***
Сегодня Тэхёна весь день преследует плохое ощущение, да такое, что он не может нормально работать. Он всех обзвонил после обеда, но ни у кого ничего не случилось. Няня сказал, что Чимин спит, слишком малыш устал за день, и ничего у них не произошло. Омега ещё около часа оставался на работе, после чего отпросился и чуть ли не пулей выскочил из офиса. Его тянет домой неведомой силой. Тем более, что теперь бета не берёт трубку. Это только добавляет адреналина и тревоги, у Кима буквально трясутся руки, он еле ведёт машину, превышая скорость и заранее зная, что вечером его почта получит много уведомлений о нарушении ПДД. Удивительно, что никто его не остановил и посты ДПС пустуют. Тэхён бросает машину прямо на дороге во дворе, спасибо, что поставил на сигналку, и фурией поднимается на свой этаж, игнорируя лифт. Сердце, кажется, перестало биться, потому что дверь приоткрыта. Заходить в квартиру до безумия страшно, но мысли о Чимине заставляют его войти. Вот только, он сразу выскакивает обратно, содрогаясь от плача и сгибаясь пополам, прикрывая рот рукой. В коридоре лежит няня, добрейшей души бета, без сознания и в крови, а вокруг царит беспорядок. Чимин. Тэхён вновь заходит в квартиру, оббегает все комнаты, не переставая звать сына, но его нет. Мальчика дома нет, квартиру словно ограбили и не понятно, что с бетой. Слёзы душат. Омега набирает номер службы спасения, раз пять промахиваясь мимо цифр. — Оператор Чон Чонгук. Я вас слушаю. — Ч-Ч-Ч… Г-г-гу~ — С вами всё в порядке? Вы задыхаетесь? Где вы находитесь? Рядом кто-нибудь есть? — Ч-Чонгук… — Тэхён? Омега сразу узнал голос друга, а от этого стало и легче, и страшнее одновременно. Точно! Альфа ведь работает в службе спасения. Он найдёт его ребёнка, да ведь? Он спасёт Чимина. Он поможет ему. Да? Альфа спасёт их? — Я п-прошу тебя, помоги! Ч-Чимин… — Что с ним? Так, давай успокойся. Мы сейчас всё сделаем. Вы дома? — Чонгук, — но омега задыхается и плачет, плачет, плачет. Альфа нажимает пару кнопок. — Скажи, ты звонишь из дома? Тебе нужна скорая, куда мне её направить? — И полицию, — совсем тихо шепчет и вновь плачет. — И… Полицию? Хорошо, я высылаю их к вам домой. Крайнее время — 10 минут. Давай поговорим. — Я… Бросил машину… На дороге… — Ты был в таком состоянии за рулём? Что произошло? — Ч-Чонгук~а… — Я здесь, да. Как мне помочь? — П-пожалуйста, умоляю, приедь ко мне. Я не справлюсь с этим один. — С чем? Тэ, пока я здесь, я могу помочь в разы быстрее и лучше. Тебе угрожают? Дома кто-то есть? Что-то с Чимином? — ответом служат слёзы. — Тэхён? — Гу~к~а… Чимина дома нет, в коридоре лежит няня весь в крови, я не знаю, жив он или нет… — Ч-что?! Когда это произошло, какой промежуток времени? Давай, Тэ, соберись и помоги своему сыну, — свободные сотрудники поняли, что произошло что-то экстренное, поэтому, кто смог, подошли к столу альфы, который, как и полагается в таких ситуациях, отключил наушники. — Примерно… В течении часа с… Небольшим. Я чувствовал тревогу ещё с утра, а после обеда решил позвонить домой и всё выяснить, но няня сказал, что у них всё хорошо и Минни спит. Я был на работе ещё примерно час. И всё… Не смог больше. Рванул домой, а т-тут… Это я виноват, нужно было сразу ехать домой… — пока омега рассказывает, Чон вбивает разные данные, находит камеру у подъезда друга, запрашивает доступ… — Ты искал Чимина по всей квартире? — Угу… — В каком состоянии квартира? — доступ есть, из подъезда в этот период много кто входил и выходил, но чётко два человека