Семь минут

      Эдди ненавидит вечеринки.       Конечно, это повод, чтобы хоть ненадолго уйти из дома, подальше от его матери, но какой ценой? Громкая музыка, дешёвое пиво, вечно пропитанный травкой и никотином воздух вокруг да танцующие повсюду подростки, из-за которых мнётся его любимый кардиган.       В последний раз, когда Эдди ходил на вечеринку, какого-то парня едва не вырвало на его кроссовки, что было бы просто замечательно. У него получилось избежать этого только благодаря Ричи, который схватил Эдди и оттащил его в последнее мгновение.       Подводя итог, вечеринки — зло, и единственное, что Эдди может ненавидеть больше них, так это тащащего его туда кретина. — Напомни, почему мы здесь? — спрашивает он, следуя за Неудачниками в гостиную дома Греты Боуи.       На дворе декабрь, поздний субботний вечер, и вечеринка находится в самом разгаре — каждая комната и коридор забиты подростками из старшей школы Дерри и некоторых других, по соседству. Куда Эдди не смотрит, везде ему мерещится потенциальная катастрофа, будь то два кидающих друг другу стеклянную вазу парня или подвыпившие девушки, скатывающиеся вниз по лестнице с завязанными глазами.       Всё это слишком. Эдди правда не знает, почему согласился прийти сюда — наверное, поэтому он и спрашивает именно об этом. — Потому что её родителей нет дома! — заявляет Ричи, уже успев откуда-то достать красный стаканчик несмотря на то что они находятся здесь не больше пары минут.       Он осушает содержимое стакана в один глоток, откидывая голову, и с ухмылкой выбрасывает его через плечо. — Лучше бы я остался дома, — говорит Стэн, равнодушно оглядывая вечеринку.       Хоть кто-то здесь на стороне Эдди. — Тебя никто не спрашивал, Стэнли, — отвечает Ричи, усмехнувшись. — Эдди только что спросил, придурок.       В углу комнаты стоит стереосистема, вокруг которой собралась потная толпа танцующих подростков, и разносящаяся по комнате музыка болезненно громкая, и Эдди уже с уверенностью может сказать, что сегодня ночью у него будет раскалываться голова. — Не знаю, — говорит Бен, пожимая плечами, и с любопытством оглядывается по сторонам. — Здесь, вроде, не так плохо. Нам стоит попытаться хорошо провести время.       Эдди уверен в том, что Бен так говорит только потому, что играющая сейчас песня это New Kids on the Block, но решает промолчать. Вместо этого, он расстёгивает свою поясную сумку, чтобы пересчитать принесённый с собой аспирин. — Так держать! — радостно заявляет Беверли, приобнимая своего парня, и она тоже держит непонятно откуда взявшийся стаканчик, но оставляет его на ближайшем столе, чтобы взять Бена за руку. — Пошли танцевать!       Пока Бен и Беверли направляются в сторону импровизированного танцпола, Эдди заканчивает считать — десять. Убирая свои таблетки туда же, где лежит его ингалятор, он застёгивает поясную сумку и чувствует, как дышать становится немного легче. Этого должно хватить, чтобы пережить эту... — Не могу поверить, что ты принёс это с собой! — внезапно возмущается Ричи и, не успевает Эдди поднять на него взгляд, тянется, чтобы расстегнуть поясную сумку и снять её с Эдди. — Эй! — возмущается тот. — Верни её!       Вставая на носочки, Ричи поднимает сумку над головой Эдди с довольной ухмылкой. Боже, ну почему он такой высокий? — Не-а, Эдс, — заявляет Ричи, игнорируя его возмущённые ругательства. — Это теперь принадлежит мне.       И с этими словами парень застёгивает поясную сумку вокруг своей талии и заботливо хлопает по ней с улыбкой. — Вот так. Разумеется, я выгляжу в ней даже близко не так мило, как ты, но...       Грёбаный придурок.       