( Для атмосферы : Jasmine Thompson - Not About Angels )
Проснувшись от жуткого похмелья, которое ударило в голову, я медленно приподнялась с кровати, осматривая светлую комнату, в которой проснулась. Солнце пробивалось через панорамные окна, бегая по стеклянному полу и вырисовывая на нем разноцветные узоры. На улице была сплошная тишина, что можно было услышать собственный стук сердца. Повернув голову назад, я поняла, что спала я ночью одна. Но ощущение, которое я испытала, казалось, словно реальностью. Смотря на помято - белоснежную простынь, в моей голове вырисовывались отдаленные воспоминания прошлой ночи. Чьи-то руки гладили мое тело, пытаясь унять беспокойную боль, а нежные губы целовали в жаркую кожу шеи. От одного воспоминания поцелуя, кожа на шее загорелась именно в том месте, куда целовали. Рука произвольно потянулась к тому самому месту, нежно проводя по коже, пытаясь понять, реальность это или очередной вымысел.
Ночь была настолько смутным воспоминанием, что казалось, что я постепенно схожу с ума, теряя полностью рассудок. Оглядев еще раз помятое место, я снова развернулась к центру комнаты, потихоньку начиная вставать. Во рту было определенное сухое чувство, которое срочно требовало смочить его. Окунув свои босые ноги на холодный стеклянный пол, я прошла к двери, медленно открывая ее, стараясь не разбудить постояльцев. Тишина захламляла полностью дом, покрывая его пеленой сонного царства. Пробравшись на мысочках по скрипучей лестнице, я оказалась внизу и сразу устремилась на кухню, уже заранее зная расположение дома, потому-что это был мой не первый визит в определенное место.
Пройдя на кухню, я подошла к гранитной столешницы, с золотыми узорчатыми рисунками и взяла в руки графин, наполненный свежей чистой водой. Наполнив прозрачный бокал жидкостью, я жадно впилась в бокал, скорее начав утолять мучащую жажду. Когда стакан был полностью опустошен, а жажда утолена, я поставила обратно графин со стаканом и прошла в гостиную. Но к моему счастью, в гостиной не было никого, кто мог остаться со вчерашнего празднования. Присев на диван, стоявший прямо посередине гостиной, я устремила взгляд на панорамное окно, выходящее на зеленый газон.
Где-то отдаленно, в самых потаенных местах моей головы, стучала боль, которую можно было стерпеть. Медленно моргая ресницами, я смотрела на газон, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера. Рассматривая лужайку, на которой было высажено штук десять различных деревьев, покрытые нитью не зажженных гирлянд, в моем сознании начала проявляться события ночи. Я помню что смотрела на яркие горящие гирлянды, всматриваясь в каждый фонарик, пытаясь разыскать в нем что-то, но не найдя, переходила к другому. И так, фонарь за фонарем. Горели ярко, но такие пустые, холодные внутри, что мне становилось тошно, от того, что я обратила на них свое внимание и потратила свое драгоценное время. Печально, но так происходит с людьми и я думаю, вы это уже поняли.
Пытаясь сосредоточиться на фонарях, которые хоть что-то пробуждали в моем подсознании, наконец мне вспомнилось, как я упала. Да, я отключилась, упав прямо посреди вечеринки на тот самый газон. Переведя взгляд на то самое место, рядом с лежаками, я поняла, что это было реальностью, а не моим плодом обезумевшего от таблеток и выпитого алкоголя воображением. Но вопрос, как я оказалась в постели, все равно оставался открытым. Кто-то явно перенес мое тело с холодной травы, в теплую постель и это явно кто-то сильный, обладающий добрым сердцем.
- Уже проснулась, звезда вечеринки? - около меня присела Марго, попивая в руках апельсиновый сок. Сильно засмотревшись на ландшафтный дизайн, я даже не почувствовала как подруга успела спуститься и взять себе напиток.
- Марго, что вчера произошло? Пожалуйста, расскажи мне, иначе я умру от любопытства!
Подруга лишь усмехнулась моим словам, делая очередной глоток холодного сока.