вошли и вышли спустя 20 минут с ребёнком на руках. Нужен доступ к камерам на дорогах. — Разгромлена… — следственный комитет также направлен в квартиру. — Возможно они что-то искали и не нашли, будут угрожать сыном. — У меня ничего нет. Я обычный человек и у меня ничего нет… У меня нет… — Не паникуй. Чимин спал, пока его выносили. Ждём доступ к дорожным камерам. Скорая будет у тебя через минуту. Полиция через две. Тебя госпитализируют, квартиру оклеят. Доступ есть… Тэхён, мы найдём Чимина, с ним всё будет хорошо, слышишь? — Чонгук… — слишком тихо шепчет омега. — Тэ? — Мне очень плохо… Я не могу дышать… Т-темнеет… — Где ты сидишь? — В… У Ми… — Тэхён! Фак. Да? Омега находится в комнате в конце коридора, потеря сознания. Что с бетой? — Жив, нужна госпитализация. — Полицию дождитесь. Чонгук внимательно прослеживает машину по камерам. Его маленькая росинка не ясно где, с кем и в каком состоянии. Машина остановилась в старом доме на краю города. Ребёнок уже не спит — он плачет и пытается выбраться из цепких рук. Чонгук перемотал видео на реальное время — машина всё ещё на месте, из здания никто не выходил, потому моментально направил ближайшие посты туда. — Муж? — Истинный, мы пока что только дружим. — А ребёнок? — Не мой. Но я готов на всё ради них. — Чон, свободен. Езжай к омеге. И даже не думай… — Я поеду туда, но буду с стороне, обещаю. Чонгук вылетает из здания, садится в машину и едет по адресу, куда выслал наряд полиции. И доезжает быстро, без пробок (естественно, если ехать по встречке). Спасибо, что всем постам выслан приказ его машину не трогать. У старого дома много машин, к счастью, полицейских, которые полностью окружили здание. Но никто не спешит выходить, даже не отзывается. Альфа напряжен, ходит из стороны в сторону и на дом поглядывает. Спустя долгие пять минут звучит выстрел, затем второй, а после раздаётся взрыв на втором этаже и всё здание, вернее, полностью второй этаж охватывает огонь. Чонгук срывается внутрь, бежит на второй этаж. Дом деревянный, огонь распространяется быстро, очень. Слышится пожарная сигнализация. Но Чон продолжает искать. Второй этаж пустой, только в одной комнате лежать два трупа, и среди них нет его омежки (к счастью). И вообще это те самые похитители, а значит, ребёнок теперь вообще непонятно где и с кем. Огонь уже полыхает на лестнице, но на втором этаже альфа оставаться не может. Чонгук максимально осторожно начинает спускаться вниз, но успевшие обгореть за это время доски не выдерживают его, ступени ломаются под ногами и он летит вниз вместе с ними, жёстко приземляясь на ноги. Кажется, хрустнуло не только деревянное покрытие, но благодаря адреналину парень ничего не чувствует, вскакивает и носится по первому этажу, где никого, к сожалению, не находит. Первый этаж пустой. До двери далеко, а дом вот-вот рухнет. Чонгук надышался дыма, глаза слезятся, дышать трудно, идти больно. Рядом падает горящее бревно, но он успевает увернуться, правда, неудачно встаёт на больную ногу, из-за чего падает назад. Нужно срочно выбираться отсюда, потому что пожарные явно не рискуют идти в дом за полоумным, а тушат лишь снаружи. На грани сознания, среди хоровода из чёрных пятен, альфа видит дверь, где ещё точно не был. Скорее всего, она ведёт в подвал, где можно спастись. Не то, чтобы ещё варианты, поэтому взяв себя в руки, собрав последние остатки силы в кулак, он кое-как поднимается на ноги и идёт к двери. За ней действительно лестница в подвал. И оттуда слышится скулеж. Вдруг это