Не Чёрное Сердце

— Ну что, Принцесса, готова? — Вишня с обожанием смотрит на неё. — Дяяя, — звонко смеётся Амая. Он подхватил малышку и пошёл с ней на задний двор: — Вишня, отдай ребёнка мне, она моя, — Тёрнер подходит к другу и забирает крестницу из его рук. — Вы ещё подеритесь! — строго говорит Хилл. А сам не знает, чем занять этих двоих, лишь бы его малышка снова была у него на руках. Это была безумная, сумасшедшая любовь. Отца к дочери. Пока не взял её на руки — не знал, что бывает и такая. Аарон видел весь мир в её голубых глазах. Дракон не мог понять, чем вызвано такое сильное чувство, тем что девочка так похожа на Сару или тем, что теперь главная цель его жизни — защитить этот хрупкий цветок? Он любил Рэндалла не меньше, но с ним всё было по другому: серьёзный взгляд, не детские вопросы. А после того, как появилась сестра, он вообще заявил, что родители должны целовать только Амаю, он мальчик, он большой. Ему это не нужно. Но всё так же любил сидеть у Сары или Вишни на коленях и слушать сказки, иногда на ходу изменяя сюжет. С ним Аарон всё так же искал червей, лягушек, ходил на рыбалку, устраивал «спарринг бои», играл в мяч. Любовь к сыну — это что-то, что делает тебя сильным, он твоя гордость, продолжение твоего рода, ты учишь его не бояться трудностей, быть сильным. Хилл знал, с Амаей будет не так, она его маленькая Принцесса. Любовь к дочери — это то, что делает тебя слабым, она твоя маленькая девочка, которую нужно оберегать, защищать и кинуть весь мир к её ногам. Они с Тёрнером без конца покупали ей платья, порой не попадая в размер, и плюшевых мишек и зайчиков. О’Нил злилась, ей просто некуда было складывать детские вещи. — Что Макс, тоже хочешь сестрёнку? — спрашивает Вишня у парня подошедшего к Тёрнеру. Он тихонько пощекотал её по животу, от чего она залилась смехом: — Было бы не плохо. — Макс! — Строго говорит Кейт. Бурый заливается смехом, Сэм который сидит на его руках, начинает смеяться вместе с отцом. — Аарон, а где Сара? — спрашивает Кейт. — Уехала за тортом, — отвечает муж Сары. — Потому что вы наглым образом выгнали меня из дома! — возмущается О’Нил, неся главное украшение праздника, — Вы не подпускаете меня к ребёнку! — Не говори ерунды, Сара, — произносит Майкл и отходит от неё подальше, лишь бы Амая была в его объятиях. — А я о чем? — обращается она к Кейт. Та смеясь отвечает: — Мне кажется, я Сэма увидела недели через три после его рождения. Эндрю тоже не давал мне к нему подойти. — Не правда, — отмахивается Бурый, и тоже отходит от жены подальше. — Пап, а бабушка придёт? — Рэнди подходит к отцу. — Нет, малыш, ты же знаешь, она уехала отдыхать, — отвечает Аарон и переводит взгляд на Сару. — Да, Миссис всё ещё Хилл, звонила. Поздравила с днём рождения Амаю, извинилась что не рядом. Говорит, они с Фредом хорошо устроились, в Испании тепло, — с улыбкой она вспоминает их утренний разговор. — Фред, старый развратник, — буркает Хилл. — Аарон, — строго говорит жена и вся компания заливается смехом. Не смотря на свой возраст и наличие двух правнуков рядом, личная жизнь миссис Хилл била ключом. Однажды в её антикварный магазин зашёл коллекционер-любитель, после долгой и тёплой беседы и изучения товара, он решил украсть самый ценный экземпляр что там был. Сердце миссис Хилл. Он уже через неделю их знакомства позвал её замуж. Старушка отнекивалась, но сдалась. И в Испании они должны были пожениться. — Мама, — звонко позвала