Небесный суд 2

Когда Ксафан и Данталиан тихонечко вкатили в комнату изящную тележку с кофе и пирожными, Караэль как раз заканчивал свой драматичный пересказ того судебного дела с похотливым батюшкой и отравившей его бабушкой. Демоны невольно замерли в дверях, довольно улыбаясь и любуясь беседующими ангелами. Караэль красочно описывал, как «божий одуванчик» обозвала высшего демона «хорошим и заботливым мальчиком», ведь Данталиан сопровождал ту на весы и к белой двери, а потом и вовсе расцеловала красу и гордость преисподней на глазах ошарашенного Амалиэля и его помощников и пожелала доброго здоровья и долгих лет жизни. Анаэль внимательно слушал своего подчинённого и тихонечко посмеивался в кулак. — Фух, вроде все в порядке… — с облегчением признался шепотом Ксафан Данталиану. — Я все боялся, что они опять поругаются… Анаэль очень часто неправильно истолковывает мотивацию и слова других и дико потом психует… А они вон как мило беседуют. — Ты же знаешь Караэля, он найдет подход и правильные слова подберет, если ему кто-то важен. Анаэль важен тебе, а ты его лучший друг, — зашептал Данталиан Ксафану, посматривая на свое обожаемое создание божье. — Однако ты прав, мы были на волоске от того, чтобы капитально так разругаться, даже несмотря на все способности Кея и твою дипломатичность. — Да и не говори. Думал все — потеряю единственных помощников в вашем лице… — Это ты относительно фобии Анаэля сейчас или тебе еще в чем-то надо помочь? — Относительно фобии. Я не могу восполнить ему все, понимаешь? Особенно на Небесах… — тяжело вздохнул Ксафан. — Друзей у него нет, ни с кем здесь особо не общается, к себе его вытащить, чтобы не создать дополнительных проблем, я не могу… Поэтому он и сидит в кабинете сутками и работает, как проклятый… А так хочется, чтобы ему было хорошо… — А что ты сделал, чтобы этого не было, а, Ксафан? Тебя-то раньше моральное состояние твоего же возлюбленного не особо-то и волновало, разве не так? Ты шлялся по корпоративам, завел себе питомца, пользуясь служебным положением и только ныл, что видитесь с Анаэлем редко, вместо того, чтобы придумать, как решить проблему абсолютного одиночества твоего любимого ангела! Ты знал, что он не может завести себе друзей, и тебе было совершенно наплевать на это! — Данталиан неожиданно резко «наехал» на Ксафана. — Поэтому прекращай ныть и трахаться со своим питомцем, а начинай думать, как вам чаще встречаться и общаться! Из вас двоих только у тебя нет проблем с интимностью, потому именно ты должен заботиться о том, чтобы Анаэль чувствовал все большую близость с тобой и шел на поправку! — Я уже прекратил! — буркнул Ксафан после такой справедливой отповеди лучшего друга, уставившись на тележку с пирожными и кофейником. — Вернулся, нашел этого Прохорова и сказал ему, что все — оставляю его в покое, пусть помощники мучают его теперь. — Фига себе новости… А чего это ты так внезапно решил взяться за ум? — съязвил Данталиан. — Он перестал тебя удовлетворять? — Вы мне мозг вставили, можете гордиться собой. Этот отпуск с романтикой и долгими разговорами чертовски нас сблизил. Анаэль был таким расслабленным и беззаботным… Я, похоже, снова в него влюбился. Как после такого вообще изменять? — Ну, раньше же мог, — снова поддел Ксафана Данталиан. — Трахал Прохорова, и совесть не мучила… — Раньше мог, совести не было, а теперь, когда появилась, да ещё на вас с Караэлем посмотрел, то понял, что ты точно не побежишь изменять своему ангелу, а я, что хуже? Нет, я не хуже! — Ну, добро