Чимин? Чонгук ускоряется, закрывает дверь и спускается, как может, вниз. Темно и холодно. Он на ходу достаёт из куртки телефон, включает фонарик и светит вперёд, в сторону звуков. В углу сидит связанный мужчина, а к нему привязан динамит. «Ловушка» — думает Чон, но время есть, чтобы обезвредить эту чёртову бомбу (если она рабочая), поэтому быстро добирается до жертвы и садится на колени. Осмотрев устройство, Чонгук перерезает красный провод, и сразу же за ним зелёный. Время сбросилось и взрыв не прогремел. Но рухнул дом (с потолка посыпалась пыль). На какое-то время они замурованы в подвале. Из последних сил альфа вытаскивает кляп и шипит: — Кто ты? И… Где мой сын? — Он забрал его с собой. Они связали меня, он их убил и ушёл. — Кто «он»? После выстрелов сразу был взрыв. — Он убил их, как только они приехали, а то, что вы слышали — просто запись. Он ушёл и забрал ребёнка с собой. — Кто «он», я тебя спрашиваю? — Отец мальчика. Его семья умерла в автокатастрофе год назад, которая произошла по его вине — не справился с управлением. Амнезия, он лежал в больнице, а потом всё вспомнил. Решил вернутся к бывшему мужу, и узнал, что у него есть сын. Позже узнал, что мальчик — его. И решил забрать себе ребёнка. И забрал… — Откуда информация? — Я его лечащий врач, доктор Ли. — Почему я должен тебе верить? — Потому что это шанс найти их? Тем более, сам спроси у его бывшего мужа. Раз ты назвал омежку своим сыном — не чужой человек. — А вы тут как оказались? — минуту подумав, спрашивает альфа, переходя на «вы». — Я… Он начал слишком… Он… Это как одержимость… Думал только о бывшем, как его найти… Сначала всё было хорошо, но потом мысли перешли на другой уровень… Что делать, если муж не примет и пошлёт — заставит принять себя. А если кого-то нашёл — убрать конкурента. А если снова женился — похитит и будет удерживать… Я вызвал психиатра, его не выписали, он мне решил отомстить… — Ясно… — Развяжи меня. Дай тебя осмотреть! Ты буквально… — Не трогай меня! — А ты подумал о папе мальчика? Вот он увидит тебя, и что? Обрадуется? — Я упустил преступника и не успел спасти его сына… Он в любом случае не обрадуется, — бормочет Чон и развязывает доктора, позволяя себя осмотреть. — Расслабься и потеряй сознание, наберись сил, наверняка ты дальше побежишь его искать. Не насилуй организм, а то положат и будешь лежать потом будешь вместо дня — неделю. Я точно не могу сказать, что с ногой, но ожоги не сильные, обработать, перевязать и будешь как новый, даже шрамов не останется. — Я не могу просто лежать! Адрес, какой адрес у него? Что ты ещё знаешь? Нужно как можно больше информации. — Я всё расскажу, когда нас доставят в больницу. Твоему организму срочно нужен отдых! Подумай хотя бы об омеге, раз сам о себе не можешь! — Хорошо! Ладно… Альфа облокачивается спиной на стену и прикрывает глаза. Тело моментально расслабляется, но разум отпустить ситуацию не может. А дальше всё происходит как в тумане. Он слышит голоса, чувствует, как его перекладывают на носилки и поднимают наверх, но глаза словно свинцом залиты, открыть не может. И сказать ничего тоже. — С ним всё нормально. Сейчас организм отдохнёт и проснётся. Не пугайте омегу только. Обработайте раны и подышать кислородом дайте, — улыбается доктор Ли коллегам из своей больницы (какое приятное совпадение) и садится следом в машину.***