Амая, Сара с облегчением выдохнула и забрала дочь из рук Тёрнера. — Моё солнышко, иди ко мне, — О’Нил пригладила её розовое платьице, заботливо купленное Вишней. В отличии от Майкла и Аарона, он всегда попадал в размер. Сара не хотела воспитывать дочь как «принцессу». О’Нил не понаслышке знала, что такое, когда твой хрупкий мир рушится. Не будь она такой сильной, как бы справлялась со всеми трудностями? Хоть малышке был всего год, она понимала — дальше больше. Мужчины окружающие Амаю избалуют её ещё больше. И если Рэндалла, Аарон воспитывал как настоящего мужчину: учил стоять за себя, помогать маме, нести ответственность за свои слова и поступки, не обижать слабых, защищать сестру. То Амаю они изнежили до невозможности, она стала их принцессой, она постоянно была у кого-то на руках, всегда получала то, что хотела. Аарон, Вишня и Майкл буквально сдували с неё пылинки. Праздник проходил по домашнему тепло, рядом были самые близкие люди. Именинницу передавали из рук в руки. Дети постарше бегали и катались на велосипедах, взрослые были погружены в беседы. Что ещё нужно для счастья? — Вишня, она испачкает платье! — возмущается Сара, глядя на то, как он кормит малышку одноимённой ягодой. — Я куплю ей новое! — хором говорят Тёрнер и голубоглазый. Компания в очередной раз заливается смехом. — Пойдём, Амая, мама тебя переоденет, — О’Нил смотрит на розовое платье в вишнёвых пятнах. — Я с вами, — улыбается Аарон. Сара несёт малышку на руках, нежно воркуя с ней, Аарон открывает перед ними двери, придерживая жену за талию. В дверь их дома начинают настойчиво звонить. Сара переводит взгляд на часы: — Это наверное доставка, тётя Стефани послала тебе подарок почтой, — целуя пухлые щёки ребёнка, произносит блондинка, — Переоденетесь? — спрашивает Сара у мужа. Он берёт дочку из рук жены, целует О’Нил и поднимается на второй этаж. Сара кидает взгляд в зеркало, улыбается своему отражению, она в удобном тёплом платье пудрового цвета, волосы заплетены в небрежную косу. Звонок повторяется, она открывает дверь. — Здравствуй, дочка! На пороге дома семьи Хилл стоит Элеонора О’Нил. Или какая у неё там щас фамилия? Из-за её спины неловко улыбаясь, стоит Грег О’Нил. — Что вы здесь делаете? — в ужасе шепчет Сара. — Приехали повидать единственную дочь! Соскучились. Не пригласишь в дом? — Элеонор говорит это так просто, как будто она не оставляла Сару больше семи лет назад. — Соскучились? — блондинка просто не могла поверить ни своим глазам, ни своим ушам. — Да. Так мы зайдём? — она делает шаг к порогу. — Нет! — зло бросает Сара, и собирается выйти из дома. — О’Нил, вы где пропали? — Майкл подходит к ней и приоткрывает дверь, — Какого хрена? Тёрнер был в шоке не меньше Сары, он нашёл руку девушки и сильно сжал. — Я рад, Сара, что в твоей жизни теперь настоящий мужчина, а не тот уголовник, — Мистер О’Нил делает шаг из-за спины бывшей жены. — Ты что, не рада нас видеть? — надувает губы мать Сары. — Вы в своём уме? — Майкл не даёт задать этот вопрос девушке. — Следи за своим языком, — зло говорит Элеонор, но натянув приветливую улыбку, обращается к дочери, — Мы с твоим отцом случайно встретились в Балтиморе, старые чувства вспыхнули с новой силой. Грег рассказал, что твоя жизнь сложилась печально, ты рано стала матерью, была вынуждена искать приют у бывшего заключённого. Ох, милая, я как только узнала об этом, сразу засобиралась сюда. — Моя жизнь? — переспрашивает