Признание

Сидя с ней рядом на одной банкетке, он вдыхал ее чудесный аромат, напоминающий вербену. Ее тонкие запястья так лихо и искусно перебегали по клавишам, что его это завораживало, как завораживает море в час заката. Ему хотелось случайно прикоснуться к ее руке, к ее тонким и длинным пальчикам. Ах, как он хотел прикоснуться к ее рукам губами, как хотел насладиться ее ароматом... как хотел насладиться ею. Она что-то спрашивала его, но ей не нужны были его ответы. Ее голос так мелодично звучал, что сливался с музыкой, которую она играла. Он был влюблен в ее длинные пальчики, тонкую шею, застланную копной рыжих волос, в аромат, манящий его, как только она идет по коридорам усадьбы. Он даже влюблен был в это пианино, на котором она часами могла музицировать для всех гостей этого дома. Он всегда хотел быть гостем этого дома, но сейчас, когда она выросла и расцвела, ему захотелось остаться в ее жизни навсегда. Каждый раз, сидя с ней на этой самой банкетке, он возжелал ее, как никого никогда в жизни. В голове его проносились сладостные фантазии, опьяняющие его. А она все смеялась, что-то рассказывала и так кокетливо улыбалась. Ей нравилось вызывать в нем ту бурю эмоций и чувств, что испытывал он каждый раз, чувствуя ее аромат. — Вы меня любите? — спросила она, как бы невзначай. Это получилось так естественно, что он не успел даже опомниться, и ей пришлось повторить вопрос: - Вы меня любите? — Да, я вас люблю... Люблю так страстно, что мое сердце готово вылететь из груди. — О, как я рада это слышать! — ее слова сопровождались очаровательной улыбкой. — А вы? Вы любите меня? — он решительно положил руку на ее. Мелодия остановилась, в зале стало тихо и лишь дыхание друг друга было слышно двум влюбленным. — Да. Я вас люблю.