— Ммм… — омежка просыпается и тут же начинает плакать, шмыгать носиком, всхлипывать и скулить. У ребёнка болит голова, он до сих пор не рядом с папой и вообще не понятно где. Чимину страшно. — П-папа, папочка, — зовёт мальчик в надежде, что это всё ему снится, что сейчас придёт родитель и успокоит его. — Нунуну, малыш, что ты плачешь? — незнакомый мужчина присаживается к нему на кровать, из-за чего малютка сжимается и сильнее плачет. — Тише, солнышко. Да ты у нас омежка, весь в папу. — Папа, — жалобно скулит Чимин, прижимаясь к стене. — Такой красивый. Твой папа тоже был красивым. И пахнешь ты почти как папа, от меня здесь ничего тебе не досталось. — Где папа? Я хочу к папе! Папа! — Здесь папы нет. Но есть я. Давай познакомимся? Я твой отец. — Нет! Не хочу! Хочу домой к папе! Или просто к папе! Папа! — Я лучше. — Нет! Папа~ Папочка! — Здесь папы нет, он тебя не слышит и не придёт. Здесь есть только я, твой отец. — Не хочу! Пожалуйста, папа~ — Никакого воспитания. Что за ребёнок?! — Папа говорит, самый лучший! — Ты устал, Чимин~и, пора спать, да и у меня от твоей истерики голова раскалывается. — Нет! Нет! Не трогайте меня! Н-нет… Мужчина прижимает платок с хлороформом, а после, для верности, колит снотворное. Нужно срочно валить из города, их наверняка ищут. И хорошо, что сейчас ночь, больше шансов уйти незамеченными. Ребёнок скулит даже во сне. И это дико бесит похитителя. Вот его сын… Его сын… Конечно он не сравнится с омегой. Тем более, что все это время Чимин рос с папой, естественно нет никакого воспитания и уважения к взрослым, к родному отцу. Мужчина поднимает мальчика на руки и выходит из дома. Платок с собой, шприц летит в помойку у соседнего дома (уровень маскировки — 5 баллов). Альфа усаживает ребёнка на заднее сидение, пристегивает и сверху накрывает пледом, с головой, чтобы не привлекал внимание, а потом сам садится на водительское сидение и жмёт на газ. Нечего тянуть кота за яйца.***
В больнице Чонгука первым делом везут на рентген. Врач, что был в подвале, к счастью никак не пострадал, но он сам попросил лечь в палату и поставить ему капельницу. Конечно сотрудники не отказали, туда же пригласили и следователя из полиции. А направили они его в комнату к папе мальчика. Тэхён не спал, сидел как на иголках и бегал глазами по палате. — Тэхён-щи… — З-здравствуйте. — Меня зовут Ли Чону, лечащий врач вашего бывшего мужа. Собственно, здесь я по его вине. — То есть… Это он украл Чимина? — Не совсем. Его помощники, от которых он сразу же избавился. — Боже, зачем ему мой ребёнок.? Откуда он узнал? Что ему нужно? — Так, глубокий вдох, выдох. Я сейчас всё расскажу. Тэхён внимательно слушает, что рассказывает врач, и не может сдержать слёз. Его бывший самый настоящий псих, а значит, с Чимином он может сделать всё что угодно. Хоть бы Чонгук его нашёл… И стоило подумать об истинном, как он хромая заходит в палату. — Ч-Чонгук~а, — заливается слезами омега, бросаясь в объятия к альфе, и жмётся к нему, ищет поддержки. Чон кое-как доходит с ним до кровати и усаживает истинного на матрас, укрывает одеялом и целует в макушку. — Всё нормально, Тэ. Всё будет хорошо. Ты веришь мне? — Какое нормально? Ты хромаешь, весь в ожогах, потерянный… И без него. — Мы уже сейчас поедем за Чимином. Твой бывший явно не в курсе, на каких трассах камеры есть, а на каких нет. Он едет по платной дороге, на ближайшем пункте оплаты мы его и повяжем. — Береги себя, пожалуйста. — Обязательно. Док, едете с нами? — Да, хорошо. — Я поеду с полицией, а вы… — Доктор Ли. — Доктор Ли, с бригадой. — Хорошо. С ногой всё хорошо? — Вывих. — Это радует. — Нам лучше не терять времени… — Капельница