***
Сев на одно колено, Юнги нагнулся, чтобы завязать шнурки кедов, и был без предупреждения атакован девушкой, нагло взобравшейся к нему на спину. Обхватив руками его шею, она ударила ступнями по его бокам. — Вперёд, мой верный конь! — Слезь с меня, Чеён, — лениво проговорил парень, продолжая с утончённой аккуратностью завязывать шнурки. — О май гад, говорящий конь! — воскликнула она с наигранным удивлением, и ещё сильнее прижалась к другу. — Задушишь же, — нервно произнёс Юнги, пытаясь отцепить её руки от своей шеи, но Чеён всегда умела прилепиться похуже всякого клея. — Доскачешь до школы — и я дарую тебе свободу, — отшутилась она, задрыгав на спине парня. Раздражать его по утрам было её любимым делом. Но Пак совсем не ожидала, что он реально встанет на ноги, прижимая её за колени к себе по бокам, и послушно пойдёт. — Эй, Юнги, не гони, дай слезть, — она несильно ударила его по плечу, ощущая, как кожа ног покрылась мурашками от крепких пальцев парня. — Ну что Вы, дорогой полководец, ради свободы я на всё готов, — саркастично ответил он, забавляясь тому, что может всё-таки удивить эту девушку, сколько бы она не называла его занудой. — Я дарую тебе носок, верни меня на землю! — Ваши ноги не должны касаться грязного бетона, я не позволю Вам напрягаться, — усмехался Юнги и думал, что иногда прикольно поиздеваться над Чеён. — У меня месячные, — прошептала она ему в ухо, коварно улыбнувшись, — сейчас заляпаю твою рубашку. — О нет! — крикнул парень, быстро опуская её на землю, и чуть отошёл в сторону, с отвращением смотря на свою подругу. — Ну почему ты такая мерзкая? — Это естественно, мой мальчик, — Чеён довольно рассмеялась, подойдя ближе, и, похлопав его по спине, прошла дальше в сторону здания школы. — Я все эти гадости от тебя узнаю — это совсем неественно, — сердито прикрикнул он ей в спину, поправляя лямку рюкзака на плече, и подбежал к девушке, раздражаясь её дьявольской ухмылке. — Ну у тебя же нет девушки, которая сделает из тебя мужчину. Я возьму на себя ответственность научить тебя всему, чтобы к концу года ты был готов к взрослой жизни, — улыбнулась она как ни в чём не бывало и откровенно игнорировала раскрывшийся от возмущения рот парня. — Я проклинаю тот день, когда мы с тобой подружились, — тихо пробормотал он, недовольно нахмурившись. — Помнится, в тот день я тебя побила, — хихикнула Чеён, вспоминая этот день лишь по рассказам мамы, которые она, уверена, тоже скоро начнёт забывать. — Не думаю, что было именно так, но лучше закроем тему. Некоторые мои одноклассники почему-то считают, что я у тебя на побегушках, — произнёс Юнги, уставившись на подругу вопросительным взглядом. — Мне всегда нравились твои одноклассники, — девушка положительно кивнула и, взлохматив без того непослушные волосы друга, вприпрыжку подбежала к стоящим в беседке одноклассницам. Юнги хмуро посмотрел ей вслед, поражаясь и отчасти завидуя её способности выворачивать всю ситуацию под себя. Стоя в очереди у линии раздачи еды в школьной столовой, Юнги со скучающим видом надувал пузырь из жвачки и искал взглядом подругу, с которой они каждый день обедают вместе. У парня были неплохие отношения с одноклассниками, несмотря на то, что они любили частенько над ним подшутить. Но дружба ни с кем из них так и не завязалась, а есть в их компании Мин не хотел. Увидев, наконец, рыжую макушку Чеён среди заходящих в столовую школьников, парень собирался поднять руку, чтобы позвать её к себе, но та была не одна. И была она не в компании своих одноклассниц, которых он не очень одобрял, ведь они были теми ещё хулиганками и частенько пытались заманить Чеён за угол школы, чтобы втайне от учителей выкурить одну сигарету на пятерых. Возле неё шёл Пак Чимин, и Юнги мысленно возмущался тому, почему из всех его одноклассников именно этот без капли стеснения флиртует с его лучшей подругой, которая громко смеётся над его словами. Юнги крепко сжал поднос в руках, не видя, как побелели костяшки пальцев, и не сразу заметил, что повариха две минуты молча сверлит его сердитым взглядом. — Ты есть будешь? — грубо спросила она, возвращая парня в реальность, но тот проигнорировал её и, не выпуская поднос, быстрым шагом направился к Чеён. В голове он представлял себе, как размахивается и этим подносом врезает Чимину по лицу, навсегда лишая его способности улыбаться девушкам. Но в итоге лишь остановился перед ними и, растерявшись в самый ответственный момент, молча менял взгляд от девушки к парню. — Юнги, бро, как дела? — произнёс Чимин, широко улыбнувшись однокласснику, а тот не обратил на него внимания. Они же виделись десять минут назад в классе. Тогда Чимин пытался объяснить Юнги задачу по геометрии, которую тот не смог решить во время теста. Вот таким был Пак. Отзывчивый, общительный, душа компании и сердцеед. Такой, каким Юнги не смог стать, чтобы девушка из параллельного класса обратила на него внимание и чтобы она не встречалась с Чимином. Тот в итоге бросил её у двери в кабинет и ушёл, оставив девушку плакать и не заметив того, что Юнги был свидетелем всей этой сцены. В тот день парню не хватило смелости подойти к ней, чтобы утешить, и за это он тоже винил Чимина. — Ты обедать… будешь? — спросил Юнги у подруги, требовательно нахмурившись. — Да, мы с Чимином собираемся… — Ясно, — перебил он девушку, которая ярко улыбалась, и он не верил, как Чеён могла забыть его рассказы об однокласснике. Он делился всеми своими переживаниями, и она, как никто другой, знает, что Чимин ему неприятен. Настолько, что он отказался от его помощи, чтобы подтянуть свои знания в геометрии. Чеён непонимающе смотрела вслед уходящему другу и, повернув голову к старшекласснику, пожала плечами на его вопросительно вскинутые брови. — Может, сегодня в кино сходим? — неожиданно предложил Чимин, и она без раздумий положительно закивала. У её лучшего друга не было привычки обманывать, но насчёт этого парня он явно преувеличил. Не такой уж Чимин и плохой. Пропущенный обед давал о себе знать громким урчанием желудка, но это расстраивало не так сильно, как то, что Чеён впервые за несколько лет не навязалась к нему. У Юнги часто бывали моменты, когда он напрочь отказывался заходить в школьную столовую, а у неё всегда получалось затащить его на обед и ещё весь час без умолку болтать, чудом успевая доесть свою порцию. А сегодня она даже не пошла за ним, и Мин вспомнил недавно сказанные матерью слова. Она говорила с ним на тему его застенчивости и отстранённости, и советовала так сильно не привязываться к Чеён, ведь в итоге их дороги разделятся и ему будет сложно. Юнги тогда посчитал, что она сказала это, расстроившись желанию отца развестись, а сейчас, хорошо подумав на пустой желудок, понимал, что так оно и есть. Чеён — активная девушка и, несмотря на грубости и бестактность, умеет привлечь к себе людей, значит, такой друг, как Юнги, рано или поздно, затеряется в толпе школьных друзей, а затем и вовсе испарится, как знакомый детства. — Держи, — внезапно появившийся перед глазами завёрнутый в фольгу кимпаб заставил парня резко поднять голову. Чеён, недовольно нахмурившись, смотрела на друга, и морщилась от светящего в глаза яркого солнца. Она терпеть не могла, когда Юнги садился именно на эту скамейку в школьном дворе, так как только здесь не было ни одного дерева, чтобы скрыться под тенью. Именно по этой причине он здесь и сидел. Он умел находить способы сокращать количество людей вокруг себя. Но с ней этот фокус не прокатит. — Что это? — спросил Юнги, подразумевая под своим вопросом, почему она не с Чимином, но и не надеялся, что девушка догадается, что он хочет узнать. — Это мой ужин, который я благородно дарю тебе, Сахарок, — рассмеялась она, но ему было совсем не до шуток. — Оставь, не нуждаюсь, — холодно ответил он, отталкивая её руку, и встал на ноги. Засунув руки в карманы, он медленно направился к зданию школы и совсем не удивился, что девушка хвостиком последовала за ним. — До звонка десять минут, ешь, давай, — всё не унималась она, тыча в него самодельным кимпабом. Он знал, какими усилиями он ей достаётся, и не взял бы его, даже если бы голодал неделю. — Не хочу, — коротко буркнул он, стараясь не смотреть на Пак, чтобы не показывать своей улыбки. Он всё же не так уж и маловажен для неё, раз она решилась отдать ему свой ужин, который с трудом успевает приготовить перед школой, чтобы в лишний раз не заходить домой. — Юнги, ну же. Я всё равно не успею его съесть, мы с Чимином идём сегодня в кино, а до этого он пригласил меня в кафе, — нервно произнесла она, схватив друга за ладонь, чтобы вложить в неё кимпаб. Парень остановился, позволяя ей это сделать, и когда она собиралась подняться по лестницам в школу, он крепко схватил её за запястья, остановив на полпути. — Куда ты с ним идёшь? — начал он тихим тоном. — В ки… — Прости, я неправильно спросил. Какого хрена ты с ним куда-то идёшь?! — чуть громче продолжил он, не замечая, как пальцы причиняют девушке боль. Она удивлённо смотрела на друга детства, понимая причину его злости, но впервые видела таким раздражённым. А эта девчонка из его параллельного класса, кажется, реально ему нравится, что он из-за неё так сильно возненавидел одноклассника. Чеён тогда было обидно, и, не сумев объяснить это самой себе, она, как обычно, поиздевалась над ним. — С кем хочу, с тем и пойду, — злобно ответила она, пытаясь отцепить руку, и удивлялась тому, когда это Юнги стал таким сильным, если среди старшеклассников он на самом последнем месте по успеваемости в физкультуре. — Не пойдёшь ты с ним, — коротко сказал Юнги после секунды раздумий и, как обычно, пожалел, что ещё чуть-чуть не подумал, ведь в голову не приходило ничего убедительного. — А то… — добавил он, но запнулся, так как фантазия не позволяла ничего придумать. Он сильно жалел, что вообще среагировал на всё это, ведь мог просто пройти в класс и рисовать карикатуры, притворяясь, что записывает лекцию учителя. Теперь пути назад нет, и придётся ему до конца отстоять свою настойчивость, иначе не стерпеть ему наездов со стороны лучшей подруги. — А то что? — усмехнулась Чеён, которой стало интересно, насколько далеко он собирается идти со своим внезапно родившим напором. — Маме моей наябедничаешь? — съязвила она, и Юнги резко разжал пальцы, не моргая смотря ей в глаза. В детстве он часто жаловался матери Чеён, которую потом наказывали, пока самого мальчика кормили конфетами, за что девочка мстила ему, бегая за ним по всему двору с мёртвым червяком, которого обещала ему скормить. Но сейчас парня остановили не воспоминания из детства, а то, что девушка посмела так цинично вспомнить про свою мать. — Делай, что хочешь, — безразлично произнёс он и, положив кимпаб на стойку вахтёра, зашёл в школу. Чеён растерянно смотрела ему в спину, от злости сжимая кулаки, и с трудом держалась, чтобы не заорать во весь коридор, даже не зная, из-за чего именно. Из-за матери, умершей несколько лет назад, или из-за лучшего друга, который ведёт себя непривычно подло. Юнги смог вытерпеть несколько уроков, после которых сразу выбежал из школы. Надо было поскорее оказаться дома и сесть за компьютер, чтобы забыть сегодняшний день, как страшный сон. Но он понимал, что даже видеоигры не помогут ему, ведь он ещё никогда не ссорился с Чеён, и от этого он ощущал себя мерзко. Он считал себя инициатором ссоры, но совсем не раскаивался в этом. И именно из-за этого совесть мучила его, тяжело засев в пустом желудке, однако не позволяла написать девушке, когда он выходил за школьные ворота, где они обычно видятся, чтобы вместе пойти домой. Выходя за ворота, Юнги приостановился и обернулся в сторону здания школы, задумавшись, правильно ли уходить домой без подруги. Без Чеён, казалось, что он может потеряться за десять минут дороги, и без неё непривычно тихо и скучно, но её громкий смех, доносящийся со стороны быстро развеял всю надежду на примирение. Она шла рядом с Чимином в компании нескольких одноклассников, и Юнги закипал от злости. Не потому что, она ладила с его одноклассниками лучше него, а потому что она была единственной девушкой среди пятерых парней, окруживших её со всех сторон вниманием. — Идиотка, — тихо вырвалось у него, и Юнги не понимал, почему Чеён не замечает того, что эти парни пожирают её взглядом. — Пофиг, — сказал он сам себе и, скрепя сердце, развернулся в сторону ворот. Всю дорогу повторяя себе это, он быстрым шагом шёл к себе. Остановившись за один квартал до своего, он посмотрел в окно двухэтажного дома. Здесь жила Лалиса, которая обучалась на дому. После школы он частенько провожал Чеён к ней, так как они вместе делали уроки. Лиса была из Таиланда, и ещё до смерти матери Чеён, та пообещала Манобан заниматься иногда с ней. И когда Пак пришлось жить с тётей и её мужем, эти занятия стали чуть ли не ежедневными, частенько затягиваясь до самой ночи. Нередко Юнги присоединялся к ним. Он помахал стоящей у окна девушке, думая о том, предупредила ли Чеён Лису о том, что сегодня она не придёт. Но короткий кивок тайки дал ему понять, что подруга не настолько ушла в отрыв. Тяжело вздохнув, он продолжил идти, пиная по дороге маленький камешек. Десять минут назад он больше всего на свете желал оказаться дома, а сейчас стоял перед дверью и не мог заставить себя зайти внутрь. Вся голова была забита Чеён и одноклассником. Юнги думал о том, что легко воспринял бы, если это был любой другой, но не Чимин. И с трудом держался, чтобы не схватиться за мобильник и не написать ей. Он не будет этого делать, так как ждал, что после свидания Чеён первая ему напишет и попросит прощения, признав правоту друга в том, что Чимин тот ещё придурок. Предвкушение этого значительно повысило ему настроение, и парень решил, что после ужина обязательно сходит в торговый центр, чтобы самолично увидеть разочарование в глазах подруги, а потом долго будет над ней издеваться. Он не знал, на какой фильм они пошли, и, стоя у входа в торговый центр, листал на телефоне ленту соцсети, в надежде увидеть, что Чеён хотя бы отметилась или написала какой-нибудь пост. Но последнее её действие было лишь добавление Чимина в дружбу, что не могло не раздражать. «Когда вообще они успели подружиться?» — думал он и решил просто подождать на улице. Но начинало темнеть, и, несмотря на то, что сентябрь в этом году был вполне тёплым, в футболке с короткими рукавами в десять вечера становилось холодно. И только когда тело полностью покрылось гусиной кожей, Юнги, наконец, заметил красные пряди девушки, но, как оказалось, Чеён и Чимин были не единственными, кто выходил после сеанса кино из торгового центра, поэтому, чтобы добежать до них, ему приходилось пробираться сквозь толпу торопящихся на улицу людей. У Юнги не было аллергии на людей, но прикосновения незнакомцев всегда были ему неприятны, отчего, оказавшись в окружении толпы, он застыл на месте, не только потеряв из виду подругу, так ещё не знал, как безопасно выбраться на территорию, где он опять будет один и никто не толкается. Парень опустил взгляд, успокаивая себя, и делал глубокие вдохи, чтобы пресечь уже давно не случавшиеся панические атаки, последняя из которых была на похоронах матери Чеён. Тогда девушка просидела с ним несколько часов в пустой тёмной комнате, не выйдя встречать родственников и знакомых, пришедших выразить соболезнования. И было непонятно, кто кого тогда утешал. Неожиданно Юнги почувствовал на ладони крепко сжавшиеся маленькие пальцы и понял, что они принадлежат ребёнку. Не успел он посмотреть, как был резко потянут в сторону противоположного тротуара. Ему не оставалось выбора, и он последовал за девочкой, которая с невероятным упорством пробиралась среди людей и даже не смотрела на парня. Он шёл за ней, толкаясь и еле слышно извиняясь перед людьми, и был удивлён, когда в скором времени оказался на безлюдной части улицы. Ещё несколько секунд назад ему казалось, что в этом торговом центре собралось полгорода, и ему придётся всю ночь прождать, чтобы эта толпа, наконец, рассеялась. Он посмотрел на свою молодую спасительницу и сел на корточки. Девочка продолжала держать его за ладонь, и Юнги широко улыбнулся ей, не понимая, как она узнала, что он нуждается в помощи. — Спасибо тебе, — произнёс он, нежно погладив её по голове, и ощущал лёгкую неловкость, так как совсем не знает, как общаться с детьми. — Как тебя зовут? Девочка молчала и хлопала ресницами, согнув уголки губ в лёгкой полуулыбке. — Не хочешь говорить? — спросил парень, понимая, что дети его не особо любят, и хотел разжать её пальцы, но девочка очень крепко в него вцепилась. Это напомнило ему о подруге, и, поднявшись на ноги, он осмотрелся вокруг, прекрасно понимая, что Чеён уже ушла с Чимином, даже не заметив его. — Ладно, девочка, ещё раз спасибо за помощь. А теперь иди к родителям, — произнёс он, собираясь всё-таки позвонить Чеён, чтобы узнать, дошла ли она домой. Он надеялся, что Чимин не взялся провожать её до двери, ведь это обязанность Юнги уже на протяжении десяти лет. — Где твои родители? — поинтересовался он уже без улыбки и посмотрел по сторонам, ожидая увидеть хоть кого-то, кто выглядел бы так, что ищет ребёнка. Но толпа значительно поредела, а никто не подходил к ним, и девочка молчала, вместо того, чтобы плакать и проситься к родителям. Юнги ощущал, что сегодня без панической атаки ему всё-таки не обойтись, ведь совсем не имел понятия, что нужно делать в такой ситуации. Девочка смотрела на него снизу вверх, продолжая сжимать его уже запотевшую ладонь, и выглядела вполне обыденно, так словно он был её старшим братом. Юнги тихо выругался себе под нос и быстро прикусил нижнюю губу, посмотрев в невинные глаза ребёнка. Он хотел спросить у прохожих, что нужно делать в такой ситуации, но не знал, как вообще описать её им. «Простите, ко мне прицепилась немая девочка, и я не знаю, где её родители», — репетировал он про себя, понимая, что если бы к нему обратились с таким заявлением, он бы позвонил в полицию. Немного подумав, парень пришёл к выводу, что нужно так и сделать. «Я в полицейском участке. Приходи… пожалуйста». Юнги никогда не умел правильно формулировать мысли, и, скорей всего, всё более или менее невинно, но Чеён всё равно умчалась от остановки, не понимая, как друг успел вляпаться во что-то, когда она впервые в жизни решила сходить на свидание. Она даже не запомнила, попрощалась ли с Чимином, и заставит Юнги каждый день возить её на спине в школу, если таким способом он решил испортить ей вечер. Вбежав в отделение полиции, она чуть ли не врезалась в мужчину в форме, который окинул её недоверчивым взглядом. Девушка всё ещё была в школьной форме. В приёмной творилась целая драма: женщина выясняла отношения с полицейским, пока мужчина рядом пытался отцепить её от воротника его формы. Несколько подростков, которых, судя по следам на их лицах, задержали после драки, снимали эту сцену на телефон, а другой полицейский пытался отобрать у них мобильники, параллельно стараясь помочь коллеге. И среди всей этой заварушки Чеён сумела заметить сидящего в углу Юнги, рядом с которым маленькая девочка сосала леденец. — Мин Юнги! — прикрикнула она, ещё даже не доходя до него, и угрожающим шагом направилась в его сторону, что парень от страха вжался в неудобный стул. — Что происходит, чёрт возьми? — Не ругайся при ребёнке, — спокойно ответил он, и Чеён только сейчас заметила, что он держит эту девочку за ладонь. Это настолько её удивило, что она напрочь забыла все слова, и, используя жесты рук, крайне эмоционально продемонстрировала своё потрясение. — Я жду очереди, — проговорил он, показывая в сторону развернувшейся в участке трагикомедии, и устало выдохнул, так как следит за ней двадцать минут. — Что это за девочка? — спросила она, чуть успокоившись, и резко вспомнила, что в обиде на друга. — Ты кто такая? — сразу же добавила девушка, не выдержав неведения, и опустилась перед девочкой на колени. Та отрицательно покачала головой, и Юнги звучно вздохнул. Он уже несколько раз пытался выпытать у девочки что-то. Даже купил ей сладкое, надеясь, что сможет подкупить её хотя бы на одно слово. — Мне кажется, она ещё маленькая, чтобы говорить, — произнёс он, увидев в глазах подруги желание вытянуть из девочки любую информацию о себе. — Ей не меньше пяти — она давно уже должна уметь говорить, — нервно бросила Чеён парню и села по другую сторону от девочки. — Меня зовут Чеён, а тебя? — произнесла она нежным высоким голосом, в полную противоположность предыдущему тону, что заставило Юнги прыснуть от смеха. Окинув друга ледяным взглядом, она продолжила: — Где твои мама и папа? Мне очень хочется познакомиться с ними. Несмотря на потуги, у парня не получилось сдержать своего смеха, и он во весь голос рассмеялся детскому голосу подруги, мысленно подмечая, что выглядела она довольно умилительно. — Юнги, бесишь! — прикрикнула она и встала на ноги, чтобы отвесить ему подзатыльник, но