Необычный торговец

Было прошлое, которое приятно вспоминать, Было прошлое, от которого хочется бежать. Есть настоящее — оно всего лишь миг. Что будет дальше, никто так и не постиг. ©Rina.M

      Эта история произошла довольно давно, и некоторым из вас, наверно, она покажется неправдоподобной, местами даже фантастической. Тут начинается история длинною в целую жизнь о герое, который не один раз спасал судьбу Тамриэля…       В провинции Скайрим, в горах на западе Фолкрита, среди прекрасного леса стояла хижина. Она была ветхая, с частично обвалившейся крышей из-за тяжёлого снега, которая в любую минуту могла развалиться окончательно. Сгнившие стены, уже покрывшиеся плесенью и налётом, не держали в себе ни тепла, ни уюта, испуская гнилое зловоние. Но одновременно с этим атмосфера внутри царила приятная, её можно даже было назвать уютной: в камине догорали последние дрова, делясь с маленькой комнатушкой своим приятным теплом; у окна стоял круглый дубовый стол, на котором в не колющем глаза беспорядке была разбросана незамысловатая домашняя утварь; поблизости от стола расположились пару стульев; также в углу примостилось кресло, на котором, видимо, хозяин мог предаться забвению и воспоминаниям прошлых лет. В противоположном от кресла углу была простенькая кровать, обитая шкурой медведя; рядом примостился большой резной сундук. И, конечно же, стены украшали трофеи: лук, щит и меч. Все это придавало некое спокойствие. Это было то самое жилище, в котором мародеры и разбойники в прежние времена собирались для набегов и злодеяний. На территории дома находились тренировочная площадка, небольшая кузница и мишени для стрельбы из лука, запорошенные в это время года снегом.       Со стороны Фолкрита, в гору поднимался неизвестный. При одном взгляде на него невольно проникаешься уважением и даже некоторым страхом: уверенный твёрдый взгляд, волевой подбородок и русые волосы подчёркивали в нём крепкого и бесстрашного жителя Скайрима. На норде была плотная рубашка; кожаная броня со стальными вставками (для большей прочности); штаны были заправлены в длинные сапоги. За спиной, в кожухе, покоился простой лук; на ремне висел небольшой кинжал, в рукоять которого был вставлен невиданной красоты сапфир. Этого мужчину можно было принять за охотника, рыщущего в поисках добычи. Неизвестный шёл аккуратно, чтобы не провалиться в снег. Ветер пел-завывал свою суровую, но по-своему чудесную песню, трепля хоть и недлинные, но густые волосы путника.       И вот на опушке показался тот самый дом, и норд, вздохнув облегченно, направился к нему. Внезапно в пару сантиметрах от лица норда со свистом пролетела стрела. Резко обернувшись, мужчина увидел того, кто чуть не лишил его жизни. Среди деревьев в напряжённой позе застыл каджит: на нем была накидка схожая с одеждой седобородых; капюшон полностью скрывал кошачью морду; хвост бесконтрольно метался из стороны в сторону на ветру. — Кто ты? — Обратился каджит с некоторой злостью и угрозой к норду, стараясь перекричать шум ветра. — Меня зовут Фултейм Бесстрашный, — ответил тот. — Ты спас меня однажды, помнишь? Тогда, у хижины в лесу, когда ты вытащил меня из воды и помог мне встать на ноги. Я хотел найти тебя и отблагодарить за помощь. Каджит на это не проговорил ни слова, убрав лук за спину, и размеренной походкой направился в свой дом. Фултейм пошел вслед за ним.       Фултейм зашёл в дом, не дожидаясь приглашения, сел на стул и стал ждать, когда каджит прервёт тишину. Хозяин дома и расположился в кресле в углу; свет от камина освещал его силуэт, и Фултейм смог разглядеть шрам, проходящий через всю морду. От разглядывания его отвлекли, ещё раз спросив, зачем все же пришёл Фултейм. — Хотел узнать имя своего спасителя и отблагодарить, ведь я обязан тебе жизнью, — объяснил Фултейм ещё раз и, немного помолчав, добавил, — тем более про тебя ходят целые легенды в тавернах. — Я бы рассказал тебе эту историю, длинную, как сама жизнь, но она покажется тебе лживой и местами даже нереальной, придуманной сбрендившим от скумы больным разумом. Фултейм хотел было возразить, но каджит остановил его жестом, показывая, что рассказывать эту историю не собирается. После этого его морду исказила гримаса то ли физической боли, то ли душевных терзаний. На ней можно было прочесть глубокую скорбь и сожаление, тень воспоминаний не давала покоя его душе, отпечатываясь в каждой морщинке и потухших глазах. Особенно в потухших глазах. — И всё же, как твоё имя? — напоминая о своём присутствии, спросил Фултейм. Хозяин дома резко поднялся с кресла и подошёл к окну. С минуту он молчал, отгоняя призраков прошлого и возвращаясь в настоящее. Лицо исказилось в саркастической улыбке от боли ушедших лет, и до того как его губы сомкнулись, он хрипло ответил: — Ри’сад…