как раз закончилась. Я готов ехать. — Тэ, мы вернёмся с Чимином. Отдохни пока что, и не волнуйся лишний раз. — Как мне не волноваться, Чонгук? Сына похитил невменяемый бывший, который мог и может сделать с ним всё что угодно! Ты ранен, но всё равно едешь за ним. А я… — А ты восстанавливаешь, отдыхаешь, чтобы потом быть с нами. Ложись спать, или попрошу, чтобы тебе снотворного с успокоительным прокапали. — Пожалуйста, Чонгук, будь осторожен. Думай не только о Чимине, но и о себе. Пообещай! — Обещаю. Всё, пора. Тэхён сильнее обнимает Чонгука, а потом целует, впервые за всё время, так искренне, нежно, глубоко. Конечно же Чон отвечает, прижимает к себе ближе и рукой в волосы на затылке зарывается, массирует. И первым отстраняется, улыбается так ярко, со звёздами смотрит в глаза напротив, такие же яркие и сияющие, хоть и опухшие и красноватые от слёз, после чего легонько целует в губы и встаёт. Оба молчат. Оба снова смотрят друг другу в глаза. Оба понимают, что теперь они будут вместе, одной семьёй. Чонгук кивает, придавая уверенности, и уходит. Где-то там, в машине похитителя, ждёт спасения маленький омежка.***
Полиция и скорая со всей скоростью мчатся по платной дороге. Обе с сиренами, чтобы им уступили полосу. К счастью, они близко к пункту оплаты, плюс с их скоростью… Они успели приехать на место до похитителя. Даже наверняка пронеслись мимо его машины. На посту стоят готовые ещё две машины, а третья припаркована по центру, перед разветвлением полос, и рядом с ней стоит регулировщик, готовый к «перехвату» машины. Похититель напрягается, как только встаёт в небольшую пробку. Если он сейчас потеряет здесь время, то не успеет до утра выехать из Сеула, не сможет скрыться. Чимин не спит, а плачет и зовёт папу, что только больше злит мужчину. Вот его альфочка не позволял себе такого… — Фак! — ругается мужчина, когда ему показывают съехать на обочину. Там и полиция, и скорая. Кажется, он попал, — Значит так, Чимин. Мы с тобой едем к папе в Пусан. Ясно?! И только попробуй что-нибудь сделать. — Папа! Папочка! — Заткнись! — гаркнул мужчина и вышел из машины, изображая из себя жертву, — На каком основании вы нас остановили?! Я ничего не нарушил! — Предъявите ваши документы. Кто с вами в машине? — Мой сын. — Поступила информация, что в вашей машине находится похищенный ребёнок. — Быть такого не может. — Откройте дверь машины. С нами отец ребёнка, он опознает. — Что за чушь? Послушайте, мы очень торопимся, у нас самолёт уже в шесть утра, а до этого нужно забрать нашего папу от родителей, семейный отпуск. — Чем быстрее вы покажете ребёнка, тем быстрее поедете дальше, если он действительно не похищен. Скрепя зубами, альфа развернулся к машине и открыл заднюю дверь, сразу поднимая омежку на руки. Полиция окружила мужчину, направив на него оружие. Бедный маленький Чимин от страха и стресса описался, из-за чего ещё сильнее заплакал, он ведь уже взрослый мальчик. — Это Чимин, — кивает Чонгук и со всей злостью смотрит на преступника, сжимая руки в кулак и напрягая челюсть. — Вы арестованы за похищение ребёнка, удержание и причинение вреда здоровью. Вы имеете право хранить молчание, ваши слова могу быть использованы в суде против вас. Отпустите ребёнка. — Вы напугали моего сына. Что вообще происходит? Никого я не крал, а мы с ребёнком просто едем в Пусан в папе, правда, солнышко? Нунуну, не нужно слёз. — Чимин~и, росинка, — ласково зовёт Чонгук. — Папа! Папа, — кричит в ответ Чимин и хочет потянуть к нему ручки, но альфа хорошо