Рёта VLOG - #1 Лисья капуста

*** Рёте казалось, что так рано он последний раз просыпался в средней школе. Даже не в старшей. А именно в средней, когда компьютерные игры начали плотно входить в его жизнь, а через два года так же плотно выходить из неё. И всё только из-за спорта. После многочасовых тренировок хотелось лишь есть и спать, а не убивать владык демонов. И вот, прошли годы, а Рёта впервые за долгое время не выспался именно потому, что вместо монтажа видео пытался прикончить космических тараканов на уровне сложности «Nightmare». А всё ради контента, идеи для которого почему-то последнее время не приходили. Минусы спокойной жизни, так сказать. Только в три часа ночи популярный японский блоггер понял, что speed run ему не по силам, как и всё остальное, что связано с компьютерными играми. На одну установку игры час ушёл. А потом начались мучения с настройками и попытками разобраться, как ходить, сидеть и прыгать. И к этому добавились всякие карты, «шмарты», компасы, «момпасы». Мозг закипел, глаза послали друг друга в сад. И Рёта уснул. Однако рано утром раздался звонок, который заставил Рёту очень-очень быстро одеться, умыться, взять свою видеокамеру и пулей вылететь из дома. И всё это ради того, чтобы попасть на огород. К Шинтаро. Путь предстоял неблизкий, потому что этот капризный парень после женитьбы перебрался «поближе к природе». Такао же сказал, что это было простым актом скупости, а не тягой к лесу или горам. Просто в Сайтаме жильё стоило гораздо дешевле, да ещё и сад можно отхватить по низкой цене. Сад, который по каким-то причинам стал обычным огородом с капустой, редькой и морковью. А всё потому, что жена Шинтаро, прекрасная Сонгхи очень любила кимчи и всякие супчики с сомнительными на вид растениями. И сегодня начинался какой-то там Кимджан, когда любители кимчи заготавливали его на год. На целый, мать Рёты, год! - Я не понимаю, как Мидорима-чи выдержал это в первый год. А ещё больше я не понимаю, как он решился на это снова, - сетовал Рёта, предчувствуя новые мозоли на руках. - Тут только я кое-чего не понимаю. Что ты делаешь у нас дома? – спросил Дайки с очень серьёзным лицом и не менее серьёзным тоном. - Аоминэ-чи, я просто хотел спросить кое-что, вот и заскочил к тебе по дороге. - А по телефону? – Дайки очень не нравилось, что его так рано заставили принимать гостей сами же незваные гости. - Ну, если у тебя есть эта вещь, то мы бы сразу её взяли с собой, - парень лучезарно улыбнулся, ища глазами хоть что-нибудь миленькое в доме сурового полковника. Рёта знал, какой контент ценился больше всего. - Давай уже к делу, - вздохнул Дайки, зная, что его дочка завтракала в саду со своей мамой. Пару минут назад и со своим папой тоже. Но это означало, что Сумирэ всё ещё в безопасности от всяких там маньячных блоггеров. - Аоминэ-чи, а Майбах Акаши-чи у тебя же сейчас в гараже? – лицо Рёты приобрело все оттенки чистой невинности. Мол, вопросы про Майбах это просто так. Пушинка в глаз. - Ну, да, - недовольно вспомнил Дайки о том, что как-то все активно лезут в его жизнь. Сейджуро машины оставляет, мол, ремонт у него. Рёта вечно пристаёт с глупыми идеями для контента. Шинтаро с недавних пор поступил на службу в качестве военного врача, и работают они иногда вместе, плюс на огороде своём горбатиться заставляет. Тецуя порой сбагривает Сацуки, якобы ей скучно дома одной. Ацуши просто приходит пожрать. А Кагами нашёл в Дайки с недавних пор семейного психолога. Хотя, ничего против Кагами Дайки не имел, они друзья. - А давай на нём капусту повезём? Представляешь, как это будет эпично, просто полная ламбада! Майбах и капуста с огорода Мидоримы-чи! Это такое экшонное видео будет! - Это тебе потом будет полная экшонная ламбада от Акаши, если тронешь его машину, - буркнул Дайки. - Ну, может… - Нет. - Эх, - вздохнул Рёта. – А если на Dodge капусту покатать? - НЕТ! - Но почему? - Это машина моей жены! - А?.. - Нет! Мою машину тоже нельзя! – Дайки слегка повысил голос, зная, что иначе этот попугай лучистый не отстанет. - Аоминэ-чи, ты такой злой, - тут же принялся ныть Рёта. - Что ты уже успел натворить? – послышался мягкий голос Ханы, входящей в комнату с малышкой Сумирэ на руках. Девочка держала своего белого зайку в объятьях, ещё не отойдя до конца ото сна. - Хана-чан! Аоминэ-чи кричит на меня, - притворился Рёта безобидным обижаемым существом. - Я ещё ничего не успел, даже поесть, - буркнул раздражённо Дайки. - А-а, понятно. Кисэ-кун, Дайки когда голодный, очень нестабильный и чаще всего злой. Вот он поест когда, тогда и спрашивай его снова, - дала дельный совет Хана, за который на Рёту снова повысили голос после плотного завтрака, который Рёта тоже сильно и много ел. А после сюсюканий с Сумирэ все отправились на чудесный огород Шинтаро и его милой жены Сонгхи. - Боюсь, мы все помрём, - проговорил мрачно Рёта в камеру, когда понял, что их ожидает. *** - Вы опоздали, - постукивая пальцем, оповестил всех Шинтаро. Он гордо стоял со сложенными на груди руками, всем своим образом показывая недовольство. - И тебе доброго утречка, Мидорима-чи! – Рёта снова включил режим милого оптимистичного существа. Он знал, что иначе не вытерпит эти два дня среди капусты и двух Мидорим. - Ты сказал приехать утром. Сейчас утро, мы приехали, - огрызнулся Дайки с полным равнодушия лицом. - Уже десять, - Шинтаро