Эдди вновь подаётся вперёд, подпирая Ричи к стене, и прижимает его к ней. Билл за его спиной что-то говорит о том, что они с Майком и Стэном пойдут перекусить, но всё, на чём сейчас может сфокусироваться Эдди, это на своей поясной сумке. — Ну же, — огрызается он, вставая на носочки, чтобы оказаться с Ричи примерно на одном уровне. — Ты не можешь просто воровать чужие вещи!       Ричи смеётся настолько сильно, что не может сказать и слова.       Это так на него похоже — он всегда вытворяет подобную херню, чтобы поиздеваться над Эдди, будь то кража его обеда, чтобы Эдди поел на улице вместе с ним, или подкрасться к нему со спины в библиотеке, чтобы забрать его наушники и послушать играющую там музыку.       Он всегда ведёт себя словно чёртов детсадовец, не знающий границ своему влечению раздражать людей. — Отдай её мне! — требует Эдди, обнимая Ричи за талию, чтобы расстегнуть застёжку поясной сумки.       В процессе его пальцы касаются места, где кофта Ричи чуть задралась, обнажая его поясницу, и почему-то его словно пробирает током. Наверное, дело в статическом электричестве или вроде того...       Эдди моментально отстраняется, внезапно замечая, настолько близко друг к другу они стоят. — Ты получишь её после вечеринки, — наконец успокоившись, говорит Ричи. — Тебе надо расслабиться, Эдс, и твоя паховая аптечка в этом не поможет.       Лицо Эдди багровеет. — Никогда больше не называй мою поясную сумку паховой аптечкой. — Паховая... — с ухмылкой начинает было Ричи, но мгновение спустя Эдди начинает щекотать его, просто чтобы он заткнулся.       Ричи вскрикивает в шоке так громко, что едва не перекрывает оглушающую музыку, и Эдди заливается хохотом, пусть совершенно этого и не планировал. — Ты такой дурак, Рич, — сквозь смех говорит он, продолжая щекотать Ричи. — С-спасибо, сп-пасибо огромное, — пытается ответить парень в просто ужасной пародии на Элвиса, и Эдди ненавидит себя за то, что смеётся над ней.       Спустя пару мгновений руки Ричи всё же находят его и останавливают Эдди.       Они оба пытаются отдышаться, и их взгляды встречаются вновь, и Эдди вновь чувствует этот удар током.       Какого хера? — Попался, — на выдохе шепчет Ричи, едва слышно сквозь рёв вечеринки, и внезапно Эдди не слышит музыки и кричащих «пей!» на кухне подростков и не чувствует гадкий запах алкоголя и травки, которыми провонял весь дом.       Только руки Ричи на его, бёдра Ричи, грудь Ричи, Ричи.       Эдди дрожаще выдыхает, и внезапно ему хочется достать свой ингалятор, но кое-что другое привлекает его внимание, вырывая из этого странного момента — краем глаза он замечает двух девушек, стоящих в паре шагов от них и наблюдающих за ними с Ричи. Они перешёптываются между собой, смотря на них с осуждением, и Эдди внезапно осознаёт, насколько близко стоят они с Ричи и насколько это неправильно.       Он чувствует себя... грязным. Смущённым. Уязвимым.       Резко отстраняясь, Эдди отряхивается, и его сердце бешено колотится в груди. — Куда подевались все остальные? — спрашивает он, пытаясь оказаться как можно дальше от Ричи, насколько это только возможно.       Если Ричи и замечает его странное поведение, то ничего не говорит об этом вслух. — Ты их слышал, — отвечает он, отходя от стены. — Еда и танцы. — Точно, — кивает Эдди, оттягивая воротник. Что, чёрт возьми, побудило его надеть свитер? Здесь так душно. — ...пошли найдём их. — Не вопрос, Спагетти.       Пожав плечами, Ричи отворачивается от него и направляется в сторону кухни, и Эдди следует прямо за ним. — Но я всё равно оставляю себе поясную сумку.       Никто и не сомневался.