пожаловать тогда в клуб «бегаем в туалет и ждём отпуска»! — ухмыльнулся Данталиан и улыбнулся Караэлю, который их заметил в дверях. — А вот и кофе! — Подходящее название для клуба, — хихикнул Ксафан, осторожно катя тележку вперёд и радостно улыбаясь своему Солнышку. — Вдвоем не так обидно в нем состоять. — И не говори, — шепнул Данталиан Ксафану и начал расставлять тарелки с пирожными на столе. Ангелы заулыбались, глядя на сладкое, но тут Данталиан сел, постучал ложечкой по бокалу и объявил: — Будем не просто есть пирожные, как вы могли подумать. Нет! Будем кормить друг друга и обязательно называть какую нибудь черту, которая нам нравится в избраннике. Согласны на такое условие? — Тогда вы с Караэлем должны показать пример, — подначил Данталиана Ксафан, расставляя кружки и разливая в них кофе. — Не вопрос, правда, Кей? — гордо посмотрел на своего ангела Данталиан и улыбнулся, протягивая руку к маленькому пирожному. — Обожаю, когда ты краснеешь — чертовски мило. Караэль сразу же порозовел от такого комплимента, но решительно открыл рот и захрустел безе, которое было в пирожном. — А я люблю твои кривоватые блинные сердечки, — улыбнулся он, запихивая в открытый демонский рот корзиночку с зефиром и посмотрел на Анаэля с Ксафаном. — Ваша очередь. — Эммм… Мне нравится просыпаться в твоих объятиях, — выдохнул Анаэль, тут же покраснев и поспешно затолкав Ксафану в рот что-то воздушное с ягодами. Ксафан прожевал, хитро улыбнулся и взял малюсенький эклер. — Я люблю, когда меня арестовывает сексуальная полицейская и потом с пристрастием допрашивает, — вкрадчиво прошептал он и аккуратно втолкнул в приоткрывшийся от удивления рот Анаэля эклер. Анаэль стал просто бордовым, чуть не подавился и жадно отпил кофе из кружки. Данталиан с Караэлем переглянулись — пора тоже что-то из их ролевых сценариев упомянуть, а то бедный небесный прокурор от стыда сгорит — и Караэль, откашлявшись, выпалил: — Мне нравится, когда мне спасает жизнь медсестра в чулках. Хотя кошачье соблазнение голышом или секс в замке, когда нас могли застукать туристы, тоже был крышесносным. — А я люблю, когда ты голый в фартуке нагибаешься за ложкой, — облизнулся Данталиан, ловко запихивая очередную пироженку в рот обожаемого создания божьего. — И как ты меня гладишь по попе! И целуешь сладко-сладко, аж мурашки разбегаются! Ксафан не удержался и захихикал, посматривая то на разоткровенничавшихся друзей, то на ошарашенного Анаэля. Тот, похоже, не предполагал, что эти двое решились на секс вне дома. — Вы занимались сексом в замке? — переспросил Анаэль, когда к нему вернулся дар речи. — Ага. В спальне давно почившей королевы, — улыбнулся Караэль и погладил Данталиана по щеке. — Воплощал сексуальную фантазию вот этого исчадия ада, о чем ну вот ни капельки не жалею. — Ничего себе, — продолжал поражаться Анаэль, а потом ненадолго задумался и выпалил Ксафану в лицо: — Люблю, когда ты в чулках. И снимать с тебя их люблю. Ксафан прожевал пироженку и хитро улыбнулся. — Значит надо будет чаще их надевать, раз тебе так нравится. А я люблю, когда ты готовишь мне завтрак, — облизнулся он, скармливая Анаэлю что-то хрустящее со сливками. — Вообще-то я много чего в тебе люблю, даже твои недостатки, они мне кажутся чертовски милыми. — Та-дам! — победно вскрикнул Данталиан, хватаясь за следующую пироженку и хитро посматривая на Анаэля. — Если сможешь сказать, что-то эпичнее Ксафана, то вы выиграете, если нет — я тебя точно переплюну! Караэль постарался не улыбаться: ох уж