- Ну что же, садись поудобнее, сейчас начнется самая позорная сцена в твоей жизни - ее слова вводили меня в состояние ужаса, потому-что в голове я успела прокрутить тысячу позорных ситуаций, в надежде, что ни одна из них не относится ко мне. - вообщем, помнишь того кудрявого милого парня, который вечно подливал вам с Мариной разноцветную жидкость? - я кивнула, застыв в ожидании - коктейли ваши были с сюрпризом, то есть, с наркотическим веществом. Он не рассчитал с дозой, а ты выпила слишком много. После выпитого, ты решила отлучиться куда-то и встав, ты упала. Начался переполох. Все сбежались к тебе, не понимая что случилось. Мы тоже очень испугались, хотя Марина не особо понимала что происходит, как и многие. Они словно как стадо просто сбежалось на зрелище, но не особо одупляя, что происходит на самом деле. - сделала она еще глоток, а после слизнула с губ мякоть апельсина - А вскоре, ты пришла в сознание, вытошнив на лужайку все содержащее в себе. Тебя начало лехорадить. Тебя подняли и отнесли в комнату, наверх. Ну а после, ты успокоилась и уснула.
- Кошмар - закрыла я лицо руками, сгорая от стыда - стоп! Кто меня отнес, Марго? Что это был за парень?
Подруга немного замялась, словно зная правду, но не хотя мне ее рассказывать. И то, что она рассказывала мне дальше, казалось для меня фальшивым лепетом, который исходил из ее весьма умных губ. И ложь, которую она лепила, намешивая с правдой, оставалась для меня загадкой, не совсем понимая, для какого благого дела она лжет подруге.
- Просто парень... Не знаю...Он из нашей школы.. Блондин такой, голубоглазый, качек. Вообщем я даже имени его не знаю. Тебе это так важно? - подруга пыталась улизнуть от разговора, который ей был не особо приятен.
- Хм, да нет - соврала я, смотря в ее бесстыжие глаза, которые бегали со стакана на окно. -
- уже не важно - пожала я плечами, отвернувшись к окну. - черт, Марго! - мое резкое спокойствие сменилось криком, который заставил подругу испугаться - Мой папа! Я же должна была вчера быть дома!
- Успокойся и выдохни. Я не настолько была вчера пьяна, от того и позвонила твоему отцу, сказав что ты у меня. Мол ты уснула, а я не хочу тебя будить. Мне показалось, что был удовлетворен данной информацией.
Я немного выдохнула, но легче все равно не становилось. Что история с отцом, что история с парнем, который отнес меня в комнату. Ведь я помню таинственный запах, который был так знаком с моим обаянием. Чьи-то руки притягивали меня к себе, а губы целовали горячую кожу, да так нежно, словно любя. Мое сознание отказывалось верить, что это мог сделать человек, который совершенно не знаком со мной. Ведь внутреннее чувство, которому я доверяла, подсказывало мне, что это был Пэйтон. А может, это просто моя душа требовала его рядом, пытаясь приписать его к каждому событию моего дня.
После разговора с подругой, я привела себя в порядок и скорее отправилась домой, даже не став особо заморачиваться по поводу внешнего вида, ведь я ехала прямо домой, не собираясь никуда заезжать. И наконец, сев в машину, удобно устроившись в мягком салоне и вдохнув спертый запах родной машины, я вжала на газ и поехала.
Всю дорогу меня не покидало навязчивое чувство ночи. Все это было такой странностью. А если думать о том, что произошло два года назад, становится дурно. Ведь я спала с неизвестным парнем, который испарился под утро, не оставив за собой и следа. Неизвестно что он мог вытворить, пока я была в отключке.
Пытаясь сосредоточиться на дороге, я почувствовала как ноет тело, а к горлу подступает комок, переносящий меня в далекое прошлое, когда меня наконец лишили девственности. И не таким радужным образом, как мы все этого желаем. А с похотью, грубостью, синяками от грубых ласк и кровью от порванной плевы.
Два года назад
Я наслаждалась очередной тусовкой, сидя в доме своего самого любимого парня. Он часто закатывал различные тусовки, созывая множество гостей из разных школ. Были все: Американцы, Афро-американцы, Русские, Французы, Итальянцы и множество других иностранных граждан. И все эти люди были настолько открытыми, веселыми, что я сама невольно поддавалась их открытости. И хоть моей мамы нет уже год, я наконец отошла от того сумрачного состояния, в котором пребывала почти полгода. А вытащил меня из этого состояния он, тот самый единственный и неповторимый - Кристиан.
Парень, короткострижанный, густыми бровями и чересчур длинными ресницами. Многие девушки хотели его, но он был лишь моим, от чего я ужасно гордилась, постоянно хвастаясь перед ними. То поцелую, показушно перед всеми, то громко засмеюсь даже с не особо смешной шутки. Наверное, это нельзя назвать любовью, а что-то среднее между дружбой и любовью.