тот быстро поднял свободную руку в сдающейся позе, пытаясь успокоить смех. Чеён заметила, что девочка продолжала крепко сжимать ладонь парня, и настороженно скрестила руки на груди. — Говори, где ты её нашёл, — произнесла она требовательным тоном, начиная раздражаться на усиливающиеся в громкости голоса находящих в участке людей. — На улице, — коротко ответил он, решив опустив подробности. — Прицепилась ко мне, ничего не говорит, родителей не ищет, да и её тоже, — Юнги пожал плечами, начиная привыкать к маленьким пальчикам, прижатым к его ладони. — Какой же ты неудачник, — тяжело вздохнула Чёен, садясь обратно на место, и вгляделась в девочку. — На попрошайку не похожа, — тихо произнесла она, получив от друга укоризненный взгляд. — Если она привязалась к тебе у дома, значит, из соседских… Можно будет порасспрашивать во дворе, — задумчиво говорила девушка и была в своём репертуаре. Чеён всегда умела выдавать в критической ситуации варианты решений, и Юнги мысленно радовался тому, что не передумал звать подругу на помощь. — Я её у торгового центра нашёл. Или она меня, — тихо добавил он, всё ещё не веря, что эта девочка практически спасла его. — Торгового центра, — пробормотала Чеён, думая над тем, где приблизительно могут быть родители незнакомки, но резко повернула голову к другу, сердито нахмурившись. — Мин Юнги! — она вскочила на ноги и встала перед ним, скрестив руки на груди. — Что ты в такое время один делал у торгового центра? — Я ощущаю себя на допросе, — неловко улыбнулся парень, понимая, что сильно спалился, и у него совсем не получилось бы оправдаться, что даже стараться не хотелось. Его план застать разочарованную подругу провалился ещё тогда, когда он увидел улыбку Чеён, выходящую за ручку с Чимином из здания центра. — Обстановка принуждает, — нервно усмехнулась девушка, продолжая стоять в требовательной позе, и Юнги сейчас с удовольствием побеседовал бы с работником полиции, чем с лучшей подругой. — Вы двое… трое, — позвал их сидящий за стойкой полицейский, наконец, утихомиривший женщину, которая уже сидела на скамейке и пила воду из пластикового стаканчика, — что там у вас? — Ну слава Богу, — Юнги быстро встал на ноги, не скрывая радости, что не нужно отвечать на вопросы Пак. — Мы с тобой ещё не закончили, — прошептала она ему, всем своим взглядом демонстрируя свою злость, и подошла к стойке. — Мы тут девочку нашли… у торгового центра, — добавила она, отчётливо произнося каждый слог, и посмотрела на прячущего глаза друга, который встал рядом. — Она не говорит, поэтому не можем узнать, где её дом или родители, — произнёс он, стараясь не смотреть на подругу. Полицейский опустил голову, замечая девочку, сосущую леденец, и, коротко кивнув, стал выискивать на столе шаблон, по которому нужно будет написать заявление. — Юнги, — еле слышно проговорила Чеён, посмотрев на парня, и тот чуть отстранился, боясь, что она опять вернётся к своему вопросу. Но её взволнованный взгляд заставил его напрячься, и он неосознанно чуть крепче сжал пальцы девочки. — А что бывает с детьми, которые теряются? — Наверно, то же, что и с теми, кого бросают родители, — ответил парень через несколько секунд молчания, зная, что они с Чеён сейчас оба подумали о том, что станет с девочкой, если её дом не найдётся. Юнги мало помнил о своём нахождении в приюте, и мама старалась не говорить об этом. Но он точно знал причину, по которой он там оказался. Девушка подошла ближе к другу и опустила глаза к девочке. Ей представлялась сценка, где вместо неё сейчас здесь стоял маленький Юнги, которого в своё время также потеряли. И до сих пор никто не знал, специально ли его оставили на улице или, может, его настоящие родители всё же тогда искали двухлетнего мальчика. — Мы отойдём на секунду, — сказала Чеён полицейскому, который, вместо того, чтобы искать бумаги, кричал на подравшихся парней. Ему казалось, что их выяснение отношений может опять привести к драке, из-за которой они здесь оказались. — Нельзя её здесь оставлять, — первым свою мысль озвучил Юнги, когда они встали у двери, и девушка расплылась в широкой улыбке. Она уже собиралась начать его уговаривать пойти против общественных правил и, может даже, немножко нарушить закон. — Я, конечно, всё ещё злюсь на тебя, но рада, что мы мыслим одинаково, — ответила она, с трудом сдержавшись, чтобы не обнять друга. И посмотрев на наивно хлопающую глазками девочку, погладила её по макушке, ощущая странную с ней близость. — Так, не отпускай её, — прошептала она, следя краем глаз за работниками участка, и Юнги взглядом показал, что не смог бы этого сделать, даже если хотел бы. Девочка была на редкость привязчива, — и медленно иди к двери. Я отвлеку внимание. Этот план совсем не нравился парню, ведь девушка почему-то снимала резинку с волос, и, нахмурившись, Юнги остановил её свободной рукой за запястье. — Ты что делаешь? — тихо возмутился он, не давая ей сделать шаг, и разрывался с двух сторон, не зная, за кем ему следить. Юнги совсем не привык ощущать на себе столько ответственности за по-разному странных девушек. — Отвлекающий манёвр, — недовольно отвечала она ему, уже продумав в голове несколько вариантов, от флирта до потери сознания прямо в центре приёмной. — Боюсь тебя разочаровать, но тебя опередили, — ухмыльнулся Юнги, показывая взглядом в сторону уже дерущихся парней, на которых сейчас было всё внимание работников участка. — Пошли быстрее, недосекретный агент, — рассмеялся он тихо, не сдержавшись, и Чеён, обиженно отцепив руку, первая вышла за дверь. — Это тётя любит делать странные вещи, привыкай, — сказал он смеявшейся вместе с ним девочке и вышел следом. И лишь потом понял, что совсем не знает, как дальше быть с неожиданно появившейся ответственностью, раз они решили, что самостоятельно разберутся с проблемой маленькой незнакомки. Они шли домой пешком и очень медленно, но определённо знали, что дорога одна и ведёт она в их двор. Подъезды их одноблочных домов были напротив друг друга, и Юнги знал, что девочка не может появиться в квартире тёти Чеён. — Моя мама, скорей всего, уже спит, — парень первым нарушил тишину, не вынося несвойственного подруге молчания. — Возьмём Ри к нам, а потом уже посмотрим. — Кого? — переспросила девушка, не сразу вникнув в слова друга из-за собственных мыслей насчёт дальнейших действий. — Ри. Нам же нужно как-то её называть, — неуверенно ответил Юнги. — Ты назвал её в честь торгового центра «Ри Парк»? — рассмеялась Чеён, поражаясь фантазии друга, но была совсем не против, так как ещё не успела даже подумать над тем, что они так и не узнали имени их новой знакомой. Когда он коротко кивнул, смотря по сторонам, но не на неё, девушка остановилась. Они уже стояли во дворе, и тут надо было решить точно, готовы ли они оставить девочку у себя. — Юнги, я не буду спрашивать у тебя, зачем ты туда пришёл, — тихо произнесла девушка, прекрасно понимая, что выяснение отношений с другом сейчас не на главном месте, но не могла проигнорировать его сегодняшнее поведение. — Я просто попрошу тебя хорошо относиться к Чимину. Мы с ним… — она остановилась на полуслове, и теперь пришла её очередь прятать взгляд. Она опустила голову, заметив, что Ри грызёт палочку, оставшуюся от леденца, и умилённо улыбнулась. — Ты мой лучший друг, думаю, я должна тебе сказать. Мы с Чимином целовались, и, кажется, мы с ним типа встречаемся, — протараторила она, ощущая себя предательницей, но понимала, что Юнги должен всё узнать от неё, ведь они сейчас с ним помирились. Парень долго молчал и безразлично смотрел на опущенные веки девушки, давно не видевшей её настолько смущённой. Кажется, ей реально нравится его одноклассник, и Мин, в принципе, не имел права запрещать ей встречаться с ним. У него не было других друзей, кроме Чеён, и парень был уверен, что друзьям не принято выбирать друг другу, кто с кем должен встречаться. — Спасибо, что сказала, — с трудом выдавил он из себя, желая поскорее поставить точку на этом неловком разговоре. Юнги начинало выворачивать из себя каждый раз, когда он пытался представить себе целующихся Чеён и Чимина, поэтому надо было поскорее подняться в квартиру и отвлечь себя более важной проблемой. Его никоим образом не касается отношения подруги с парнями. И призадумавшись, Мин понял, что эта проблема появилась именно потому, что он решил вмешаться в её личную жизнь. Они сидели в комнате парня, задумчиво уставившись на девочку, которая грызла печенье, приготовленное мамой Юнги. Чеён была против того, чтобы давать ребёнку столько сладкого, но печенье было первым что попало под руки. Он был прав, и мать уже спала. Впервые Юнги был рад тому, что мать принимает снотворное, из-за которого у неё сон крепкий, и она не проснулась, когда они на цыпочках вошли в квартиру. — Мы должны расклеить объявления и выложить её фото в соцсетях, — начал Юнги и сел за компьютер. — Нет, не должны, — возразила девушка, встав возле него, и перешла на шёпот. — Подождём немного. А что, если Ри обижают дома и она убежала? Юнги понимал, что подруга может быть права, ведь она не понаслышке знала о том, как невыносимо бывает находиться дома. — Значит, в участок отвести её мы не можем, сами найти её родителей тоже не вариант. Оставим её… себе? — неуверенно подытожил Юнги, смотря на Чеён снизу вверх, и, несмотря на то, что знал, чем закончится их план по спасению девочки, удивлённо расширил глаза на положительный кивок. — Ты в своём уме? Это же не котёнок, а настоящий ребёнок, — прошипел он, иногда поглядывая на Ри, которая, взяв альбом парня с тумбочки, рассматривала его скетчи. — У тебя есть вариант получше? — сердито спросила девушка, глубоко в мыслях понимая, что он всё-таки прав. — Я бужу маму, и она поможет нам разобраться с этим, — ответил Мин, вставая на ноги, но Чеён быстро схватилась за его ладонь обеими руками, загородив собою дверь. — Она сделает то, что сделал бы любой другой взрослый — отвезёт её в участок, где её отправят на передержку в каком-нибудь приюте. В итоге за ней никто не придёт, и её оставят там навсегда, — еле слышно произнесла она, не убирая пристального взгляда с глаз друга, который уже не прятал их, как обычно, а внимательно смотрел на девушку. В голове появлялись смутные воспоминания о времени, проведённом в приюте, но он не мог точно понять, был ли он несчастлив тогда. Посмотрев на Ри, Юнги понял, что ни один ребёнок не будет счастлив, если его бросят в приюте, поэтому парень, погладив сжимающую его ладонь руку Чеён, сел рядом с девочкой на кровать. — Я не смогу прятать её в своей комнате, — произнёс он после нескольких минут молчания и продолжал смотреть на девочку. — Я тем более, — прошептала Чеён в ответ, сев рядом с другом, и они одновременно тяжело вздохнули. Никому из них не хотелось сдавать девочку. Но они были слишком молодыми и несамостоятельными, чтобы решить эту проблему. Они долго сидели в тишине, каждый пытался мысленно придумать хороший план, чтобы можно было помочь девочке, от которой исходила необъяснимая энергетика, не позволяющая им беспечно к ней отнестись. Чеён думала о том, что можно постараться спрятать её в комнате Юнги и приходить за ней после школы, а Юнги задумался о том, чтобы не ходить в школу и проводить с Ри время на улице, а ночью привозить её домой. Но им обоим казалось, что их идеи глупые, поэтому они одновременно посмотрели друг на друга, мысленно прося помощи. Взгляды школьников застыли, и никто не решался нарушить тишину первым. И когда девочка протяжно зевнула, Чеён быстро встала на ноги, отходя от кровати. Стало почему-то неловко сидеть в комнате друга в такое позднее время, хоть раньше она часто ночевала у него. — Думаю, на сегодня оставим её тут. А утром я постараюсь незаметно выйти с ней из квартиры. Пропущу уроки… — Хрена с два ты пропустишь уроки! — громко перебила его девушка и сразу же закрыла рот ладонью, перейдя на шёпот. — У тебя отстойные оценки. Я побуду с ней во время школы. — Ага, ищешь повод, чтобы бегать к Чимину на поцелуйчики? — нервно спросил Юнги, вставая на ноги, и сам удивился тому, что сказал это вслух. Но не успел ничего добавить, поэтому в комнате повисло слишком неловкое молчание. И только благодаря ему они смогли услышать еле слышное сопение Ри, заснувшей на кровати. — Поговорим завтра, — сердито ответила девушка, понимая, что тема с её новоиспечённым парнем будет ещё не раз появляться, если они срочно не отдохнут. — Я уложу её, застели себе. — В смысле? — парень застыл на месте, даже не зная, куда укладывать девочку и как это вообще делается. — Ты собираешься спать с ней в одной кровати? — саркастично усмехнулась Чеён, осторожно поднимая голову Ри, чтобы положить её на подушку. — Не собираюсь, — неуверенно проговорил парень и быстро подошёл к шкафу, чтобы достать ещё одно одеяло. Он хотел возразить, сказать, что ему будет некомфортно спать на маленьком диванчике, который мать перенесла в его комнату, ведь он принадлежал её бывшему мужу. Но он не успел ничего сказать. Обернувшись, он увидел, что Чеён уже лежит возле Ри в кровати и укутывает её и себя одеялом. — Ты что делаешь? — удивлённо спросил он, роняя одеяло на пол, но девушка невозмутимо продолжала с особой заботой поправлять одеяло для Ри. — Ты здесь останешься? Прошло уже много месяцев, когда Чеён в последний раз ночевала у них, и обычно это были каникулы, когда они всю ночь проводили за игрой в приставку, что практически и не спали. — Мне уйти к Чимину ночевать? — усмехнулась та с улыбкой, но когда увидела, как помрачнел взгляд друга, быстро спрятала лицо под одеялом. Теперь и ей стало неприятно вспоминать старшеклассника, и это её злило. Быстро вытащив голову из-под одеяла, она злобно посмотрела на друга, но тот успел выключить свет в комнате, что не увидел её нахмуренного выражения лица. Подсознательно Юнги был рад, что Чеён осталась. Ведь он понятия не имел, как быть дальше. Наверное, поэтому он и был привязан к этой девушке. Она была его опорой во всём. Может, не самой ровной, но она всегда рядом. И он безумно боялся того, что она может устать всё время его поддерживать. Ему было стыдно за то, что он такой слабый, ведь пришло время ему помогать ей. — Чеён? — позвал он подругу, когда уже лёг на диванчик, и смотрел в темноту. Несмотря на усталость, у Юнги не получалось даже на секунду закрыть глаза. И дело было даже не в неудобности диванчика, из которого торчали ноги. — Чего тебе? — ответила она, делая вид, что сонная, но изворачивалась из стороны в сторону, завидуя крепкому сну лежащей рядом девочки. — Спасибо, что помогла и что вообще всегда помогаешь, — прошептал он и ожидал очередную колкость в её стиле. — Я всегда буду это делать, — ответила она, и парень, не услышав усмешки в её голосе, удивлённо чуть приподнялся на локтях, но не смог различить её лица в полутьме. — Ты ж без меня пропадёшь, — продолжила она с улыбкой, ощущая себя непривычно, если не отшутится. В мыслях она понимала, что никогда не сможет отказать другу.***
Утром школьникам пришлось рано встать, чтобы решить, наконец, проблему с размещением девочки. И хоть они надеялись, что сон поможет им лучше мыслить, у каждого был жуткий недосып, так как из-за мыслей ни один не смог нормально поспать. Ри продолжала тихо сопеть в кровати, и Чеён завистливо смотрела на неё, широко зевая. Посмотрев на потягивающегося друга, она усмехнулась. Его лицо было опухшим, что глаза были еле видны, отчего он напоминал ей хомячка, и это её так умилило, что хотелось пощипать ему щёчки, как она делала в детстве. — Ты чего такой помятый? — спросила она, не поленившись встать на ноги, и быстро подошла к парню. — Попробуй поспать на мебели, которую делает мой отец, — весь мир возненавидишь, — ответил он сквозь зевание, и с трудом, разлепив глаза, увидел, что Чеён стоит прямо над его головой. — Ты… чего… Не успел он вообще понять, проснулся он или ещё лежит в постели, как ощутил на своих щёках пальцы девушки, которая резко сжала их и стала тянуть. От удивления он не смог даже позлиться на неё, так как больше всего ненавидел в детстве, когда она так делала. Тогда Чеён копировала старших, думая, что таким образом проявляет к нему свою любовь, ведь взрослые всегда улыбаются, когда щипают детям щёки. — Я не могу сдержаться, Сахарок, — смеялась она, не на шутку увлёкшись, и даже не замечала, что парень совсем не реагировал. Он смотрел на девушку, терпеливо ожидая, когда она закончит свою утреннюю зарядку из категории «Потрепать Юнги нервы», но та не собиралась прекращать, вспоминая детство и то, как сладко в то время выглядел её друг. Его же начинало раздражать то, что она не прекращала кидать комплименты о том, какой он милашка. Хотелось уже прекратить выглядеть в этом возрасте ребёнком. Особенно в глазах лучшей подруги. Поэтому схватив за оба её запястья, он крепко сжал вокруг них свои пальцы и взглянул на неё исподлобья. — Прекращай уже, — прошептал он, как можно мрачно, и получил в ответ лишь отрицательное качание головой. — Не прекратишь? — повторил он, чуть сильнее сжав пальцы, но Чеён стала ещё настойчивее. Парень считал, что по-другому её не остановить, поэтому в сонную голову ничего другого не пришло, как лечь обратно на спину, потянув девушку за собой. Главное, что его способ подействовал, так как Чеён сразу же убрала пальцы с его щёк. А когда он разжал свою хватку с её запястий, она всем весом упала на его тело, уткнувшись носом другу в шею. — Мин… Юнги… — тихо произнесла она, так сильно обалдев, что неподвижно лежала на парне, крепко сжимая его за футболку. — Охренел? — проговорила она, но с недостаточной злостью и резко подняла голову, чтобы окатить его матом, но застыла взглядом на его лице, которое говорило, что он тоже не ожидал такого результата от своих действий. Сейчас он уже не казался ей милашкой, и Пак совсем не хотелось щипать ему щёчки. Он звучно вдыхал носом воздух, отчего его грудь учащённо поднималась и опускалась вниз вместе с самой девушкой. Она не понимала, как ещё минуту назад назвала его сахарным, ведь от нахмуренного взгляда школьника её щёки смущённо багровели, а спина по непонятным причинам покрывалась потом. И когда он медленно положил тяжёлые ладони на её талию, Чеён затаила дыхание, почувствовав, как сердце пропустило удар. — Слезь с меня, ненормальная, — сердито произнёс он, грубо оттолкнув подругу в сторону, что она, чуть не упав на пол, ловко встала на ноги. Девушка сейчас злилась на себя больше, чем на Юнги, так как посмела вообще среагировать на него не как на друга. И сжав кулаки, она собиралась выпалить ему все оскорбления, которые он заслужил за то, что на мгновение показался ей обычным парнем, но тот, быстро встав на ноги, выбежал из комнаты, не сказав ни слова. Юнги, казалось, что уже перерос тот возраст, когда по утрам его встречал необъяснимый стояк, поэтому, ворвавшись в ванную, он требовательно уставился на выпирающийся через пижамные штаны член, пытаясь понять, почему тот решил проснуться именно при девушке. Он тяжело дышал, стараясь убрать лицо Чеён, сильно запечатавшееся в его памяти, и отказывался принимать то, что именно она вызвала у его тела подобную реакцию. Он знал лишь одно решение, которое помогло бы избавить его от стояка, но на это не было ни времени, ни смелости, чтобы признаться даже самому себе. А когда он услышал, как громко хлопнула входная дверь, то, напрочь проигнорировав требующий разрядки орган, вышел из ванной, думая, что Чеён ушла, увидев, что у него встал на неё. Это была мать, которая стояла на пороге и смотрела на его подругу, вышедшую из его комнаты. К счастью, дверь в неё была прикрыта, и лежащую в его кровати девочку не было видно. Но его мать всё равно выглядела не на шутку удивлённой, и он понял, что выйдя из ванной без разрядки, лишь ухудшил ситуацию. — Здравствуйте, — радостно воскликнула Пак после нескольких секунд, стараясь не выглядеть растерянной, так как выходила из комнаты, чтобы покричать на друга, и последнее, чего она ожидала, это внезапно вернувшуюся домой его мать. — Доброе утро, Чеён, — неуверенно проговорила женщина, снимая обувь, и подходя к школьнице, чтобы её обнять. — Ты что-то рано, — пробормотала она, и краем глаза посмотрела на сына, вид которого внушал ей подозрительные мысли. — Да… — протянула девушка, придумывая на ходу легенду, чтобы выкрутиться, — решила разбудить этого соню, чтобы не проспал. — Вижу-вижу, — ответила мать, медленно поглаживая волосы Чеён. — Так торопилась, что даже не успела причесаться и до конца приодеться, — на этих словах она стала застёгивать расстёгнутые пуговицы блузки школьницы, которые говорили ей, что она застукала детей за чем-то интимным. Но женщина стеснялась сказать им об этом, впервые за месяц после развода желая, чтобы муж оказался рядом. Он бы точно сумел сказать нужные слова, ну или, как минимум, дать лёгкий урок по половому образованию. — Мам, опять кошелёк забыла? — вмешался Юнги, быстро