продолжал стоять напротив только что подъехавшей машины и наблюдать за тем, как все из неё дружно выгружаются. - Утро длиться до двенадцати. Хотел раньше, сказал бы точное время, - не сдавался Дайки, пользуясь всем своим опытом работы и учёбы с Шинтаро. - О, наша маленькая Сумирэ приехала? – послышался низкий женский голос. Из дома вышла черноволосая женщина маленького роста в тёплой мужской кофте, перчатках, простой одежде «в огород не жалко» и резиновых сапогах. Она быстро снимала перчатки, приближаясь к Хане и её дочери. - Доброе утро, Аоминэ, - махнула она рукой Дайки. - Видишь, даже твоя жена говорит, что ещё утро, - тут же повернул в свою пользу слова Сонгхи Дайки. Шинтаро нахмурился и поправил очки рукой в перчатке. К слову, выглядел он примерно так же, как и его жена, потому что два часа назад они начали сбор капусты. Вот Шинтаро и злился, что такое важное дело могло начаться куда раньше. - А Мурасакибара где? – возник рядом с мужчинами Рёта, успевший снять пару кадров из мирной жизни префектуры Сайтама. - Завтракает, наверное, - пожал плечами Шинтаро, который прекрасно знал, что «утро» и «завтрак» для Ацуши может длиться весь день, пока еды хватает. – Ладно, проходите в дом. Одежду я уже приготовил. - Я свою привёз, - отмахнулся Дайки, следуя за товарищем. - Форму пачкать будешь? – по привычке спросил Шинтаро, постоянно следивший за тем, точно ли Дайки принёс чистую футболку на тренировку. – Она, между прочим, из государственного бюджета оплачивалась. - Из моих налогов, - закивал Рёта, понятия не имея о том, с налогов ли это было. - Вы сейчас серьёзно думаете, что у меня только форма есть? – возмутился Дайки. - Как минимум три. Парадная, полевая и повседневная, - перечислил Шинтаро. – И сейчас ты в повседневной, - не забыл указать он. - Это потому, что после огородных приключений мы с тобой поедем на работу, - напомнил Дайки о долге перед родиной. – И у меня есть другая одежда. - Правда? – недоверчиво спросил Рёта. Но Дайки нашёл в себе силы проигнорировать этот вопрос. Он знал, что зачастую его видели в форме, а не тёплых толстовках и удобных штанах. Ему даже на свадьбу пришлось парадный комплект надевать. Мол, так полагается. Но шкаф его очень даже ломился от всяких спортивных извращений то с рукавами, то без, с капюшоном или вырезом на груди. И прочими штуками, некоторые из которых он привёз с собой. И через несколько минут уже стоял в полном огородном обмундировании «что не жалко» рядом с не менее разодетым во «что не жалко» Шинтаро. «Так они сформировали команду «в чём не жалко» и победили всех своих врагов по сбору капусты», - хихикнул блоггер. В итоге, один только он оказался ещё не «в команде», потому что что-то там снимал на камеру, ходя вокруг выданной ему странной одежды и причитая: - Если вы знаете, где такое можно купить, пишите в комментариях. Я реально первый раз в жизни вижу нечто подобное. Ламбада, м-да. На ощупь? – спрашивал он то ли себя, то ли свою камеру. – Жёсткое. Однако я верю, что эти серые лосины сделают из меня не только балерину, но и подогреют важные части меня. Шинтаро и Дайки переглянулись, ничего не сказали и пошли к капусте. - План по проведению учений ещё не поступил на моё отделение, - проговорил тихо, но очень чётко Шинтаро. - Я же сказал, что в конце месяца пришлю, - прошипел Дайки. - Это через четыре дня. - Ты мне ещё в часах посчитай. - Я тебе в моих нервах сосчитаю, - пообещал что-то очень плохое Шинтаро. – Если там снова прыжки с парашютом и рюкзаком в тридцать килограмм, я с тобой по-другому заговорю. - Вы ещё из автомата стрелять будете, - Дайки остался откровенным, видя, как окаменело лицо его товарища. – А что ты хотел? Вы сами прислали запрос на учения. Вот и будем имитировать разбивку госпиталя. Со всеми вытекающими. - Я учту эти вытекающие, чтоб ты знал, - Шинтаро продолжал наводить ужас. - А я учту, что вы ещё разведывательную подготовку не провели. - И это говорит тот, кто забыл её в план внести, - казалось, что Шинтаро сейчас порвёт на много маленьких капусточек. - Рано вам ещё было. У нас мотострелковая сейчас на очереди. Зато у вас будет горящий бронетранспортёр. На танке покатаешься, - теперь создавалось ощущение, что Дайки просто издевается. – А когда разместитесь в госпитале, организуете питание, плановые осмотры и лечение больных. - Вам бы только пожрать, - не выдержал Шинтаро и сказал то, что совсем не хотел услышать от самого себя. Дайки коварно улыбнулся. *** - А сейчас я покажу вам нечто очень крутое. Реальная ламбада, - пообещал загадочно Рёта после того, как вдоволь накрутился перед камерой в своем прекрасном наряде огородного пугала. Хорошо, что он видел в этом светлые стороны. Розовые резиновые сапоги, например. – Сейчас мы проскочим между кухней и домом, так, - парень шёл какими-то закоулками, чтобы остаться незамеченным. – И притаимся здесь, - комментировал он дальше. – Я надеюсь, что камера хорошо заснимет этот момент. Вон там, рядом с вольером сейчас идёт Мидорима-чи. Так. Теперь он заходит внутрь. И, - затаил дыхание Рёта. – И вот эта штука! В атаку! Парень резко, как пуля, пустился трусцой через весь участок, чтобы успеть всё заснять. Ведь в прошлый раз у него ничего не получилось, кроме нагоняя от Шинтаро. Но в этот раз его ждал сюрприз. Милая и застенчивая домашняя питомица семейства Мидорима