День первый:
Вижу всё в серых красках. Не интересуют никакие вещи. Хочется только одного — пойти в школу, чтобы не нарушать свой ритм жизни. Не хочу смотреть фильмы, сериалы, не интересуют еда и прогулки. Дважды в день, через силу, выбираюсь с кровати и иду выгуливать собак, надеясь, что карантин скоро кончится. Начала спать днём. Куда не пойду — слышу про коронавирус.День четвёртый:
Начинаю подавать признаки жизни: едва улыбаюсь на видеоролики, которые мне показывает моя мама. Смотрю новые серии своих любимых сериалов, радуясь, что они ещё выходят. Решила начать бегать. Необычное приятное чувство, как в прошлом, когда я начинала бегать в восьмом классе, только в этот раз веса во мне больше.День шестой:
Купила шоколадки учителям и пошла в школу, чтобы поздравить их и пожелать хорошего дня, но школа уже была закрыта на карантин и даже учителям было строго запрещено туда приходить. Возникло чувство, будто больше никогда не увижу их. На всякий случай написала для каждого учителя речь — поздравительную и похоронную.День седьмой:
Я быстро вспомнила причину, по которой прекратила бегать в восьмом классе — лень. Лес это прекрасно, но почему здесь столько людей?! Разве карантин — это каникулы, когда можно гулять и шашлыки жарить?! Начала думать о похудении, чтобы по завершению карантина не вызывать себе лифт на путь с первого на третий этаж. Мама ещё работает, как и папа. Есть личное пространство, и на том спасибо.День десятый:
Отправили маму за свой счёт, а что такое отправить повара домой?.. В общем, о диете пришлось забыть. Мать рассказывает, что её сестра уже заговорила с вороной. А эпидемия ведь только начинается… Решила подтянуть математику, интересно, сколько успею выучить до конца карантина. Боюсь, что когда он закончится, я пойду на профессора, хотя с моими то знаниями хочется до кассира хотя бы дотянуть.День одиннадцатый:
Приехали друзья. Отец семейства чинил мне компьютер, а мы общались и бурно обсуждали коронавирус. Честно говоря, разговоры на эту тему стали слегка раздражать. Вечером начали играть в игру на клички, и я сменила их имена в телефоне. Теперь у меня в контактах имеются: Смузечка в фольге, Альфа пельмешек, Сын шоколадного сырочка, Жирная русалка и Вредная колючка.День двенадцатый:
Мой пёс стал самым счастливым, как и многие другие собаки, у которых хозяева сидят дома. Поправился и он и я, и мама. Приехала сестра с бывшим парнем, который умял пол шоколадки, а когда я пришла, осталось лишь три кусочка. Он мне никогда не нравился… Его счастье, что он успел уйти на работу до того, как я вышла из комнаты с ножом, а ещё с очень агрессивным взглядом и пустым желудком. Заходить в магазин теперь можно только в масках. Купила шоколадку и подошла к кассе. Увидела барьер между кассиршей и собой в виде толстого стекла — почувствовала себя в банке с возможным вирусом. Да ещё и охранник косо смотрел… Началась паника, что я и моя семья не переживём этот коронавирус, или всё будет, как в девяностые, но после того, как мама показала ценник хамона, что мы в то время ели, я слегка успокоилась, а после четырех таблеток успокоительного ещё и стала улыбаться.День пятнадцатый:
Забываю, как общаться с людьми. Мать печёт, не прекращая, но я уже стала контролировать поглощение. Пока ещё съедаю всю шоколадку за раз. Подумаю накупить кучу шоколадок на чёрный месяц-второй, когда ничего не будет на полках магазина. На удивление, там ещё можно увидеть гречку и сахар, но туалетная бумага и антисептики уже исчезли за рамки магазина. Мама начала разговаривать с моей собакой, объясняя, что приготовленная еда для неё, и он уже ел недавно. Безумие дошло и до моей семьи…День семнадцатый:
Заболела сестра, возможно, что коронавирусом. Уговариваю маму отказаться от неё и, по возможности, сдать в детдом, может ещё примут. Конечно, повезло, что она живет отдельно, но отказаться всё же стоит. Чувствую себя счастливым человеком из-за наличия двух собак — могу по закону гулять на улице столько, сколько захочу. Думаю, это как раз тот момент, когда цветами жизни являются именно собаки. Рассказала маме, как подшутил физик, когда увидел, как я закатываю глаза. Он сказал, что так, как я их закатываю, они могут застрять и смотреть на мозг или просто в пустоту. После этого она стала подкалывать меня ещё больше, так же деликатно намекая на отсутствие серого вещества в моей голове.День восемнадцатый:
Усугубляется карантин. Ем уже поменьше, да и похудела, на удивление, но борьба ещё продолжается. Решила использовать свой азарт во благо: взяла шоколадку и наклеила туда стикеры с надписями «Жирдяйка», «И недели не протянешь!» и многое другое, внушающее оскорбление. На удивление, нет ни малейшего желания трогать эту сладость, но другие ем без всякого оскорбления. Дивно, что за столько времени похудела только на один килограмм…День девятнадцатый:
Стало беспокоить то, что когда чихаю, слышу, как стены говорят «Будь здорова!». Людей на улице практически нет. Кажется, будто начался зомби-апокалипсис: пусто, изредка проходят соседи, зелёные и с похмельем. Видимо, проверяют слухи, что коронавирус боится перегара. Можно их похвалить, что за десять лет до самой болезни они уже усердно занимались подобным видом профилактики. Какие люди — заранее лечатся… Чуть не поругалась с другом: Рассказала, что учу математику, на что он спросил, сколько будет «два плюс три». Блеснув своими математическими знаниями, я гордо ответила, что это равно пяти. Позже он написал, что «два плюс два — пять», в ответ на что я рассказала, как тяжело быть умнее. Теперь и учителей математики стала понимать, почему они всегда такие раздражённые.День двадцатый:
Мама начала пародировать вторую собаку, когда та закашливается (старость), а потом стала мяукать. Мне страшно, если честно… Скучно до такой степени, что согласна выйти замуж, лишь бы побороть скуку. Идут подозрения, что отец будет так же сидеть дома — мы с мамой вздрагиваем каждый раз, когда думаем об этом. Отец, кстати, тоже.День двадцать первый:
Оказывается, стены очень хорошие собеседники, даже людьми можно назвать. Многое напомнят о тебе из юных лет. Поражает их удивительная память. Посчитала полосочки на обоях — много, шесть тысяч пятьсот тридцать, если быть точной. Обидой стало то, что приходилось дважды пересчитывать: в первый раз сбилась со счёта, а во второй упала с дивана и забыла число, но часа четыре из жизни наполнила весельем, да и математику подтянула.День двадцать второй:
Людей становится всё меньше. Иногда складывается впечатление, что меня заморозили и спустя несколько лет разморозили, чтобы сохранить популяцию человечества. Рассказала подруге, что много падала в детстве, ударяясь головой об асфальт. Она ответила, что это многое объясняет. Посмотрела на себя в зеркало… ну с вмятиной лоб, и что с того?! Если человечество выживет, то через несколько лет дефекты будут в моде. Мои мысли подтвердили стены. Школа снится каждую ночь, очень скучаю за каждым одноклассником и учителем.День двадцать третий:
Только сейчас решила писать дневник о том, как проходят дни мои. Идеи подкидывали стены, но после четвертой идеи мы поссорились. Шкаф предложил пойти на компромисс. Согласилась, ведь впервые услышала голос шкафа. Поразило не то, что мебель стала мне отвечать, а то, что у половины есть акцент. К чему это я… а, услышала, как мама предлагала отцу отвести меня в лес из-за моего общения с мебелью, говоря, что так мне будет лучше. Всегда знала, что когда-нибудь родители перестанут одобрять мой круг общения.День двадцать четвёртый:
Мама говорит телефону: «Я не хочу тебя бить, но ты меня вынуждаешь», и спрашивает, все ли у него дома. Я бы хотела ответить, но боюсь, что она начнет смеяться и я окончательно поседею. Думаю, если отец решит вывезти в лес меня, то заодно оставит там и маму.День двадцать пятый
Приехала сестра. Мне это напомнило 1 сентября 1939 года. Меня в том году не было, но чем-то схожи ситуации: без объявления чужаки пришли на твою территорию, и последствия их вторжения ещё не известны. Не знаю, коронавирус в этом виноват или нет, но аппетит у меня пропал.День двадцать шестой
Я ТАК И ЗНАЛА, ЧТО ДОБРОМ ЭТО НЕ КОНЧИТСЯ!!! ПОМЕРИЛА ТЕМПЕРАТУРУ — 36.7! НАДО ЗВОНИТЬ В СКОРУЮ, ПОКА ПРИЕДУТ УЖЕ 36.8 БУДЕТ!!!День двадцать седьмой
Вроде бы всё вернулось на места: температура снова в норме. Поедая слойки с сыром, я поняла, что родственники — это хорошо, но так рисковать больше не стоит. Смотрю в интернет-магазине новые замки, чтобы уж точно не рисковать. Ситуация схожа с зомби-апокалипсисом, но в данном случае у зомби есть ключи от нашей квартиры.День двадцать девятый
В Чернобыле загорелся лес, а я живу в Киеве. Знаете, я всегда хотела побывать в Китае, увидеть культуру и высокие небоскрёбы, но как говорится: не можешь поехать в Китай, то Китай едет к тебе. И он действительно приехал. Казалось бы, вот же, небоскрёбы появятся; станем трудоголиками, как и китайцы, но всё, что стало схожим у Украины со страной Восточной Азии — воздух. Вышла на улицу выгулять собак, но посмотрев на то, что происходит вне дома, мне, как никогда ранее, захотелось вернуться обратно домой. Серое небо, повсюду гарь и сильный ветер, раскидывающий песок, да ещё и птицы странно пели… думаю, маска спасла лишь тем, что не позволила песку залететь мне в нос. Когда возвращалась обратно с двумя запуганными собаками, дёргающимся глазом из-за песка и мыслями, что мы все умрём, я услышала, как шумят эти тоненькие железные подоконники снаружи. Если бы в тот момент мою скорость увидел физрук — зачёт поставил бы в тот же день.День тридцатый
Если честно, я думала, что в связи с коронавирусом — хуже уже не будет, но судя по пожару в Чернобыле, меня уже интересует, что нас погубит раньше — вирус, ожирение, семейные ссоры или отсутствие нормального воздуха.