подойдя к ним, и заметил скептичный взгляд родительницы в сторону своей подруги. — Да я уже забыла, что именно забыла, — прошептала женщина, стараясь не думать о том, что между ними произошло, так как не ожидала, что её сын когда-нибудь вырастет. Юнги жадно глотал слюни, ощущая, как спина покрывается холодным потом. У его матери не было привычки заходить в его комнату, только чтобы забрать одежду на стирку, да и с его разрешения, но её растерянный взгляд заставлял парня нервничать, поэтому он не на шутку испугался, что она сейчас узнает об их с Чеён секрете. — Может, Вам помочь поискать? — вмешалась девушка и, широко улыбнувшись, взяла женщину за ладонь. — Вы пока что чай попейте, я поищу то, что Вы забыли, а Юнги школьную форму наденет, — она повернула взгляд на парня, пытаясь намекнуть ему зайти в комнату и закрыть за собой дверь, и мысленно обрадовалась, что Ри на редкость тихий и молчаливый ребёнок. — Да, я бы выпила чего-нибудь, — пробормотала женщина, направляясь в сторону кухни, пока Чеён толкала застывшего парня за дверь. — Хотя не надо, — проговорила она, увидев на столешнице годовой отчёт, который должна была презентовать на сегодняшнем брифинге. — Вас подвезти? — Нет, мы сами справимся, — заулыбалась Чеён, радуясь, что мама Юнги, которая обычно бывает не менее рассеянной, чем её приёмный сын, смогла быстро отыскать нужную ей вещь и не задерживаться в квартире. — Да, — задумчиво ответила та, — не сомневаюсь. Рука сильно потела от крепкой хватки детских пальцев, но Юнги льстило то, что Ри держалась именно за него, когда они втроём шли в сторону дома Манобан. Как только мать вышла за порог квартиры, Чеён пришла безумная идея спрятать девочку в двухэтажном доме тайцев, надеясь, что там её и не заметят. Парень сразу же высмеял этот план, однако безвыходная ситуация вынудила его всё-таки попробовать. Пак давно дружит с Лалисой, которая была на домашнем обучении из-за своей болезни, но всё равно не решилась сперва позвонить девушке, чтобы попросить разрешения. — Слушай, а её болезнь не заразна? — поинтересовался Юнги, когда они стояли на крыльце дома Манобан, и получил незамедлительный подзатыльник. — У неё какая-то болезнь кожи, запомни уже. И это незаразно, — Чеён закатила глаза и довольно улыбнулась, когда Ри заливисто засмеялась ей, пока Юнги поглаживал место удара. — Окей, никого нет дома, давай уйдём. Дурацкая идея вообще, — затараторил парень после третьего звонка в дверь, и представил, что будет, если дверь откроют родители Лисы, которые, по словам Чеён, работают чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. — Придумай тогда свою идею, — ухмыльнулась Пак, заслуженно принимая нахмуренный в свою сторону взгляд, и облегчённо выдохнула, когда дверь открыла Лиса. Она сразу же бросилась обнимать Чеён, словно они месяцами не виделись, но для молодой девушки, которая большую часть дня проводит запертой в доме в одиночестве, гости рано утром — настоящий подарок. И отцепившись от подруги, она собиралась было сделать то же самое с парнем, но быстро засмущалась и побежала внутрь дома, скрывая розовые щёки прижатыми к ним ладонями. — Кажется, она в тебя влюблена, — подметила про себя Чеён, не раз замечающая такую реакцию на своего друга со стороны Лисы. — Ага, конечно, — безразлично ответил Юнги, стараясь не реагировать на очередную шуточку Пак. — И куда она побежала вообще? Странная какая. — Да вы созданы друг для друга, — Чеён не переставала бросать свои колкости, и парень мог лишь позавидовать её хладнокровности, так как сам с трудом скрывал, что готов в панике отпустить ладонь Ри и убежать подальше, чтобы больше не возиться с ней. — Можешь не ждать особого приглашения, Сахарок, — произнесла ему девушка, спокойно заходя внутрь и лёгким движение снимая кеды на ходу. Юнги тяжело вздохнул и опустил голову к Ри, которая так же не решалась зайти в чужой дом. Парень хоть и частенько был гостем в этом доме, но каждый раз для него был полон неловкости и ощущения, что ему не рады. И он был частично прав в своих чувствах, так как ему впервые приходилось терпеть настолько неприятную тишину, находясь в окружении самых болтливых девушек, которых он когда-либо встречал. Лиса улыбчиво смотрела на Ри, словно пыталась поговорить с ней с помощью телепатии, пока девочка смущённо кушала плитку шоколада, а Чеён тихо пила чай, что для неё было несвойственно, ведь даже напитки обычно она пила, шумно прихлёбывая. — Нам, наверно, стоит прекратить давать ей столько сладкого и нормально накормить, да? — как бы невзначай спросил Юнги, с трудом решившись быть тем, кто нарушит неловкую тишину. Ему начинало казаться, что это какой-то тест Чеён, в котором он должен быть мужчиной и первым начать тему, раз она до сих пор не проронила ни слова насчёт Ри. — Я могу сделать кимпаб, — Пак пожала плечами, поудобнее устраиваясь в кресле, и продолжила наслаждаться жасминовым чаем, который, на самом деле, мать Лисы запрещала им пить, так как он был из лимитированной коллекции её чайных листьев. — Мы можем что-нибудь заказать, у меня папина карточка, — улыбнулась Лиса, радуясь тому, что её гости пришли не только на чаепитие. — Не стоит, мы ненадолго. Нам в школу, а то итак на первый урок опоздали, — спокойно ответила Чеён, кладя чашку на столик, и направилась на кухню, давая Юнги шанс рассказать истинную цель их визита. Мин, в свою очередь, крыл подругу всякими обзывательствами, так как совсем не успел среагировать, как Чеён уже вышла из гостиной. Ему хотелось так же выбежать, чтобы Ри сама объясняла тайке, почему они пришли, но им нужно успеть на второй урок, поэтому глубоко вдохнул воздуха и подсел к Лисе на диван. Та опять покраснела, стараясь не показывать парню свою смущённость. Юнги был единственным мальчиком, с которым она, хоть и редко, но общалась, поэтому ей сложно было вести себя при нём так же непринуждённо, как это делала Чеён, хоть и подруга уверила её, что с Юнги можно вести себя расслабленно, сравнив его с плюшевым медвежонком, который всегда будет рядом, как бы его не мучили. — Лиса, слушай, — протяжно начал Юнги, меняя взгляд от одной мебели к другой, всё не решаясь посмотреть на девушку, — мы тут решили… ну как решили, просто выбора не было, — он неловко улыбнулся уголками губ, посмотрев на непонимающую девушку, и опять убрал взгляд в сторону, — в общем, мы подумали, что было бы неплохо… Вообще, знаешь, всё началось очень странно. Не подумай, это не навсегда, мы обязательно что-нибудь ещё придумаем. Это временно, конечно, — язык уже начинал заплетаться, и парень боялся, что сейчас начнёт опять заикаться и вообще не сможет ничего дальше говорить. Но его страх не оправдался, так Чеён в очередной раз его спасла. — Лиса, можно будет Ри поживёт у тебя в доме несколько дней? Мы будем постоянно приходить и ухаживать за ней, пока не придумаем, как с ней быть дальше, — за раз произнесла девушка, прислонившись плечом к двери кухни и держала в руке самодельный кимпаб. Юнги знал, что она наточила навык в приготовлении единственного съедобного в её исполнении блюда, но удивился, что она может делать это с такой высокой скоростью. Он знал, что причиной этому было желание как можно скорее выйти из дома нелюбимой тёти и её мужа. — Ээ… да, конечно, — неуверенно ответила Лиса, улыбаясь девочке, которая с интересом в глазах следила за разговором школьников. — Серьёзно? — удивлённо спросил Юнги, недоумевающее посмотрев на Чеён, довольно ухмыляющейся самой себе, и вернул непонимающий взгляд к Манобан, которая подсев к Ри, пыталась вместе с подругой убедить девочку обменять шоколадку на кимпаб. — А твои родители? — всё не унимался парень, сомневаясь в том, что тайка правильно поняла их просьбу. — Желательно, чтобы они не знали про Ри, — добавила Чеён, и Лиса быстро закивала, показав большой палец в согласии. — Я буду держать её в подвале, — произнесла она, рассмеявшись, что совсем не понравилось Юнги. — Не надо её там держать. Ри — не заложница, мы не похитили её! — проговорил он слишком громко для своего обычного тона, чувствуя, как сильно занервничал, представляя маленькую девочку запертую в подвале. — Успокойся ты, паникёр. В подвале у Лисы круче, чем у тебя в комнате, — усмехнулась Чеён, наконец, отобрав у девочки шоколадку, и вспомнила маленькую себя, когда старшие пытались что-то отцепить из её хватки. — У неё там домашний кинотеатр, игровые приставки, музыкальный центр — короче, весело там. — Вау, а быть больным прикольно, — пробормотал себе под нос Юнги, теперь понимая, почему Пак предпочитает проводить время в этом доме, а не у него в гостях. Дорога в школу уже не была настолько тихой, а всё потому что Чеён без остановки говорила по телефону с Чимином. Юнги проигрывал в голове сценку, где он нечаянно берёт и ломает мобильный подруги, но понимал, что живым из этой ситуации он уже не выберется. Парню и без того с трудом верилось, что они смогли временно решить, где Ри будет жить. Лиса уверила их, что её родители очень редко заходят в подвал, так как и без того нечасто находятся в доме. А так как Ри на редкость тихий ребёнок, то шансы попасться минимальны. Мин надеялся, что по дороге в школу, они будут обсуждать с Чеён, как быть дальше, иначе он никак не избавится от своей тревожности, всё время думая о том, что из-за него чей-то ребёнок живёт в подвале тайцев. Но подругу сейчас больше волновало, когда они с Чимином смогут опять пойти на свидание. Юнги всячески пытался подавить рвотные позывы, смотря на смущённую улыбку и неестественный для неё кокетливый смех, что даже мечтал побыстрее дойти до школы, хотя учиться — это последнее, чем бы он хотел заниматься. Но когда Чеён, вместо того, чтобы попрощаться и направиться в сторону своего класса, пошла вместе с ним, Юнги понял, что никогда так сильно не злился, даже на неё. Девушка решила зайти к нему класс, чтобы поздороваться со своим парнем. — Ты не можешь просто так заходить в класс к старшеклассникам, это неуважительно, — произнёс он, когда они почти дошли до двери, на что Чеён лишь закатила глаза. — Ты всего на один класс старше меня, не придумывай, — ответила она, радуясь тому, что прозвенел звонок на перемену. Она знала, что Юнги теперь будет всячески портить ей настроение из-за её отношений с Чимином, поэтому планировала совместное времяпровождение, чтобы её лучший друг привыкал к её парню, так как сам Чимин вполне положительно относился к Юнги. — Детка, — услышала она зовущий к себе голос Чимина, и Чеён, чуть ли не толкая старшеклассников, выходящих с урока, зашла в кабинет. — Детка, — передразнил одноклассника Юнги и сморщил рожицу, всё ещё стоя у порога, но к его счастью, Чимин был занят тем, что показывал свою оценку за вчерашний тест по геометрии. Мин фыркнул себе под нос, зная, что Чеён хорошими оценками не удивить, и надеялся, что вот он момент провала главного плейбоя, но в который раз не узнавал лучшую подругу. Он отчётливо видел улыбку, и когда хотел было засомневаться в своём зрении, её восхищение подтвердилось тем, что она легонько чмокнула его одноклассника в щёку. Челюсть Юнги моментально опустилась, и хоть в классе уже никого не было, он не решался войти и ударить Чимина. Но он решил сделать это хотя бы в своих фантазиях, до мелких тонкостей представляя его изуродованное лицо, как если бы у Юнги был бы крепкий кулак, но ему помешала учительница, которая негромко стучала каблуком по полу. И когда Мин повернул на неё голову, понял, что стояла она тут ещё до того, как он начал представлять свои кровавые фантазии. — Мин Юнги, почему тебя не было на первом уроке? — требовательно спросила она, скрестив руки на груди. Парню сложно было переключиться от своих фантазий к реальности, особенно, когда нужно было придумать убедительную ложь, но в этот момент Чимин выходил из класса, держа его лучшую подругу за руку, поэтому вся кровь из мозга перелилась к его сжатым кулакам, и Юнги не мог нормально думать. — Простите, учитель Ким, это моя вина. Я совсем забыл предупредить Вас. Утром мне Юнги написал, что у него прихватил живот из-за диареи, и попросил меня сказать Вам, что пропустит урок, — с доброй улыбкой произнёс Пак, пока Чеён прятала за его плечом свою улыбку. И Юнги знал, что учительница ему поверила. Даже если тот сказал бы, что ему пришлось сражаться с драконом, чтобы пройти через ворота, она бы ему поверила, потому что харизму Чимина замечали не только школьницы. Да и все учителя были в курсе того, что среди одноклассников у Юнги нет близких друзей, а значит, покрывать его не станут. — Ну ты как, бро? — спросил его Чимин с особой заботой, что учитель Ким одобрительно кивнула. — Меня сейчас стошнит, — произнёс Мин сквозь сжатые зубы и, стараясь не замечать покрасневшую от сдерживания смеха Чеён, быстрым шагом направился в сторону туалетов, так как, казалось, что он реально лопнет от злости. — Если ему реально плохо, скажи, пусть зайдёт в учительскую, я выпишу ему разрешение пойти домой, — проговорила учительница, уже не сомневаясь в алиби Юнги. С трудом перетерпев ещё два урока, на которых ему приходилось всё время видеть неприятное лицо Чимина, Юнги чуть ли не с разбегу зашёл в столовую. Он хотел быстренько покушать, пока Чеён не застала его, так как что-то ему подсказывало, отныне обедать она будет не одна. Но ложка риса комом застревала в горле, так как мысли не давали ему покоя. Вполне неудивительно, что Чеён оценила шутку Чимина насчёт его диареи, но как она могла забыть, что у них с Юнги есть общее дело, которое надо обсудить? И за утро она даже ни разу не отправила ему какое-то издевающееся сообщение или хотя бы несмешной мем. Юнги совсем не был готов к тому, что их дружба медленно приходит к своему заключению, и уж совсем не желал признавать, что происходит это, потому что самый нелюбимый его одноклассник решил выбрать в качестве своей жертвы его лучшую подругу. — Сахарок, ты похож на хомяка с такими щеками, — ухмылка девушки вернула его в неприятную реальность, и парень постарался побыстрее дожевать скопившийся во рту рис, который совсем неохота было есть. Рядом с ней, конечно же, стоял довольно улыбающийся Чимин, который беспардонно ставил свой поднос с едой на стол, садясь перед одноклассником. — Юнги, полегче, а то реально несварение будет, — настороженно проговорила Чеён, не давая другу засунуть очередную ложку риса, так как казалось, что рот и без того набит едой по самое не могу. — Да что ты говоришь! — попытался он произнести, но вместо этого лишь выплюнул половину содержимого своего рта. — Приятного аппетита! — злобно добавил парень, вставая на ноги. — Не смей, — тихо ответила Чеён, нахмурившись, и этого взгляда Юнги хватило, чтобы застыть на месте. В такие моменты она напоминала ему её мать, которая была учительницей начальных классов и могла одним таким взглядом заткнуть шумных детей. Девушка отвела друга в сторону, не давай ему даже забрать свой поднос со стола, и сильно вцепилась ладонью в его локоть. Чеён думала, что его злость будет временной, пока он поближе не познакомится с Чимином, но Юнги переходил границы её терпения, ведь не давал ни шанса. — Чего ты добиваешься? Я тут пытаюсь показать тебе, что Чимин хороший парень, и реально хочу, чтобы вы подружились, так как ты мой лучший друг как бы. А ты, блин, строишь из себя девчонку! — чуть ли не крича протараторила Чеён, привлекая внимание сидящих рядом одноклассников, но те быстро сделали вид, что заняты болтовнёй между собой, ведь в их классе все знали, что нельзя привлекать внимание Пак, если цвет её лица почти совпадает с цветом её волос, окрашенных в рыжий. — Сама ты… девчонка, — неуверенно пробормотал Юнги, понимая, что она пыталась этим его оскорбить. Но он реально будет девчонкой, если пойдёт на примирение, даже если Чеён сейчас скажет ему, что выбирает Чимина. — Я с этим напыщенным индюком не буду дружить, удачных вам целовашек, — произнёс он, стараясь звучать как можно ядовито, и, одним движением отцепив ослабившую хватку подругу, вышел из столовой. — Сам ты индюк! — крикнула ему вслед Чеён, хотя этого ей было недостаточно, чтобы усмирить пыл. Надо было побежать за другом и навалять ему тумаков, чтобы повзрослел, наконец. Вся эта ситуация напоминала ей, когда в начальной школе с ней пытались подружиться одноклассники, из-за чего Юнги часто обижался на неё, не скрывая своей ревности к подруге, что она должна дружить только с ним. Постепенно эта ревность у него прошла, так как ему купили компьютер, и он смог заменить свободное время играми. Да и в средней школе Юнги понял, что он единственный, кто способен терпеть взбалмошность и бестактность Пак, когда даже у тёти не получилось полюбить племянницу, которую пришлось опекать после смерти родной сестры. И Юнги получилось на целый день испортить ей настроение, ведь даже если до конца учебного дня друг хоть и не попадался ей на глаза, её злило всё. И даже её новоиспечённый парень, который весь обед вместо того, чтобы утешать её, говорил лишь о том, как опять хотел бы поцеловать её. А на уроках ей попалась именно та тема, которую она должна была вчера выучить. И хоть вчера она первой сделала шаг к примирению, который Юнги и тогда умудрился испортить, сегодня она не собирается даже смотреть в его сторону. И уж явно не простит его, если он прибежит к ней с повинной, на что она очень надеялась, так как этот парень и дня не справится без её помощи. Ведь только Юнги мог вляпаться в историю с немой потерянной девочкой. — Алло, ты сюда на мусор пялиться пришла или как? — звала её одноклассница, возвращая в реальность, в которой они стояли за школой, спрятавшись за мусорными баками. — Держи, сегодня ментоловые, — сказала она, протягивая Чеён зажжённую сигарету, которую девушка сразу схватила и жадно затянулась. В последнее время Пак отказывалась на предложение Дженни покурить украденные ею у отца сигареты, а всё потому что однажды её застукал Юнги и сильно пристыдил за это. Ему хватило просто разочарованно посмотреть на подругу и напомнить, отчего умерла её мать, что у Чеён напрочь тогда пропало желание даже стоять радом с курящим человеком. Но сейчас у девушки день, когда она всё будет делать назло ему, даже если сам Юнги сейчас и не в курсе, где она. — Чеён, слышала, сегодня ты поссорилась со своим Сахарком, — усмехнулась Дженни, не удивляясь тому, как одноклассница за несколько секунд умудрилась докурить всю сигарету. — Не называй его так, — недовольно ответила Пак, доставая новую сигарету из пачки. — Это не сахар, а яд какой-то. Все нервы мне истрепал, придурок. — Тогда ты не будешь против, если у него появится девушка? — спросила Ким, улыбнувшись одним уголком губ. Было время, когда весь их класс считал, что эти двое встречаются. — Пф, почему я должна быть против? — усмехнулась Чеён, пытаясь выглядеть максимально безразличной. — Но вряд ли с его-то незрелостью она у него появится. — О, моя сестра сделает из него взрослого, — хихикнула Дженни, затягиваясь, и прислонилась спиной к мусорному баку. — В смысле? У тебя сестра есть? — непонимающе спросила девушка, пытаясь вспомнить, кто это и причём тут вообще Юнги. — Ну двоюродная сестра. Джису, они с Юнги в параллельных классах учатся. — Та самая Джису? — резко выкрикнула Чеён, вспоминая эту девушку со слов самого друга. — Я не понимаю, что ты имеешь под словами «та самая». Но она частенько о нём говорит в последнее время. После расставания с Чимином у неё изменились вкусы, и теперь ей нравятся более тихие и застенчивые парни, — Дженни пожала плечами, не замечая нахмуренного взгляда одноклассницы, и продолжила докуривать сигарету. — Надо их свести. Может, Юнги перестанет тебя бесить, если будет встречаться с красивой девчонкой. Чеён замолчала на секунду, сильно сжимая пачку сигарет, и теперь была уверена, что это та самая Джису. Девушка, в которую Юнги со средней школы был тайно влюблён и из-за которой он и возненавидел Чимина. Поэтому её и злил тот факт, что та вдруг резко стала увлекаться её другом. — Эй, Чеён, ты же поломаешь всё! — Дженни быстро отобрала у одноклассницы пачку, проверяя, в порядке ли её сигареты, которые уже вряд ли вернёшь обратно на место отцу в комод. — Не смеши меня. Джису и Юнги, — пробормотала Пак, всё не переставая думать об этом, — совсем не подходят друг другу. Не буду я их сводить. — Я думала, тебе тоже спокойно будет, если у Юнги появится девушка. Не будет тебя раздражать. — Я перетерплю. Просто хорошо знаю друга, она совсем не в его вкусе, — ответила Чеён и, закинув в рот мятную жвачку, поторопилась уйти, так как ей совсем не нравилась завязавшаяся между ними тема. Они с девушкой не договорились, что будут делать после школы, и Юнги во всю винил в этом подругу, которая умудрилась всё свободное время провести со своим новым парнем. Поэтому у него не оставалось выбора, как одному пойти в дом Манобан, чтобы проведать Ри. Он не знал, надо ли покупать что-нибудь из еды или игрушек, так как