Люби меня, когда я меньше всего этого заслуживаю.

      Огромные пушистые хлопья медленно опускаются на землю, покрывая деревья, дома и дороги небольшого городка в Великобритании, куда совсем скоро придет самое настоящее чудо. Вокруг царит суматоха, эти всеми любимые предпраздничные хлопоты, люди, снующие туда-сюда с рвущимися от тяжести пакетами с подарками. Ничто не радует так, как суета, предшествующая выходным. Вот одна маленькая девочка бежит вперед матери навстречу к ребятам из школы, чтобы поздравить с наступающим праздником. Пара влюбленных обнимается под гирляндой у ларька со сладостями, из магазина игрушек напротив выходит старушка с большой, перевязанной бантом, коробкой. А из переулка через улицу выбегает компания детей, с визгами бросая друг в друга снежки. Везде и всюду слышны возгласы: «С Рождеством, Кэрол!», а в ответ: «И тебя с Рождеством, Марк!».       Снег все продолжает падать, скрывая под собой весь мир. Он так же падает и на соседней улице, где лежит еще теплое окровавленное тело молодого человека, одиноко смотрящего в небо пустыми, уже не видящими глазами. Его найдут немного позже и тогда все вокруг услышат этот жуткий крик, от которого мурашки побегут по телу. Ну, а пока, слышны только крики: «С Рождеством, Саманта» или не Саманта, разве это важно?