***

      С начала вечеринки прошло уже несколько часов, и Эдди более чем готов уйти домой. Его друзья истанцевались до последней капли — у Бена даже получилось уговорить Эдди потанцевать с ним и Бев — и большая часть гостей уже пьяные по самое не хочу.       Затем Грете просто нужно выйти и объявить «Бутылочку». — Подвал, через пять минут! — выкрикивает она, хихикая в предвкушении.       Её подружки присоединяются и едва ли не пищат, толпой направляясь в сторону лестницы в подвал. — О да! — с ухмылкой восклицает Ричи, и стоящие на кухне Неудачники оборачиваются к нему с разной степенью предвкушения. — Мы обязательно участвуем! — Зачем? — скептически спрашивает Стэн, складывая руки на груди. — Потому что это будет ахереть как весело. — Ну н-не знаю, — колеблется Билл. — Что, если нам п-придётся целовать кого-то, к-кто нам не нравится?       Беверли пожимает плечами. — Это не конец света. — Я пойду, — предлагает Майк, — но только чтобы посмотреть на то, как вы опозоритесь. — Я с тобой, — решает Стэн. — Я сыграю, — смущённо говорит Бен, — но только если бутылочка укажет на Бев.       Ричи имитирует слишком правдоподобный приступ рвоты, на что Беверли показывает ему средний палец, и затем Неудачники неспеша направляются в сторону подвала, оставляя Эдди на кухне, где он и планирует находиться до окончания вечеринки.       К сожалению, Ричи, как и всегда, замечает его. — Ты не пойдёшь, Эдс? — спрашивает он, оборачиваясь. — Ни за что, — фыркает Эдди, качая головой. — Идите без меня.       Прислонившись бёдрами к кухонному столу, он скрещивает руки на груди и пытается не думать о том, какой липкий под его ногами пол.       Мерзость.       Ричи хмурится и подходит к нему, останавливаясь в считанных дюймах. — Пошли-и, — просит он, тыкая Эдди. — Без тебя будет не так весело. — Нет, — отрезает Эдди, бросая на него недовольный взгляд. — Почему? — настаивает Ричи. — Потому что! — Потому что почему? — Потому что я не хочу! — Почему, придурок? — Потому что! Я не хочу целовать никаких...       Голос Эдди обрывается, и под кожей начинает неприятно покалывать.       Что он, блять, собирался только что сказать? — Никаких кого? — спрашивает Ричи, смотря на него с плохо скрываемым интересом.       Девушек?       Несказанное слово повисает между ними, и Эдди едва может дышать. — Никаких людей здесь, — быстро отвечает он, стараясь не думать о девушках.       Грязно, стыдно, уязвимо.       Ричи хнычет и обиженно надувает губы. — Что, даже меня?       Он подходит ещё ближе и строит щенячьи глазки, хлопая ресницами, и его умоляющие глаза, такие мягкие, цвета тёплого шоколада, кажутся ещё больше за линзами его мультяшных очков.       Эдди не может не улыбнуться, глядя на эту — очаровательную — нелепую картину. — Особенно не тебя, — бормочет он, отпихивая лицо Ричи от себя.       Он решает не обращать внимания на искры в кончиках его пальцев, когда касается усыпанных веснушками щёк Ричи.       Лишь улыбнувшись в ответ, парень наклоняется ещё ближе. — Что ж, ладно, Эдс, можешь оставаться здесь сколько твоей душе угодно, но тогда меня не будет рядом, чтобы спасти тебя от чьей-либо блевотины. — Я не нуждаюсь в спасении, — отрезает Эдди, фыркая, пусть всё внутри него и холодит от мысли, чтобы остаться здесь одному, среди всех этих безбашенных тусовщиков. — Конечно не нуждаетесь, Эдвард, — отвечает Ричи с британским или, скорее, жалкой пародией на ирландский акцент. — Вы можете и сами за себя постоять!       Эдди подавляет очередную улыбку. — Серьёзно, просто завались.       Ричи выглядит очень довольным тем, что рассмешил его, и счастливо улыбается, позволяя Эдди вновь обдумать предложение. — Ну так что-о, ты идёшь? — спрашивает он полным надежды голосом.       