было ясно, что Лалиса из вполне обеспеченной семьи. Но его больше волновало то, что они так и не решили, как быть дальше, хоть и Мин планировал, что к концу дня они смогут что-нибудь придумать. Парню было непривычно так часто ссориться с подругой, тем более два дня подряд. И он понимал, что они толком и не помирились вчера. Поэтому представлял, как сложился бы вчерашний день, если он не встретил бы Ри. Юнги казалось, что они уже из того разряда друзей, которым не надо извиняться друг перед другом, чтобы помириться, а просто продолжить общаться как ни в чём не бывало. Но злобный взгляд подруги, с которой он встретился у заднего входа, говорил об обратном. Юнги был уверен, что девушка после школы пойдёт на очередное свидание со своим Чимином и вообще оставит заботу о Ри на Юнги, так как именно он её и нашёл. Ничего не говоря, Чеён открыла тяжёлую железную дверь в подвал, которую Лиса обещала держать незапертой, чтобы они могли в любой момент заходить, и даже не стала её придерживать, из-за чего Юнги чуть было не ударился носом. В отличие от парня, она догадывалась, что он первым делом зайдёт к Манобан, чтобы проведать девочку, но всё равно отказалась от предложения Чимина погулять, так как ей самой хотелось увидеть Ри. Пак не сомневалась в подруге, и было видно, что Лиса хорошо провела время с маленькой гостьей. На ярко-розовом ковре лежала полупустая коробка из-под пиццы, возле которой сидела Ри и что-то рисовала на альбомном листе в окружении огромного количества мелков разных оттенков, пока сама Манобан, включив мультик, сидела за столом и делала уроки. Увидев зашедших школьников, девочка сразу же поднялась на ноги и сначала обняла Юнги, который растерянно застыл на месте, не ожидая подобного приветствия. — Ой, вы уже здесь? — с улыбкой проговорила Лиса, бросаясь в объятия подруги, и не могла не заметить её недовольное выражение лица. — Ты чего? — поинтересовалась она, посмотрев в глаза девушки, которая испепеляла взглядом Юнги. Тот гладил Ри по голове и пытался опять разговорить девочку, на что та лишь протягивала ему нарисованную ею картинку. Парень заметил, что она попыталась повторить один из его набросков, которые она листала вчера у него в комнате, и одобрительно улыбнулся ей. Юнги хотел было похвастаться перед подругой, что у него появилась преемница, и подошёл к Чеён с широкой улыбкой, чтобы показать рисунок, но вспомнил, что они в ссоре, и раскашлявшись, быстро сменил выражение лица. В этот момент Ри, словно прочитав его мысли, вырвала из его пальцев листочек, и подбежала вместе с ним к Чеён, которая пыталась соврать подруге, что всё хорошо. Девочка крепко обняла Пак, что та широко раскрыла глаза. Её взгляд встретился с глазами Юнги, который смотрел на это и умилялся, уже не скрывая своей улыбки. — Ри нарисовала моего которобота, — пробормотал он почти не слышно, когда та стала показывать ей свой рисунок. — У неё это получается лучше, чем у тебя, — съязвила Чеён, смотря на листочек, но Юнги даже не обижался, думая, что первый шаг на примирение уже сделан, раз девушка бросается колкостями. Весь вечер они провели в подвале Манобан. Чеён помогала Лисе с уроками, пока Юнги, откровенно забив на своё домашнее задание, играл вместе с Ри на приставке в детскую игру про тигрёнка, но умудрялся частенько проигрывать способной девочке. И за это время они с Чеён почти не разговаривали, иногда передавая друг другу сообщения через Лису. Самой тайке не верилось, что эти двое могли так сильно разругаться, и даже думала, на время выйти из комнаты, чтобы они помирились. Однако видела, что ссора у них разразилась не на шутку, что они в этом случае умудрились бы даже Ри разговорить, чтобы не общаться между собой. Чеён радовалась тому, что ей не приходится находиться с Юнги наедине, ведь иначе она бы точно его простила, а потом её длинный язык случайно выдал бы всё, что она узнала о заинтересованности в нём Джису. Но Пак отказывалась помогать другу в этом и, наоборот, думала, что отомстит, ничего не рассказав. Да и вообще, ей самой было неприятно представлять Юнги с Джису или с кем-то из других девушек их школы. И не потому что в ней играла такое же ребячество, которое двигало Юнги эти два дня. Чеён убеждала себя в том, что её другу будет лучше встречаться с какой-нибудь другой девушкой, они просто пока не знают такую. Юнги, в свою очередь, тупо боялся подругу. А точнее, он боялся услышать ту мысль, которую целый день прокручивал в голове, что если перед Чеён встанет выбор, то она выберет Чимина. Несколько лет назад при просмотре какого-то фильма о подростках, мама рассказывала ему, что в этом возрасте люди часто поддаются влиянию гормонов. И Юнги реально опасался, что если Чеён влюбится в его одноклассника, то он навсегда потеряет близкую подругу. Но когда время было почти одиннадцать вечера, парень понял, что должен срочно помириться с Чеён, иначе им придётся в такой же тишине идти домой, а это значит, что этой ночью он не заснёт, снова и снова проигрывая в голове сегодняшний день. — Чеён, я… — начал Мин, сев рядом с подругой, увлечённо уткнувшейся в экран мобильного. — Ты можешь идти домой, я тут переночую, — проговорила она, не поднимая головы. — В смысле здесь? Тебя же тётя поругает, если ты вторую ночь подряд не придёшь домой, — ответил парень, вспоминая, когда год назад её объявили в розыск, а ведь она неделю оставалась у него дома и даже оставляла тёте записку. — Можешь не волноваться о моей судьбе, я уже уволила тебя с должности моей совести, — пробормотала она, всё так же не смотря на друга, хотя всё равно планировала пойти сегодня домой. Просто ей не хотелось оставаться с ним наедине. Юнги это задело и очень сильно. Он всегда знал, что на её фоне выглядит занудливым, но сейчас они в ссоре и им совсем не до шуток, поэтому её очередная колкость его обижала. И давно затерявшийся внутри смелый и принципиальный Юнги сейчас не готов был терпеть эту наглую девчонку, которая считала должным то, что он не раз останавливал её перед совершением глупых и неисправимых ошибок, хоть и принято считать, что это Чеён вечно его защищает. — Ну и ладно, — злобно ответил он, вставая на ноги, и уже думал, как сильно ударит железной дверью, но вспомнил, что Лиса и её родители, скорей всего, спят. Да и сама Ри устроилась на диванчике возле Чеён, еле держа глаза открытыми. — Ну и прекрасно, — Пак хотела, чтобы последнее слово было за ней, поэтому, наконец, подняв голову, одарила друга не менее ненавистным взглядом. — Ну и спокойной тебе ночи! — Ну и тебе тоже!***
Парень, конечно, надеялся, что их ссора не продлится и трёх дней, но уже становилось страшно через неделю. Даже несмотря на то, что каждый день после школы они проводили в подвале Лисы, поочерёдно играясь с Ри, а на выходных даже умудрялись выходить вчетвером на прогулку. Чеён удалось убедить родителей Манобан отпускать их дочь в парк, обещая, что будет каждый час мазать Лису кремом от солнца и гулять лишь под тенью, настолько ей не хотелось оставаться с Юнги наедине. И хоть сам парень тоже не делал каких-либо шагов к примирению, им обоим казалось, что когда они в комнате втроём с Ри, девчонка всё время пытается что-то придумать, чтобы им пришлось что-то сказать или просто посмотреть друг на друга. В один из таких случаев, она умудрилась их рассмешить, что они минуту в унисон хохотали. После чего, конечно, последовала не менее неловкая тишина, нарушаемая кашлем Юнги и входящими сообщениями на телефон Чеён. Мин просто сдался и признался самому себе, что подруга сделала свой выбор, хотя никто её и не просил. И в этом была только его вина. Чеён же считала, что хоть и старается избегать друга, но всё равно продолжает издалека следить за ним, боясь, что он случайно столкнётся с Джису в коридоре. Ею овладел необъяснимый страх, что старшеклассница сразу же заберёт всё внимание лучшего друга, и он тогда даже в подвал Манобан перестанет приходить. — Нет, я вчера купил его, чуть ли не задаром получил, — говорил Чимин, обсуждая со своими одноклассниками очередную стрелялку, которыми Пак не особо интересовалась. Почему-то в окружении друзей этот парень обычно говорил на неинтересные ей темы, а когда они наедине, то в основном обсуждал свои бывшие отношения, что девушка удивлялась, как вообще школьник семнадцати лет успел со столькими повстречаться. Она уже не считала прикольным встречаться с кем-то, ведь ей начинало казаться, что отношения — это сплошные поцелуи за школой или в кинотеатре или в парке вечером, когда темно. И с каждым днём Пак понимала, что Чимину уже не хватает простых поцелуев, о чём отчётливо говорили его ладони, успевшие не раз потрогать её за ягодицы. Обычно Чеён давно вдарила бы парню между ног за подобную наглость, но у её хулиганистой части совсем не было сил, что она практически не сопротивлялась и даже не обижалась на пошлые шутки друзей своего парня в их адрес. У Юнги теперь была новая привычка. Покупать перед школой сэндвич и банановый йогурт и съедать их во дворе школы на его любимой скамейке, чтобы не приходилось заходить в столовую. Сложнее, чем оставаться с Чеён наедине, было лишь видеть то, как она сидит, чуть ли не прижавшись к Чимину в столовой. Но он скучал по своей подруге, безумно скучал. Даже вечерние посиделки не заменяли ему её заливистый громкий смех и тупые приколы, которые раздражали его, но не могли не веселить. И Юнги надеялся, что она тоже скучает и жалеет о своём отношении к нему, иначе парню придётся принять звание короля драмы. Даже мать начала подозревать его в том, что он стал ещё более неразговорчивым и замкнутым, чем раньше. Сегодня утром она даже предложила ему опять сходить к психологу, так как подозревала, что у её сына начался подростковый перелом, когда он априори должен ненавидеть родителей за их развод, и думала, что по вечерам он проводит время в компьютерных залах или в новой квартире отца. Из-за этого Юнги было стыдно перед родительницей, ведь, стоит признать, хоть он так и не смог увидеть в её бывшем муже отца, мать считал для себя родной. Сегодня ему вообще мало везло. Ведь осень впервые за месяц дала о себе знать, и на улице шёл сильный ливень, не позволяющий Юнги пообедать даже на крыльце. А когда он понял, что из-за утреннего разговора с матерью напрочь забыл купить себе обед, парень признал, что сегодня вынужден зайти в столовую. Он осторожно встал к линии раздачи, надеясь, как можно быстро отобедать и выйти, стараясь сильно не оглядываться по сторонам. Его удивляло лишь то, что он практически не слышит голоса подруги, ведь в столовой было мало людей, а Чеён всегда была громкой собеседницей. И поэтому неосознанно посмотрел в сторону столов. Рыжая макушка подруги сразу попалась ему на глаза, и Юнги совсем не ожидал увидеть опущенный к миске риса взгляд подруги, которая безынтересно ковырялась в ней палочками. И он сразу же заметил, что сидела она в окружении оживлённо что-то обсуждающих между собой его одноклассников. Но он не успел на это разозлиться, хотя уже продумывал в голове, как подходит к их столу и злобно отводит подругу от этой ужасной компании, потому что рядом послышался тихий нежный голос девушки. — Привет, Юнги, давно тебя здесь не видела, — ему улыбалась Ким Джису. Та самая Джису, которая раньше даже не замечала его, проходя мимо в коридоре. За эту неделю он даже забыл, что тайно был влюблён в девушку, и на секунду застыл с чуть припущенной вниз челюстью. В голове крутился ответ на её приветствие, в котором он спрашивал её, откуда она знает его имя, но он всячески пытался переубедить себя не озвучивать этот вопрос, иначе будет выглядеть очень жалким в её глазах. — Привет… Джису, — пробормотал Юнги, с трудом заставив губы скривиться в приветливой улыбке. — Что ты тут делаешь? — вырвалось у него и, когда повариха подала девушке миску с рисом, понял, как глупо сейчас звучит его вопрос. — Эм… то есть, приятного тебе аппетита, — быстро добавил он и собирался уже побежать со своим подносом в сторону самого дальнего стола где-нибудь в углу, так как именно там место такому неудачнику, как он. Но девушка тихо рассмеялась и, положив ладонь поверх его руки, крепко схватившейся за поднос, проговорила: — Можно я с тобой сяду? Чеён была уверена, что заснула от скуки во время обеда, и сейчас видит очень дурацкий сон, иначе никак не объяснить то, почему Джису и Юнги сидят за противоположным к ней столом и активно о чём-то говорят. Самое удивительное, что говорил в основном Юнги, а Ким громко смеялась. Девушка готова была даже встать на ноги и послушать их разговор. Ещё утром, увидев тучи на небе, она надеялась, что Мин, скорее всего, будет обедать в столовой, и Чеён попытается помириться с другом, так как их ссора затянулась и изрядно ей наскучила. Но теперь в голове засел вопрос, какого чёрта Джису всё-таки решилась пообщаться с Юнги, когда Чеён ясно дала знать её двоюродной сестре, что они друг другу не пара. — Детка… Эй, детка, очнись, — звал её Чимин, махая ладонью перед лицом девушки, у которой уже глазные яблоки пересохли от того, что она практически не моргая смотрела на противоположный стол, и считала, что у Юнги сегодня счастливый день, раз он сидел к ней спиной. Иначе она не позволила бы ему даже воды спокойно отпить своим сердитым взглядом, который, хоть и был направлен на Джису, та совсем не замечала, так как была занята тем, что кокетливо хлопала ресницами. — Мне срочно нужно поговорить с сучкой Дженни, — прошептала Чеён, вставая на ноги, и, схватив свой поднос, направилась к мусорной урне, бросая туда так и не съеденный обед вместе с посудой и подносом. Уже не слыша, как за ней кричит повариха, а Чимин извиняется за свою девушку, вытаскивая посуду из урны, Пак быстрым шагом шла в сторону своего класса. Она не намеревалась ссориться с одноклассницей, так как считала, что причина очень даже глупая. Но руки почему-то сжимались в кулаки, из-за чего недлинные ногти болезненно упирались в кожу. — Дженни, милая, как ты? — начала Чеён, натянув дьявольскую улыбку, которая никогда не сулила ничего хорошего, о чём знал каждый её одноклассник. Поэтому Дженни, которая до этого сидела на подоконнике и болтала с подругами, быстро слезла на пол. Она хотела ответить на вопрос, хоть и сильно насторожилась, но была быстро перебита тяжело дышавшей одноклассницей. — Скажи-ка мне, пожалуйста, что было непонятного, когда я сказала, что Джису и Юнги не подходят друг к другу, и им не стоит общаться? Чеён отчётливо понимала, как сейчас выглядит со стороны, и если бы у неё была астральная проекция, то определённо оттащила бы себя за волосы в сторону за такое поведение. Но ей было жизненно важно узнать сейчас, что её напарница по тайному курению всё-таки не пошла против её слова и понятия не имеет, с чего это вдруг Джису заинтересовалась её лучшим другом. — А я тут причём? — возмутилась Дженни, начиная понимать, почему Пак психует. — Джису спросила у меня есть ли у него кто-то и может ли она с ним сблизиться. Я ответила, как есть. Он свободен и да, почему бы и нет. — Я же сказала, что она не в его вкусе! — крикнула Чеён, отчего за ними теперь следили не только подружки Дженни, но и все оставшиеся одноклассники, которые заходили в класс на урок. — Ты же видела Джису, — усмехнулась Ким, которая уже не боялась девушки, и начинала злиться на неё из-за тупой драмы, которую та устроила у всех на глазах. — Она не бывает «не в чьём-то вкусе». На этом слове почти все мальчики их класса, внимательно следившие за этой ссорой, стали громко поддакивать Дженни, расхваливая красоту Джису. Чеён чувствовала, что сильно проигрывает. И не потому, что Джису считалась красоткой старших классов, а потому что если та захочет Юнги, то она его получит в два счёта. Но девушке срочно нужно было на ком-то отыграться, и этот кто-то сейчас довольно скрещивала руки на груди. Заканчивался лишь учебный день, а значит, Юнги ещё ожидал вечер в подвале Манобан, но определённо считал этот день вполне удавшимся. Перед глазами не исчезало лицо Джису. И не просто лицо проходящей мимо девушки, а её улыбающееся именно ему лицо. На обеде он рассказывал ей, как умудрялся теряться в фактически каждом месте, в котором бывал, тем самым отшучиваясь на её вопрос, почему он неделю не заходил в столовую. И считал этот момент своим триумфом, о котором будет рассказывать внукам, когда они спросят его, как общаться с противоположным полом. Но даже в этих его историях всегда мелькала Чеён, отчего он не мог до конца довольствоваться обществом Джису. И был приятно удивлён, когда она попросила его добавить её в друзья в соцсетях и пообещала, что напишет ему вечером, чтобы узнать побольше о его топографическом кретинизме. Но как это обычно бывает, его паранойя не давала ему спокойно насладиться моментом, поэтому стала продумывать всякие причины, почему Джису именно сейчас решила с ним заговорить. В голову приходили варианты от заставить ревновать бывшего до пари с друзьями, что она сможет влюбить в себя неуверенного парня с социофобией, но его ни одна из этих причин не пугала на самом деле. Единственное, что его настораживало, было то, что девушка заговорила с ним именно в тот период, когда он перестал общаться со своей лучшей подругой. Из-за этого внутренний голос попытался убедить его в том, что Чеён всё это время отталкивала от него потенциальных девушек. Но он винил в этом больше себя, ведь, как оказалось, Мин был привязан к подруге сильнее, чем она к нему. — Чего стоишь, ты ж пропустишь махач! — крикнул ему один из одноклассников, который выбегал во двор так, словно там не было сильного ливня. Юнги безразлично пожал плечами, потому что никогда не интересовался школьными драками, поэтому продолжил размеренным шагом идти к выходу, надеясь, что мама сегодня положила ему в рюкзак зонтик. — Девчонки дерутся! — услышал он от пробежавшего мимо младшеклассника и мысленно удивился, ведь девчачьи драки — это уже что-то новенькое. Но даже это не заинтересовало его, поэтому он встал у крыльца, в ожидании того, что дождь закончится. Тем временем, из здания выбегали школьники без страха намокнуть, и Юнги был уверен, что бегут все посмотреть на драку. Парень представил, что будь Чеён рядом, то определённо потащила бы его посмотреть на это зрелище, а то и сама присоединилась бы к одной из девушек. И на секунду он призадумался, так как, он хоть и мало с кем был хорошо знаком, но не сомневался в том, что Чеён является самой безбашеной девчонкой в их школе, поэтому вполне могла бы оказаться зачинщицей первой девчачьей драки на его памяти. — Девчонки из десятого дерутся у мусорных баков, — услышал он позади себя, и уже был уверен в своих догадках. — Кто дерётся? — требовательно спросил он у стоявших рядом парней, которые лишь пожали плечами. — Одна из них рыжая, настоящая бестия, — ответил один из парней, но этого ответа было достаточно, чтобы Юнги бросил свой рюкзак на пол и помчался к мусорным бакам. Прибежав к нужному месту, он сильно удивился столпившимся в круг школьникам, не думая, что даже несмотря на непогоду, тут соберётся целая толпа зрителей, кричавших слова «поддержки». И пытаясь просунуться сквозь них, Юнги заметил, что некоторые из них делают ставки на немаленькую сумму. Парень был уже полностью мокрым, отчего тискаться через другие мокрые тела было ещё противнее. Однако он не смел сдаваться, так как знал, что в их школе только одна рыжая бестия. И кое-как вытолкав школьников, он с трудом просунулся в центр драки, но, не рассчитав с силами, с хлюпом упал на мокрую землю, пачкая руки и брюки в грязь. Подняв голову, он сначала заметил, стоящего неподалеку Чимина, который, смешавшись с толпой, кричал и довольно улыбался. И когда Юнги повернул голову в центр, он застыл в этом же положении, не ожидая когда-либо увидеть подругу в подобной ситуации. Она была беспощадна, и дралась она со своей одноклассницей, с которой он однажды застукал её курящей прямо здесь. Юнги не помнил её имени, лишь знал, что оно некорейское, но это было неважно, так как ему почти не удавалось увидеть лица бедной девчонки, потому что Чеён таскала её за волосы из стороны в сторону. На мгновение вся эта драка стала происходить перед глазами в замедленной съёмке, где он, несмотря на ливень, отчётливо видел лица своих одноклассников, наслаждающихся этим зрелищем, и безумный взгляд подруги, который он видел впервые за время их знакомства, но надеялся, что это будет в последний раз. Парень понимал, что Пак была зла на свою одноклассницу не на шутку и, скорее всего, ненавидела эту девушку сильнее, чем его самого, что даже поблагодарил небеса за то, что злость подруги в его сторону была выражена лишь недельным молчанием. Кое-как вздохнув, Юнги встал на ноги. Он не хотел бы привлекать внимание других учеников, тем более стать тем самым, кто обломает им всё развлечение, но ему реально становилось тошно от того, что он сейчас видел. Да и казалось, что