Одна на двоих осень

Илун сидел на открытой террасе с огромной кружкой кофе в руках и смотрел, как Сяо Бай кормит чаек, подбрасывая им в воздух куски вчерашнего хлеба. В воздухе пахло морской травой и сосновой смолой, ветер нес с берега красные, как партийные флаги, кленовые листья и бросал их в стальную, по-осеннему холодную воду. Этот день мог бы быть бесконечным, если бы завтра им не нужно было возвращаться на Родину. Здесь, в другой стране, почти в другой реальности, они могли не притворяться, могли быть такими, какими сами хотели, могли не скрывать ни чувств, ни эмоций, ни мыслей. Но только на очень короткое время и там, где их не застанет ни одна камера, ни один микрофон. У красной гидры очень длинные щупальца. А завтра возвращаться домой – разными рейсами, в разные города. Илун мечтал о том, что однажды настанет такой день, когда они смогут подняться на один борт, снять один на двоих номер, заказать один столик в ресторане. Вряд ли они захотят что-то афишировать, но даже если им не придется ничего скрывать, это уже будет счастье. А пока у них есть этот маленький домик в богом забытом месте, вдали от семей, от друзей — зато один на двоих. — Эти пугливые птицы не подлетают близко, — пожаловался Бай Юй, вернувшись на террасу. — Они тебя боятся, – Илун отставил полупустую кружку. — Эй, посмотри на меня, ну что во мне такого страшного? — Бай Юй взял кружку с остывшим кофе и сделал большой глоток. Это заставило Илуна улыбнуться. Пить из одной кружки, прикасаться друг к другу, смотреть друг другу в глаза, там, дома этого так не хватает. — Попробуй побриться, — посоветовал он. — Я не люблю бриться, — поморщился Бай Юй, вернул пустую кружку на стол. — А я не люблю лечить раздражение, — Илун потер подбородок. — Ну прости. Завтра вернешься в свой гладко выбритый мир глянца и гламура, и тебе снова станет хорошо, — он подошел и протянул руку к пачке сигарет, лежавшей на столе, но Илун тут же перехватил его запястье. — Тебе нельзя, — он строго посмотрел на Бай Юя. — Да брось, всего одну! — Бай Юй не собирался сдаваться. Он попытался высвободить руку, но это было не так просто. — Тебе нисколько нельзя, — Илун забрал пачку со стола и спрятал ее в задний карман. — И кофе натощак тоже нельзя. — А можно мне не такого занудного парня? — поинтересовался Бай Юй саркастично. — Нельзя, — рявкнул Илун и рывком усадил его к себе на колени. — Ты такой милый, когда злой, — Бай Юй обнял его за шею и взъерошил волосы. — Хмммм, как ты считаешь, если я не буду бросать хлеб, а буду держать его в руках, чайка может подлететь ближе? — задумчиво спросил он, снова глядя на море. — Я думаю, что может, — ответил Илун. — Но она может клюнуть тебя за палец. Я бы не стал так делать, — он накрыл колени Бай Юя теплым пледом. — Я все равно попробую, — пообещал тот, совершенно не сопротивляясь. Здесь было не так уж и холодно для конца осени, но сырой морской воздух не согревал. — Ты вечно пытаешься сделать что-то опасное, — Илун обнял его за талию, удобнее устраивая на своих коленях. — Если бы я не пытался, мы бы тут сейчас не сидели, — Бай Юй повернулся и коротко поцеловал его в губы. — Я до сих пор не понимаю, как ты меня уговорил все это продолжить, — тихо выдохнул Илун. Ему до сих пор было страшно за них обоих, за их карьеры, за их близких. Шутки с партией не так уж смешны, как оказалось. Но он знал, что если бы расстался с этим удивительным человеком, то жалел бы об этом до конца своей жизни. Когда их отношения только начинались, и им было плевать на все, кроме друг друга, им здорово досталось. Они не говорили ни о чем открыто, тогда и говорить-то было почти не о чем. Но и не скрывали. И в один прекрасный момент к каждому из них пришел особист. Каждого из них поставили перед выбором – карьера или отношения. Они оба выбрали карьеру. Но никто из них так и не решился распрощаться навсегда. Илун пытался. К своему стыду. Он никогда не считал себя трусом, но в этот момент ему было очень страшно. Не только за себя, но и за всех, кто был, кто стал его семьей за эти годы. И он почти сдался. Но Бай Юй — этот хрупкий на вид человек, такой легкий, что его можно поднять одной рукой — не позволил ему. Он оказался гораздо сильнее, чем считал Илун, и даже если бы тот не любил его раньше, то полюбил бы в этот момент. Он готов был сопротивляться системе, даже если его никто не поддержит. Он готов был делать то, чего и сам боялся больше всего на свете. И его смелость вдохновляла, придавала сил. — Подожди, я тебя еще уговорю публично объявить, что мы пара, — усмехнулся Бай Юй. — У тебя жар? — Илун потрогал его лоб. — Ты переохладился, пока кормил птиц, — заявил он очень серьезно. — Простыл и заболел. У тебя жар и бред. — Просто поверь, однажды мы это сделаем, — пообещал Бай Юй. — Я пока не знаю, как. Но однажды. Я обещаю тебе. Мы сделаем это. Илун не представлял, как это можно было бы осуществить. Но он верил в каждое слово. Просто потому что невозможно не верить этому удивительному человеку, в котором, кажется, уместилась целая вселенная.