Его рука замирает на кухонном столе сбоку от Эдди, и Ричи начинает выводить одному ему известные узоры поверх тазовой косточки Эдди, и, пусть тот и не хочет признавать это, ему кажется, что Ричи мог бы уговорить его на что-угодно, если бы продолжил так касаться его — отрицать это бесполезно.       И поэтому, примерно четырнадцать минут спустя, согласно часам Эдди, он находит себя сидящим в кругу играющих в «Бутылочку» — помимо него, принимают участие Грета и её вечно хихикающие подружки, несколько других парней и Бен, Бев и Ричи, пока остальные следят за игрой с дивана у ближайшей стены.       В подвале темно, тихо и холодно, и это удивительно приятно после всего того, что происходило этажом выше, и, к тому же, по стенам развешаны новогодние светящиеся гирлянды, а в самом углу приглушённо горит лампа.       Сидя на пушистом ковре, Эдди перебирает его пальцами, пока Салли Мюллер, первая, кто крутил бутылочку, и какой-то парень проводят их семь минут в Раю в прачечной неподалёку.       Это немного — ладно, очень — неловко, просто сидеть и понимать, что кто-то обжимается меньше чем в трёх метрах от них. Остальные переговариваются между собой, словно им абсолютно всё равно, но Эдди не может подавить странное липкое чувство, сковывающее его сейчас.       Ричи сидит в кругу напротив него, и на мгновение их взгляды встречаются, но Эдди тут же отворачивается — он всё ещё зол на Ричи за то, что тот забрал его поясную сумку и убедил сыграть в эту дурацкую игру, и за то, что он уговорил его вообще прийти на эту вечеринку и сейчас выглядит до абсурда привлекательно в своём неряшливом неоновом свитере, поясной сумке и дырявых джинсах.       Какой же мудак.       Меньше чем минуту спустя срабатывает поставленный Гретой таймер, и она поднимается на ноги и буквально топает в сторону прачечной, агрессивно стуча в дверь. — Ваше время закончилось! — гавкает она удивительно громовым для такого маленького и изнеженного человека голосом. — Боже, Грета, — недовольно хнычет Салли, выходя вместе с парнем из прачечной считанные секунды спустя. — Нужно продолжать игру, — отвечает Грета, закатив глаза.       Все они возвращаются в круг и занимают свои места.       Эдди чувствует, как его сердце невольно пропускает удар. Настало время для второго вращения, а он едва ли пробрался через первый раунд — парень, на которого указала бутылочка Салли, сидел прямо рядом с ним. Он не уверен, что готов пережить это вновь. — Ладно, кто следующий? — спрашивает Грета, оглядывая сидящих в кругу. — Я! — громко заявляет Ричи и хватает пустую бутылку колы с самоуверенной ухмылкой. — Готовьтесь, дамочки, кому-то сегодня очень повезёт!       Эдди закатывает глаза. — Окей, неважно, — бурчит Грета, бросая на него недовольный взгляд. — Можешь крутить.       Ричи решает попрактиковаться и пару раз вращает бутылку в своей руке, а затем приподнимает её, словно измеряя вес. После этого он опускает её на пол и, облизнув палец, поднимает его в воздух, проверяя на несуществующий ветер. — О Господи! — нетерпеливо восклицает Эдди. — Крути уже давай! — Боже, красавчик, — ухмыляется ему Ричи. — Ты сегодня нетерпелив, м? — Нет, ты просто чертовски медленный.       Ухмылка Ричи растёт, и его глаза буквально сверкают в приглушённом свете комнаты. — То есть ты хочешь, чтобы я ускор... — Поторопись, Ричи! — выкрикивает Стэн с дивана едва надламывающимся голосом. — Д-да, — соглашается Билл. — Хватит т-тянуть время. — Хорошо, хорошо! — фыркает Ричи, сдаваясь. — Только ныть перестаньте.       Эдди сам не замечает, как задерживает дыхание, когда Ричи опускает бутылку и одним ловким движением закручивает её, и в стекле отливаются новогодние огоньки, словно диско шар освещающие их лица.       Быстро оглядывая сидящих в кругу, Эдди взвешивает наилучший и наихудший расклады — лучше всего будет, если бутылочка укажет на Бев, потому что она их подруга и встречается с Беном, так что если они с Ричи пойдут в прачечную, то просто повеселятся вместе.       