Каберне Совиньон

      Лето лишь начиналось, а на улице уже было очень жарко. Солнце освещало парижские дома и дороги, за исключением маленькой лавочки, находящейся в тени, от дома неподалёку. Именно к ней несколькими минутами ранее подходил известный бывший ресторанный критик Антуан Эго, за новым выпуском ежедневной газеты «Le Parisien». Эго — человек суровый, с утончённым вкусом. Несмотря на свою потерю должности, он всё ещё часто ходил по ресторанам, которых в Париже было весьма и весьма много и нередко там открываются новые. Как раз в один из таких новых ресторанов и держал путь Антуан. Он был доволен тем, что успел купить газету до того, как их разобрали, ведь нет ничего лучше, чем узнать новости, ожидая своего заказа. «Надеюсь, ресторан меня не разочарует, хотя… это маловероятно», — раздумывал инвестор, ступая довольно быстрым шагом по тротуару. По дороге, Эго думал о городе, ресторане, вспоминал вкус великолепного рататуя, приготовленного лучшим шеф-поваром Франции. В таких раздумьях, не заметив прошествия времени, он подошёл к ресторану. Ещё несколько шагов, быстрое движение руки и новенькая дверь во вход в заведение уже, с лёгким скрипом, открывалась. Вполне обычный маленький ресторанчик, с хорошим освещением из открытых жалюзей, столики на которых были небольшие кружевные салфетки вместо белоснежных скатертей, совсем новый ламинат, небольшая барная стойка в самом конце помещения. Он про себя отметил красивую деревянную веранду, с высаженными яркими, не пахнущими цветами. На улице было слишком жарко, потому все люди, которых к полудню после открытия собралось немало, были внутри ресторана, ожидая своих заказов от снующих туда-сюда официантов. Антуан сел за один из столиков напротив сетклянных дверей ресторана, и провел ладонью по поверхности стола, которая была сухой и чистой, куда он положил газету, начиная с первых строк заголовка и ожидая пока ему принесут меню. Весьма приятной неожиданностью для Антуана стало то, что официант с меню подошёл быстрее, чем инвестор успел дочитать третью строчку в газете. Эго взглянул на парня оценивающим взглядом. Одежда была чистой, обувь также; шнурки на ботинках завязаны; фартук длинный. «Солидно… мне нравится», — подумал бывший критик, когда официант положив на столик меню, отправился к другим посетителям. Антуан взглянул на обложку. Красивая, красочная, глянцевая. «Весьма неплохо», — тут же мысленно дал свою оценку тот, открыв первую страницу. Слегка полистав меню, инвестор уже знал, что намерен заказывать. В целом, за исключением отсутствия точки между между евро и центами, в одном из блюд в меню, заведение пока не вызывало у него отторжения. Взгляд Эго зацепился за одного официанта, а точнее за его неправильно заязанный фартук, который держался на честном слове. Судя по его неуверенной походке, он явно еще никогда не работал официантом. Парень прошел между столиками, к месту недалеко от самого Антуана, только в самом конце, тоже рядом с окнами. За ним сидела женщина лет тридцати-тридцати пяти, с собранными в высокую прическу светлыми волосами, серыми глазами, но не такими как у него, а чисто серыми. Она была одета в черные идеально выгляженные брюки, черные лоферы на длинном каблуке, что подчеркивало элегантный высокий свод стопы, и бордового цвета рубашку, с закатанными рукавами. На шее красовалась нить черного жемчуга, такие же жемчужные сережки в ушах. Официант подал ей стакан с водой, Эго не рассмотрел, с газом или без газа. Она была симпатична, пусть и с такими следами усталости на лице как у него, с её родинкой под глазом и высокими скулами, однако, ему не столько бросалась в глаза её французкая изысканность, как ощущение словно он её где-то видел. Когда ему подали его блюдо, он решил приступить к блюду, одновренно пытаясь найти строчку в газете, на которой он остановился. Антуан тут же едва не подавился фуа-гра, увидев под броским заголовком «Итальянксий сомелье Беатрис Пеларатти приехала на тур по погребам Франци в Париж». С фотографии под тектом на него смотрела та женщина за столиком возле окна, которая сейчас двумя глотками осушила стакан и уткнулась в телефон. «Пеларатти…» — подумал тот, вспоминая что значит эта фамилия, ведь он точно помнил что-то связанное с ней. Решив не ждать, он отодвинул от себя тарелку с фуа-гра, которое не оправдало его ожиданий, и подозвал к себе официанта. Парень не заставил себе долго ждать. — Чего пожелаете, мсье? , — вежливо поинтересовался официант, подойдя к столику Эго, на счастье которого, официант выглядел солиднее и презентабельнее его коллеги, который принёс воду Беатрис. — Видите мадам возле окна? , — спросил инвестор, кивнув в сторону столика, за которым сидела сомелье. — Вижу, мсье, — подтвердил парень, слегка улыбнувшись. Похоже, он тоже прекрасно понимал понимал, кем была женщина, сидевшая за столиком, возле окна, — Желаете ли вы заказать что-нибудь для неё? — Верно, — быстро кинул Антуан, открыв меню на странице с винами. Бывший критик тут же заметил большую нехватку денег при себе, а ведь нужно было ещё оставить чаевые, потому, он ткнул пальцем в самое дешёвое вино на странице, — Передайте мадам от меня всю бутылку красного полусладкого, пожалуйста,… вот этого, — чуть кивнул официанту Эго, указывая на палец, уткнувшийся в рисунок вина в меню. — Сию минуту, мсье, — вежливо произнёс тот, с казалось, разочарованием в глазах Обычно он всегда носил при себе достаточно наличных, однако сегодня он несколько поторопился, дабы успеть зайти за газетой и успеть на время открытия, когда собралось бы еще не так много людей. Он проводил взглядом официанта, который принес бутылку вина женщине, а после указал ладонью на его столик. Взгляд Пеларатти тут же приковался к Эго, она оценивающе посмотрела на вино, и он надеялся, что она не станет его пить. Блондинка поднялась с места, прихватив вино, и стуча каблуками подошла к его столику.