Против Хару нет приема

Эта женщина сошла с ума! Так решила Вария, когда ходячее недоразумение вернулось в особняк убийц после недельного отсутствия. А ведь все вроде бы было так хорошо и мирно, всего лишь отправилась навестить родителей и друзей из Вонголы. Что же там с ней сделали за эту неделю, никому известно не было, хотя доведенный до истерики Леви пытался звонить туда… Вот только кто-то перерезал телефонный кабель. Все началось с утра, когда Леви отправили за «белобрысым засранцем». Но, когда он заглянул в комнату четы Суперби, там находилась вернувшаяся всего час назад домой Хару. И так как она не была женой Занзаса и вообще не имела на Занзаса никаких видов, Леви ей немного симпатизировал. Девушка казалась какой-то грустной, а Леви был временами чрезвычайно любопытен, да и что ему могла сделать эта мелочь, он тоже не представлял, поэтому поинтересовался, в чем дело. Буквально через двадцать минут особняк сотряс самый страшный вопль, какой себе только можно было вообразить. Ворвавшиеся в комнату Варийцы ожидали всего, что только можно... Кроме такого. Хару сидела за столиком и мило улыбалась, глядя на мир самыми добрыми на свете глазами. В руках она сжимала расческу и бритву, а самый верный подчиненный Босса Варии забился в угол, прижимая руки к лицу. На голову его было страшно смотреть, а от обилия бантиков начинали болеть зубы. Восхищенный Луссурия захлопал в ладоши, радуясь, что в его полку пополнение. Но и это было не самым страшным. Оказалось, что Хару сбрила гордость и вторую любовь Леви-А-Тана, а именно его страстно хранимые усы и бородку. О том, как она это сделала, Леви молчал до конца своих дней. Вторым на очереди оказался Бел, который смотрел какой-то жутко страшный, кровавый ужастик. Там направо и налево резали, кололи, разбрасывали кишки по люстрам и сдирали с главных героев кожу во всех садистских подробностях. Поедая горстями попкорн, Бел с маньячной улыбкой следил за разворачивавшимся на экране действием. Какое-то время Хару наблюдала за всем этим беспорядком, а потом подсела к мужчине на краешек дивана. - Бел, а ты знаешь, что убивать плохо? – тихо поинтересовалась у него Миура. Очень медленно «Принц-Потрошитель» перевел на нее свой, спрятанный под челкой, взгляд. И отчего-то вздрогнул: взгляд у ненормальной женщины был очень, очень ласковым. Через час в комнату, где расположилась эта парочка, заглянул Фран. Случайно, просто проходя мимо. Наверно, он в жизни своей не видел такого кошмара. Все также на диване сидел Бел, а рядом Хару. Вот только весь взмокший и несчастный Бельфегор старательно кивал, когда Миура с чувством разъясняла ему, почему пытать и резать нехорошо. А по телевизору в это время шел самый добрый в мире мультик «Как мамонтенок маму искал». Луссурию Хару поймала на кухне. Мастер муай тай что-то вкусно шаманил среди обалденных запахов и вкусностей. Оказалось, что пожилой повар варийцев отправился в отпуск на Гавайи, а сами варийцы были мужиками здоровыми и требующими мяса на завтрак, обед и ужин, а не воздуха. Поэтому Луссурию отправили на место повара на кухню, как самого более-менее умеющего готовить. Миура предложила другу - друзьями они стали с геем всея Варии с тех пор, как она поселилась среди убийц, - свою помощь. Без всякой задней мысли носитель пламени солнца согласился. В результате, собравшиеся на ужин варийцы наблюдали занятную картину: измученный, уснувший на столе Луссурия, весь в муке и повидле, лежал в окружении странных блюд: обычные роллы по-тайски были политы шоколадом, в жгучем карри отчего-то плавали огурец и творог, а острый суп с шиитаки был таким сладким, что, казалось, от зубов ничего не осталось, и требуется срочная помощь дантиста. Давясь, страдая и обещая прикончить «хренова педика», варийцы давились этим, но все же съели все, что было на столе. Правда, туалетов в Варии все равно на всех не хватило. Наверное, Франу в этот день повезло меньше всех. В Хару неожиданно возобладал самый древний инстинкт всех женщин. Меланхоличного «малыша» сюсюкали, ругали, обнимали и целовали. Откуда-то Миура достала свои любимые старые игрушки и заставила несчастного играть в них под ее умильным надзором. И как бы Фран не сопротивлялся, не убегал и не прятался, страшная женщина находила его везде. Последней каплей стало, когда жена Скуало решила надеть на парня памперс. Такого «детская» психика уже не выдержала, и он спрятался в единственно-безопасном месте в Варии – в шкафу в комнате Занзаса. Мучительная смерть от руки Босса гораздо лучше, чем такой вселенский кошмар. Вайпер считал себя невозмутимым и самым сильным аркобалено. Он мог скрутить кого угодно в бараний рог, плюнуть в нос Вендиче и покусать в приступе бешенства Фонга. Вот только с Хару Миурой он еще не сталкивался, особенно за карточным столом. И уж точно ему никогда не выдавалось оказаться в ситуации, когда его раздевают до трусов и обирают, как нитку, с самым ангельским выражением на лице. Позже Луссурия отпаивал пребывавшего в шоке иллюзиониста Варии. В завершение дня случилось самое страшное: Хару оккупировала не только кабинет Занзаса, но и его любимое кресло! Когда же сумасшедшей бабе решили объяснить, кто из них двоих Босс Варии, а кто недоразвитая соска, то в ответ получили летящую в голову бутылку дорогущего бренди и лавину стоэтажного мата. Сидя за баррикадами, варийцы еще долго вздрагивали от раздававшегося там грохота, а Бел старательно строчил в блокнотике все матерные перлы вонгольской тихони. - Патлатый ублюдок! – ревел злой и… беспомощный? Занзас. От его гнева, казалось, даже небеса дрожали, а с варийцев и того больше потов сошло вместе с кожей. – Угомони свою женщину или я!.. Что там Занзас собирался делать с его женой, Скуало пропустил мимо ушей, ибо за пять лет жизни этой девки в Варии было известно, что только у нее есть способы справиться одной левой с каждым варийцем без исключения. К тому же, Скуало был единственным, кто за этот день так и не попал под нежную длань пусть и ненормальной, но любимой женщины. Правда, остальные на него как-то странно смотрели, а Бел еще и играл ножиками, но на это можно было не обращать внимания. Внезапно дверь скрипнула и чуть приоткрылась. Варийцы вооружились и настороженно смотрели на зашедшую внутрь Хару. Девушка краснела, бледнела и мялась, комкая в руках подол платья. - Ребята, простите меня за сегодняшнее, - виновато проговорила она. – Мне очень стыдно, сама не знаю, почему все это вытворяла. В общем… дома мне стало нехорошо, и я ходила к врачу. Я беременна. В полной тишине, которая внезапно настала в комнате, раздался внезапный грохот, и варийцы с изумлением смотрели на потерявшего сознание Скуало – вот и настигла его нежная длань рока по имени «жена». Варийцы стояли в полном ступоре недолго, переваривая услышанное, а потом дружно взвыли, понимая, что если они едва пережили один день, то за все девять месяцев беременности Вария будет уничтожена.