Хуже всего, определённо, будет, если бутылочка укажет на Салли Мюллер, с её длинными тёмными волосами и пушистыми ресницами, потому что Ричи не сможет держать свои руки при себе. К тому же, Эдди всё ещё помнит, как Ричи сох по ней, говоря, какая она горячая, ещё в восьмом классе, что до сих пор выводит Эдди из себя по ему самому не понятной причине.       Пожалуйста, Бев, пожалуйста, Бев, пожалуйста, Бев.       Однако бутылочка не указывает ни на Беверли, ни на Салли, ни на любую другую девушку.       Она указывает на Эдди.       Стэн впадает в истерику.       Ричи выглядит так, словно только что выиграл в лотерею — что, в каком-то смысле, так и есть. — Полагаю, это мы с тобой, любовь моя, — мурлычет он, подмигивая ему.       Все взгляды в комнате устремлены лишь на Эдди, и он краснеет вплоть до самых ушей, но прежде чем у него получается хоть что-то сказать, его перебивает Грета. — Не-а, крути ещё раз! — требует она, морща нос в отвращении. — Почему? — нахмурившись, спрашивает Беверли. — Потому что! — восклицает Грета, жестикулируя руками так, словно это просто очевидно. — Два парня не могут играть в «Семь минут в Раю»! — Нахер это! — фыркает Ричи, прежде чем Эдди может что-то сказать, снова. — Я покрутил чёртову бутылку, и теперь мы со Спагетти идём в чёртову прачечную!       Эдди уверен в том, что его лицо никогда ещё не было настолько красным. — Таковы правила, — напоминает Салли Грете. — И ч-что? — дипломатично начинает Билл. — Это п-просто тупая игра. Они не об-бязаны ничего делать, если н-не хотят.       Возможно, Эдди понесло из-за пропитанного травкой воздуха в доме, но мысль о том, чтобы не пойти в прачечную с Ричи... разочаровывает. Не в том смысле, что он этого хочет, определённо нет. Разочаровывает, потому что... Он так волновался из-за этой игры, и теперь все эти переживания могут оказаться напрасными.       Точно.       Поэтому, Эдди поднимается на ноги и закатывает глаза со всем отвращением, которое только может в себе найти. — Неважно, давайте покончим с этим. — Супер! — радостно восклицает Ричи, пока Беверли свистит со своего места в кругу.       Поднявшись на ноги, он берёт Эдди за руку и ведёт его в сторону двери в прачечную, и тот смотрит в пол, стараясь не обращать внимание на пилящие их спины взгляды некоторых сидящих в комнате.       Грязно, стыдно, уязвимо. — Наслаждайтесь своими семью минутами! — кричит Майк им вслед, и его голос звучит так, словно он едва сдерживает смех. — Ага, в Аду, — заканчивает за него Эдди, лишь наполовину шутя.       Ричи заталкивает его внутрь и закрывает за ними дверь, и внутри прачечной кромешная темнота, не считая полоски света, проникающей из-под двери.       Постепенно глаза Эдди всё же начинают привыкать к темноте, и он даже может оглядеть комнату — она совсем небольшая, около трёх метров вдоль и поперёк, и у стены напротив стоят машинки для стирки и сушки, а вдоль расставлены полки со средствами для уборки и корзинами для белья. — Тут хотя бы чисто, — бормочет Эдди. — Я бы не был в этом так уверен, Эдс, — отвечает Ричи, поворачиваясь к нему лицом. — Не после того, как здесь побывали Салли и тот парень. Готов поспорить, что если принести сюда ультрафиолетовую лампу, то здесь обнаружится больше спермы, чем в твоей мамаше.       Эдди слепо замахивается, чтобы ударить его, но лишь едва задевает локоть Ричи. — Какой же ты мерзкий!       Прыснув, Ричи едва не сгибается от смеха, и Эдди фокусируется на его лице, и вскоре его черты показываются из темноты — неряшливые кудри тёмных волос, нелепо огромные очки и широкая улыбка.       При каждом взгляде на Ричи его сердце пропускает удар, и Эдди не имеет ни малейшего понятия, что это значит. — Я не буду целовать тебя, — внезапно заявляет он.       