внезапно потеряла всю свою стеснительность юности перед неожиданными гостями и рванула прямо на Рёту с диким лаем и воем. - А-а-а! Она меня съест! Мидорима-чи! Сун Джун! Это же я! – кричал Рёта куда громче лисы, лающей на него. - Сун Джун! – грозно позвал Мидорима, понимая, что его домашняя лиса настроена серьёзно. – Сун Джун! Но Сун Джун лаять хотела на то, что её зовут, ибо не собака она. Так что лисица продолжила свою атаку на Рёту, вцепившись в его розовый резиновый сапог. Который, кстати, спас его ногу. Шинтаро еле оттащил пушистую лисицу, с сожалением снова заперев её в вольере. - Я, конечно, всегда знал, что у тебя не всё в порядке с мозговой активностью, - начал Шинтаро. – Но чтобы додуматься до такого? Ты превзошёл самого себя. - А что? Это же ради видео, - заныл Рёта. – Заснять милую лисичку – это ещё тот контент. - Милая лисичка, между прочим, дикий зверь. И если тебе почудилось, что она вся такая ручная и домашняя внезапно, то ты сильно ошибся. И мало того, что ты напугал её, так ещё ворвался на её территорию. Так что, за сохранность твоей жизни и здоровья я больше не отвечаю. - Но ты же врач. А как же клятва… - начало было Рёта, но Шинтаро его резко прервал. - За глупые смерти премии Дарвина дают, чтоб ты знал. - Мидорима-чи, ты жестокий, - как всегда Рёту не прошибали ни страшные слова, ни страшные взгляды его друзей. Но вот с лисой в этот день юный блоггер ещё намучился. *** - Как известно, для кимчи нам нужно много капусты, - Рёта улыбался в камеру, стараясь снимать своё лицо, а не тот ужас, который на себя надел. – И у нас её реально много! С этими словами он начал кружиться, чтобы его лицо всё ещё оставалось в кадре, но и море капусты тоже в него попало. И капусты вокруг было реально много. А вот людей мало. - Сегодня мы должны собрать всё это добро, - Рёта установил камеру на небольшой штатив. – У меня тут вот такой вот ножичек. Как мне объяснили в прошлый раз, нужно взять вот так капусту… вот так, - его руки обхватили длинный кочан. – Теперь делаем надрез посередине. Да, вот так. Зачем, мне никто не рассказал, но я это обязательно выясню. И лису тоже сниму, - пообещал он более тихим голосом. Парень проверил камеру и принялся обрабатывать капустные кочаны. Он уже знал, как смонтирует эту сцену. В голове его прокручивались музыкальные треки, которые бы придали весёлости кадровому содержанию. Иногда в кадре мелькали то Шинтаро, то Дайки, перевозящие свою добычу в садовых одноколёсных тачках. Рёта порой поглядывал в их сторону, предполагая, что они делают с капустой что-то волшебное, поэтому у них слишком быстро получается её собирать. Он не догадывался, что его друзьям помогают их жёны. А ещё Сумирэ охотно бегала по грядкам и подкладывала свежие кочаны в садовую тачку отца. Дайки уже чувствовал себе победителем этого трудового дня. Полковник команды «в чём не жалко» лидировал. - Мариновать пора? – крикнула Сонгхи мужу. – Мурасакибара приехал? - Да. Мариновать пора, - Шинтаро явно не услышал первый вопрос, но приезд Ацуши мог означать только то, что настало время приступать к «тонким» процедурам по приготовлению кимчи. Пусть Ацуши и любил кондитерское искусство, но уже успел поучаствовать в выпекании хлеба для новобранцев. А всё лишь потому, что два его замечательных друга почему-то пошли работать в армию. Тот ужасный опыт нескольких недель Ацуши не забудет уже никогда. Однако его доброе сердце тянулось к съестному и всяким процессам вокруг него, поэтому заготовку кимчи на сто лет вперёд он пропустить никак не мог. А всё потому, что Сонгхи обычно готовила шикарный мясной ужин после этого своего Кимджана. - Я думал, ты решил дома остаться, - Дайки и Ацуши обменялись приветствиями. - А вот и наш главный повар! – сначала из-за угла показалась камера, а за ней через несколько секунд Рёта. - Кисэ-чин, ты с ней сросся? – нахмурился Ацуши, понимая, что даже ради приветствия друга Рёта не собирается выключать свою камеру. - Она – часть моей жизни. Приносит мне контент и хлебушек, - улыбнулся юный блоггер. - Ещё раз скажешь это слово, и я тебя, Кисэ-чин, ударю, - пообещал Ацуши, продвигаясь к помещению, где его ждали залежи соли, капуста и прочие секретные ингредиенты для заготовки кимчи. - Хм, какой-то день сегодня странный. Мне кажется, что меня все хотят побить, - задумался Рёта, снимая своё лицо. – Мидорима-чи, какое у меня сегодня место по гороскопу? - Восьмое, - тут же отозвался Шинтаро, проверяя, точно ли его талисман дня лежит в кармане. Маленький белый повар в подгузнике оказался на месте. Мужчина испытал невероятное облегчение. - Я привёз там кое-что для кимчи, - лениво махнул Ацуши куда-то в сторону, где, по его мнению, осталась его машина. Мол, разгружайте, дозволено. Дайки заметно помрачнел. Его снова использовали в качестве бесплатной погрузо-разгрузочной силы. - Неси тогда, - попытался он избежать обязанностей по ношению тяжестей. - Я не могу, - пробубнил Ацуши, усаживаясь на деревянный стул. – Мне капусту солить надо. А что кочаны пополам не разломали? - Ну, всё. Наш повар вошёл на кухню, - оценил ситуацию Рёта, тайно всё записывая. - Сам разламывай, - дал дельный совет Дайки. - Я не могу, - снова пробубнил Ацуши. – Мне капусту солить надо. Бровь Дайки опасно дёрнулась. - Я за капустой, - сдерживая порыв сказать какую-нибудь гадость, полковник