Легко объяснить, почему я не могу назвать это любовью. Он самый красивый мальчик школы, богатый, популярный. Девушками толпами ломались к нему, но он выбрал меня, от чего моя самооценка возвышалась ввысь и именно это чувство, что меня выбрал такой парень, именно оно и спасло меня от тоски по маме. Я просто чувствовала заботу со стороны кого-то еще, кто дарил мне любовь. Кто целовал меня, обнимая и смотря со мной на закат, провожая солнышко и махая ему рукой. А потом мы могли также встретить рассвет, встречая солнышко снова, которое озаряло нас своей ясностью. И это наполняло меня чем-то хорошим, а старая боль уходила на старый план. Но только когда я наполнилась этим счастьем, я поняла, что не люблю его как парня. Что он просто спас меня от печального времени и когда наступило что-то хорошее, то чары развеялись и небо прояснилось. Но сама привязавшись к этому человеку, я продолжала встречаться с ним, но уже не чувствуя прежних чувств.
И такую ситуацию я всегда обосновывала тем, что :
Если любишь радугу, надо любить и дождь.
А привязавшись к этому человеку, я понимала, что он стал мне отчаянно дорог и я отплатить ему чем-то хорошим, только стоит дождаться подходящего времени.
И вот, сидя на этой вечеринке, общаясь с новыми знакомыми, Кристиан приобнял меня сзади, целуя в шею. Я почувствовала едкий запах алкоголя и сигарет.
- Пойдем - он подал мне руку и улыбчиво зазывал меня к себе. Не особо сопротивляясь, я вложила свою руку в его и пошла следом за ним, абсолютно доверяя ему.
Когда мы переступили порог его комнаты, в которой было дичайше темно, я услышала звук щелчка, который ясно отозвался на слуху. Кристиан подошел ко мне вплотную и положил свои руки мне на талию, грубо притягивая к себе. Его смешанный запах алкоголя с сигаретами, выводил меня из колеи, от чего я отворачивалась и просила его прекратить. Но его разум, поддавшейся расслабляющим веществам, вовсе уже не подчинялся ему, от чего Кристиан делал то, что ему желалось на тот момент.
Его руки крепко сжали мои бедра, заставляя пискнуть от боли. Губы начали покрывать каждый дюймик моей груди и шеи, страстно впиваясь в кожу и оставляя болючие засосы на ней. Я отпихивала его крупное тело руками, но мои сопротивления его только заводили. Поэтому он заломил мои руки, прижал к стенке, надавливая нежную щеку об холодную стенку и задрал вверх мое платье, поглаживая кожу снизу.
Не в силах вырваться из его рук, я пыталась кричать, но меня никто не слышал из-за оглушающей музыки в доме. Мои хрупкие ноги он придавливал своими, чтобы я не могла шевелить всем телом. Тогда я чувствовала лишь как страх одолевает мое тело, все еще моля его отпустить меня и пытаясь вырваться. Но мой страх и попытки вырваться он воспринимал лишь как за игру, которая его ужасно заводила. И тогда, когда платье было задрано, а он изнемогал от желания, то одним движением он стянул тонкую ткань и грубо вошел, заставляя тело заныть от боли. По лицу потекла череда крупно-горячих слез, заливая все лицо и оставляя опухшие следы. Он делал грубые толчки, двигаясь все быстрее и быстрее, наслаждаясь моими всхлипами и болью, которую он мне причинял.
Когда он наконец кончил, то отпустил меня, застегнул ширинку и просто вышел, оставив меня одну. Спустившись по стенке на пол, я громко зарыдала. Врачи бы это назвали болевым шоком. Наверное, именно это он и был, потому-что я не до конца осознавала что произошло и рыдала около часа, пока не выплакала всю жидкость из своего организма. И с каждой прожитой в тот момент секундочкой, я чувствовала как боль менялась с чувством онемения, а мое лицо не выражало больше никаких эмоций. В глазах словно отразилась пустота, которую было ничем не заполнить.
И именно тогда, просидев там около часа, я наконец встала и ушла домой. И просто завалившись домой, я предстала перед отцом, показывая всю картину какая она есть. Мне было не холодно, не жарко. Я просто стояла с опустившем взглядом и смотрела на него, даже сама не до конца понимая, что происходит.
И после чего, я снова вернулась к точке отсчета. К этой чертой точке приема лекарств и становления себя на ноги. Вот такая у меня нервная система, который я не особо горжусь. И такая же история доверия к людям, в которой тоже особо нечем гордиться.
_____________________________________________________________________________
Слеза скатилась с моего лица, но я подобрала ее и смахнула. Когда я наконец увидела родной дом, то горесть прошлых обид сменилась на страх, предстоящий перед встречей с отцом.
