eternal night

      Дверь в комнату закрывается, ночь сменяет день. Она снова одна, наедине со своим разумом, который вновь обретает черные краски. Демоны просыпаются. Начинают нашептывать скверные и омерзительные слова. Хочется лезть на стену, хочется содрать кожу, лишь бы избавиться от них. Голова идёт кругом, тело словно не твоё, чувствуешь, что внутри что-то закипает, вот-вот вылезет чёрным месивом из твоего рта, словно кровавая жижа, как яд, от которого нет антидота.       Джоана забивается в угол, глубоко дышит; она потеряна, не видит выхода, руки снова опускаются, трясутся, а демоны в голове продолжают шептать, продолжают жечь огонь в ее грудной клетке, устраивая обряд по сжиганию ее целей, желаний, всего самого лучшего.       Ее кончики волос окрашены в голубой оттенок, словно пламя, которое выделяет угарный газ. Ядовитый, бесцветный — как сама Джоана. Она как огонь, по мнению ее демонов, она врывается в жизни людей, вихрем уничтожая все, что видит, дарит одну боль. Она — разрушитель. Она — яд. Джоана пытается перекричать их, сказать, что она все это сама знает, просит уйти и уходит сама.       Ее маска безразличия очень хорошо сидит на ней, словно это ее настоящая (без)эмоция. Вот только ночью, когда таблетки уже не помогают, вырывается глухой крик, руки начинают колотить, щипать собственное тело, оставляя гематомы, а слёзы бесконечным потоком стекают на подушку.       Ведь так проще, лучше отпустить человека, чем доставлять ему боль. Ей надоела ее паранойя, ее деструктивные мысли, ее страх. Если нет источника из-за которого это все возникает — легче. Без Крис легче. Без поцелуев легче. Без тепла легче. Без нежных слов легче. Без жабки легче. Но проблема в том, что не Кристина источник плохого, а сама Джоана.       Она хочет остаться одна, хочет разорвать этот порочный круг. Но что-то не даёт ей схватить телефон и написать смс в два слова. Так будет (не)лучше.       Демоны пляшут, демоны довольны, они хохочут. Вот только Джоана не может так больше. Понимает, что ничего не может помочь избавиться от них. Они ее вечный спутник. Только она была бы рада сменить этот спутник на выразительные светлые глаза. Они уж бы точно смогли осветить, проложить дорожку к лучшему.       Вот только все самое светлое в Джоане раздробила ее психика; втоптала в землю на 6 футов, чтобы лисы не смогли раскопать       Между ночью и днём только небо и Джоана не видит в этом разницы. Она не спит сутками, разум мешает, мысли спутаны, она не понимает. День и ночь однотипны. Полны страха, боли, ненависти, отвращения. Ночь и день сменяют друг друга — Джоана все та же. Все бессмысленно.       Джоана раздета, обнажена, душа вывернута наизнанку. Она бы рада вывернуть кишки, вспороть вены, дать темным потоком вытечь демонам. Остаться пустой, как очередная банка из-под пива возле ее кровати. Вот только она трусиха, смелости хватает на порезы, которые способны разве что шрам оставить на молодом теле.       Кристина всегда целовала ее слёзы, для неё они словно нож в сердце. Для Джоаны — вода. Кристина боится.       Джоана дышит печалью, Кристина лезет на стену из-за неё.       Джоана кричит. Ее имя застряло в горле. Демоны замкнули круг, но он будет разорван. Надоело. Бесит. Раздражает. Заебло. Кровь не имеет вкуса. Жизнь не имеет вкуса.       Глаза — зеркало души. У Джоаны на лице вместо глаз слепые раны. Раны повсюду. Тело наполнено болью, ощущает ее всю. Хочет прекратить это.       Регресс. Одно слово. Одна цель. Покончить со всем.       Прекратить. Остановить. В голове монотонным звуком крутятся два слова. Воспоминания о прошлом заполняют разум.       Она была рождена острозубой, с самого детства приходилось давать отпор; дело даже не в ментальном расстройстве, диагноз которого смогли поставить только в сознательном возрасте. Просто не такая как все. Вспоминает кучу проблем, которые доставляла родителям; как способна испортить день своим блеклым лицом. 
       Разворачивается к зеркалу, которое висит рядом с кроватью, скалит зубы на тень отражения; глаза безумны, в них не развидеть чего-то живого, одна сплошная чернота, чернее которой разве что вантблэк. Запускает руки в волосы, тянет так сильно, что кожа натягивается и, кажется, вот-вот снимет скальп, пытается физической болью уничтожить демонов, да только боль их возбуждает. Новым залпом начинают зарываться все глубже в грудную клетку.       Жалобный, скулящий стон вырывается откуда-то изнутри, Джоана сдается, прекращает бороться. Опускается головой на подушку, смотрит в одну точку на потолке, не сопротивляется темноте, позволяет взять верх над ней.       Куча таблеток начинают действовать. Тело и разум отключаются, падают в бездонную чёрную пропасть.       День сменяет ночь и вроде все ощущается как белый шум. Где-то здесь, где-то там, непонятно что и непонятно как. Но все улеглось, все прекратилось. Чувствуется пустота, но главное демонов не слышно. Исчезли. Уснули. Растворились в психотропных ядовитых лекарствах.       Джоана просыпается и от этого страшно.       Оставляет ничтожные крошки своей души на кровати, ее кровать — ее могила, только хоронить практически ничего не осталось. Тело — просто мешок, способное вдыхать лишь на половину.       А сейчас ее ждет вечная жизнь. Сколько еще хватит ей сил, чтобы казаться нормальной? Как долго продержится ее маска и не сорвется в бездну, в пропасть, к своей раздробленной душе? А пока она улыбается и ждет встречи с той, которая заставляет почувствовать себя нормальной.       До омерзительности эгоистично, Джоана знает это. Но не находит в себе силы уберечь Крис от катастрофы, от самой себя.       Наступает день — затишье, но ночь сменяет день и от этого бросает в дрожь; впереди только одиночество, впереди только могила.