удалился. - Кисэ, принеси ингредиенты, - Шинтаро понял план Дайки и быстро занял место рядом с Ацуши. Мол, я капусту разламываю, коей тут сотни, так что, увы, помочь не могу. - Что-то сегодня вообще не мой день, - вздохнул Рёта, опуская камеру. – Ладно, пошёл я, - зевая, оповестил он всех, что оправился на каторжные работы. Но стоило ему покинуть летнюю кухню, которая стояла отдельно от основного дома, как камера тут же включилась обратно. Контент пошёл. Точнее, это Сумирэ пошла гулять с лисой. Сонгхи открыла клетку с Сун Джун, позволяя той выйти наружу. Прикормив рыжую пушистую красавицу, женщина отошла в сторону, уступая дорогу. И тут начались визги маленькой девочки. - Вы только поглядите, что она вытворяет, - воодушевлённо комментировал Рёта, снимая происходящее. Именно эти кадры пополнили видео-коллекцию семейства Аоминэ позже. Блоггер осторожно крался к месту совершения дивного акта знакомства дитя и природы. Сун Джун, как помешанная, уже вилась вокруг девочки, предположительно приняв Сумирэ за лисёнка. Понятно дело, что малышка вообще никак не походила на лисёнка. Для начала, она унаследовала и папины волосы, и папины глаза, что слишком далеко располагалось от рыжего цвета. А так же, она ходила на двух ножках, отчаянно тряся ручками, когда лиса пыталась её лизнуть. И та очень даже прикладывала к этому усилия. Хана и Сонгхи наблюдали за девочкой, готовые в любую минуту прийти ей на помощь. Но лиса словно знала, что эти две коварные женщины могут отнять у неё «лисёнка», поэтому, тыкая Сумирэ носом, уводила её всё дальше и дальше. Это в свою очередь заставляло Сумирэ испытывать волнение и тревогу. В итоге, когда она поняла, что лисица не пускает её к маме, девочка отчаянно рванула в другую сторону, откуда появился её отец. - Папа! Папа! – звала она Дайки. Увидев странные передвижения дочери и лисы, Дайки чуть не опрокинул тачку с капустой. Но всё же как-то справился с ней, тут же направившись к малышке, за которой бежала и лиса, и её мать, и Сонгхи. - Папа! Сумирэ быстро-быстро перебирала маленькими ножками, изо всех сил стремясь к своему спасителю. Из-за этого чуть не навернулась на ровном месте, запутавшись и в лисе, и в своих ногах. Но была успешно спасена, вовремя выставленной рукой Дайки. Наверное, ни лиса, ни Сумирэ ничего не поняли. Сун Джун опешила и замерла, не зная, как так быстро её лисёнок оказался так высоко на такой громадине. Лиса встала на задние лапки, передними упираясь в ногу Дайки, устраивая дополнительные исследования ситуации. - Ну, и чего вы тут? – спросил Дайки то ли у лисы, то ли у Сумирэ. Но никто ему ответить не мог. Сун Джун не могла говорить на японском, а Сумирэ была лишь в начале освоения разговорной речи. Они не далеко ушли друг от друга. - Фух, ты её словил, - выдохнула подбежавшая Хана. – Она так неожиданно побежала. Мы даже понять ничего не смогли. - Сун Джун! Не прыгай! – Сонгхи попыталась призвать лису к порядку. Но разве такое возможно? Однако за орешек лиса согласилась на какое-то время оставить всех в покое, потому что у неё появилось срочное дело «спрячь орех». - Странно, что лиса её не забыла. Она же тогда только родилась. Может, запах помнит? - Дайки аккуратно потряс притихшую дочку. – Сумирэ? Чего ты? Испугалась? - Му, - ответила девочка. Именно с этого «му» Ацуши приходил в неописуемый восторг, надеясь, что скоро малышка скажет ещё и «ра», а потом и остальную часть его сложной длинной фамилии. И чтобы это случилось как можно скорее, он тайно подкармливал девочку сладостями. - Малышка, ты чего? – хлопотала вокруг дочери Хана. - Может, испугалась Сун Джун? – приставала вместе со всеми к девочке Сонгхи. От такого повышенного внимания Сумирэ чувствовала стеснение и неловкость. Она спаслась тем, что отвернулась, обвила шею отца и спряталась на его плече. Но это вызвало лишь новый прилив умиления. Однако длился он недолго, потому что воздух прорезал отчаянный лисий лай и вой, а за ним и почти что лай и очень даже вой Рёты. Сун Джун нашла нарушителя и пыталась его истребить. - Какая боевая лиса, - оценил Дайки. – Не зря Мидорима с парашютом у меня прыгал. Сонгхи метнула быстрый взгляд в сторону Дайки. - Он потом четыре дня по лестнице ходить не мог. Высоты боялся, - поведала она жуткую жуть про своего мужа. - Привыкнет, - вздохнул мужчина. – Мы же как-то привыкли. Да, Сумирэ? Пойдём к Мурасакибаре? - Не-не-не, - тут же запротестовала молодая мать. – Нельзя. Он опять её перекормит. Лучше к лисе пойдём, а то я же слышу, как Мидорима на Кисэ кричит. *** Надёжно заперев Рёту от лисы на кухне, Мидорима и Дайки разламывали капусту. Ацуши намешивал какой-то волшебный отвар, позволяя Рёте всё это снимать и даже скучно комментировать. - Мы разломали и отмыли уже штук семьдесят кочанов. Вон там, в тазу, - он перевёл камеру на большой пластиковый таз, - они лежат одним слоем в соли и воде. И сверху стоит ещё таз с водой. Пока мы моем и солим оставшуюся капусту, Мурасакибара-чи готовит бульон, - Рёта подошёл к столу, на котором всё красиво разложил, чтобы сделать пару кадров с ингредиентами для бульона. – Тут у нас водоросли, грибочки, минтай, редисочка и много-много лука. Боюсь, что этот запах станет моим одеколоном на следующие двадцать четыре часа. Но зато бульончик через пару часиков будет готов. Рёта снова установил камеру, чтобы та снимала руки