Слова срываются с его языка без предупреждения, и Эдди даже не успел окончательно обдумать их, прежде чем открыть рот. — Чёрт, Эдс! — отвечает Ричи, явно опешив. — Никто и не говорил, что ты должен. — Я просто хотел это прояснить, — бормочет он, отводя взгляд. — Кристально ясно, — отвечает Ричи и подходит чуть ближе, непринуждённо касаясь руки Эдди и оставляя вслед за своими пальцами табун мурашек. — Мы можем просто... поболтать или вроде того.       Всё внутри Эдди кричит отстраниться, оттолкнуть Ричи, но его ноги словно приросли к полу.       Между ними повисает тишина, и Ричи не делает шаг назад, а продолжает выводить странные узоры на рукаве свитера Эдди, и тот задерживает дыхание, не зная, стоит ли ему пытаться сказать что-то.       Ему следовало догадаться, что Ричи не сможет молчать целых шесть минут. — Мы были на вечеринке, — тихо начинает петь Ричи.       Нахмурившись, Эдди поднимает на него взгляд. — М? — Мочка его уха упала в глубину, — продолжает Ричи, ухмыляясь всё шире с каждым проходящим мгновением. — Нет. О Господи, нет, хватит! — Кто-то потянулся и схватил её. — Я Богом клянусь... — Это был Лангуст! — едва ли не во всё горло поёт Ричи.       Эдди просто не может в это поверить.       Ричи пускается в припев из очень неправдоподобных стонов и берёт его за руки, вовлекая в маленький танец, и Эдди пытается подавить улыбку, но тщетно. — Я тебя ненавижу, — шепчет он, улыбаясь. — Я тоже тебя люблю, медвежонок!       Щёки Эдди заливает краска, когда Ричи крутит его, завершая танец.       Люблю? Как друга, да?       Боже, он сходит с ума.       Эдди отпускает его руки и делает шаг назад, прислоняясь к стиральной машине, чтобы отдышаться.       Даря ему улыбку, Ричи подходит чуть ближе и убирает едва взъерошенные волосы с его лица. — Ты такой милашка.       Всё ещё не в силах найти своё дыхание, Эдди поднимает на него взгляд. — Как ты можешь быть таким? — спрашивает он, и незапланированные слова уже во второй раз необдуманно вырываются из его рта.       Ричи хмурится. — Каким, таким?       Пусть Эдди и колеблется, но он всё равно продолжает — ему слишком любопытно. — Ну, знаешь... Открытым, с другими парнями. Со мной. Ты всегда... касаешься меня и всё такое на глазах у других людей.       Губы Ричи украшает ухмылка. — Тебе нравится, когда я касаюсь тебя? — спрашивает он приторно-сладким голосом.       Лицо Эдди едва ли не горит. — Я не п-про это! — заикается он. — Я имел в виду то, что тебя это, кажется, не волнует. Ты только что назвал меня своей любовью и держал за руку перед всеми теми людьми.       Пока он говорит, Ричи подходит чуть ближе, и теперь Эдди может видеть веснушки на его лице. — И? — И... Разве тебя не волнует, что подумают люди?       Ричи в любопытстве наклоняет голову. — Ты о чём? — Ты просто... — Эдди замолкает и опускает взгляд, внезапно не выдерживая зрительного контакта. — Ты казался таким обрадованным, что бутылочка указала на меня. На парня. Разве тебя не волнует, что все подумают, что... — Что ты мне нравишься? — заканчивает за него Ричи.       Эдди очень надеется, что парень не может видеть то, как сильно он сейчас краснеет. Возможно, этого не скрыть — Ричи теперь так близко... — Ну... да. — А разве это было бы так плохо? — шёпотом спрашивает Ричи, тише и чуть мягче, и его голос звучит искренне, и от него захватывает дыхание.       Эдди чувствует перемену в атмосфере вокруг них, когда Ричи наклоняется чуть ближе.       Он может уловить запах одеколона Ричи, его хвойный шампунь и лёгкий сигаретный дым, и, пусть ему это и не нравится, эта смесь сводит его с ума, совсем чуть-чуть. И Эдди, оказывается, также не может связать и двух слов, потому что всё, что слетает с его губ, это «ну-у».       