Сара. — Мам, а когда можно будет есть торт? — раздаётся голос Рэнди за её спиной. Не состоявшаяся бабушка заглядывает за спину дочери. Майкл и Сара закрывают Рэнди спинами. — Сара, что такой большой подарок, что вы с Майклом тут вдвоём? — спрашивает Аарон, на руках у него Амая в белом платье. Не зная о происходящем, он подходит к двери и открывает её ещё шире. — Какая она красавица, Сара! — восхищённо говорит Элеонор. — Майкл, уведи детей! — Хилл хоть и не был Лидером Банды, но сказал это властным голосом. Тёрнер подхватывает крестницу на руки, а озадаченного Рэнди берёт за руку и уводит их. — Что вам тут надо? Аарон видит, что Сару бьёт мелкая дрожь. Он выходит на крыльцо, девушка стоит за его спиной. — Сара, что это за мужчина? — удивлённо спрашивает мать девушки. — Это тот уголовник, я тебе про него говорил, дорогая, — сообщает Мистер О’Нил. — Аарон не уголовник, он мой муж! — зло говорит Сара, переводя взгляд с одного родителя на другого. — Муж? — переспрашивает Миссис Грейс, внимательно разглядывая Дракона. — Я повторяю свой вопрос! — холодным тоном спрашивает Хилл. — Какой у меня красивый и взрослый зять, — она протягивает ему руку, — Элеонора Грейс, я мама Сары и ваша тёща. — Дальше что? — Аарон презрительно смотрит на её протянутую руку. Грейс неловко одёргивает руку, нервно поправляет ворот платья. — Мы с мужем хотим поговорить с дочерью, познакомиться с внуками. Сара, у тебя уже и дочь есть? — она делает шаг в сторону двери. — Вас не приглашали. Побеспокоите нас ещё раз, вызову полицию. До свидания. — Хилл захлопывает дверь перед носом родителей Сары. Элеонора что-то попыталась сказать, но её было не слышно. Аарон смотрит на девушку, по её щекам текут слёзы. — Аарон, в чём дело? — в прихожую заходит Вишня. — Потом! Займи гостей! — с этими словами он прижимает Сару к себе, которая еле стоит на ногах и ведёт её на второй этаж. Как это вообще возможно? Появиться на пороге её дома через семь лет и говорить что соскучились? Что им нужно? Почему именно в первый день рождения её дочки? Все эти вопросы Сара крутила в голове, задыхаясь от слез. Аарон молча гладил её по голове, по спине, вытирал слёзы, целовал в макушку. А что он мог ещё сделать? Он отвёл её в ванную, попытался привести в порядок. Дал стакан воды и таблетку успокоительного. — Плевать. У Амаи праздник, я не могу его испортить, — с этими словами она попыталась улыбнуться, но вышло криво. Аарон смотрел на неё с болью и восхищением. Такая она у него сильная. Они вернулись к гостям. Неловкую паузу заполнил Вишня, своими байками. — Мамочка, что случилось? Кто это приходил? — тихо спросил Рэнди, садясь рядом. — Ох, милый, это приходили из телемагазина, предлагали купить кастрюли, — говорит Сара дрожащим голосом. — Но у нас много каструль? — он хмурит лоб. — Мы сказали им тоже самое, — отвечает за жену Аарон. Рэндалла устроил подобный ответ. Праздник продолжился, но был уже с привкусом горечи. Сара успокаивала себя мыслью, что Амая, когда вырастет, не вспомнит, что руки матери дрожали когда она отрезала торт, глаза были заплаканы. Она не будет знать, что её крестный был очень зол до конца вечера, не узнает, что лучший друг отца шутил, но его голос слегка подрагивал. На фотографиях с её первого дня рождения она не увидит полного боли взгляда отца. Не будет знать, что Кейт и Эндрю слишком рано засобираются домой, и подруга Сары при прощании шепнёт ей «если что — звони, я приеду» Амая Хилл