(не) то Небо

Он — Облако Вонголы. Ошейник на бешеном псе сидит неплотно, на первый взгляд. Тсунаёши смотрит проницательным взглядом и даёт очередную миссию. Ошейник — всего лишь видимость контроля (можешь рычать, делать независимый вид, но попробуй-ка укусить), ведь пуля гораздо надёжней бешеных псов следует усыплять А он смотрит в эти глаза цвета карамели — эфемерно слышится запах жжёного сахара (какая же гадость) — и ему хочется перегрызть глотку Боссу (жалкой подделке, но реальность диктует свои правила). Это ведь не его Небо. У его Неба глаза — ненормально желтые, с искрами живого Пламени внутри. Никак не приторная, отвратительно подгоревшая карамель. Однако, он Облако Вонголы. Уже десять лет. В пору заподозрить вмешательство Тумана… Или шизофрению. Он раздражается, рычит на глупых травоядных и ходит на самые опасные миссии в одиночку — ему нужно разобраться. Кея знает, что у его Неба непокорность и своеволие вросли под кожу, их не вытравишь, он пытался. Точно знает, что у его Зверька хоровод ёкаев танцует за невинной улыбкой, а за спиной драконьи крылья — воплощение силы и свободы. Он пальцы сжимает до стонущего скрежета тонф и пытается успокоить дыхание. Хибари Кея — зверь натасканный, натравленный, сильный, бешеный. Одиночка до мозга костей. Он хочет того другого, ещё мальчишку, убить, разорвать, уничтожить. Потому что там Небо рядом, спина к спине, Пламя к Пламени — высшая форма доверия. Потому что там связь греет живым теплом и уверенностью. Потому что того мальчишку Небо принимает со всеми его недостатками, с острыми, сколотыми гранями и звериным, больным безумием. И смеётся над чужой слепотой, видя гораздо больше закостенелых и матёрых убийц. Кея сжимает зубы и давит внутри тоскливый вой. Потому что сам этого не имеет. И никогда не получит. Он травится чужой карамелью, задыхается жженым сахаром и с безразличием затягивает ошейник на манер петли. Он сходит с ума. Ожидаемо? Ему снятся глаза желтые, россыпи родинок и бледных шрамов на чужой коже, тепло рядом, ставшее привычным, и такое странно-приятное «Кёя!». Ему снится жизнь своя-чужая, похожая, до мелочей и разная в корне. Кея устал просыпаться зная, что Неба нет. Не существует. Больная фантазия? Наваждение? Последствия сломанной психики? Неважно. Его Неба нет, и он не хочет давиться отравленной карамелью, застревающей в глотке. Хибари Кёя устал. Облаку нужно Небо. Нужного Неба нет. Зверь скалит окровавленные клыки, на шее болтается разорванный ошейник. Пуля опаздывает всего на мгновение. Он улыбается желтым глазам, блеснувшим закатным небом в стеклянных осколках. Ну вот и все, Зверек.