***

      В другом конце мира, скажем так, в волшебной его части семья Поттеров встречает гостей, чтобы отметить этот праздник с теми, кого они любят. Все суетятся и бегают из комнаты в комнату с подносами и тарелками. Маленькая рыжеволосая Лили вбегает в спальню своего брата с криком:       — Альбус, мама сказала, чтобы ты немедленно спустился вниз и помог папе!       — Почему Джеймс не может этого сделать? — лениво и недовольно пробурчал темноволосый парень, лежа на своей на кровати. Взору девочки предстала комната, которую с первого взгляда можно описать одним словом «свалка», но на самом деле у каждой вещи здесь было свое строго обозначенное для ее хозяина место. Альбус любил порядок во всем, но этот порядок он видел по-своему.       — Джеймс встречает гостей, — раздраженно отвечает девочка, как бы удивляясь тому, что брат задает такие глупые вопросы.       — Скажи, что сейчас спущусь, — пробубнил парень, после чего встал с кровати и подошел к полке, чтобы поставить на нее кубик рубика, который он так старательно собирал последние минут пятнадцать.       Тем временем во дворе дома другой парень с самой лучезарной улыбкой встречал гостей, прибывающих в поместье семьи. В этом был весь Джеймс, воспитанный и сдержанный, находящий подход к каждому, с кем говорил, он нравился всем. Но все ли нравились Джеймсу? Кто знает? С уверенностью можно сказать лишь, что как минимум один человек видел его по-настоящему искренние чувства.       — Кэс! — радостно воскликнул парень, обнимая невысокую белокурую девушку. Кассандра Вуд. Отличница, гордость семьи, их с Джеймсом без запинки можно было назвать идеальной парой. Она целует его в щеку, прижимаясь ближе. — С Рождеством, миссис Вуд, — учтиво произносит парень, обращаясь к женщине, которую издалека можно спутать с ее дочерью за вычетом четверти века прожитых лет. Пенелопа Вуд, статная и собранная женщина, с изящной осанкой и всегда убранными пшеничного цвета волосами, слегка подалась навстречу своему будущему зятю (в этом уже никто не сомневался).       — С Рождеством, Джеймс, — как бы с трудом произнося каждое слово, ответила женщина, проходя в дом.       — У меня для тебя кое-что есть, — парень схватил девушку за руку и повел в свою комнату. — Закрой глаза, не подглядывай, — он подвел ее к зеркалу лицом, застегивая сзади на шее золотую цепочку. — Открывай.       Кассандра открыла глаза, в которых сверкнули ярко-синие искры, первым же делом она увидела кулон в виде сердца. Парень улыбался ей в отражении.       — Джеймс! — изумленно воскликнула девушка, поворачиваясь к нему.       — Это, чтобы ты никогда не забывала, что я тебя люблю. Кто бы что ни говорил, — его рука скользнула вверх по ее щеке.       — Спасибо, — Кэс приподнялась на носочки, чтобы поцеловать парня, — Он очень красивый.       Романтическую обстановку прервал голос снизу о том, что пора садиться за стол. Все, кто должен был, уже приехали, чтобы отметить праздник в кругу самых близких. К таким относились семьи Уизли и Вуд, всех вместе народу набиралось прилично.       Когда Джеймс и Кэсси спустились, они были оглушены разговорами со всех сторон. Каждый вносил свою лепту в этот гул. В одном углу стола Молли Уизли показывала на блюда и раскрывала свои секреты рецептуры для Пенелопы Вуд, пресекая все ее отчаянные попытки уйти от разговора, в другом — Флёр смеялась с очередной шутки Рона, а вокруг всего этого Лили и Хьюго играли в салки, сопровождая их веселыми визгами.       Постепенно наступила тишина и все заняли свои места, Гарри встал во главе стола, чтобы сказать тост, приковав взгляды всех присутствующих.       — Хочу поблагодарить всех, кто сегодня находится здесь. Надеюсь, что этот праздник… — неожиданно для всех к нему подошел Рон и, перебив его речь, сказал что-то ему на ухо. Гарри задумчиво обвел стол глазами, крепче сжав стакан в руке, — Извините, мне нужно отойти, — он наклонился к встревоженной Джинни и что-то сказал, она многозначительно кивнула. Гарри с Роном быстро ушли из комнаты.       — Хм, что ж, пап, не хочешь сказать тост? — пытаясь спасти ситуацию, Джинни обратилась к Артуру Уизли.       — Я? Что? А…да, конечно… — прочистив горло, мужчина встал из-за стола. После войны Артур постарел сильнее всех, смерть Фреда тяжело сказалась на здоровье отца. Когда-то рыжие волосы покрылись сединой, не оставив и шанса узнать в нем члена семьи Уизли, руки когда-то умелого волшебника, уважаемого человека в министерстве магии, покрылись морщинами и теперь дрожали, когда он держал стакан с элем. — Как уже успел сказать Гарри: спасибо, что пришли и разделили с нами этот замечательный праздник. Надеюсь, что все мы соберемся здесь через год, такие же здоровые и счастливые. За мирное время! — теперь эти слова звучали на всех праздниках. Война вносит непоправимый вклад в жизни людей, заставших ее.       Опустошив свои стаканы с напитками, гости приступили к блюдам на столе. Снова начались шумные разговоры, хотя, казалось, что они и не заканчивались, потому что гости буквально продолжили говорить с того же момента, где остановились ранее.       — Тедди, ты знаешь, что случилось? — пожар любопытства съедал Альбуса заживо. — Почему папа ушел? Это связано с ВОМ?       — Отстань от него, — вступился Джеймс.       — Не лезь не в свое дело, Джим! — зеленые глаза сверкнули яростью.       Джеймс сжал зубы, линия скулы вырезалась еще четче, чем обычно.       — Джеймс, — прошептала Кэс, положив свою руку на его. Парень выдохнул.       — Все нормально, пойду поговорю с отцом, — Джеймс встал из-за стола.       Тем временем у кабинета отца он услышал тихий разговор Рона и Гарри. Второй был непривычно зол и сосредоточен. Разговор получился тихим не от того, что они шептали, это был страх неизвестности и ужас от осознания происходящего. Джеймс решил не входить.       — Они уже делают это днем! В канун Рождества, Гарри! — снова повторяя, пытаясь достучаться до друга, говорил Рон.       — У нас нет доказательств, что это они, — нервно проговорил Поттер.       — Их нацистская партия — то еще доказательство, они открыто выступают со своими лозунгами, провоцируя новую войну. Мы идиоты, они смеются нам в лицо! Толкают речь, суют нам под нос свои листовки, а потом идут убивать магглов! — Рон ударил по столу кулаком, если бы Джеймс не знал, то ни за что не догадался бы, что это говорит его родной дядя.       — Джеймс! — парень подпрыгнул от неожиданности. Увидев маленькую рыжую голову, он успокоился.       — Лили, не шуми, что ты здесь делаешь? — немного отводя ее в сторону, спросил парень.       — Я шла в свою комнату, чтобы отдать Розе подарок, а ты что здесь делаешь? — в глазах заиграли чертики, такие же зеленые, как у Альбуса, но отличия были, в глазах Лили не было той неприкрытой агрессии и недоверия к миру. В свои 13 лет она была все еще той же наивной девочкой, но уже начинали проглядываться черты характера ее матери.       — Я шел поговорить с отцом, — спокойно сказал парень.       — И не дошел? — с усмешкой спросила девочка.       — Лили, иди за подарком, — настойчиво ответил брат. Девочка надула и губы и пошла дальше по коридору. Джеймс задумался о том, что вряд ли он услышит что-то новое, и решил спуститься вниз к гостям.       Тем временем за столом веселье не утихало ни на минуту, неизвестно, откуда только они находили столько тем для разговоров. Навстречу к Джеймсу уже шла Кэсси:       — Все хорошо? — взволнованно спросила девушка.       — Да, с отцом поговорить не удалось, позже все узнаю, ты как? — спросил Джеймс, поправляя светлую прядь с лица девушки, вблизи она нравилась ему еще больше. Волнистые волосы пшеничного оттенка, темно-голубые глаза, россыпь веснушек, напоминавшая ему о его матери и сестре. Он любил в ней все, даже шрам над бровью, который она всегда тщательно от всех скрывала. Ей было шесть, когда она его получила, маленькая Кэс пыталась поймать шоколадную лягушку и случайно влетела в дверной косяк.       — Все чудесно! Мы ведь идем сегодня в паб с ребятами? Эмма очень просила, — девушка сделала щенячий взгляд и захлопала ресницами. Ей это было не нужно, парень и так сделает для нее что угодно.       — Я подумаю, — Джеймс лукаво улыбнулся. Кэсси приподнялась и чмокнула его в щеку:       — Спасибо, — и убежала в гостиную.       Повернувшись, Джеймс заметил свою сову, подлетевшую к окну. Он впустил ее и достал из ее клюва письмо, адресованное ему.       — Молодец, приятель, — он погладил ее по голове и дал угощение.