ничего из этого не узнает, когда уже будучи взрослой будет пересматривать фотографии. Она будет знать, что её первый день рождения прошёл отлично. Сара убирала посуду со стола, Аарон помогал ей. В доме — Вишня читал Рэнди, Майкл укладывал малышку спать. Руки девушки всё ещё дрожали, она могла в любую минуту расплакаться. Появление родителей выбило её из колеи. — Сара… — начал Аарон. — Нет! Она сказала, что соскучилась! Семь лет прошло, семь. Это как? — О’Нил всё ещё была в шоке. Аарон пытался подобрать слова, но не мог. — Именно сегодня надо было приехать! В день рождения Амаи! Как они вообще нашли нас? — Сара смотрит на мужа. — Никсон, — он пожимает плечами. — Да что б этот Никсон! Сам же мне все уши прожужжал, какая у меня безответственная мать, а щас, спустя столько времени дал адрес? Думал я испытаю радость встречи? — Сара, может тебе поговорить с родителями? — Аарон трёт шею. — О чём? Ты сам то давно с матерью общался? — негодует О’Нил. — У меня были на то причины… — Причины? А у меня их нет? — Сара повысила голос. — Не срывайся на мне, — тихо говорит муж. Девушка ставит посуду, подходит к нему, опускает голову ему на грудь: — Прости Он гладит её по спине: — И у тебя есть причины и они веские. Но скажи, ты отпустила эту ситуацию? Или зарыла её где-то глубоко в себе? Сара отстранилась от него: — Мистер Хилл, мне нечем платить вам за приём психотерапии. Я в декрете, — ворчит блондинка. — Встреться с ними, поговори. Может тебе станет легче? — он гладит её вдоль плеча. — Боже, Аарон, ты серьёзно? — Сара снова повышает голос, — Меня это не парит! — Ну да, — ухмыляется Хилл, — Поэтому ты не раздражаешься. — Ой, да ну тебя, — она отходит от него, берёт посуду и идёт в дом. Сара Хилл вышла из душа и вместо спальни пошла в детскую, где спала её малышка. Не большая комната в кремовых тонах, на стенах нарисованы: бабочки — желание Рэнди, Принцессы — желание Вишни, цветы — желание Аарона, и феи — это захотел Фея Тёрнер. Сара же хотела, что бы комната была удобная. Амая сладко спала в пижаме голубого цвета. О’Нил стояла над ребёнком и сердце мучительно сжималось. Ведь когда-то над её кроваткой стояла её мама? Стояла же? Девушка рассматривала дочь, маленькие ручки и ножки, пухлые губки и щёчки. Такая сладкая, так и хотелось зацеловать её, но боясь потревожить сон дочери, она нежно погладила её по щеке. Как? Сара не сможет отказаться от Амаи даже через 17 лет, когда она станет взрослой, своенравной и упрямой. Не при каких обстоятельствах. Даже если, она в семнадцать забеременеет от сомнительной личности. — Сара, ты своими громкими мыслями разбудишь ребёнка, — тихо усмехается Аарон, стоя в дверях детской. Девушка ещё какое-то время с нежностью смотрит на дочь и подходит к мужу: — Я не понимаю, Аарон, — она утыкается к нему в грудь. — Тебе и не нужно, — он гладит её по волосам, — Вы слишком разные. — Как ты это понял? Ты впервые её видел. — Сара поднимает голову и заглядывает в его глаза. — Сколько мы знакомы? Ты никогда себя так не вела, не было фальшивых улыбок, не было заискивающих взглядов. Ты другая, ты всегда говоришь если тебе что-то не нравится, как это было с теми джинсами, — ухмыляется Хилл. — Они были ужасны, — отмахивается жена. — Ты всегда думаешь о комфорте других, и точно не ввалилась бы в чужой дом, спустя такое долгое время. Ты другая, Сара, ты бы никогда не поступила как твоя мать. — уверенно говорит Аарон. — Но Тогда… — Нет, Сара, тогда