Ацуши, профессионально нашинковывающие лук и редиску. - А горчицу собрали? – деловитым тоном спросил Мурасакибара, пользуясь своим положением главного повара. - В той бочке лежит, - Шинтаро указал на какую-то чёрную бадью, снова пощупав в кармане фигурку повара в подгузнике. – Вчера ещё, чтоб ты знал. - Несвежая, значит, - промурлыкал себе под нос Ацуши. – Несите, - распорядился повелитель. – И яблочки с сахаром тоже. - Яблок нет, - заметил Шинтаро. - Есть, - заупрямился Ацуши. – В машине моей. - Кисэ? – Дайки почти что загадочно посмотрел на Рёту. - Там лиса! Я не пойду! Я не могу! - А как же контент с лисой? – подначивал его Дайки. - Она меня съест! – упирался юный блоггер дальше. - Мы ей ещё не давали человечину, чтоб ты знал, - мрачно пошутил Шинтаро. - Очень смешно! – задрал нос Рёта. – Я не «пойду туда идти»! Или я пойду только с кем-то из вас! - Я капусту солю, - тут же отозвался Ацуши. - Я тоже, - понимающе посмотрел на него Рёта, чувствуя, что настроение шутить как-то поуменьшилось. - И я, - кивнул Дайки. - Ага, - с чем-то согласился Шинтаро. Повисло молчание, в котором звонко раздавались удары ножа о пластиковую доску. - Иди, давай, - шикнул на Рёту Шинтаро. - Но там лиса! – всем своим видом Рёта пытался донести весь ужас слов «там лиса». Однако мало кто реагировал на это, преуменьшая степень опасности, в которой находилась жизнь блоггера. - Она в огороде с Сонгхи и двумя Аоминэ, - напомнил хозяин этой шикарной встречи команды «в чём не жалко», сказав это так, будто ничего не может произойти. - Она точно не съест меня? – казалось, что Рёта опасается этого больше всего. Сапогу уже хорошенько досталось. - Я же сказал, она не ела человечину. - Очень смешно. Обхохочешься, - задняя точка блондинчика чувствовал что-то неладное. - Если будешь и дальше выпендриваться, завтра будешь искать свою машину по всем парковкам префектуры Сайтама, - внезапно перешёл Шинтаро на угрозы. – У меня как раз новая жёсткая стяжка. Хаммер потянет. - Ну, тебя! – махнул на него Рёта рукой, выходя из кухни. - Ты это специально? – не отрывая взгляда от капусты, спросил Дайки. - Он в прошлом году месячный запас кимчи съел, - спокойно ответил Шинтаро, выглядывая в окно. – Так что да, я специально. - Смотри, нагуляет аппетит наш пилот молодой, - усмехнулся Дайки. - Ничего, мы его накормим. Тут капусты на пять лет вперёд, - отозвался Ацуши, который не подавал виду, что его забавляет эта ситуация с лисой. Не прошло и пяти минут, как снова на дворе стоял дикий лисий лай и вой. И, конечно же, Рёта не отставал по уровню создаваемого шума от Сун Джун. В итоге за яблоками пошёл сам Шинтаро, а Дайки получил нагоняй от жены. - Она уже трясётся, как осиновый лист. Ты хоть думай, что твоя дочь не солдат удачи. Она боится. И это грозит тем, что сегодня ночью ты спать не будешь, потому что я лягу с Сонгхи, а Сумирэ останется с тобой, - описала весьма перспективное будущее Хана. - С Мидоримой её оставь, - буркнул Дайки. – Его же лиса. Женщина грозно посмотрела на мужа. - Аоминэ Дайки, вы тут аккуратнее словами пользуйтесь. А то ваша доченька подрастёт и оставит вас по старой памяти в доме престарелых, - Хану ни капли не забавляла эта ситуация. Сумирэ плакала, как последний раз в жизни. И это тревожило и лису, и Сонгхи, и Хану. – Да, моя маленькая? - Дя, - всхлипнула Сумирэ. - Эй, не задавай ей такие вопросы! Она же не понимает, с чем соглашается! – возмутился Дайки. - Зато ты хорошо понимаешь. И если она ночью не будет спать… - Да понял я. Понял, - буркнул молодой отец, покачивая на руках только что успокоившуюся дочь. После этого у лисы сильно испортилось настроение. А у Рёты случился творческий кризис, во время которого он всё же заснял приличный материал, в который вошли чистка яблок и ночная обработка капусты, лёгшая на его усталые плечи. *** Ацуши выглядел бодрым, несмотря на то, что очень любил поспать в школе. Однако годы упорной работы в ресторане и те самые ужасные недели выпекания хлеба закалили его. Ацуши достаточно часто приходилось работать по ночам. Такова ресторанная жизнь. Как хороший, ответственный повар, он всегда оставался на кухне до самого последнего гостя. Поэтому сейчас продолжал орудовать ножом, отрезая от капусты ненужные части. Рёта же чувствовал себя практически мёртвым. - Прошло двенадцать часов, - он хлюпнул носом. – Теперь я понимаю, почему надо было начинать раньше. Друзья мои, не смотрите, что я такой… никакой. Вчера я всю ночь просидел за монтажом, - врал Рёта, не смея сознаться в том, что создал неудачный контент по играм, - так что теперь вырубаюсь на ровном месте. Мы сейчас будем промывать капусту, чтобы ушла соль. Мидорима-чи натирает редиску, а наш полковник отправился на ответственное задание. Может, мы даже за ним проследим, - шёпотом добавил он в камеру. И когда промытую капусту сложили громадной пирамидой в тазу, кивнули друг другу, мол, пора спать, разошлись, переоделись и начали отходить ко сну, Рёта решил сделать свою жизнь ещё веселее. Создать приключение на пустом месте, так сказать. Он так воодушевился, что натянул на голову какую-то прозрачную ерунду и ползком преодолел весь коридор до комнаты, где обосновалось семейство Аоминэ. - Кто хочет посмотреть на спящую Сумирэ? – шептал блоггер в камеру. – Я помню ваши комментарии, - он уже знал, как смонтирует этот момент, пустив нарезку