вторая девушка готова была прекратить драку, просто до Чеён это ещё не доходило. Пак уже сидела на однокласснице и, схватившись за её голову, беспощадно ударяла её о землю. На секунду Юнги задумался о том, будь под ними бетонный асфальт, а не обмякшая под дождём мягкая земля, могла бы его подруга так же жестоко обращаться с другим человеком, но на эти догадки не было времени. Надо остановить драку, пока никто из учителей их не поймал. Он подошёл к Чеён сзади и крепко схватился за обе руки. В этот момент, он сам удивился собственным силам, так как никогда не выделялся физическими навыками, особенно, по сравнению с подругой, но у него получилось задержать её. Девушка не сразу поняла, что ей мешало, поэтому продолжала тянуть руки к голове Дженни, желая увидеть вместо неё большой комок грязи, смешанный с кровью. Но когда она посмотрела назад, увидев напрягшееся лицо Юнги, одежда которого была испачкана в грязи, а глаза скрывала мокрая чёлка, Пак застыла. Услышав разочарованные возгласы, она оглянулась вокруг, только сейчас осознавая, что произошло. — Хватит, вставай, — тихо произнёс ей Юнги, положив одну ладонь ей на живот, и помог встать на ноги, прижимая к себе. Он всё ещё боялся, что Чеён опять бросится к голове бедной девушки. Но Пак, посмотрев вниз и увидев ревущую под собой одноклассницу, уже не хотела воплощать свои фантазии в реальность. Дженни была вся измазана в грязи, и Чеён была уверена, что даже если помыть ей лицо, то оно будет в синяках. И это всё сделала она. Девушка знала, что тоже немало пострадала, но в итоге именно её попытались отцепить от соперницы. А больше всего её пугало то, что это пришлось делать Юнги. Парень не помнил, как смог дотащить девушку до дома Манобан, но знал, что никогда не забудет взгляд Дженни Ким, имя которой теперь он тоже будет всегда помнить. После того, как он поднял подругу, девушка продолжала лежать в грязи. И словно по заказу, в этот момент ливень резко остановился, поэтому он отчётливо слышал всхлипы Ким, которая чуть ли не зарылась лицом в грязь, чтобы спрятаться от внимания толпы. Казалось, что в эту минуту все школьники на мгновение заткнулись, чтобы услышать, как плачет Дженни Ким и шепчет под нос самые неприличные оскорбления, многие из которых Юнги слышал впервые в жизни. К его счастью, Чеён, которая тоже это слышала, не попыталась как-либо на это ответить и, лишь схватив друга за ладонь, поторопилась выйти из круга. Он стоял в подвале дома, не решаясь пройти дальше входной двери, и теребил мокрыми пальцами лямку рюкзака, который успел захватить, перед тем, как Чеён потащила его к выходу из школьного двора. Зайдя в подвал, они с Чеён сильно удивили Лису, которая в это время разучивала с Ри какие-то детские танцы. Тайка даже закричала от страха, а девочка, в свою очередь, быстро спряталась за диваном. И Юнги мог понять реакцию каждой, так как они оба были насквозь мокрые и прилично испачканы, что даже дождь не смог отмыть всю грязь с их одежды. — Юнги, ты можешь подняться в ванную на втором этаже, — услышал он робкий голос Лисы, которая спускалась по лестнице с полотенцем, и, подойдя чуть ближе, протянула его парню. — Только мне придётся дать тебе одежду папы, — улыбнулась она и спрятала взгляд, стараясь не представлять себе то, как Юнги выглядел бы в её одежде, которую она дала Чеён, находящаяся сейчас в душе на первом этаже. — Спасибо, но не надо, — парень попытался улыбнуться в ответ, но лицо совсем не слушалось. В голове он проклинал мир за то, что его лучшей подругой оказалась именно Пак Чеён, а не какая-нибудь девушка, как Лалиса. С такой подругой ему точно не пришлось бы переживать сегодняшний день. — Я вообще лучше пойду, — произнёс он после недолгого молчания, в течение которого Ри, взяв полотенце у Лисы, пыталась вытереть парню руки. — Позаботьтесь о Чеён, — добавил он, посмотрев на девочку сверху вниз. Он не стал дожидаться ответа и, на удивление, с первого раза открыв тяжёлую дверь, чуть ли не бегом вышел из подвала. Ему совсем не хотелось видеть сейчас Пак. По дороге к дому Манобан они оба молчали, но у него не получилось бы повторить это молчание, если он увидел бы подругу после душа. И не потому что Юнги опять не знал, что ей можно или нужно сказать. Он боялся, что больше перестанет видеть в Чеён лучшую подругу, так как совсем не узнавал её, и сегодняшняя драка, кажется, стала последней точкой в их дружбе. Юнги выдел уведомления о входящих сообщениях и комментариях под его постами, и даже знал, от кого они, но сейчас у него совсем не было настроения. Казалось, что у него пропало ко всему желание, которого и без того было мало в последнюю неделю. А ведь он думал, что разочаровался в подруге, когда она захотела встречаться с его одноклассником. Но мама предупреждала его, у этого чувства не бывает предела. Даже после развода она могла разочароваться в бывшем муже, который спустя месяц обещал навестить приёмного сына, но не приехал, сославшись на большое количество заказов. Самому Юнги было откровенно наплевать, но родительница уже до прихода сына успела осушить бутылку вина, которую она планировала разделить с бывшим мужем, так и не смирившись с неожиданным расставанием. Юнги всегда знал, что не является родным сыном этой женщине, но всё равно боялся, что в итоге вырастет таким же, как она, словно у них одинаковые ДНК. И даже когда мать пыталась разузнать у него, почему он в полной грязи возвращается из школы, Юнги не хотел говорить ей, что она оказалась права, и её повседневный пессимизм опять был оправдан. Лишь попросив мать не принимать сегодня снотворное или антидепрессанты, он заперся у себя в комнате, впервые за долгое время взявшись за домашнюю работу. Но парень не просто был слаб в учёбе. Он не мог сконцентрироваться ни на одном параграфе или задаче и, когда он услышал дверной звонок, понял, что сегодня с домашкой можно закругляться. Юнги думал, что его отец всё-таки решил их навестить, поэтому сердитым шагом вышел из комнаты, надеясь выместить накопившуюся злость на разбившего его матери сердце мужчину, но ещё меньше ожидал увидеть, что за порогом будет стоять Чеён. — Господи, Чеён, а с тобой что случилось? — возмутилась мать, открывшая ей дверь. Время уже было позднее, поэтому видеть девушку, лицо которой было покрыто царапинами и синяками, не внушало ничего хорошего. Юнги молча стоял у двери в свою комнату и тяжело вздохнул, даже не пытаясь придумать какую-нибудь ложь для матери. — Подралась в школе, — честно ответила Чеён, смотря на друга, и знала, что, будь её мать сейчас жива, она не посмела бы признаться в этом матери Юнги, ведь та сразу позвонила бы к ней домой. Хотя Пак была уверена, что будь мать жива, вряд ли она попала бы в такую ситуацию. — Простите, что так поздно, но мне очень нужен Юнги, — произнесла она, посмотрев на женщину, и планировала остаток ночи быть предельно честной с дорогими ей людьми. На этих словах он зашёл обратно в комнату и демонстративно громко хлопнул за собой дверью. Он знал, что этим её, конечно же, не остановить, но хотя бы даст знать, что сильно зол на неё. Непривычно для себя Чеён медленно распахнула дверь, впуская полоску света в тёмную комнату, так как Юнги решил, что притворится спящим. Он лежал на кровати, уткнувшись носом в стену, и ожидал, что девушка, как обычно, всем телом навалится на него, пытаясь рассмешить его щекотками, чтобы разрядить обстановку. Но она лишь села на диванчике напротив кровати, даже не включив свет в комнате. За неё это сделала мать Юнги, которая через минуту зашла в комнату с аптечкой в руке. — Юнги, встань и помоги ей замазать синяки, — сказала она в спину сыну, который даже не шевельнулся. — Иначе я заставляю тебя делать домашнее задание, — предупредила она, зная, что это заставит парня лениво поднять голову. Женщина уже убедилась, что между этими двумя не происходит то, чего она опасалась неделю назад. Даже наоборот. Ведь была уверена, что если бы её сын влюбился и потерял девственность, то вряд ли всю неделю выглядел бы как неспелый овощ. Улыбнувшись Чеён, она вышла из комнаты, борясь с желанием позвонить тёте девушки и пригрозить, что пожалуется в органы опеки, если та не начнёт заботиться о дочери её погибшей подруги. Юнги нехотя встал на ноги и сел рядом на диванчике, держа максимально дальнее от неё расстояние, но всё равно был вынужден придвинуться поближе, иначе у него не получилось бы нанести мази и пластыри ей на лицо. Она молчала, а ему тем более нечего было сказать. Парень лишь мысленно жаловался на мать, не понимая, почему Чеён сама за собой не поухаживает. И когда он нанёс кончиком пальца мазь на самую кровавую царапину, он услышал еле слышный стон подруги и заметил, как в уголках её глаз выступили слёзы. Подсев ещё ближе, он стал подувать на её ранки, видя, для чего в этом деле нужен ещё один человек. Чеён подняла на него глаза, благодаря его лишь взглядом. Девушка только сейчас ощущала боль от этих синяков, но ещё больнее было видеть лицо друга на настолько близком расстоянии и осознавать, что он даже не говорит свои любимые нравоучения. Ей хотелось подколоть его тем, что его глаза с каждым годом становятся ещё меньше, и в шутку предложить ему срезать чёлку, иначе он ослепнет. Поэтому рука неосознанно поднялась к его влажным волосам и застыла на месте, поглаживая их. Уж она-то знала, как Юнги ненавидит гулять под дождём, так как не любит, когда его тело становится влажным, и тем более терпеть не может грязь. И вспоминая, в каком состоянии ему пришлось из-за неё идти домой, она не имела права сейчас издеваться над лучшим другом. — Дженни начала драку, — тихо проговорила Пак, резко опустив руку, и инстинктивно отодвинула лицо, когда Юнги несильно надавил пальцем на синяк в уголке её губ. — Она позвала меня к бакам и первая вцепилась в мои волосы, — продолжила она, зная, что её оправдания звучат не правдоподобно, но так и было на самом деле. — Не двигайся, — ответил Юнги, так как не мог равномерно нанести мазь, но девушка продолжала мотать лицом, поэтому пальцами свободной руки он несильно сжал её подбородок, закрепляя в неподвижном состоянии. Это остановило Чеён на ровном месте, и лишь из-за того, что у неё захватило дыхание. Ей стало сложно сидеть в настолько близком расстоянии от друга, отчётливо видя, каждую нахмуренность на его лице. Она вспомнила, как неделю назад на этом самом диванчике упала на парня, и, хотя даже тогда она ощутила непривычную неловкость по отношению к нему, сейчас казалось, что сердце готово выпрыгнуть из груди из-за сильного волнения. Юнги не смотрел ей в глаза, а точнее, всячески пытался избежать этого, так как и без того с трудом сидел на месте, аккуратно поглаживая краешек губ подруги. Он не помнил, в какой момент стал смотреть на эти губы другим взглядом, поэтому мысленно ругал себя, твердя, что дружба не предусматривает желание поцеловать лучшую подругу. Но когда во рту полностью закончилась слюна, которой он пытался намочить высохшее горло, он поднял на неё глаза, стараясь напомнить себе, что это Пак Чеён, а не какая-нибудь красивая девушка, которая будет сниться ему в мокрых снах. Юнги, хоть и думал, что перестанет считать её своей подругой, совсем не хотел, чтобы его отношение к ней свернуло в романтическое направление. — Почему? — поинтересовался он, заставляя себя отвлечься от дурацких мыслей. — А? — переспросила она, забыв уже, о чём они говорили, когда он посмотрел ей в глаза. — Почему она завязала драку? — уточнил он, наконец, убрав пальцы с её подбородка, ведь это движение теперь носило для него другую цель. — Учитель нашёл на полу сигарету и пытался выяснить, от кого она выпала. И я выдала её, сказав, что видела, как она прячет пачку сигарет в пенале, — честно ответила она, опустив глаза, так как сильно сожалела о том, что сделала, и если бы знала, что та полезет драться, то определённо насолила бы ей по-другому. — Учитель сразу сообщил об этом её отцу, поэтому она позвала меня за мусорные баки. Я честно не думала, что она набросится на меня там, поэтому сначала отбивалась, а потом… — А потом? — перебил её Юнги, зная, что девушке нечего будет ответить. — Чеён, я видел, как ты держалась за её голову и ударяла об землю, словно пыталась сломать кокосовый орех! — возмущённо проговорил он, закрывая аптечку, хотя видел, что обработал ещё не все её раны. — Из-за каких-то сигарет? Какого чёрта ты вообще её сдала учителю? — Я не знаю, что мною тогда двигало. Прости… — наверно, впервые в жизни Пак захотелось произнести эти слова, и она совсем не думала, что первым, кому она это скажет, будет Юнги, но тот не позволил ей этого сделать. — Ты не передо мной должна извиняться, — безразлично ответил он, хотя мысленно поражался тому, что Пак Чеён пытается извиниться перед ним, пусть и не по той причине, по которой должна на самом деле. — Уходи, пожалуйста, — холодно пробормотал он и, не дожидаясь ответа, лёг на кровать, с головой укутываясь в одеяло. Он уже не стал наперёд продумывать её дальнейшие действия, и Юнги впервые стало безразличным то, что Чеён чувствует. Весь вечер он пытался придумать причину, которая могла подтолкнуть их к драке, и даже умудрялся всячески оправдать подругу. Поэтому редкая честность Чеён сыграла сейчас совсем не в её пользу. Девушка не стала навязываться и, выключив за собой свет, выбежала из комнаты, желая поскорее оказаться в своей кровати. Сейчас ей как никогда не хватало матери, которая сначала сильно поругала бы её, влепив несколько несильных ударов по попе за то, что вырастила невоспитанную дочь. А потом крепко обняла бы, убаюкав её рассказами из своих школьных лет, когда сама была той ещё хулиганкой.***
Юнги сильно хотелось сегодня прогулять школу. Ему, конечно, всегда этого хотелось, но сегодня у него впервые на это появилась причина. А мать даже предложила ему написать объяснительную справку для учителя. И когда парень зашёл в общий чат их класса, чтобы попросить одноклассников предупредить учителей, он увидел уйму непрочитанных сообщений. Читать всё он, конечно, не стал, но заметил, что обсуждают они одну тему — вчерашнюю драку Пак Чеён и Дженни Ким. Кто-то даже умудрился снять это зрелище на видео, которое, хоть и было мутным из-за дождя, но отчётливо показывало, что рыжая девчонка чуть ли не заставила свою соперницу есть землю. В горле застрял большой ком, что Юнги даже не смог досмотреть и половины видео. В переписке иногда мелькало его имя рядом со словами «обломщик кайфа», но даже это не остановило его перед тем, чтобы вскочить на ноги и надеть школьную форму. Он не хотел показывать подруге, что простил её или что волнуется за неё, поэтому прятался за колоннами, следя за тем, как ученики её класса выходят из кабинета после урока. Но среди них не было ни Чеён, ни даже Дженни. Спросив у одного из её одноклассников, он узнал, что ни одна из девушек не пришла сегодня в школу. Он понимал, что Ким, скорей всего, временно отстранили за курение, и не ожидал, что Пак подобная ситуация заставит пропустить учебный день. Она хоть и была хулиганистой, но очень любила учиться. Совесть пыталась заставить его позвонить ей, поэтому парень всячески пытался отвлечься, надеясь встретить сегодня девушку в подвале Манобан. Юнги сидел в кабинете, рисуя скетчи в своём альбоме перед началом урока, тем самым концентрируя своё внимание на любимом занятии, однако громкий голос Чимина и его друзей назойливым шумом привлекало его внимание. –… вчерашняя драка была такой горячей. Девчонки, дерущиеся в грязи, уух… это было сексуально, — услышал Юнги сзади, неосознанно сломав напополам сжатый в ладони карандаш. — Тебе осталось только замутить с Дженни, чтобы устроить тройничок, — отвечал ему Хосок, тем самым включая своё имя в виртуальную тетрадь смерти Юнги, в которой первые десять страниц повторяется лишь одно имя: «Пак Чимин». — Сначала уложу в постель… — Ты ёбаный ублюдок! — крикнул Юнги, сидя на месте, так как приблизительно знал, в какое русло сейчас завернёт разговор его одноклассников. Парень только не понимал, неужели он был настолько прозрачным в их глазах, что они стали обсуждать неприличные вещи о Чеён в присутствии её лучшего друга. Медленно встав на ноги, он сердитым шагом направился в сторону парней, непонимающе переглядывающихся между собой. Юнги надеялся, что эта ситуация не дойдёт до драки, так как явно проиграл бы в первом же раунде, да и не хотел устраивать очередной повод для сплетен второй день подряд. Но язык его явно не слушался, и парень не стал останавливаться, давая волю эмоциям. — Да, я к тебе обращаюсь, напыщенный индюк, который притворяется ангелом, хотя не имеет и малейшего уважения к девушкам, — продолжил он, подойдя максимально близко к Чимину, который недоумевающее нахмурился, не зная, как реагировать на главного тихоню их класса. — Бро, ты чего… — Пак хотел было улыбнуться, даже не думая, что Юнги, оказывается, умеет повышать голос. — Ты, блять, сейчас о моей лучшей подруге говоришь, еблан недоношенный! — крикнул на него Мин, несильно толкая в грудь, и сразу же пожалел об этом, так как взгляд одноклассника уже не был усмехающимся. А когда стоящие рядом одноклассники протяжно заохали, предвкушая очередной махач, парень понял, что вступил не на ту дорогу. Самое ужасное было то, что одно такое движение нравилось ему больше, чем если просто высказать всё словами. — Так, ты сейчас нарываешься, бро, — ответил Чимин, предупреждающе сузив глаза. — Я тебе не блядский бро! — произнёс Юнги в той же громкости, что привлекло внимание зашедшего в кабинет учителя. Юнги не знал, радоваться такому исходу событий или нет, так как был уверен, что если бы сейчас не сидел в кабинете директора, то точно лежал бы на больничной койке, ведь Чимин и его друзья в два счёта переломали бы ему кости. В мыслях он хотел обвинить во всём этом отсутствующую подругу, но здравый смысл говорил, что ввязался в эту ссору он самолично. Одноклассник сидел рядом и, кажется, совсем не волновался, так как смотрел в экран телефона и с кем-то переписывался. Они ждали прихода директора, и Юнги бесило то, что Чимин так спокоен. — Смотри, что мне пишет твоя подруга, — Чимин резко повернул на него голову и показал экран своего телефона. Мин понял, что даже сейчас его побеждают. Он читал, как Чимин приглашает девушку на выходных к себе домой с ночёвкой, так как родители уезжают на неделю к родственникам. И её ответ был похуже всяких сломанных костей, так как она согласилась. Юнги вскочил на ноги, крепко сжав кулаки, но ему пришлось сесть обратно, так как в кабинет зашёл директор. Преподаватель, как по шаблону, начал свою речь о важности уважения друг к другу, ведь все ученики друзья, и Мин просто надеялся, что отделается предупреждением, так как до драки не дошло и это был его первый привод в кабинет. Но директор пообещал, что сообщит о сегодняшнем инциденте родителям, чего определённо делать не стоит, учитывая, в каком сейчас состоянии находится его мать. И когда Юнги хотел было попросить не говорить родителям, он был неожиданно перебит Чимином. — Пожалуйста, директор Кан, не делайте этого. Я готов извиниться перед Юнги и даже собирать мусор или раздавать еду в столовой. Не говорите отцу, прошу вас, — произнёс он в умоляющем тоне, сильно удивляя сидящего рядом одноклассника, который, расширив глаза, смотрел на него. Мин понял, что это не игра, и Чимин не на шутку испугался того, что его родители узнают об этом конфликте. — Я хочу, чтобы он извинился перед Пак Чеён, — вмешался Юнги, даже не дожидаясь вердикта директора, что тот окинул его строгим взглядом. Мин начинал догадываться, что отношения Чимина с отцом были слишком плохи, что он даже был готов извиниться в том, в чём, в принципе, и не был виноват. — А она причём тут? — поинтересовался мужчина и посмотрел на Чимина, который застыл на месте, так как надеялся, что Юнги не сдаст его директору за его неприличные слова о девушке. Пак не был уверен в том, поверит ли директор ученику, но он был совсем не в том положении, чтобы рисковать, потому что за такое поведение отец на нём живого места не оставит. — Я извинюсь перед ней, — ответил он, повернув голову к однокласснику, который не знал, как скрыть свою улыбку, поэтому прикрыл рот ладонью, делая вид, что кашляет. — Директор Кан, позвольте нам это решить между собой, ведь в этом и состоит смысл преподавания в Вашей школе. Мы изучаем не просто учебную программу, а также формируемся как личности, благодаря педагогам этого заведения. И я, как ученик этой школы, считаю обязанным самостоятельно решить конфликт между уважаемым мною одноклассником, — произнёс Чимин, в очередной раз шокирую Юнги. Тот, конечно, знал, что Пак — умный парень, но тут он превзошёл себя, что Юнги даже готов был поаплодировать его хитрости и смекалки. Директор кичливо заулыбался этому высказыванию и даже чуть откинулся на спинку своего кожаного кресла, ощущая себя достойным педагогам, что