играет, перехватывая их в свои. — Не бойся малыш. Мой Джонни. Мужчина, вы нас с кем-то путаете… — Папа Гу! Похититель не ожидал, что омежка выдаст такое, и от злости он замахнулся, чтобы ударить, но Чонгук в секунду оказывается рядом, перехватывает руку и закручивает за спину. Тут же подходят ещё двое альф, из полиции, и помогают коллеге, который забирает мальчика из рук мужчины и прижимает к себе, скорее отходя подальше. Чимин хватается своими ладошками за шею альфа и жмётся ближе, плачет в плечо и дрожит. — Дайте плед! Медики скорее принесли альфе одеяло. Чон укутывает в него омежку, и заодно просит доктора Ли осмотреть мальчика. Правда даже просто прикоснуться к себе ребёнок не даёт. Кричит настолько громко, что у Чонгука закладывает уши. — Малыш. Доктор не сделает тебе ничего плохого. Просто посмотрит. Тебя знобит, Чимин~и. — Не хочу, папа Гу. Не надо, пожалуйста. — Я тебя буду держать, и мы сразу уйдём, если что. Хорошо? — Не надо, пожалуйста, не надо, не хочу! Нет! — Ох, малыш, что же он тебе сделал… Чонгук всё равно подходит к врачам. Чимин громко плачет и с мольбой в голосе и страхом в глазах просит папу уйти. Но альфа крепко держит ребёнка и не уходит. Он пытается успокоить омежку, но малыш ни в какую, вертится, уворачивается, дёргает ножками и ручками… — Чимин~а, тише-тише-тише, прошу тебя. — Папа! Я хочу к папе! Папочка~ — Всё хорошо, ну же, солнышко… Тшшш. — Чонгук, давай не будем вводить ребёнка в ещё больший стресс. Посмотрим, когда уснёт. — Да, вы правы. Мой маленький, тшш. Чонгук отходит в сторону от врача, укачивая омежку на руках, гладит по спинке, целует в макушку, щёчки, вытирает слёзки, сильнее укутывает в одеяло и рассказывает, что всё закончилось, что как только малыш успокоится, они поедут к папе, а после — домой, а чуть позже — на море, где они будут только втроём. Чимина всё ещё знобит, альфа чувствует температуру и надеется, что это от пережитого стресса или простуды, а не заражения крови, но ведь ребёнок не даёт, чтобы его посмотрели. Через пару минут омежка затих, горячим лобиком утыкается в шею взрослого, глазки прикрыты, но пальчики крепко держатся за куртку старшего, и дышит он тяжело, носик заложен, кажется. Чонгук снова подходит к медикам, тем самым заставляя омежку напрячься и нехотя поднять головку, но из-за сильной боли малыш тихо поскуливает и ложится обратно, громко всхлипывая. — Тебя не тронут, не волнуйся. Мы так быстрее доедем. Чон садится на кушетку и усаживает малютку Кима на колени, прижимая его к себе. Дверь сразу же закрыли, и машина с сигналкой поехала в больницу. — Папочка, мне очень плохо, — хнычет ребёнок и жалобно смотрит наверх, на альфу. — Давай тебя добрый доктор посмотрит? — Не больно? — Конечно нет. Это доктор Ли, и он очень помог мне. И тебе поможет. Врач присаживается на корточки перед маленьким пациентом и протягивает альфе градусник, чтобы тот сам поставил его, что Чонгук и сделал. Бета внимательно осматривает ручки, замечая два синяка от игл (идиот похититель), а ещё синяки есть на коленочках и спинке, на ладошках царапины. И температура 39… Горлышко красное. Плюс мокрое белье в ночной прохладе может сыграть не особо хорошую роль. — Как зовут тебя, герой? — Ким Чимин… — Давай выпьем таблетку, Чимин-и? Она поможет тебе. — Горькая? — Нет. Совсем нет. — Хорошо… Врач дал обычный детский нурофен и детскую пижамку с динозавриками. Чонгук осторожно переодел омежку и снова взял на руки, потому что Чимин жалобно, прямо в душу, смотрит на альфу и