Так страшно умирать...

- Ты сомневаешься. - Уверенно заявила появившаяся на пороге комнаты девушка. Император не ответил. Голос мог выдать обуревавший его страх. В первый раз желтоглазая ведьма ошиблась, не поняв истинных чувств Лелуша. Волнения, как ни странно, почти не было, лишь часто-часто билось сердце, будто бы предчувствуя скорую гибель. Смертельный ужас овладел сознанием подростка. Как же жалел в этот миг император, что уже использовал гиас на себе. Всего лишь забыть о скорой гибели, вот все чего ему хотелось . Здесь и сейчас не было ни кровавого императора, ни хитроумного зеро, ни даже язвительного школьника Лелуша. Лишь маленький мальчик с огромными фиолетовыми глазами, заполненными болью и страхом. - Лелуш. - В голосе девушки можно было заметить нотки грусти. - Может, ты передумаешь? Ему захотелось кричать. Громко, срывая голос, закричать на ведьму, чтобы она не смела предлагать ему такое. Соблазн был настолько велик. А память вновь подкидывала счастливые моменты жизни. Жизни, которая сегодня оборвется. Маленький мальчик внутри Лелуша заливался слезами, оплакивая скорую смерть, но император лишь отрицательно покачал головой, отвечая на вопрос вечной подруги. А ведь она бессмертна. И ненависть в желтоглазой девочке вспыхнула как листок бумаги в адском пламени. Но он снова мог сдержаться. Лишь блеснул и тут же погас в аметистовых глазах злой огонек. - Нет. - Как можно более твердо. И все же... - Понимаю. - Ведьма подошла ближе. Голос ее был спокойным и уверенным. Как раз то, чего так не хватало Лелушу в этот миг. - Я верю в тебя. Напряженная струна в громким визгом лопнула. Плечи Лелуша безвольно опустились, по щекам потекли слезы. Он уселся прямо на пол, закрыв лицо бледными руками с тонкими аристократическими пальцами. Даже в этот момент он все еще оставался императором. Желтоглазая ведьма опустилась рядом с ним на колени и просто обняла, не говоря больше ни слова. Теперь говорил он. - Я боюсь... знаешь, это страшно... не хочу... умирать... любимая, если бы только... не хочу... Одежда, принесенная девушкой, выпала из ее рук. Наверное, это было странно, что одежду императору приносит его подруга, но Лелуш не терпел посторонних в своей комнате. Даже император может позволить себе слабость. Пусть только перед смертью. Но время закончилось. Через десять минут перед девушкой, надменно приподняв голову и гордо распрямив спину, стоял ее... любимый? На красивом лице лишь высокомерное равнодушие. И никто никогда не предположил бы, что всего несколько минут назад этот человек рыдал от отчаянья и страха на груди зеленоволосой ведьмы. Церемониальное облачение в этот день шло Лелушу больше чем когда-либо ранее. В свой самый последний день император не мог быть некрасивым.