смог одной беседой подготовить своих учеников к ответственности во взрослой жизни. Выходя из кабинета директора, Юнги хотел первым делом побежать в туалет, чтобы плеснуть в лицо холодной водой, так как ощущал, как капельки пота потекли по вискам в момент, когда директор решил не сообщать об этом их родителям. Но уже на половине пути он был остановлен Чимином, перегородившим ему дорогу. Одноклассник стоял, скрестив руки на груди, и выглядел как никогда угрожающе, что на мгновению Юнги показалось, что широкие плечи Чимина занимают весь коридор, тем самым не позволяя ему обойти. — Ты сейчас будешь извиняться? — съязвил Юнги, поражая самого себя, так как секунду назад был уверен, что Чимин готов сейчас ему отплатить, хорошенько избив в пустом школьном коридоре. Но у Юнги теперь был козырь. Не надо было долго думать, чтобы понять, что вся идеальность одноклассника, его хорошие оценки, вежливость с учителями и покладистое поведение были лишь для того, чтобы не получить от отца дома. — Да, конечно, как только затащу твою подружку в постель. И перед ней я тоже извинюсь, так как заставлю её кричать под собой, — проговорил Чимин, едко улыбаясь, а Юнги уже замахивался кулаком, который не достиг своей цели, так как Пак вовремя откинул голову назад. Тому достаточно было со всей мощи ударить ногой в живот, чтобы Юнги разом упал спиной на холодный пол, больно ударившись головой. Чимину нужно было это сделать, потому что некогда непримечательный одноклассник сумел за несколько дней выбить из него всё терпение. Пак оправдывался тем, что реально хотел наладить с ним хорошие отношения, даже предлагал помочь с геометрией. Но кто же мог знать, что им обоим понравится одна и та же девушка. И судя по тому, что Чеён держала Юнги всё это время во френдзоне, Чимин явно был в выигрыше, а значит, нет смысла пытаться подружиться с одноклассником. Было очень больно. Юнги представлял чёрный синяк в виде подошвы у себя на животе и знал, что на затылке сейчас растёт шишка с размером в кулак. Он лежал на полу, слыша, как Чимин уходит, и радовался, что тот не стал его добивать, но вполне мог бы, так как Мин ощущал себя как никогда жалким. А ведь он думал, что на сегодня он опережает его хотя бы на одно очко. Голова тяжелела от прокручиваемых в ней слов Чимина о том, как он затащит Чеён в постель. Ему не хотелось представлять себе эту сцену, но дороги назад не было. Лицо горело от злости и хотелось кричать на пустой коридор от этих мыслей. Юнги никогда не считал себя агрессивным человеком. Даже детский психолог говорил матери, что сын растёт слишком пассивным и даже в подростковом возрасте не стоит ждать от него эмоциональных всплесков. Как же сильно, оказывается, ошибались взрослые, так как прямо сейчас Юнги желал убийства. И он поднял голову не из-за отупляющей боли, а из-за этого самого желания, так как был уверен, что первым делом побежит в класс и вдарит стулом Чимину в лицо. Он продолжит бить его стулом, игнорируя пытающихся остановить его одноклассников и учителей, пока не увидит голову этого индюка в луже крови и мозгов. — Только не говори, что ты опять потерялся, — тихий смешок Джису резко отрезвил его от устрашающих фантазий, и Юнги поднял глаза наверх. Девушка протянула ему ладонь, предлагая помощь, но Мин и без того ощущал себя неудачником, поэтому постарался самостоятельно подняться, сделав это чуть ли не вприпрыжку. — Ты в порядке? — поинтересовалась она, и парню стало стыдно перед ней, ведь только сейчас вспомнил, что так и не ответил ни на одно её сообщение или коммент, которые она вчера ему отправляла. — Нет. Я совсем не в порядке, — честно ответил он, скривив грустную улыбку. — Да, я тоже, — проговорила Джису, прислоняясь спиной к стене, и уставила задумчивый взгляд в окно напротив. Юнги неосознанно вспомнил день, когда увидел её плачущей в коридоре после того, как Чимин грубо бросил её прямо на перемене и как он тогда желал крепко обнять и утешить девушку. Поэтому на мгновение ему пришлось забыть о своём желании помчаться в класс за местью, и он встал рядом, стараясь не касаться затылком стены. — Что-то случилось? — Да дома кошмар творится. Вчера у кузины нашли сигареты в пенале, из-за чего родители стали весь вечер обыскивать мою комнату, думая, что это я её надоумила курить, — проговорила Джису и повернула голову к парню, который смотрел на неё с широко раскрытыми глазами. — Твоя кузина — Дженни Ким? — спросил он, понимая, что девушка совсем не этого вопроса ожидала, заводя сейчас беседу. — Да, — с неловкостью в голосе протянула она, — она вчера подралась с твоей подругой, — добавила Ким и сейчас ей хотелось, намекнуть на то, что она интересуется парнем, поэтому решила выложить все карты. — Ты знакома с Чеён? — тон вопросов Юнги становился всё более удивлёнными, но он не контролировал свой голос, не ожидая, что сегодняшний день продолжит его изумлять. — Ну не знакома. Но я попросила Дженни разузнать у неё о тебе, — Джису мило улыбнулась и чуть ближе придвинулась к парню, еле касаясь пальцами его ладонь. — На самом деле, Юнги, ты мне интересен… как парень. Мин уже не слышал, о чём говорит девушка, так как, кажется, он нашёл ответ на свой вчерашний вопрос, заданный Чеён, почему та сдала одноклассницу учителю, ведь сама грешит курением. Ему хотелось услышать опровержение этой дурацкой версии, хоть и других вариантов так и не приходило в голову, но Мин знал, что задай он этот вопрос подруге, отношения между ними станут ещё более неловкими, хотя, казалось бы, куда больше. Он стал делать медленные шаги в сторону туалета, так как удар Чимина в живот давал о себе знать безумной болью. Парень боялся, что ему сломали внутренние органы, уж очень сильно хотелось опустошить и без того пустой желудок. — Прости, мне надо в туалет, — проговорил он, еле двигая губами, и знал, что когда придёт в себя, сильно пожалеет о своих словах, ведь девушка явно не ожидала подобного ответа на своё признание в симпатии. Чеён лежала на мягком ковре в позе звезды и смотрела на ярко-голубой потолок, пытаясь заснуть. Но это вряд ли у неё получилось бы, ведь Лиса и Ри устроили караоке. Пела, конечно, только Лиса, а девочка просто делала круги вокруг тайки, подтанцовывая под музыку. Пак обещала к ним присоединиться, но сейчас ей просто хотелось забыться, заснув хотя бы на полгода. У неё не получилось поспать этой ночью, чем она и оправдала свой первый за долгое время пропуск в школе. Она не готова была признаться, что просто стыдилась появляться в классе после вчерашнего. Ей хватало того, что её активно обсуждали в общем чате класса. Но Пак даже не решилась потребовать удалить видео из чата, дабы в лишний раз не привлекать к себе внимание, хотя знала, что с лёгкостью заставила бы этого горе-оператора не только удалить своё произведение искусства, но ещё и извиниться за это. Чеён надеялась, что если проведёт весь день в подвале Манобан сможет как-то отвлечься, однако даже это ей не помогало. Девушка знала, что сейчас ей нужен Юнги. Он всегда знал, что сказать. Даже если он не сказал бы ничего толкового, одно его желание утешить и успокоить подругу уже помогло бы ей. Хоть и подралась она с Дженни, вину она чувствовала именно перед ним. — Чеён-и, поиграй с нами, — проговорила в микрофон Лиса и протянула его Ри, надеясь, что девочка что-нибудь скажет. За всю неделю Манобан не оставляла попыток разговорить девочку и прочитала не одну статью о немых детях. Девушка успела сильно привязаться к Ри, поэтому хотела помочь, уделяя ей всё своё внимание, иногда даже отказываясь ужинать с родителями, чтобы не оставлять девочку одну. А так как друзья сейчас были больше заняты друг другом, чем ребёнком, которого они решили самостоятельно опекать, Лиса начинала задумываться о том, чтобы рассказать родителям о девочке и попросить оставить её себе. — Да, конечно, — задумчиво ответила Чеён, посмотрев на настенные часы. Сейчас должен прозвенеть звонок с последнего урока, а значит, скоро придёт Юнги. Поэтому вскочив на ноги, девушка стала ходить из стороны в сторону. Сегодня она должна обязательно поговорить с ним и помириться, даже если придётся сто раз произнести это неприятное на слух слово «Прости». Но парень не объявился, ни даже через час. И обещание Пак поиграть так и осталось невыполненным, так как у девушки напрочь исчезло желание что-либо делать. Раз Юнги даже ради Ри не пришёл в подвал, то он должно быть очень зол на подругу. Лиса попыталась привлечь внимание подруги, предложив ей сделать вместе уроки, так как Чеён обожала помогать ей в этом, представляя себя учительницей, что напоминало ей о матери. Но Пак продолжала сидеть в кресле-мешке, пытаясь играть в приставку с Ри, и не старалась даже победить её. За окном уже давно стемнело, и это означало, что уже пора собираться домой, учитывая то, что она лишь нагнетала тоску в подвале своим унынием. Но всё равно продолжала смотреть на железную дверь в подвал, не переставая ждать того, когда она откроется. — Мы пойдём наверх взять что-нибудь погрызть, — произнесла Лиса, взяв Ри за ладонь, хоть и знала, что Чеён проигнорирует это. Да и девушка за целый день ничего не съела, что даже едой не получилось бы отвлечь её от рассматривания двери. И Чеён могла позавидовать самой себе, так как провела целый день в раздумьях, практически ничего не сделав, что было ей несвойственно. — Лиса, я сегодня у тебя переночую, окей? — спросила она, услышав медленно спускающиеся по короткой лестнице шаги. Повернув голову, она увидела ноги Ри, но через секунду та уже падала вниз по деревянным ступеням. В этот момент Чеён отчётливо почувствовала, как сердце упало к пяткам, и на секунду потеряла из вида малышку. Ри лежала животом вниз и тихо плакала в пол. Чеён быстро подбежала к ней, усаживая к себе на колени, и просто не могла сдержать слёз, увидев ревущую девочку. Девушка понимала, что падение было неопасным, но когда она увидела покрасневшее пятно на лице Ри, ощутила, как заныли собственные раны и царапины. — Эй, вы чего? — спросила Лиса, стоящая у двери с тарелкой чипсов, и быстро спустилась вниз. Они обе плакали, и, кажется, Чеён плакала громче и заливистее девочки, у которой, как заметила Лиса, когда спускалась, появилась небольшая шишка на затылке. — Она упала, — сквозь слёзы отвечала Пак, — вызови скорую, пожалуйста. — Да, сейчас, — пробормотала Манобан, берясь за мобильный в поисках нужного контакта, хоть и с детства знала наизусть номера всех служб спасения. Тяжёлая дверь с трудом поддалась вперёд, и Юнги ввалился всем весом в подвал, на ходу разбрасывая кеды по сторонам. — Где она? — без приветствия спросил он у Лисы, которая настороженно сидела на стуле. Мысленно она похвалила парня, ведь он умудрился за десять минут сгонять в аптеку и прибежать к её дому, что явно далось ему с трудом, так как тяжело дышал, а лицо было полностью розовым. Даже скорая не смогла бы так быстро прийти на помощь, хотя Лиса старалась звучать предельно спокойно, вкратце объяснив произошедшее. — Юнги, — прошептала Чеён, увидев подошедшего к дивану парню. Ри сидела с ней на диване, пока девушка подувала на её синяки на колене и лице, качая девочку из стороны в сторону, чтобы успокоить. И кажется, это помогало, так как Ри, увидев парня, вытерла ладонью слёзы, и бросилась в объятия Юнги. Чеён хотелось сделать то же самое, ведь нуждалась в этом не меньше самой девочки. Парень сел на корточки перед Ри, говоря ей утешительные слова и хваля за то, что она большая девочка и ей совсем не больно. Лиса подошла к ним, извиняясь за то, что у них в доме не было аптечки, и забрала из его руки пакет, наполненный разными нужными и ненужными медикаментами. Он терпеливо улыбнулся, поняв это ещё вчера, раз именно ему пришлось оказывать медицинскую помощь подруге. — Давай я сама, — сказала Манобан, садясь на ковёр рядом с Ри, и пообещала, что ей совсем не будет больно. Юнги понимающе кивнул и, встав на ноги, подошёл к дивану. Только сейчас он заметил, что Чеён сидела на нём, прижавшись к плюшевой игрушке, и тихо ревела в неё. Он никогда не видел, чтобы она плакала, и даже был уверен, что у девушки просто отсутствуют слёзные железы, ведь она не делала этого даже после смерти матери. Поэтому быстро присев рядом, он убрал игрушки, надеясь убедиться в том, что ему это мерещится. — Ты тоже упала? — спросил он на полном серьёзе, не понимая, почему его подруга ревёт, хотя девушка даже в детстве падая с самых разных высот и получая многочисленные синяки, так не плакала. — Я так испугалась за неё, Юнги, — пробормотала она сквозь слёзы и неосознанно обняла друга, крепко прижавшись к нему. Чеён, уткнувшись носом в шею парню, тяжело дышала, стараясь остановить слёзы, и понимала, что ревёт она, в основном, не из-за падения Ри. Юнги тоже это понимал, поэтому размеренно гладил её по спине, вдыхая цветочный запах её волос. Как же он скучал по этому запаху. Они долго сидели в таком положении, даже когда слёзы Чеён остановились и успели высохнуть, а Лиса, прилепив к колену Ри пластырь, давала её леденец за то, что та не плакала, когда ей наносили жгучую мазь на синяки и маленькую шишку на голове. — Ребят, простите, но мне нужно подняться наверх в свою комнату, а то родители заметят, — робко позвала их Лиса, ощущая себя лишней. — Да, прости, — Чеён быстро отпрянула от парня, не смотря ему в лицо, и встала на ноги. — Я останусь сегодня с Ри. — Не надо, иди домой, — Юнги встал следом и, посмотрев на девочку сверху вниз, добавил: — Я останусь с ней, если никто не против. Они ещё никогда вдвоём не ночевали в подъезде Манобан, а точнее, Юнги никогда не оставался на ночь, и это немного смутило Лалису. Она посмотрела на Чеён, которая окинула друга вопросительным взглядом, словно они в мыслях пытались решить, кто сегодня останется с девочкой. Но Ри за них решила эту проблему, крепко схватившись за ладони обоих школьников. Юнги даже во сне не смог бы увидеть, что будет лежать на мягком ковре в подвале тайской семьи, а рядом с ним, несмотря на все свои чувства, смешанные в одну непонятную кучу, будет лежать Чеён. И между ними будет тихо сопеть пятилетняя девочка, которую они нашли на улице. Ри лежала на уровне их груди, не выпуская руку парня из крепкой хватки, а другой прижимала плюшевого медвежонка, который, как ему казалось, ещё не высох от слёз его подруги. Он надеялся, что, раз они находятся в подвале, то лунный свет или уличные фонари не будут освещать комнату. Но Ри боялась темноты, поэтому был включён ночник, из-за которого Юнги отчётливо видел лицо подруги, которая так же смотрела на него, явно желая что-то сказать. — Ты не должен был оставаться, — проговорила она, не сдержавшись, и прекрасно понимала, что этой ночью никто из них уже не заснёт. — Но спасибо, что остался, — добавила она, не позволив парню что-либо ответить. В голове Юнги крутилось много вопросов, появившиеся за сегодняшний день, но он никак не решался их задать. Он даже не знал, помирились ли они сейчас, и кто из них вообще решает это. Поэтому он просто смотрел в лицо девушки, которое из-за ночника было синим, и еле заметно улыбался. — Ты похожа на Смурфика, — произнёс он, давая знать, что уже не так сильно злится на неё. — А ты на Аватара, — ответила она, тихо смеясь в подушку. В этот момент игрушка Ри упёрлась ему в живот, несильно надавливая на место удара, из-за чего Юнги еле слышно простонал в подушку, поморщившись от боли. Но он не хотел, чтобы Чеён об этом знала, поэтому быстро отвлёк её внимание, коснувшись кончиками пальцев синяк на уголке её губ. Из-за этого прикосновения её настороженный взгляд резко сменился на волнующийся. — Я заметил, что у Ри теперь точно такой же синяк на лице, как у тебя. — А я заметила, что у неё шишка, как у тебя на затылке, — ответила она, уставившись в его глаза. — Откуда она у тебя? — Упал, — произнёс он, убирая руку, и прятал лицо в подушку, чтобы скрыть то, как кусает губы от боли в животе. — Сегодня день падений, — подметила Чеён и ощущала, как постепенно тяжелеют веки. Но ей не хотелось сейчас засыпать, так как впервые за долгое время они так спокойно разговаривали с Юнги. — Это точно, — ответил он, смотря, как глаза девушки закрываются. Рука опять неосознанно потянулась к её лицу, и парень пообещал себе, что завтра отучит себя от этой привычки. А пока позволял пальцам медленно заправлять красную прядь волос подруги за ухо.***
Утром они договорились вместе пойти в школу. Точнее, это предложила Чеён, а Юнги быстро согласился, хоть и сам собирался это сделать. И, как обычно, встретившись во дворе их домов, они на минуту остановились, понимая, что ничего уже не будет обычным, как раньше. Чеён не хотелось идти в полной тишине, так как надеялась, что их молчанка вчера закончилась, но почему-то все обычные темы для разговора напрочь выбились из головы. — Думаю, нужно что-то делать с Ри, — первым тишину нарушил Юнги, понимая, что этот разговор должен был произойти ещё неделю назад. — Надо всё-таки найти её родителей, мы же не можем её вечно держать в подвале. Это неправильно. — Наверное, ты прав, — кивнула Чеён, не желая перечить другу, когда реально согласна с ним, хотя в любой другой момент она из вредности попыталась бы доказать его неправоту. — Займёмся этим на выходных. Развесим объявление и фотографию у торгового центра. Или можем обратиться в органы… — Ты же занята на выходных, — перебил её Юнги, резко остановившись на полпути. Он вспомнил переписку, показанную ему Чимином, а потом и лицо одноклассника, отчего стал опять злиться. — В смысле? — непонимающе спросила девушка, уже думая, что друг теперь просто ищет повода поссориться с ней на пустом месте. — Чимин вчера мне показал, как пригласил тебя к себе домой на выходных … с ночёвкой, — ответил он, и в качестве ответа получил сильное возмущение на лице подруги. — Это очень классно, что вы с ним побратались и показываете друг другу свои переписки, но вчера я даже на его долбанное «Привет» не ответила, — нервно проговорила Чеён, поражаясь фантазии парня. — Ну зачем ты мне врёшь? Просто ответь мне честно, — Юнги был уверен, что девушка не хочет признаваться в правде. — Я тебе говорю, как есть. Блин, тебе проще обвинить меня в том, чего я не делала, чем поверить фактам, — злобно крикнула она на него и быстрым шагом направилась в сторону школу. Юнги стоял на месте, тяжело вдыхая ртом воздух, и уже жалел, что вообще согласился утром на её предложение пойти в школу вместе. Они же и пяти минут не могут провести без ссор. Но Чеён этого было недостаточно и, как бы она ненавидела оправдываться, особенно в том, в чём не виновата, вернулась обратно, тыча в лицо другу экран телефона, доказывая, что оставила приветствие Чимина проигнорированным. — Доволен? — Но я видел… — Ты видел моё имя в той переписке? — требовательно поинтересовалась Чеён, уже злясь не на Юнги, а на своего бойфренда, что он посмел так подло её подставить перед другом. Мин задумался на секунду, осознавая, что после прочитанного сообщения и быстрого согласия, даже не поднял глаза, чтобы понять, с кем вообще была эта переписка. Боль в животе неожиданно дала о себе знать, и Юнги, посмотрев в лицо подруги, понял, как сильно сейчас облажался перед ней. — Но вчера в кабинете директора он… — бормотал себе под нос парень и, увидев удивлённо поднятые брови девушки, понял, что ещё дальше падает на дно. — В кабинете директора? Ты и Чимин? Блин, Юнги, что вчера произошло? — требовательно спросила Чёен, уставившись ему в глаза, и боялась, что у парня сейчас начнётся паническая атака, уж слишком растерянным был его взгляд. Но Юнги просто уже не хватало сил терпеть боль от огромного синяка в животе, который он разглядывал каждый раз, когда оказывался наедине с зеркалом. И сегодня утром его цвет был ещё темнее, чем вчера. — Неважно. Пойдём в школу, а то опоздаем, — ответил он, торопливо зашагав, хоть и понимал, что Чеён ещё успеет повторить свой вопрос и обязательно добьётся ответа. Им обоим было сложно зайти на урок. Юнги было трудно, так как Чимин нагло ухмылялся ему в лицо. Мин был уверен, что у одноклассника на него есть кукла вуду, иначе никак не объяснить, почему боль в животе становится с каждым разом всё невыносимее. А Чеён, зайдя в класс, узнала, что у неё новое прозвище. Теперь она рыжая бестия, и одноклассники в каждом слове умудрялись использовать это. Даже когда она попросила ручку у сидящего рядом парня, тот отшутился со словами: «Бери весь пенал, но только не бей». За такую тупую шутку ей стоило бы реально избить его этим самым пеналом, но она лишь закатила глаза, притворяясь, что её отнюдь не задевают эти издевательства. Девчонки из класса теперь боялись с ней общаться, и Чеён впервые за школьные годы ощутила себя одинокой. И если утром ей было плевать на отношения одноклассников, так как Пак думала, что они с Юнги помирились, то теперь она уже не была уверена, что сможет осилить ещё несколько уроков, не