комментариев от зрителей в кадр. - Пусть я чувствую себя каким-то маньяком, но что только не сделаешь ради любимых подписчиков? Правильно, сделаешь всё. Поползли дальше. Не зря же меня в военной академии муштруют. Медленно, но верно он приближался к своей цели, попутно что-то записывая на камеру. Прячась в тени, вынашивая коварные планы, думая о монтаже и музыке к ней… - Какого тут делает лиса! – внезапно закричал Рёта, когда Сун Джун прыгнула на него, стоило ему только приоткрыть дверь в комнату и начать ползти к месту, где спала Сумирэ. С лисой! - Кисэ! – хуже вопля лисы был только вопль Дайки с летящим за ним солдатским ботинком. - А-а-а! Спасите! Меня ест лиса! Она меня ест! – кричал Рёта громче лая лисы, ругани Дайки и плача Сумирэ. Шинтаро чуть ли не с ружьём прибежал на место происшествия. Благо, ружьё осталось запертым в сейфе на другом этаже. Рёта орал. Сумирэ плакала. Дайки громко говорил, стараясь не использовать благой мат. Всё шаталось, рычало и двигалось. Но в какой-то момент отделилось друг от друга и стало тише. - Сун Джун! Съешь уже этого дурака! – не выдержала напряжения Сонгхи, пытающаяся успокоить лису круговыми поглаживаниями. - Да, съешь его уже, - поддержала её Хана, пытающаяся успокоить дочь круговыми поглаживаниями - Держись от моей дочери подальше, - злобно прошипел Дайки. - Держись от моей лисы подальше, - не менее злобно прошипел Мидорима. «Эх, такой контент», - а Рёта оставался оптимистичным. *** Наутро Рёта проснулся от жуткой боли в пояснице. И первым делом подумал, что это проклятье, которое на него наслала Сун Джун. Но когда Шинтаро покрутил у виска, мол, твоя мозговая активность совсем уже не в то русло пошла, Рёта обвинил во всём солдатский ботинок Дайки. Но Дайки отвёл от своего ботинка все подозрения, указав на то, что след от ботинка гораздо выше того места, где болело. - Просто протянуло слегка, - не в силах больше злиться на блондинистого Рёту, проговорила Сонгхи. – Шин-чан? У нас вроде были ещё согревающие пластыри? В ответ мужчина кивнул и отправился за пластырями. - Подайте мне камеру, - чуть ли не загробным голосом попросил Рёта. - Смерть свою снимать будешь? – а вот Дайки таким добросердечным не был. Он после изгнания Рёты ещё долго не спал. Как и его жена, дочь и даже лиса, к которой Сумирэ неожиданно воспылала нежными чувствами. Можно было сказать, что лиса «запикапила» ребёнка, добившись полной любви в свою сторону. Шинтаро даже подумал о том, чтобы приглашать к себе почаще семейство Аоминэ. Надо же лису чем-то радовать. Вон она какая ласковая и довольная с утра бегает. - Камеру, - кряхтел Рёта дальше. В итоге ему подали его драгоценную камеру, в которую он тут же принялся записывать жалобные видеообращения. Один только Ацуши сидел на кухне и колдовал над кимчи. И пока его никто не тревожил, он включил маленькую потёртую видеокамеру Такао и принялся что-то в неё рассказывать. - Самое главное, это взять побольше красного перца. Настолько много, насколько вы можете. Много соуса из маринованных анчоусов и коктейльных креветок. Вчера я заготовил около шестидесяти килограммов лука и примерно пятьсот штук чеснока. У нас есть яблоко, смешанное с сахаром, - тоскливо перечислял он. - Вчера мы так же заготовили горчицу, зелёный лук, редиску, сироп и имбирь. Я люблю, чтобы имбиря было побольше. Но поскольку это не только для меня, то я остановился на шести килограммах, - мужчина устало вздохнул. Но вовсе не из-за того, что почти всю ночь заготавливал ингредиенты, а из-за камеры в его руках. – А пока я занимаюсь начинкой для кимчи, Сонгхи и Хана займутся нашим праздничным ужином. Сегодня будет много мяса, - проговорил он так, будто это означало что-то плохое вроде каторжного труда по выпеканию хлеба для новобранцев. Дальше Ацуши немного криво установил камеру, как это делал Рёта до него. Главный повар совсем не позаботился ни о свете, ни о кадре, а просто оставил снимать всё, как есть. Так в кадре оказались ноги Ацуши и часть таза, в который он свалил все ингредиенты, забыв рассказать ещё раз о каждом из них. В итоге несколько молчаливых минут Ацуши перемешивал всё это добро, добавляя каждый раз что-то новое. Иногда в кадре появлялись ноги Сонгхи, иногда даже её руки, подсыпающие в заправку для кимчи какие-то цветные штуки. Женщина словно специально бормотала что-то на корейском, чтобы её не поняли. Наверное, обсуждала свои секретные ингредиенты. И всё это вылилось в ещё несколько часов неподвижных кадров, где много рук промазывали заправкой листья капусты. Это прерывалось на минуты перекуса. Ацуши не забывал выключать камеру в такие моменты, но порой забывал её включать, о чём ему напоминала Хана или Сонгхи. - По контейнерам? – раздался усталый голос Шинтаро. - Эти можешь раскладывать, - указала ему на что-то жена, но в кадр так ничего не попало. - Может, поесть уже пора? – спросил Дайки. - А лиса где? – проигнорировал Шинтаро вопрос мужчины. - С Сумирэ и Ханой была, - отозвалась Сонгхи. - Я пойду к Кисэ тогда, пора пластырь снимать, - главный врач этого дома намеревался оказать помощь своему неподвижному пациенту, которому выпало счастье проспать почти весь день. - Я с тобой, - отозвалась Сонгхи, откладывая в сторону полотенец и перчатки. Супруги вышли из летней кухни, прошли мимо Сун Джун и Сумирэ, поедающих кашу, и вошли в свой дом. На