этот Данталиан со своими провокациями. Однако выпад демона, как ни странно, возымел должный эффект — Анаэль цапнул пироженку, быстро втолкнул ее в рот опешившего Ксафана и с выражением заговорил: — Свет привлекает всех. А ты попробуй найти того, кто полюбит твою тьму. Твои недостатки. Твои слабости. Ту личность, что остается, когда летят к чертям тысячи масок. Кто примет твоих демонов. Пугающее зрелище, правда? Попробуй найти того, кто без страха поселится в твоем сердце. И будет как дома. В этой паутине лжи. В полном мраке. Будет видеть твои уловки, сможет нанести удар изнутри, но… никогда не сделает этого. Оставшись навсегда под кожей, растекаясь по венам — не сломает тебя. А научит жить, вкачивая в тебя безразмерно любовь, не ожидая ничего взамен. Будет любить не за что-то. А вопреки всему. Станет твоей слабостью и твоей самой невероятной силой одновременно… У Караэля и Данталиана отвисли челюсти: Анаэль слово в слово процитировал послание, которые они же вместе и искали, когда готовили ему романтический подарок. Первым пришел в себя Караэль и громко захлопал. — Браво! Ты выучил это наизусть! Невероятно! — Анаэль, признаю, ты сделал нас с Караэлем, — Данталиан присоединился к аплодисментам. — Даже я не запомнил слово в слово, а ты не поленился! — Мне просто эти мысли очень понравились, — смущённо признался Анаэль. — Перечитывал перед сном по нескольку раз, ну вот и запомнил… — Как же я сильно тебя люблю, — выдохнул Ксафан и крепко обнял свое Солнышко. Караэль скосил глаза на часы и легонько толкнул Данталиана плечом в плечо — пора было уже закругляться — половина двенадцатого. Тот сразу все понял правильно, быстро допил кофе и согласно кивнул, дескать, я готов. Караэль кашлянул, привлекая к себе внимание и улыбнулся: — Полдвенадцатого, мы с Ди пойдем уже. Все просто волшебно, но завтра на работу и надо попытаться все же выспаться. — Ох, уже так поздно… — опомнился Анаэль и вскочил со стула. — Спасибо, Караэль, что следишь за временем. Пойдёмте. — Ты, конечно, можешь мне сказать, что я лезу не в свое дело, но я на твоём месте, остался бы ночевать здесь, — подмигнул начальнику Караэль. — Ещё не известно, когда вам такая возможность предоставиться, угу? — Анаэль, послушай его, правильный совет тебе Кей даёт, — хмыкнул Данталиан, беря Караэля за руку и хитро посматривая на свое обожаемое создание божье. — А сам-то останешься у меня? — Останусь, — улыбнулся Караэль и посмотрел на Ксафана. — Так что позаботься о нем, хорошо? — И веди себя прилично, вы не в отпуске! — напомнил Ксафану Данталиан, увлекая за собой Караэля к двери. — Давайте, сладких снов! — До свидания! — помахал рукой Караэль и они оба скрылись за дверью. Анаэль повернулся к Ксафану и растерянно улыбнулся: — Ты хочешь, чтобы я остался? — Очень, — широко улыбнулся Ксафан и сгреб его в охапку. — Весь вечер думал, как тебе предложить остаться ночевать… Снова Караэль меня выручил. — Замечательные у тебя друзья, — согласился Анаэль, с удовольствием, погружая пальцы в черные волосы Ксафана. — И ты у меня самый лучший, надо почаще тебе об этом напоминать. И чаще заходить в кабинет Караэля, чтобы хотя бы тебя увидеть. — У меня есть мысль получше, — Ксафан уткнулся носом в ангельскую шею. — Мы можем встречаться на крыше. И я хочу с тобой полетать… — Полетать? — удивлённо переспросил Анаэль. — В облаках, что ли? — В них самых, — хмыкнул Ксафан, гладя свое Солнышко по спине. — Только спрошу у ребят, где они обычно летают, чтобы их не застукали. — Они тоже