сорвавшись на слёзы или очередную драку. Юнги откровенно не понимал, почему Джису опять села к нему в столовой, так как был уверен, что вчера выглядел, как настоящий лузер. Увидев улыбающееся лицо девушки, он вспомнил её слова о том, что она заинтересована в нём. И если бы она сказала ему об этом хотя бы неделю назад, то улыбка днями напролёт не слезала бы с его лица. Но он, кажется, забыл вообще, как ощущать радость, так как все мысли заняты были лишь одной рыжей бестией. Это дурацкое прозвище он услышал, когда одноклассницы обсуждали, что слышали, как кто-то плачет в кабинке туалета для девочек. И Юнги надеялся, что плакала не Чеён, а просто какая-нибудь другая девчонка, которую его подруга задела колким словом. В этот момент он даже поражался самому себе за подобные мысли, но не мог ничего с собой поделать. Ему было больно от одной мысли, что Чеён опять плачет, и стыдно, что сегодня утром нечестно обвинил её в том, что, в принципе, его и не должно касаться. — Как дела? — как ни в чём не бывало интересовалась Джису и даже не замечала, что взгляд парня направлен не на неё и даже не на еду. Он смотрел, как в столовую заходит Чеён, и был не единственным, кто словно в замедленной съёмке следил, как девушка подходит к очереди за едой, старательно игнорируя обращённые к себе взгляды. Со стороны столов были возгласы парней, зовущих рыжую бестию к себе за стол. И это слышал Юнги, который схватившись за свой поднос с обеих сторон, готов был встать на ноги и ударить в лицо тому, кто это орёт. Парень уже вставал на ноги, на сто процентов готовый это сделать, наплевав на все последствия, но остановился на месте, когда услышал крик подруги в конце линии раздачи еды. Рядом с ней стоял Чимин, улыбка которого медленно сползала с лица, заменяясь недоумевающим выражением лица. — Что ты ему вчера сказал? — громко спрашивала она у парня, и Юнги быстро понял, что они говорят сейчас о нём. Чеён поражалась его наглости. Она взбесилась тому, как спокойно он, приобняв её за талию, шептал на ухо: «Привет, детка», и ругала себя за то, что так поздно поняла правоту Юнги об этом напыщенном индюке. Мысли о друге напомнили ей причину, по которой они утром опять поссорились, так до конца и не помирившись, поэтому она решила прямо сейчас выяснить отношения, от злости не замечая сердитый взгляд поварихи и любопытные глаза сидящих в столовой учеников. — Чеён, чёрт возьми, — прошептал под нос Юнги, кладя поднос обратно на стол, и поражался тому, как эта девушка умудряется так быстро привлекать к себе внимание. — Юнги, подожди, — остановила его Джису, схватив его за запястье. Она понимала, что парень помчится к своей подруге, и хотела ещё раз напомнить ему о себе. По словам Дженни, Чеён была влюблена в Юнги, но даже сама этого не понимала. А значит, если Джису хочет привязать Юнги к себе, то ей стоит заставить его меньше волноваться о выходках подруги. Однако Ким не учла одного. Парню была важна Чеён, даже если он заранее знал, что своей привязанностью к ней отпугивает всех хоть как-то в нём заинтересованных девушек. Поэтому молча отцепившись от хватки Джису, он побежал в сторону громко кричащей Пак. — Чеён, прекрати, — тихо пробормотал он, пытаясь увести девушку в сторону, но та отталкивалась от друга, требовательно смотря на Чимина. Тот, увидев одноклассника, расплылся в едкой ухмылке. — Ну что, пожаловался мамочке? — спросил он, несильно толкая парня в плечо. Юнги мужественно держался на месте и сжимал кулаки до побеления костяшек. — Сильно болит? — говорил Чимин, не замечая широко раскрытые глаза девушки, и, уже не жалея сил, толкал Юнги в место вчерашнего удара, в который он вложил всю свою злость, накопившуюся больше на отца, чем на одноклассника. Пак понимал, что это зрелище не останется незамеченным, но хотя бы сейчас он должен был унизить Юнги. — В смысле? — вмешалась Чеён. — Ты что, ударил его вчера? — Не надо, Чеён, — Юнги умоляюще посмотрел на подругу, не желая показывать перед школой, каким жалким он вчера был и какой он сейчас неудачник, что не может сам за себя постоять. Но девушка этого не понимала. Она знала, что бы между ними вчера не случилось, она была в этом виновата. И теперь точно убедилась, что тут обошлось не просто шишкой от падения. Чеён уже замахивалась, чтобы устроить очередную драку, и была даже готова на исключение, но её запястье было резко сжато чужой ладонью, что мигом ослабило кулак. Юнги тянул подругу в сторону выхода, что та от удивления даже не успевала среагировать. Парень не переставал поражать её своими силами, ведь у неё даже не получалось сопротивиться ему и отцепить руку. Уже когда они вышли из столовой, ей пришлось послушно пойти за парнем. Обычно это она была той, кто тянул его куда-нибудь за собой, поэтому сейчас было непривычно и по-странному приятно идти за другом, хоть и Чеён не знала, куда он её тащит. Они зашли в один из пустых классов этажом ниже, и, закрыв за собой дверь, Юнги сердитым взглядом уставился на девушку. Та сделала несколько шагов назад, впервые видя его в таком состоянии, но упёрлась копчиком в парту, поэтому просто застыла на месте. Парень тяжело дышал носом, не зная даже, на кого злиться. Его определённо бесило то, что Чеён считала своей обязанностью защищать его. Ему совсем не хотелось казаться в её глазах ребёнком или слабаком. Теперь он точно знал, что она видит в нём мальчишку со двора, который в момент опасности бегал к мамочке. И считал, что просто обязан убрать этот образ из её головы. Одним шагом он приблизился к девушке и опёрся ладонями за край парты по её бокам. Он был настолько близок к ней, что Чеён пришлось прижаться ладонями к его груди, чуть сжав пальцами его рубашку. А расстояние между их лицами можно было измерить в миллиметрах, и она без стеснения вдыхала воздух, который он учащённо выдыхал губами. Наверно, за последние два дня он себе раз сто представлял, как целует лучшую подругу, хоть и не мог признаться в этом даже самому себе. И сейчас боялся, что если сделает неправильный шаг, то может навсегда попрощаться с лучшей подругой. Но страх того, что если сейчас Чеён поцелует его первой и даже здесь покажет свою превосходство, заставил его небрежно прижаться к её губам, аккуратно двигая ими в поцелуе. Его первый поцелуй был ещё, когда он жил в приюте, и это был последний его опыт, поэтому ладони потели в волнении, скользя по парте, а ноги еле подкашивались. Но когда Чеён задвигала губами ему в ответ, закрывая глаза, Юнги смог расслабиться, продолжая поцелуй в более уверенном направлении. Он надеялся, что это не сон, так как не был уверен в том, что смог бы повторить подобную наглость по отношению к лучшей подруге. Чеён же, в свою очередь, думала, что сошла с ума, раз активно целует друга детства, и ещё даже умудрилась закрыть глаза, откровенно наслаждаясь мягкими губами парня. Но ей было сложно остановиться, и она уже не отдавала себе отчёта, с трудом успевая дышать. Сердце стучало в безумном ритме, а спина была покрыта потом от волнения. Она вспомнила, как два года назад предложила другу попрактиковаться в поцелуях, на что он обозвал её извращенкой, и они навсегда закрыли эту тему. Поэтому её определённо интересовало, где он успел так хорошо натренировать свои навыки. Юнги слышал, что где-то на верхнем этаже прозвенел звонок на урок, но никак не мог остановиться. Ему начинало казаться, что они проведут остаток дня, целуясь в этом пустом кабинете, в который, к счастью, никто не заходил, и он был бы совсем не против. А когда пальцы Чеён стали быстро расстёгивать пуговицы его рубашки, он резко открыл глаза, поражаясь скорости подруги. — Ты же не собираешься… — начал было он, решив, что Чеён хочет сделать это прямо здесь. — Твою мать, какой синющий! — воскликнула она, увидев место удара, и подняла голову на парня, который сглотнул слюну и давал себе мысленные подзатыльники за пошлые фантазии. Чеён знала, что добровольно он не признался бы в том, что у него растёт чёрная дыра на животе, поэтому позволила себе подобную хитрость. И взяв его за руку, потянула в сторону выхода. — Идём в медпункт, — твёрдо произнесла девушка, ставя Юнги перед фактом, но он не сдвинулся с места. Чёен вопросительно посмотрела на него. — Мы обязательно продолжим, когда чем-нибудь помажем твой мини-космос. — Можно, я сначала застегнусь? — смущённо спросил он, стараясь не показывать свою улыбку на слова девушки, и, высвободив руку, стал застёгивать пуговицы рубашки. Опустив голову, он кусал опухшие губы, думая о том, что Чеён готова повторить поцелуй. Но когда посмотрел на неё, ощутил, как неловкость холодной лавиной упала на него. Он только что несколько минут без остановки целовался с лучшей подругой, и это было не какая-нибудь тренировка. Обычно Чеён редко поддерживала бзики друга, но сейчас знала, насколько смущён был Юнги, и его чувства было как некстати заразными. Девушка облизнулась и быстро повернулась к нему спиной, выходя из кабинета. Юнги категорически запретил Пак заходить за ним в медпункт и даже смог убедить её вернуться в класс на урок, на который они оба опоздали и вряд ли смогут сегодня вообще учиться. Им обоим оставалось два урока до конца дня, и, даже заранее не договариваясь, они оба знали, что домой пойдут сегодня вместе. Вернувшись в класс после медпункта, Юнги никак не мог скрыть свою довольную улыбку, поэтому выглядел подозрительно, когда заходил в кабинет посреди урока. Учитывая то, что ушёл он во время ссоры с Чимином. Пак же оставшиеся уроки испепелял затылок одноклассника ненавистным взглядом, так как лишился из-за него сегодня девушки и после обеда к нему подошла Джису, отчитав за то, что тот продолжает вести себя, как придурок. Чимину хотелось узнать, почему этого слабака защищают такие девушки, но по затылку это сложно было бы понять, поэтому в конце дня он планировал хорошенько побеседовать с одноклассником. Быстро вскочив на ноги после окончания последнего урока, Пак встал перед партой Юнги. Тот, сидя на месте, поднял на него голову, и чувствовал себя героем американского фильма про буллинг в школе. К концу фильма ему должна была достаться девушка его мечты, которой для него раньше являлась Джису, но так как жизнь Юнги уже пошла поперёк каноничного сюжета, он понимал, что суперспособности у него точно не появились, а значит, не стоит опять ссориться с этим парнем. Тем более, когда он знает, что Чеён теперь тоже терпеть его не может. — Чего тебе? — спокойным тоном спросил Мин, осторожно вставая на ноги, и заметил, что, несмотря на звонок, одноклассники продолжали сидеть на своих местах, внимательно следя за продолжением конфликта в столовой. — Ты думаешь, мы с тобой закончили? — проговорил Чимин, уставившись на парня решительным взглядом. Его вторая нога так и норовила повторить вчерашний триумф первой. — Ты прав, ведь вчера в кабинете директора ты обещал передо мной извиниться, — ответил ему Юнги, стараясь сильно не улыбаться восторженным возгласам одноклассников позади. Эти слова не сильно задели Чимина, но уверенность его взгляда значительно поубавилась. — Я всё понимаю, бро, — Юнги сделал специальный акцент на ненавистном ему слове, — когда отец тебя избивает, сложно вырасти не психопатом, у которого вся кровь накопилась в одном маленьком половом органе. Но, бро, ты же понимаешь, что если я опять увижу тебя рядом с ней, то мы снова окажемся в кабинете директора. И тебе тогда придётся на коленях умолять директора не звонить родителям. На этих словах Юнги скривил безразличную улыбку и, схватив рюкзак, вышел из кабинета. Он не верил, что сумел использовать вчерашний визит к директору в свою пользу, и поражался тому, что у него это более или менее удачно получилось. Потому что Чимин ничего ему не ответил, а одноклассники протяжно заохали ему вслед. И когда он услышал настороженные расспросы друзей Пака, откуда Юнги это знает, то понял, что попал в самую точку. Он определённо не собирался рассказывать Чеён о своём разговоре с одноклассником, хотя хотел бы похвастаться перед ней, что он всё-таки может сам за себя постоять. Девушка встретила его на крыльце, уперев руки в бока, и её взгляд сейчас не внушал ничего хорошего. Мин остановился на полпути, резко перестав улыбаться себе под нос, и постарался сначала подумать, что не так могло случиться за два урока. — Во-первых, если ты мне сейчас скажешь, чтобы я забыла то, что было в том кабинете, я тебе врежу, — начала она, подойдя к парню, и Юнги облегчённо выдохнул. Ему было безумно приятно слышать эти слова, поэтому что бы там не было у неё во-вторых, его это уже не пугало. — Не скажу, — коротко ответил он, всё никак не веря тому, что между ними произошло. — Во-вторых, как твой синяк? — тон девушки моментально изменился на настороженный, и она опустила взгляд к его животу. — Надеюсь, ты не собираешься опять меня раздевать, — произнёс он, широко улыбаясь, и довольно вышел из здания школы, так как сумел заставить щёки девушки порозоветь. — Я тебя не раздевала! — прикрикнула она ему вслед, привлекая внимание проходящих мимо младшеклассников, и смущённо закашлялась, подбегая к другу. — Не умеешь же ты заткнуться, когда надо, — усмехнулся он, лёгкой походкой направляясь к воротам. — А ты попробуй заткнуть меня, — ответила она, ехидно улыбаясь, и ощущала, как по телу проходят струйки теплоты от того, что они с Юнги опять язвят друг другу. — Что, прям при всех? — спросил он с наигранным удивлением и демонстративно прикусил нижнюю губу. От этого щёки девушки по второму кругу загорелись от смущения. — Ах ты извращенец! — прикрикнула она, собираясь ударить друга рюкзаком по спине, но он быстро убежал от неё. Лиса уже забыла, когда видела этих двоих, навеселе заходящих в подвал. И её больше удивляло то, что зашли они, держась за руки. Это почему-то ей это не понравилось. А Ри, наоборот, обрадовалась, и девочка побежала по очереди обнимать школьников. — Как твой синяк? — Как твоя шишка? Одновременно спросили они и, посмотрев друг на друга, рассмеялись. Девочка широко улыбнулась им и потянула за руку, чтобы показать свой недостроенный замок из лего. — Эй, ты чего? — поинтересовалась Чеён у Лисы, когда та, сидя за столом, не присоединилась к их постройке, которая по дизайну Ри почему-то сильно напоминала девушке здание торгового центра «Ри Парк». — Вы помирились? — спросила тайка у подруги и сделала громкость музыкального центра повыше, чтобы он их не услышал. — Ну да, — улыбнулась Пак, садясь рядом, — ты не рада? Её удивило поникшее лицо подруги, ведь Манобан за эту неделю не раз пыталась их помирить. — Рада, очень рада, — затараторила девушка и крепко обняла подругу за живот, но, подняв на неё голову, посмотрела обиженным взглядом. — Так вы теперь встречаетесь? — Ты что, нет, — Чеён неестественно рассмеялась, посмотрев на Юнги, который в этот момент встретился с её взглядом, и сама не понимала, врёт ли сейчас или нет. — Только не говори, что он тебе нравится? Пак поражалась, скольким, оказывается, девушкам был симпатичен её лучший друг, и она в их числе. — Я не знаю, Чеён. Как мне это вообще понять, если о мальчиках я узнаю по фильмам и видеоклипам? — ответила Лиса и снова прижалась к подруге. Чеён была единственным ребёнком, который несколько лет назад, не испугался, увидев покрасневшую кожу тайки, когда та, после приезда в Сеул, впервые вышла во двор поиграть на игровой площадке. Другие дети мигом обозвали Манобан вампиром и с криками убежали по сторонам, а Чеён крепко обняла незнакомую девчонку, скрывая её лицо от палящего солнца, под которым Лисе категорически запрещено гулять больше двух часов. — Поверь мне, я тоже совсем в них не разбираюсь, — произнесла Пак после долгой паузы, ощущая несправедливость по отношению к подруге за то, что ей приходится проводить подростковые годы в четырёх стенах. И даже многочисленные игры и музыка не заменят ей тех чувств, которые она могла бы испытать, находясь в окружении сверстников. Чеён опять посмотрела на Юнги, который пытался убедить Ри, что её замок нуждается в динозавре, сидящим на верхушке, и не могла сдержать своей улыбки, умиляясь этому парню. — Могу только точно сказать, что он мне очень нравится, — прошептала она, признаваясь в этом больше самой себе, чем подруге. — Я так и знала! — воскликнула Лиса, поднимая голову. Она знала, что ею одолевала необъяснимая ревность, хоть и не была уверена, к кому именно, но уже догадывалась о чувствах подруги. — Нет, ты не могла знать. Я сама не знала, — рассмеялась Чеён и отрицательно качала головой. — О чём говорите? — к ним подошёл Юнги, любопытно посмотрев на смеющихся девушек. — Тебя это вообще не касается, — ответила Пак, игриво показывая ему язык, отчего Лалиса прыснула от смеха. Лиса ещё долго не хотела их отпускать, понимая, что с ними веселее, когда они встречаются, а не в ссоре. Но широко зевающая Ри говорила, что уже время для сна. И когда Манобан предложила друзьям сегодня тоже остаться на ночь, они неуверенно переглянулись. Вчера за них решала девочка, и поэтому сегодня они так же дали ей право решать, на что она отрицательно покачала головой и самостоятельно укуталась в одеяло. На самом деле, школьники и сами не хотели оставаться сегодня на ночь в подвале, так как им определённо есть что сегодня обсудить. И поэтому для этого места они выбрали комнату Юнги. Чеён сидела на диванчике, листая в телефоне галерею в поисках хорошей фотографии Ри, а парень печатал текст для объявления, которое они планировали развесить в торговом центре и в соседних районах. Юнги казалось, что девочка хотела им что-то сказать, когда они вместе строили замок из лего. А после вчерашнего падения Чеён волновалась за её здоровье. Они знали, что Ри хорошо проводит с ними время, а Лиса души в ней не чает, что они даже не решились ей рассказать о своём плане. Но стоило признать, что ребёнку нужны родители, ну или, как минимум, более ответственные взрослые для опеки. — Не двигайся, — приказала парню Чеён, встав возле него, и стала лёгким касанием наносить гель на его шишку на затылке. Он хотел было у неё спросить, когда она вообще успела взять тюбик геля, но увидел аптечку на диване, которую с того дня он так и не положил на своё место. — Думаю, надо выбрить эту часть, чтобы легче было наносить гель, — задумчиво проговорила девушка, из-за чего Юнги резко вскочил на ноги. Она издевательски рассмеялась, радуясь тому, что он всё ещё ведётся на её шуточки. А потом потянула его за футболку в сторону кровати. В голову парня опять приходили пошлые мысли, и он боялся, что они уже никогда его не покинут. Юнги уже готовил губы к долгожданному поцелую, но девушка одним ловким движением снимала с него футболку. — А теперь этот кошмар на животе, — спокойно произнесла она, прекрасно зная, о чём он думал, и продолжала довольно улыбаться. — Не надо, я сам, — Юнги попытался отобрать у подруги тюбик, так как совсем не готовился к тому, что она будет касаться его тела. — Да если бы не я, ты и не знал бы, что в день три раза надо наносить гель, — Чеён усмехнулась и продолжила потуги коснуться пальцами парня. Юнги скрестил руки на груди, старательно скрывая свою наготу, из-за которой уже начинал смущаться, и передвинулся подальше на кровати, не позволяя девушке к нему притронуться. — Да и я знаю, что тебе только повод дай оставить этот синяк. Все мальчики любят похвастаться боевыми шрамами. — Не смеши меня, Чеён, я ж не «все мальчики», — отвечал Юнги, чуть ли не умоляющим тоном, и начинал понимать, что это очередная игра девушки. Поэтому когда она взобралась к нему кровать, продолжая угрожающе двигать пальцами, он резко пошёл в атаку и схватился обеими ладонями за её запястья. И прижав её спиной и руками к кровати, навис сверху, победно улыбаясь Пак в лицо. Девушка ослабила пальцы, выпуская тюбик из рук, и уже перестала ухмыляться, так как совсем не ожидала подобного манёвра от стеснительного и неуверенного в себе друга. Юнги определённо нравилось взволнованность в глазах девушки, поэтому опустив голову, он наклонился, чтобы поцеловать её, но Чеён никогда не проигрывала. Поэтому собрав все свои силы воедино, она перекатилась в бок, тем самым толкая парня с кровати на пол, и упала к нему на грудь. — Теперь ты мой мальчик, — произнесла она перед тем, как крепко прижаться к его губам. И Юнги совсем не был против того, что девушка опять одержала победу. Он совсем не чувствовал как запульсировала шишка на затылке, а упирающееся колено девушки в синяк у него на голом животе не причиняло никакой боли. Так как все мысли теперь были в совсем другом измерении, в котором он надеялся, что толстая ткань джинсов удачно скроет реакцию его тела на поглаживающие его нагую грудь пальцы Чеён. — Ты опять… — в комнату резко вошла мать парня и застыла на пороге, не опуская ручку двери, — упал во сне… — медленно проговорила она, видя, как дочь её погибшей подруги сидит на её полуголом сыне и целуется с ним. — О Господи, мама! — прокричал Юнги, одновременно смущаясь перед родительницей и злясь на то, что она прервала их в такой интимный момент. Чеён быстро отсела в сторону, скрывая покрасневшее лицо в распущенных рыжих волосах, а Юнги пытался найти футболку, но вряд ли она теперь спасла бы его от неловкого разговора с матерью. — Простите, простите, — затараторила женщина, не зная, куда спрятать взгляд. — Клянусь, что больше никогда не зайду в эту комнату без стука, — сказала она, ощущая себя виноватой перед сыном, хотя понимала, что не должна позволять детям так рано заниматься подобными вещами. — Вы только, пожалуйста, попросите меня сначала купить вам защиту, — добавила она и быстро вышла из комнаты, закрывая за собой дверь. Женщина хотела быть современной матерью, ребёнок которой будет с ней делиться подобными желаниями, поэтому посчитала обязанным произнести последние слова. — Это было безумно неловко, — Чеён решила первой нарушить пятиминутную тишину, в которую Юнги торопливо одевался и открывал окно в комнате. — Надеюсь, у тебя не отпало желание заниматься сексом, пока не стукнет тридцать, а то у меня, кажется, да, — ответил Юнги, вдыхая ртом свежий воздух, и старался не смотреть на девушку. — Наоборот, — усмехнулась она, и, когда парень повернулся к ней, чтобы окинуть вопросительным взглядом, Чеён прижалась к нему, крепко обнимая. Юнги знал, что если девушка напросится сегодня остаться у него на ночь, он сразу согласится, а потом всю ночь не будет спать, но, к счастью, она и сама понимала, что после встречи с его матерью, стоит повременить с совместными ночёвками, даже ради общего дела. Они договорились продолжить завтра после школы.***