всё было по другому, — перебивает девушку Дракон. Она смотрит на него с нежностью, любовью и благодарностью. — Спасибо, — шепчет она. — Отблагодаришь сексом, — ухмыляется он и ведёт её в их спальню. Утром следующего дня, на большой кухне, семейство Хилл в полном составе завтракало. Сара смотрела как Аарон кормил Амаю, нежно воркуя с ней. И поймала себя на мысли: а когда она в последний раз кормила дочь сама? Кажется никогда. Чёртов Хилл, со своей безграничной любовью. Она усмехнулась этой мысли. — Что? — узнаёт Аарон, заметив это. — Ничего, — она нарочно делает беззаботный вид, — Будь твоя воля, кормил бы её и приговаривал «ложечку за папу, ложечку за папу и ещё одну ложечку за папу». — Язва, — хмыкает Дракон. — Мам, можно я пойду с Алексом кататься на велосипеде? — спрашивает Рэнди, вставая из-за стола. — Да, только без луж, — по-доброму, но строго говорит мама. — Ага, — он целует Сару в щёку, отбивает «пять» отцу и выходит из кухни. Аарон замечает, жена глубоко о чём-то задумалась. — Что за мысли крутятся у тебя в голове? — вырывает он её из раздумий. — Думаю, встретиться с ними. С родителями, — уверенно говорит девушка. — Хорошо, — кивает он, — Они сняли номер в гостинице на Лейн. — Откуда знаешь? — хмурит лоб О’Нил. — Сара, — смеётся Дракон, — Я хоть больше и не Лидер, но мои возможности всё ещё безграничны. Это было легко узнать. — Ты же сделал это для меня? А не что бы ночью убить их? — с ужасом спрашивает девушка. Дракон лишь весело смеётся, Амая замечая смех отца тоже смеётся. Сара читала в гостиной, когда за окном поднялся сильный ветер, она бросила взгляд на вешалку — Рэнди не взял пуловер. Заботливая мать встала с дивана и направилась к выходу, попутно цепляя кофту для сына. Открыла входную дверь и уже готовились громко позвать Рэнди, но имя сына застыло где-то в лёгких. Элеонор О’Нил стояла не далеко от их дома, рядом с ней Алекс и Рэндалл. Несостоявшаяся бабушка о чём-то с улыбкой говорила с внуком, иногда убирала непослушные пряди с его лба. Сару охватила ярость, ненависть и презрение, кто она такая, что бы трогать её ребёнка? О’Нил быстрым шагом направилась к ним. В этот момент Элеонора начала доставать из сумки шоколад и протягивать ребёнку — Рэнди, — рявкает Сара, — Что мы с папой говорим по поводу сладостей из чужих рук?! — Мамочка, я не брал, — жалобно пищит он, малыш ещё не разу не видел мать в таком состоянии. — Ох, я же ему не чужая, — с нежной улыбкой говорит «бабушка». — Рэнди, иди с Алексом в дом! — Но мы… — Быстро! — О’Нил могла посоревноваться с Аароном в отдаче приказов. Мальчишки слезли с велосипедов и понурив головы пошли в сторону дома. — Зачем ты так, Сара? Я не чужая для Рэми, — обиженно говорит мать. — Не чужая? Ты даже не знаешь как его зовут! — зло бросает мать ребёнка. — Не по своей вине, — манерно говорит она. — А по чьей? Ты в своём уме? Что ты тут делаешь? Аарон чётко дал понять, что бы вы не приходили! — глаза девушки мечут молнии. — Его нет дома, я видела как он уходил с малышкой из дома. Сара, я хочу принимать участие в жизни внуков, — уверенно говорит она. — А в моей не хотела? Да ты понятие не имеешь как я жила! Через что прошла! А сейчас, через столько лет решила стать бабушкой? Да пошла ты! — эмоции девушки били ключом. — Через что ты прошла? Прыгала по мужикам, залетела! — с презрением произносит Грейс, — Но я смотрю тебе это на руку пошло, вон какой дом. А за ребёнком не следишь, на улице