Ричи подходит ещё ближе и касается его бёдер, проводя по ним и опускаясь руками всё ниже, и его дыхание щекочет шею Эдди, когда он шепчет: — Потому что я был бы не против, если бы все думали, что ты весь мой.       Оу.       Воздух между ними заряжён, и Эдди чувствует пропитавшее комнату напряжение, чувствует искры, слишком яркие и оглушающие, чтобы продолжать закрывать на них глаза. И, если быть честными, он больше не хочет делать это — он так устал подавлять свои чувства, устал задумываться обо всём дважды. Хоть раз, ему хочется желать и быть желаемым, и поэтому...       Пошло всё к черту.       Эдди поворачивает голову, и, прямо вот так, они целуются. И не просто лёгкий поцелуй, а по-настоящему — их губы и руки просто везде, и это страстно, беспорядочно и лихорадочно, то, как сплетаются их губы, как Эдди подаётся навстречу каждому его касанию, как пальцы Ричи впиваются в его ягодицы, как Эдди не может насытиться.       Ему наверняка должно быть мерзко, потому что он может чувствовать дешёвый алкоголь на языке Ричи, потому что язык Ричи вообще в его рту и потому что Ричи.       Но Эдди плевать — это приятно, даже больше, чем приятно, как тёплые летние вечера, сладкое мороженое, мягкие пушистые пледы и полные возможностей утра суббот. Как всё самое прекрасное в мире и даже лучше.       Подхватывая Эдди под бёдрами, Ричи сажает его на стиральную машинку, и тот сразу же пользуется этим и обнимает Ричи ногами за талию, тянет на себя, чтобы оказаться как можно ближе к нему.       Эдди зарывается пальцами в его волосы, когда Ричи разрывает поцелуй и перемещает свои губы на его шею, и он уже чувствует наливающиеся кровью метки, пока парень продолжает осыпать жаркими поцелуями нежную кожу, вбирая её в рот и оставляя лёгкие укусы.       Сначала Эдди сковывает вспышка паники — что, если кто-то увидит? Но затем Ричи шепчет что-то хриплым, бездыханным голосом, отдалённо напоминающее «мой, Эдс, только мой», и он плавится в его руках. — Боже, Ричи, — всхлипывает он, случайно слишком крепко цепляясь за волосы парня, из-за чего тот низко стонет в его шею, и Эдди хочет слышать лишь это до конца своих дней.       Он более чем уверен, что не против быть с самим Ричи до конца своих дней.       Его, только его.       Вновь цепляясь за волосы Ричи, Эдди вовлекает его в очередной поцелуй, и губы Ричи такие мягкие, и он купается в том, как Ричи целует его, настойчиво и требовательно, и каждое касание его рук обжигает.       Всё заканчивается так же внезапно, как и началось.       Грета колотит в дверь, вырывая их из тумана блаженства. — Время закончилось, фрики!       Эдди и Ричи отрываются друг от друга, покрасневшие, и пытаются собладать с дыханием.       Вау. — Одну минуту! — кричит Ричи в ответ, когда находит свой голос. — Нам просто надо одеться!       За это Эдди пихает его в живот, но даже и не думает отстраняться. — Мудак, — бормочет он.       Ричи лишь ухмыляется и оставляет лёгкий поцелуй на его губах. — Милашка.       Закатив глаза, Эдди подаётся вперёд, всё ещё не слезая со стиральной машины, и устало касается лба Ричи своим.       Боже, зачем надо было тратить так много времени на разговоры? Они определённо просрали свои семь минут.       Их взгляды встречаются в полумраке комнаты, и Ричи смотрит на него исподлобья, словно колеблется. — Ну-у, что теперь? — спрашивает он, и, впервые за этот вечер, его голос на самом деле звучит испуганно. Будто он боится, что Эдди пошлёт его, накричит и выставит из своей жизни.       Только этого не происходит. Субботней декабрьской ночью, в расположенной в подвале прачечной дома у Греты Боуи, примерно в полночь, согласно часам Эдди, он официально решает, что этому никогда не бывать.       Взяв Ричи за руку, он переплетает их пальцы. — Полагаю, нам придётся разобраться с этим вместе. — Вместе? — переспрашивает Ричи с улыбкой.       Эдди дарит ему тёплую улыбку в ответ. — Вместе.