Эгоист

У каждого натурала есть право быть геем. Пусть ненадолго, на час или на пять секунд. Час в гей-баре, чтобы показать Ивану свободу. Пять секунд, чтобы позволить ему поцеловать себя перед дверью номера в гостинице. Пять секунд длятся больше того часа. Ощущений никаких. Будто актер, хотя я совсем не актер по профессии, я высчитываю мизансцену, рассчитываю как будет смотреться на записях камер видеонаблюдения его склонившаяся спина и моя блестящая лысина. Надо, чтобы не видели лиц. Хотя их видели, когда мы шли по коридору. Надо, чтобы кадры не использовались для шантажа. Устроить это можно, но позже. Ничего предосудительного – просто товарищеский, чуть пьяный, поцелуй на ночь. Но почему-то в губы. Поцелуй есть поцелуй, губы есть губы. Это виски без содовой и отсутствие жены. Тяжелая работа, усталость. Я с лихвой компенсирую женское тело спортом, работой, если же станет тяжело – женскую мягкую плоть заменит рука. Почему нет? Это хорошо получается. Быстро и результативно. А ему сегодня не удалось никого "снять". У него сексуальный голод. Это всего пять секунд, но за одну из них он успевает лизнуть мои губы, пытаясь стать французом. Еще одна секунда - Иван отстраняется. Смотрит мне в глаза. Видит ли? - Извините, Владимвладимыч. Сорвалось, – неловко пытается обратить в шутку. - За что? – зачем я его пытаю в такой момент? Тик-так. - За это, – он вновь пикирует к моему лицу, и я не успеваю закрыться. Еще две секунды Иван вдавливает меня в дверь, зализывая мой рот, зажимая горячими руками мои предплечья. Полуобморочной взрывной вспышкой что-то первобытное или греческое щелкает в моем подсознании именно сейчас, а не где-то, когда-то, с кем-то. Виски, гей-бар, отсутствие жены, молодая горячая плоть. Карточка молниеносно оказывается в замке, еще через секунду мы проваливаемся внутрь. Итог: пять астрономических секунд прожиты. Я заберу запись из комнаты охраны чуть позже.