— Ну как спалось? — поинтересовалась Чеён, целуя парня в щёчку, и он с улыбкой отмахнулся от неё. — Не падал сегодня с кровати? — рассмеялась она и, увидев нахмуренный взгляд Юнги, побежала в сторону школы. — Готовься, я сейчас буду тебя затыкать, — с игривой угрозой прокричал он, последовав за ней. В здание школы зашли они, держась за руки, что, конечно же, не могло не привлечь внимание. И если Чеён уже третий день была на ушах у половины школы, то вчера и Юнги после конфликта в столовой сумел так же привлечь внимание большинства старшеклассников, одним словом усадив Чимина на место. Поэтому школьники не смогли оставить проигнорированным то, что между Пак и Мин происходит не простая дружба с детства. Сначала Юнги не хотел сильно распространяться об их зародившихся отношениях, так как считал, что никто не имеет права вмешиваться в их дела, но Чеён была бы не Чеён, если в один миг не испортила бы все его планы, поцеловав парня прямо во дворе школы, а потом довольно улыбаться его надутой моське. Поэтому у Юнги не оставалось выбора, как давать положительно ответы на вопрос одноклассников, встречается ли он с рыжей бестией. А также попросить их больше не называть её так, хоть и понимал, что его просьбу вряд ли кто-либо послушает. Но её-то они точно боялись, поэтому приходилось иногда пользоваться авторитетом своей девушки. Словно неожиданный вихрь, девушка ворвалась в кабинет одиннадцатого класса, чуть не упав на повороте. И стала искать взглядом своего парня, но вместо этого встретилась с широкой грудью Чимина, который пытался загородить ей дорогу. — Пошёл нахрен, придурок, — Чеён сильно толкнула парня, а тот лишь покачался на месте, решив напоследок поиграть с нервами девушки, раз она ему не досталась. Но Пак сейчас было не шуток, так как произошло чрезвычайное положение, к которому они с Юнги совсем не подготовились. — А то что? — усмехался Чимин, надеясь, что новоиспечённый бойфренд девушки ещё надолго задержится. Парню совсем не хотелось связываться со своим одноклассником, уж слишком неприятны были ему жалкие взгляды, которые он вчера получил после того, как всему классу открылась больная для него рана. — А то… иди нахрен, сказала! — крикнула Чеён, со всей силы ударив коленом парню между ног. Её совсем не волновало, что они вполне вероятно лишила его наследства, и даже на секунду скривила довольную улыбку при виде сморщенного от боли красного лица Чимина, реально напоминая ей своим видом индюка. — Чеён? — услышала она за своей спиной. Девушка сразу подошла к парню, не давая ему времени насладиться зрелищем, и, схватив за ладонь, потащила в сторону выхода из здания школы. — Нас спалили, Юнги, всё очень плохо, — тараторила она на ходу, но парень уже начинал догадываться, что могло произойти, поэтому даже не стал останавливать её. Проигнорировав то, что они сейчас убегают из школы посреди учебного дня, они быстрым шагом выходили за ворота. — Сначала должен сказать, что нас спалила мать, — произнёс он, тяжело дыша на ходу. — Нет, я не про вчерашнее… — Я тоже, — перебил он её. — Я только что говорил с ней по телефону. Она зашла в мою комнату, чтобы… ээ… ну чтобы оставить презервативы, — на этих словах он готов был провалиться сквозь землю, — и включила мой компьютер, чтобы… ээ… — Юнги мысленно молил небеса, что хотя бы на следующих словах он исчезнет и ему не придётся ей это говорить, — чтобы открыть для меня обучающие сексу видео… — Что? — девушка резко остановилась на месте, явно не ожидая подобного воспитания от родительницы Мин, поэтому, опустив голову вниз, пыталась холодными ладонями остудить загоревшие от смущения щёки. — Короче, она нашла недописанное мною объявление о пропавшей девочке, и теперь требует знать, кто это, — за раз протараторил он и, теперь сам стал тянуть Чеён в сторону их домов. — Нас ещё спалили Манобан, — предупредила она парня, давая знать, что идти им в сторону их дома. Чеён пыталась успокоить ревущую подругу, которая крепко обнимала девушку и пыталась как-то объяснить то, почему Ри сейчас сидит в гостиной в присутствии её родителей. — После вчерашнего разговора с вами, мне очень захотелось выйти на улицу и с кем-нибудь поболтать. Я просто… просто… забыла крем от солнца. И не думала, что если позову нашего семейного врача, он позвонит сначала моим родителям, — бормотала Лиса в шею подруги, ощущая боль по коже, но понимала, что заслужила всё это. — Я не успела спрятать Ри, и мама увидела её, когда спустилась сюда. — Это всё моя вина, — прошептала Чеён, настороженно посмотрев на парня, делающего круги по подвалу. Девушка понимала желание тайки выйти в свет, поэтому совсем не винила её в этой оплошности и хотела поскорее отправить её наверх, чтобы врач осмотрел её кожу. — Нет, — Лиса резко посмотрела на Пак, быстро покачав головой, — нет, нет, это не твоя вина. — Не волнуйся, нас рано или поздно спалили бы, — утешал её Юнги, погладив по плечу, и хотел уже подняться наверх, так как волновался за девочку. — Ага, благодаря тебе, — добавила Чеён, наконец, выразив свою реакцию на то, что теперь придётся ещё рассказать его матери про объявления. Юнги знал, совсем неприлично будет заходить в гостиную чужого дома через дверь в подвал, но времени на формальности не было. Поэтому подойдя к чете Манобан, он вежливо поклонился им и взял Ри за маленькую ладошку, показывая, что он рядом. А когда вслед за ним появилась Чеён, они оба сели на диван и постепенно рассказали о том, кто эта девочка. Юнги в первый раз виделся с родителями Лалисы, поэтому было очень неприятно, когда они сразу же попросили их позвать своих родителей. И если его мать примчалась к нужному дому чуть ли не в считанные секунды, Чеён всячески отказывалась звонить тёте. Поэтому Юнги, прекрасно знающий, какие у неё отношения с родственницей, пытался взять всю вину на себя, которая, в принципе, и была изначально на нём. Обстановка в гостиной этого дома стала ещё более накаленной, когда они все сидели, а в отдалённом углу семейный врач ставил Лисе капельницу. — Чем вы вообще думали? — первой тишину нарушила мать Юнги, понимая, что вчера поторопилась с мыслями о том, что хорошо справляется с воспитанием. — Мы бы обязательно нашли ей хороший дом, — отвечал парень, совсем не веря в свои слова, так как до последнего не знал, что будет с Ри. — Да, наш дом, — тихо подметила мать Лисы, которая злилась на её друзей за то, что её дочери пришлось им врать. И хоть она смотрела на то, как та сидит с девочкой и широко улыбается, о чём-то разговаривая с ней, ей сложно было принять тот факт, что её дочери не хватает общения. — Ты мог бы принести её к нам, — отвечала сыну женщина, осознавая, что им двигало чувство потерянности, которое он, скорей всего, ощущал во время своего проживания в приюте. — Вы бы первым делом сообщили бы полиции, разве не так? — вмешалась Чеён, стараясь хоть как-то оправдать их совместный поступок, и не позволяла Юнги брать всю вину на себя. Женщине пришлось неуверенно кивнуть, и, посмотрев на родителей Манобан, она увидела такой же взгляд, направленный на их дочь. Она не знала, какая у их дочери проблема, как и они не знали о том, что Юнги ей не родной, но, кажется, чувство родительской заботы у них было одинаковым, поэтому никто из них уже не посмел обвинить детей в сложившейся ситуации. И когда в гостиной повисла полная тишина, они услышали голос девочки. — Магазин канцтоваров, — медленно, но отчётливо проговаривала Ри, широко улыбаясь на резко повернувшимся к ней взрослым. Юнги первым подбежал к девочке, не веря своим ушам, но реакция других явно говорила, что ему это не померещилось. — Она разговаривает! — восхитилась Лиса и даже немного расплакалась от счастья. — Магазин канцтоваров, — повторяла Ри, что внушало Чеён недоверие. На вряд ли она услышала эту фразу в одном из мультиков, чтобы использовать в качестве своего первого слова. И словно в доказательство её догадкам, девочка продолжила говорить так, словно и не молчала, как немая: — Заходите в магазин канцтоваров на пятом этаже. Настарис! Настарис! — на этих словах она стала бегать по комнате и смеяться, что Лиса, подхватив её смех, стала хлопать в ладоши и, если бы не капельница, обязательно побежала бы вместе с ней. Её родители уже не злились на дочь за то, что она прятала у них в подвале ребёнка, так как давно не видели её такой активной, понимая, насколько сильно та привыкла к незнакомой девчонке. — Вы же говорили, что она немая, — пробормотала мать Юнги и, видя удивление в глазах Чеён, поняла, что они сами этого не ожидали. — Магазин канцтоваров? — спрашивал Юнги, пытаясь сообразить, что девочка имеет в виду. — Да, — Ри положительно ему кивнула и стала прыгать вокруг парня, кружа ему и так забитую мыслями голову. — Мама и папа там. Настари-и-ис, — протянула она, делая круги вокруг Лисы. — Настарис! — Чеён резко вскочила на ноги, вспоминая, почему это непереводимое слово было для неё знакомым. — Магазин канцтоваров! — Да, мы это тоже слышали, — ответил Юнги, подходя к ней, но радость в глазах девушки говорила, что у неё было прозрение. — Магазин канцтоваров, — повторила она, рассмеявшись парню в лицо, и, совсем не стесняясь взрослых, крепко обняла его. — На пятом этаже торгового центра есть магазин канцтоваров, Юнги, — прошептала она, не выпуская из объятий. — Он называется «Настарис». Ты же нашёл её у «Ри Парка»? Там работают её родители, идиот ты недогадливый. Заходите в магазин канцтоваров на пятом этаже — эти слова звучат у них на входе. — Дурацкий магазин канцтоваров, — проговорил он, рассмеявшись, и, обняв девушку в ответ, поднял, несколько раз покрутив по воздуху. Взрослые определённо не понимали, что за сумасшедший дом сейчас творится у них в гостиной, но никому из них не хотелось сейчас это останавливать, даже несмотря на то, что они уже пообещали детям строгое наказание.***
Возвращать девочку родителям они решили без взрослых, на что те долго отнекивались, но потом им пришлось согласиться, так как боялись, что они опять наломают дров. А Лисе удалось уговорить сделать это вечером, чтобы она так же смогла присутствовать. — Ты уверена? — в который раз спрашивал девушку Юнги, так как всё ещё боялся, что девочка не просто так потерялась. — За последний час Ри уже три раза просилась к маме, — напоминала ему Чеён и скривила девочке рожицу. Она должна была сильно злиться на эту маленькую хитрюгу, которая за всю неделю не проронила ни слова, заставив всех считать себя немой. — Мне кажется, она волшебная фея, — неожиданно проговорила Лиса, когда они поднимались в лифте на пятый этаж. — И её миссия заставить вас встречаться была успешно выполнена, поэтому она решила вернуться в родные края. — Да, я фея, — Ри положительно кивнула девушке, заставляя её довольно рассмеяться. Юнги удивлённо переглянулся с Чеён, понимая, что Лиса была в чём-то права, что даже немного его пугало. Ведь Ри сама его нашла в тот день, когда они в первый раз поссорились с девушкой. К концу вечера им пришлось помириться ради неё и в итоге даже в ссоре провести всю неделю вместе, опять же ради маленькой незнакомой девочки. — Я не верю в мистику, — прошептала ему Чеён, уже зная, о чём тот успел подумать, но её настороженный взгляд говорил об обратном. Когда дверцы лифта открылись, девочка взялась за их ладони и посмотрела на парня с девушкой снизу вверх. Лалиса первой вышла из кабинки и смелым шагом направилась на поиски того самого магазина канцтоваров. К её сожалению, поиски долго не длились, поэтому, обернувшись к друзьям, она кивнула им, прося разрешения зайти и всё самой объяснить. Те положительно кивнули, не веря, что уже пришло время прощаться с Ри. Девочка сама это понимала и грустно опустила голову. Юнги сел на корточки, посмотрев на неё, а Чеён нагнулась и крепко обняла мелкую проказницу. — Мы будем заходить к тебе, — пообещала она, даже не зная, как её родители вообще отреагируют на то, что они первым делом не обратились в полицию. — Каждый день, — ответила девочка, вытирая капельки слёз в уголках глаз, и обняла Юнги, который сам готов был сейчас расплакаться. Он думал, что она опять прилипнет к нему крепкой хваткой, и был совсем не против этого, но когда услышал, как сзади к ним бежит женщина, зовущая кого-то по имени «Йери», понял, что пора. — Спасибо, — прошептал он перед тем, как девочка побежала к матери. — Её зовут Йери, — проговорила Чеён, смотря, как мать обнимает ребёнка, а следом за ней из магазина выбегает мужчина, который присоединяется к ним. — Думаю, мы всё-таки ошибались. Они её любят, и она их тоже. — Да, — ответил он, поднимаясь на ноги, и продолжал смотреть на то, как спасшая его от толпы девочка воссоединяется с семьёй. — Ладно тебе, сейчас расплачешься, как девчонка, — Чеён толкнула его плечом, и Юнги улыбнулся ей, взяв за ладонь. Им определённо нужно было объясниться перед родителями, поэтому они подошли к Лисе, которая стояла у прилавка и вытирала слёзы. И пока тайка прощалась со своей, по её же словам, младшей сестрёнкой, которой всегда будут рады в её доме, Юнги и Чеён от своего имени объясняли родителям Йери, почему они не смогли сразу же найти их и причину, по которой они не обратились в полицию. Юнги даже упомянул догадку Лису о том, что девочка появилась в их жизни ради определённой миссии, после чего получил лёгкий удар в бок от девушки. Но родители Йери отнеслись к ним с понимаем, поблагодарив их за заботу, так как видели, что девочка была привязана к троим подросткам. И хоть они всю неделю провели в поисках и изрядно перенервничали, они старались мыслить оптимистично. А когда Чеён попыталась узнать причину, почему девочка неделю не говорила и случалось ли с ней подобное когда-либо, родители девочки честно не понимали, так как, по их словам, Йери — очень болтливый ребёнок. Они, наверно, провели бы в этом магазине канцтоваров ещё один час, так как ни подростки, ни Йери никак не хотели прощаться. Но ожидающий в машине отец Лисы, который и без того скрепя сердце отпустил дочь, звал их обратно. И ребята, купив себе по молочному коктейлю, покинули торговый центр. В дороге никто из них не решался что-либо сказать, так как без девочки в их компании ощущалась значимая пустота. И, когда господин Манобан довёз Мин и Пак до их двора, Лиса впервые не сказала им «До завтра», ведь и сама не знала, когда они опять встретятся вот так втроём. Парень с девушкой сидели на качелях в игровой площадке их двора, где они и познакомились, и говорили о сегодняшнем дне. Им обоим влетело за то, что они ушли с уроков, но, к счастью, мать Юнги смогла оправдаться перед учителями за обоих детей. Парень знал, что ему ещё предстоит обсудить всю ситуацию наедине с матерью, поэтому всячески пытался оттянуть момент возвращения домой. Да и ему хотелось ещё немного побыть рядом с девушкой, которая сильно сегодня вымоталась. — Может, зайдёшь к нам? — неуверенно спросил он, когда часы стали показывать двенадцать ночи. — Что, хочешь показать мне оставленные матерью презервативы? — ухмыльнулась Чеён, издеваясь над парнем. — Как же много ты говоришь, — тяжело вздохнув, ответил он и поцеловал её в губы, не давая ей продолжить свои шуточки.***
Через несколько дней привыкать к отсутствию Йери становилось проще, да и головы подростков уже были заняты другими вещами. Но они обещали себе, что в конце месяца обязательно навестят её в магазине канцтоваров. Юнги сидел напротив девушки, уплетая в обе щёки свой обед, и видел, что у неё не было настроения. Завтра в школу должна вернуться Дженни, и что-то ему подсказывало, что между ней и Чеён ещё не всё решено. Парня это настораживало, ведь он боялся, что Ким наведёт весь класс против неё. — Может, если ты извинишься, вы опять станете подругами? — предположил парень и с трудом проглотил кусок омлета, из-за злобного взгляда своей девушки, отрицательно отвечающим на его вопрос. — Вообще-то, мы с ней никогда не были подругами, — недовольно буркнула она себе под нос, поражаясь аппетиту своего парня, так как ей самой совсем не хотелось есть из-за мыслей о том, что ей придётся в одиночку терпеть Дженни в классе. — Да? Я думал, что только подружки обсуждают между собой парней, — ответил Юнги и на вопросительный взгляд девушки, продолжил: — Я знаю, что вы с ней говорили обо мне. — И я сказала ей, чтобы Ким Джису не смела к тебе подходить! — сердитым тоном добавила Чеён, вспомнив тот самый разговор, и даже чуть приподнялась на месте, но быстро села обратно, когда поняла, что Юнги сейчас просто подшучивает над ней. Пак и так старается незаметно следить за тем, чтобы Джису на переменах не общалась с её парнем, всячески отвлекая его внимание на себя. Она даже не призналась ему, что единственная причина, по которой она поцеловала его посреди школьного двора, была в Джису, стоявшая тогда неподалеку от них. Чеён тем самым хотела показать старшекласснице, что этот парень принадлежит ей, а с рыжей бестией ни одна девушка не захочет связываться. — Ого, — взгляд Юнги застыл на месте, — Пак Чеён, ты меня ревнуешь что ли? — предположил он, чувствуя, как горят уши от смущения. — Да, — честно отвечала девушка, решив заранее предупредить парня, который и без её ответа уже догадывался, почему между Чеён и Дженни завязался конфликт. И хоть он не хотел бы быть причиной этому, но всё равно не смог скрыть своей улыбки от того, что сумел вызвать в девушке такую бурю. На следующий день он решил самому сходить в класс к девушке, надеясь, не увидеть очередную девчачью драку после первого урока, но застыл на пороге. Причиной его удивления была не Дженни Ким, на которую даже Чеён не обращала внимания, а тайка, сидевшая рядом с его подругой. — Лалиса Манобан, — громко позвал он девушку, не веря своим глазам, и зашёл в класс. — Родители разрешили ей ходить в школу, — радостно произнесла Чеён, когда Юнги сел рядом с ними и широко улыбался тому, что теперь его девушка не будет одна в классе. Краем глаза он заметил стоящую у окна Дженни, которая говорила со своими подругами, и мог уже не волноваться. — Да, история с Йери заставила родителей по-другому реагировать. И когда я в очередной раз попросила их разрешить мне посещать школу, а я прошу их об этом каждую неделю, — навеселе говорила Манобан, своим звонким голосом и заливистым смехом привлекая внимание одноклассников, — они неожиданно сказали, что можно. Только мне теперь приходится всё время мазаться кремом от солнца и выходить на улицу только с зонтиком, — добавила она, но даже это не могло огорчить девушку. — Если нужна будет помощь в нанесении крема — обращайся, — произнёс сидящий рядом одноклассник, который внимательно следил за новенькой, и двусмысленно подмигнул ей. — Хорошо, — девушка положительно кивнула парню и, посмотрев на подругу, шепнула ей: — Так вот какие они, мальчики. — Это не мальчик, это Ким Тэхён, — Чеён отрицательно покачала головой, надеясь, что блеск в глазах тайки не говорит о том, что она заинтересовалась им. — Эй, заткнись ты там, — безразлично бросила она Тэхёну в сторону, начиная продумывать план по защите подруги от хищных глаз мальчиков их школы. Юнги заметил реакцию девушки, на что тихо рассмеялся и, взяв её за ладонь, еле слышно произнёс, чтобы только она смогла его услышать: — Я обожаю тебя, Пак Чеён.