тянет к нему ручки, не желая сидеть одному даже рядом и совсем чуть-чуть. — Чимин-а, а скажи мне, пожалуйста, ты чувствуешь запах этого колпачка? — доктор откручивает крышку от нашатыря и водит перед носиком омежки, но тот лишь отрицательно мотает головкой и отворачивается обратно к альфе. — Поспи, солнышко. А когда проснёшься — папа будет рядом. — Папа… — Да, папа. — И ты тоже, папа, будешь рядом? — Конечно. Только, Чимин~а, я скорее отец. Папой должен быть омега. — Отец… Его у меня нет. — Теперь есть я. — А папа обрадуется, что ты мой отец? — Спросим у него, как только ты проснёшься. Чимин доверчиво прижимается к отцу и закрывает глазки. Малыш быстро крепко засыпает, но все равно почувствовал, когда его хотели забрать от «родителя», поэтому сильнее вцепился в его руку, и до палаты его нёс Чонгук. Альфа осторожно укладывает омежку на кровать и укрывает одеялом, немножко ждёт, когда ребёнок окончательно провалится в сон, и тихонечко выходит в коридор. За Тэхёном. Наверняка омега не спит, а только изводит себя. К слову, так и есть, потому что омега всё это время с замиранием сердца ждал, когда к нему придут хоть с какими-нибудь новостями. Нашли Чимина? Как он? Как Чонгук? Где они? Когда приедут? А вдруг не нашли, опоздали, упустили? И когда в палату заходит Чонгук… Ким вскакивает, сразу налетает на него с объятиями и плачет от облегчения. У альфы плечо не высохло после слёз омежки, а тут и его папа туда же. Кстати, Тэхён почувствовал, услышал аромат своего ребёнка на одежде истинного, поэтому сейчас плачет ещё сильнее. — Всё хорошо, Тэ. Я же обещал. Поплачь… Чонгук мягко покачивает омегу в своих объятиях из стороны в сторону и тихонечко что-то шепчет, ждёт, пока омегу перестанет потряхивать, пока он успокоится и сможет его услышать. Ким за эти сутки дважды чуть не умер: когда понял, что дома нет его сына, и когда альфа пришёл в больницу без него, раненный, в ожогах и вывихнутой ногой. А сейчас, чувствуя аромат своего малыша, омега наконец-то успокаивается. — Тэхён~а. — Чонгук, — смущённо пищит старший и делает пол шаг назад, чтобы посмотреть на альфу. — Пойдём-ка спать. Надеюсь, ты не против, что в палату Чимина. Ким снова всхлипывает, закусывает губу и миллион раз кивает. Чонгук берёт его за руку и ведёт по коридорам в детское отделение. Чимин спит, а Тэхён боится к нему прикоснуться, чтобы не потревожить сладкий сон, ведь неизвестно, через что прошёл его мальчик, что видел и что с ним делать. — Температурит, горлышко красное и есть синяки и ранки. Как минимум два от уколов, снотворное. Возможно Чимин некоторое не будет слышать запахи, потому что ещё его усыпляли хлороформом, — повторяет все слова, которые сказал доктор Ли ещё в машине. — Мой мальчик… Чимин словно чувствует, что говорят про него, и нехотя просыпается. Однако стоит увидеть папу, и сон как рукой снимает. Головка болит, тельце болит, но к родителю хочется. Он так скучал по нему, все это время был один, без него. — Папа! Папочка! Папа! — Мой Чимин~и, — Тэхён скорее садится к омежке на кровать и обнимает, прижимает к себе и по новой плачет уже вместе с ребёнком, — я здесь, папа рядом. Чонгук подходит ближе к семье и её может удержаться, тоже обнимает омег и обоих старается успокоить. Чимин жмется к обоим, и это кажется ему таким правильным… — Папа, я хочу, чтобы папа Гу был моим отцом. Он мой папа, как ты! Только отец. Пожалуйста, Папочка, можно у меня будет отец? — Конечно можно, родной. — Ким Тэхён, Ким Чимин, вы станете моей семьёй? — Да.