать себя одиноко, когда сотни пар глаз выглядывают с балконов, окон и из-за углов, готовые сожрать тебя взглядом вместе с дерьмом. Быть может, Хэ Тяню просто казалось, что на него глазеют, как на манекен в элитном бутике, ведь в незнакомом районе все было не столько плачевно, сколько непривычно. Но парень чувствовал, как чужие взгляды сопровождают его шаг, подсчитывая каждый совершенный вдох и выдох, каждый удар сердца за рёбрами. Солнце плавно скрылось за горизонтом, а небо приобрело грязно-розовый цвет. Тянь добрался до места за полчаса. Взгляд упал на потрепанную вывеску, немного криво свисающую над дверью с чертовым прибитым колокольчиком. Из помещения вышла молодая женщина в белоснежном фартуке и глупой зеленой кепке, достала бабские сигареты и нервно зажала тонкими губами фильтр. Её напряжение и желание покурить передалось Хэ Тяню через один столкнувшийся взгляд, после которого оба поспешили отвернуться: женщина отвернулась, потому что ей плевать; Хэ отвернулся, потому что стало стыдно. Стыдно за собственную тупость и за детское любопытство, вставшее поперек горла. На вывеске зеленым по белому было выведено скромное "Продуктовый". Брюнет никуда не уходил в течение двадцати минут. Он выжидал в пятидесяти метрах от магазинчика, сидя на деревянной скамейке в каком-то заросшем сквере, подкуривая четвертую по счету сигарету. Все надеялся на то, что его обманули, рисовал в голове рассеченную бровь и пару выбитых зубов, лежащих в кровавой лужице на плитке. Он честно думал, что ошибся, пока не увидел запыхавшегося рыжего парня, забежавшего в чертов магазин. Желваки заиграли под румяной кожей, а ладони сжались в кулак. Бросив недокуренную сигарету мимо урны, Тянь поднялся на ноги, потянул затекшие мышцы плечевого пояса и достал из сумки телефон. Выжидая ответа от водителя, он напоследок оглядел незнакомый райончик, чувствуя, как тот в ответ любопытным взглядом осматривает его самого. Зародившееся на середине пути беспокойство приумножилось, заставив сердце биться быстрее, но внешне Хэ Тянь не изменился, не дрогнул ни одной мимической мышцей. За спиной раздались чьи-то нарочито громкие шаги. Хэ не оборачивался. Отклонено. Даже гребаные таксисты предпочитают объезжать этот район стороной? — Слышь, ты этого знаешь? — Не, впервые вижу. — Вот и я так же. За спиной кто-то загоготал, словно подавившаяся слюной гиена. Парень не отрывал недовольного взгляда от носков своих ботинок. — Тогда будем знакомиться? Вопрос предназначался Хэ Тяню, который его изо всех сил игнорировал. Настроение было откровенно дерьмовым, поэтому ответить хотелось, причем в самой что ни на есть грубой форме, но, судя по голосам, ответ выжидало как минимум четверо человек. Брюнет досадно усмехнулся. — Э, я к тебе обращаюсь. Хэ Тянь наконец-то поднял голову. Его лицо выразило искреннее удивление, стоило взгляду медовых глаз встретиться с его собственным. Такой холодный, пронзительный и отталкивающий взгляд теплых глаз, как и рисовали его мысли. — Все норм, пацаны, это ко мне. — Рыжий пожал каждому из местных гопников руку, проигнорировал кинутые в его адрес вопросы и, пихнув Тяня в плечо, направился обратно в магазинчик. Хэ Тянь, точно заколдованный, пошел за ним, не проронив ни единого слова. Он не привык принимать рушащиеся на глазах планы, что ранее четкими пунктами рождались в его дурной голове. Уже в магазине рыжий вежливо поинтересовался у Тяня: — И хули ты тут забыл? А Тянь не знал, что ответить, и попросту потупил взгляд. Только тогда он обратил внимание на белоснежный фартук, натянутый поверх желтой футболки, и тупую зеленую бейсболку, прячущую короткие рыжие волосы. Парень выглядел откровенно нелепо, и Хэ попросту не сдержал подступивший к горлу смешок. Заведенная для удара рука со сжатой в кулак кистью, молчание, бессмысленные взгляды и побелевшие костяшки, остановившиеся в миллиметрах от впалой скулы. Что-то заставило рыжика остановиться, правда пока он не понял, что именно. Хэ Тянь улыбнулся, брезгливо отводя чужую руку от своего лица. — Короче, вали отсюда и не возвращайся. — Хэ благодарно кивнул. — Еще раз увижу здесь – прикончу. Угроза для Хэ Тяня прозвучала на уровне яростного тявканья чихуахуа, решившего повздорить с ротвейлером. К тому же брюнет еще тогда, стоя спиной к шайке гопников, для себя решил, что обязательно вернется.