такой ветер, а он в одной футболке. Девушка задохнулась от возмущения, посильнее сжала в руках пуловер сына, она была готова залепить пощёчину недоматери — Что происходит, Сара? — подошедший Аарон спас ситуацию. Он гулял с Амаей. — Какая она всё-таки Принцесса! — восторженно говорит Грейс, заглядывая в коляску — Такая же красивая как ты — обращается она к Саре. — Ага, только ты забыла добавить шлюха, — зло бросает О’Нил. Аарон начинает злиться: — Я вчера что, не ясно выразился? — Я уже ухожу, не выходит у нас разговор. — улыбается она, разворачивается на каблуках и уходит. — Это пиздец, Аарон, — по щекам текут слёзы. — Тише, Сара, — он обнимает её. Они зашли в дом, Рэнди аккуратно подошёл к родителям: — Мам, ты злишься на меня? — Нет, малыш, прости меня, — она присаживается и раскрывает руки для объятия, ребёнок тут же оказывается у неё в руках. — Я люблю тебя, мам. — И я, малыш, — тихо говорит она, — Рэнди, я хочу, что бы ты больше никогда не подходил к этой женщине, — строго просит мама, смотря прямо в тёмные глаза сына. — Эта тётя сказала, что она моя бабушка, — задумчиво отвечает Рэндалл. — Нет, ты же знаешь, у тебя одна бабушка и она сейчас в Испании, — вмешивается в разговор отец. Вечером того же дня, в дверь их дома неуверенно начали звонить, Аарон пошёл открывать. Послышался разговор на повышенных тонах и возня: — Сара? — неуверенно позвал голос. Девушка выглянула, на пороге стоял отец и пытался зайти в дом. Выглядело это забавно, Хилл был вдвое выше и шире в плечах, чем О’Нил. Прикроватная тумбочка двигала шкаф. — Что происходит? — сдерживая смех, строго спрашивает девушка. — Сара, я хочу поговорить! — О чём? Вы с мамой всё сказали, — она раздражённо повела плечами. — Мне жаль, что так вышло. И в тот и в этот раз, — виновато говорил отец, — Я понимаю, почему ты не приглашаешь нас в дом. Заслуженно. Выйди на улицу, пожалуйста. Сара кивнула и прошла вглубь дома, Грег поспешил убраться от зятя. Слишком грозно он выглядел. Аарон подошёл к Саре, заметив снимки в её руках спросил: — Ты уверена? Она лишь кивнула. Он крепко обнял её и сказал: — Я люблю тебя. — Ты моя семья, — тихо сказала девушка. Она накинула кардиган и вышла из дома. Родители стояли на противоположной стороне улицы. — Милая, — начала мать. — Нет. Хватит с меня, — она останавливает женщину рукой, — Жила как-то без вас семь лет, и ещё столько же проживу. Сара протянула два снимка. На одном — Аарон держит Рэнди на руках. Их первый Хэллоуин. На втором — он уже с Амаей на руках. Малышке на этом фото ровно месяц. — Я специально даю вам эти снимки. На которых рядом с вашими внуками уголовник, — она красноречиво смотрит на них, — И даже если вы захотите обрезать снимок или заклеить Аарона, вы всё равно, каждый раз глядя на эти снимки, если конечно будете на них смотреть, будете видеть, что Аарон Хилл, в прошлом лидер опасной группировки, стал прекрасным родителем, в отличии от вас! Мать смотрела на Сару свысока, она так и не поняла, за что дочь с ней так. Отец был расстроен и потерян, прояви он к Саре больше внимания, она смогла бы с ним общаться и даже познакомила бы с детьми. — Всё что у вас будет от моих детей эти фото, на которых они очень маленькие. Хотите храните их, хотите нет, мне плевать, — безразлично бросает она, — Но знайте, приблизитесь ко мне, к детям или нашему дому, и я клянусь, Банда моего мужа разберётся с вами. Сара Хилл развернулась и пошла в сторону дома.