втором этаже они обнаружили Рёту, записывающего жалобные видео о том, как ему плохо. - Давай уже, будь мужиком, - сурово, но отчасти справедливо, призвала Сонгхи их гостя к выходу из столь депрессивного состояния, в которое он сам себя вогнал. - Пора пластырь снимать, а то кожу сожжёт, - напугал Шинтаро. – Садись, снимай футболку. - Мидорима-чи, а ты сам его снимать будешь? - А кто тебе ещё для этого нужен? – не понял Шинтаро. - Ты больно будешь делать, - что-то напридумывал себе Рёта. - Ну, тогда я этим займусь, - коварно улыбнулась Сонгхи. Через несколько минут со второго этажа раздались душераздирающие крики. - А ты как хотел? Чтобы тебе это зубная фея сделала? – подлила масла в огонь Сонгхи. - Эффект был бы тот же. Зато теперь Кисэ-кун, как новенький. - Я себе старенький тоже нравился, - буркнул Рёта, свалившийся обратно в свою депрессию. *** - Могу взять, сколько хочу? – сиял Рёта, услышав, что ему тоже причитается доля кимчи. - В пределах разумного, - Шинтаро поправил очки. – Мурасакибара отвезёт тебя домой, поэтому твой контейнер с кимчи уже в его машине. - Но это уже не «возьми, сколько хочешь», - заподозрил что-то неладное Рёта, ведь за него уже решили, насколько велика его доля кимчи на этом рынке дележа. - Тебе на год хватит, - усмехнулась Сонгхи. - Ладно, тогда последний кадр, и домой, - Рёта потёр место, где совсем недавно его согревал пластырь, и включил камеру, чувствуя, как болит его резко повзрослевшая поясница. – Вот и подошёл этот день к концу. Я ранен, но не убит. Сначала меня пыталась съесть лиса. Потом снова лиса. Потом опять лиса, - он замученно хихикнул. – И всё это пережила моя левая нога, - та тут же появилась в кадре. - Спине моей досталось солдатским ботинком, а потом её разразило старостью. Эх, в общем, не получилось заснять всё, - он снова направил камеру на своё лицо. - Но сколько мог, столько сделал. Если кто знает рецепты заготовки кимчи или какие-то секреты, пишите в комментариях. Ставьте пальчики вверх этому видео, проходите по ссылочке в описании в магазин с гёза и ждите новых видео. Надеюсь, мы ещё соберёмся разок на огороде. - Весной точно увидимся. Полоть будем, - вздохнула Сонгхи, понимая, что до весны Сун Джун Рёту не забудет. - Ещё флэшку возьми, - Хана протянула Рёте маленький предмет на верёвочке. По розовому цвету можно было догадаться, что это предлежало либо ей, либо Сонгхи. – Потом вернёшь Мурасакибаре. Рёта застыл на месте. То ли он не мог соединить флэшку с Ацуши в голове, то ли розовый цвет и Ацуши. В общем, что-то не сходилось в этой приятной истории. - А что там? – аккуратно поинтересовался блоггер. - Вроде Мурасакибара записал пару видео с ингредиентами для заправки, - ответила Хана. - Эх, - вздохнул Рёта тяжело и печально. – Спасибо. Хоть что-то будет. Правда, я не уверен, что смогу сделать какое-нибудь видео из тех кусочков, что наснимал. Он выглядел грустненьким. - Кисэ-чин, пора уже, - позвал его смертельно уставший Ацуши, чья бодрость держалась лишь на пакете сладостей, которые он быстро поглощал. - Ну, мы тогда в путь, - Рёта попытался быть весёлым и радостным, но болящая спина не позволяла это как-то сильно проявить. - Пластырь на ночь приклей, - напомнил по-отцовски Шинтаро. – И без спорта пока. Справку я тебе выписал, так что занятия можешь пропустить на следующей неделе. - Странно, что это ты сказал, - пробубнил Рёта, чувствуя, как Ацуши по-медвежьи обхватывает его плечи рукой, помогая дойти до машины. – Я завтра напишу! Аоминэ-чи? - А я тут при чём? – нахмурился Дайки, отворачиваясь. Он пытался сделать вид, что совсем ничего не слышал. Ацуши погрузил друга в автомобиль, сел за руль, завёл мотор и отправился в путь, видя в зеркале заднего вида, как Хана, Сонгхи и Сумирэ махали им вслед. - А теперь насладимся спокойствием, - с облегчением проговорил Шинтаро через несколько секунд, когда звук мотора достаточно отдалился. - Давайте поедим кимчи, - предложила самое лучшее, что могла, Сонгхи. - Кстати, в следующие выходные до девяти утра, - Шинтаро коротко посмотрел на Дайки. - Зачем это? Что я у тебя тут забыл? – не понял мужчина. - Не ты, а твоя дочь. Привози её к Сун Джун. Пусть поиграют, - лицо Шинтаро можно было назвать добрым в этот момент. - Хотел бы я сказать, чтобы вы к нам лису привозили, но не стану, - вздохнул Дайки, видя, как к Сумирэ уже устремилась выпущенная на свободу лиса, всё это время вывшая в вольере, потому что её не пустили кусать Рёту на дорожку. – Акаши за машиной приедет. Так что, посмотрим. - Тогда пусть Акаши приезжает с Сумирэ, - задумчиво проговорил Шинтаро, давая всем понять, что ему хочется поиграть в шоги и дать поиграться лисе. - Ага, танк к тебе приедет с прыжками с парашютом, - каким-то недобрым взглядом Дайки посмотрел куда-то там вдаль. *** - Как-то кончилось всё… не по плану, - жаловался Рёта в камеру, сидя в странной перекошенной позе в машине. А всё из-за спины. – Начали бодро, с ламбадой, а под конец злые силы взяли надо мной верх. Но, ребят, не расстраивайтесь. Это не первый раз, когда наш контент так страдает на огороде Мидоримы-чи. Просто это проклятое место. Ацуши хрюкнул, пытаясь подавить смешок. Ведь у него эти два дня прошли прекрасно. И он успел ощутить полную власть над всеми. Пусть почти и не спал. - Даже не знаю, снимать про кимчи в следующем году? Пытаться ли? – продолжал Рёта беседу с камерой. – Вот вы как думаете? Напишите мне в комментариях, стоит, не стоит? И обязательно переходите по ссылочкам под видео на страничку Мурасакибары-чи. Там его мама и наш общий друг Такао выкладывают его фирменные рецепты и небольшие интересные истории из жизни ресторана с тремя звёздами Мишлен. О ресторане, о его главном поваре – всё на страничке Мурасакибары-чи. Блоггер посмотрел в сторону сосредоточенного на дороге Ацуши. Казалось, что тот совсем не слышит, о чём бормочет в свою камеру его пассажир. Но лёгкий румянец застенчивости рассказывал совсем другую историю. - Эх, а теперь домой. Клеить пластырь. Греть ноги в тазике с тёплой водой. Обкладываться грелками для живота. И выздоравливать. М-да. Грустненько Рёта выключил камеру, думая о том, что два дня его жизни прошли зря. Но это только с одной стороны. С другой стороны, кимчи он получил, вкусное поел и с природой пообщался… очень близко пообщался. Природа, можно сказать, пыталась его сожрать. Ближе уже просто некуда. - Ну, да. Когда бы меня ещё лиса покусала? – спросил он то ли самого себя, то ли Ацуши. - Когда бы в тебя ещё ботинком бросили? – поддержал его монолог Ацуши. - А, это часто случается, - отмахнулся Рёта. – Я даже полевой сапог успел пережить. - Ты стойкий. - А то. Надо же домашнюю коллекцию Аоминэ пополнять. У него руки кривые, даже нормальное фото сделать не может. А пока малышка Сумирэ такая маленькая и миленькая, надо снимать! – выдал свою прописную истину Рёта. – А то подрастёт и тоже начнёт обувью кидаться. - Она уже, - обрадовал его Ацуши. - О? - Пытался накормить её кимчи. Ей не понравилось. Кинула в меня ботиночком. А потом ещё и капустная лиса прибежала. Они сочувственно посмотрели друг на друга. *** С пластырем на спине, ногами в тёплых шерстяных носках, махровом халате и пледе сверху Рёта сидел перед компьютером и просматривал то, что успел заснять. - Это больше похоже на фильм «Лиса-убийца», - вздохнул он, быстро перескакивая те моменты, когда Сун Джун устраивала над ним моббинг. – Эх, а это выглядит, как посиделки мертвецов с капустой. Солили-солили, мыли-мыли, пока не померли. Ура весёлому Кимджану. И почему у моих друзей всегда такие кирпичные лица? Эхх… Хотя я бы не хотел, чтобы Мидорима-чи или Аоминэ-чи улыбались на камеру. Не-не-не, - завертел Рёта головой. – Пф… если из этого сделать видео, то информационного посыла в нём будет на секунд пятнадцать. Я даже не успел снять Мидориму-чи за капустой. А они так органично смотрелись вместе! Ладно, спокойствие, только спокойствие, - выдохнул парень, вставляя флэшку Ацуши в компьютер. – Что тут у нас? Папка «Для Рёты»… меня одного это пугает? А, ну, я и так дома один, - вспомнил он, щёлкая по значку папки двойным щелчком левой клавиши мыши. – О-о-о-о! Видосики! Три часа видео? Два часа? О, а это похоже на Сумирэ! Парень быстро открыл видео, на значке которого можно было распознать дочку Дайки. На экране появилось оранжевое окно проигрывателя, раздался шорох, а потом и видеоряд пошёл. На лужайке перед вольером на одеяле сидела Сумирэ, окутанная мехом Сун Джун. Понятно дело, что и сама лиса от меха не отделялась, просто с ракурса съёмки казалось, что это просто мех. - Сун Джун? – послышался голос Сонгхи, фигура которой плавно вошла в кадр. Рёта тут же распознал аккуратную, но слишком медленную манеру съёмки Ханы. – Дашь погладить? Дашь погладить Сумирэ? Женщина потянула руку к девочке, внимательно следящей за взрослыми. Но тут же раздался недовольный лисий скрежет. - Ой, не дашь? Да? – засмеялась Сонгхи мелодичным приятным смехом. – А хвост? Хвост можно? О, какая ты добрая. Дала погладить хвост. А хвостик Сумирэ-чан можно? В ответ опять пошёл скрежет и рык. Женщины мило смеялись, а Сумирэ громадными глазищами смотрела прямо в камеру. - Му! – сказала она что-то напоследок. - Это победа…. Контент! – вскричал радостно Рёта, чуть не вскочив со стула. Но вовремя опомнился. Или же его спина опомнилась. – Т-т-т-т больно. Фу-х, а что там на три часа наснимали? Видео с лужайкой и лисой сменилось странным кадром, половина которого просто засветилась, а в другой первые минут тридцать мелькали ноги. Но по разговорам Рёта понял, что это кухня, а Ацуши готовит кимчи. Затем произошло чудо, камеру грозно схватила исполинская рука, что тут же наполнило комнату парня диким грохотом и скрежетом, а затем в кадре появилось больше элементов. Таз, например. - Всё же это отчасти выглядит мерзко, - не удержался Рёта, видя, как простоявшее всю ночь яблочное пюре стало коричневым и немного забродило от сахара. И это выливалось в измельчённые лук и чеснок. – Но я уже знаю, как я это смонтирую, - на губах парня заиграла лёгкая и чуть коварная улыбка. – Эх, Сумирэ-чан… лиса… здорово! *** Сейджуро поставил свой царский лайк под видео Рёты «Лисья капуста» о его приключениях на огороде Шинтаро. Мужчина ещё пару раз прокрутил моменты с Сун Джун и Сумирэ, напряжённо за чем-то наблюдая. Со стороны казалось, что он занят чем-то великим и прекрасным во имя мира и блага людей. Но эта иллюзия разрушилась одной лишь фразой: - Может, лису завести? - Ребёнка заведи, - шикнула на него жена. - Нет необходимости. Аоминэ будет своего к лисе привозить, - озвучил коварный план Шинтаро его лучший друг. Мягкая подушка пролетела мимо головы Сейджуро, потому что он успел уклониться.