летают? — ещё больше удивился Анаэль, а потом усмехнулся. — Да чему я удивляюсь… Они вообще не боятся нарушать правила, не то, что я… Мог бы и додуматься до такого самостоятельно… — Так, а ну перестань, да? — шикнул на него Ксафан и чмокнул в висок. — Значит мы придумаем свои способы встречаться чаще, если тебе чужие не нравятся. — Нравятся они мне… Они простые и эффективные. Меня чуточку бесит, что я такой умный сам до них не додумался… — Не переживай. Я уверен, что твои идеи будут также гениальны, — промурчал Ксафан в ухо и посмотрел на Анаэля. — Пойдешь в душ? — Пойду. А рубашка белая лишняя у тебя есть? Не хочу с утра бегать в комнату переодеваться… — Для тебя у меня даже трусы с носками найдутся, — хитро улыбнулся Ксафан. — Будешь ходить в моих вещах, а мне приятно будет… — Блин… — Анаэль расстроенно посмотрел на Ксафана. — Ты организовал целый вечер, даже одеждой готов поделиться… А я… Я ничего не могу тебе дать взамен… — Солнышко, ну ты чего, а? То, что ты пришел, да ещё и собрался остаться на ночь — самый лучший подарок! Зачем расстраиваешься? — Хочу сделать тебе приятное, — смущённо пробурчал Анаэль и замер, о чем-то усиленно размышляя. Ксафан не стал спрашивать о чем думает его любимое Солнышко или ещё как-то торопить Анаэля, уже зная, что тот так себя ведёт, когда на что-то решается. Просто снова обнял и начал успокаивающе гладить по голове. Да, других замашки Анаэля — его холодность, отчуждённость и подозрительность — были непонятны и отталкивали, а Ксафану они эгоистично нравились, ведь Анаэль был бесконечно предан тому, кто любит и поддерживает его. Солнышко точно не будет ходить налево и строить глазки кому-то другому как раз таки из-за своей фобии. «Он только мой и ничей больше», — это делало Ксафана чертовски счастливым. — Лис, а ты не хочешь принять душ вместе? — внезапно выдохнул Анаэль ему на ухо, назвав его прозвищем, которое сам же и дал. — Ты уверен? — осторожно переспросил Ксафан: Анаэль всегда мылся один, ведь совместный душ — это было для него слишком. — Ну, если мы сможем просто помыться, то я бы хотел попробовать, — смущённо признался Анаэль, утыкаясь ему лбом в плечо. — А хочешь ванну вместе примем? Места больше, пену взобьем, чтобы ты так сильно не смущался? Там ещё подводный массаж есть, очень приятно, — улыбнулся ему Ксафан, глядя в глаза. — А еще есть куча вкусных запахов. Согласен? Анаэль закусил губу и кивнул, краснея ещё больше. Ксафан взял его за руку и медленно повел свое, в конец смущенное, Солнышко в ванную. Оставив Анаэля осматриваться, Ксафан кинулся заполнять ванну водой, прикидывая как лучше поступить с раздеванием: ему первому залезть в воду или Анаэлю. Когда в помещении запахло шоколадом и на поверхности воды появилась пена, он оглянулся и улыбнулся — Анаэль все решил сам — стоял на пушистом коврике абсолютно голый, стыдливо прикрывая руками причинное место, и смотрел на него своими невозможно прекрасными голубыми глазами. — Залезай, — Ксафан подал руку, и Анаэль, снова густо покраснев, быстро забрался в воду и уставился на пену. — Включить тебе массаж? — Не надо, — буркнул тот, водя руками по пене. — Просто раздевайся и залезай ко мне. Ксафан разделся, прихватил с собой мочалку и осторожно забрался в воду рядом с Анаэлем, благо большая круглая ванна это позволяла. Прижался плечом к ангельскому плечу и чмокнул в светлый висок. — Все ещё смущает, да? — Угу, — признался Анаэль. — Я же никогда с тобой не мылся… Зря, наверное… — Даже так? — немного удивлённо переспросил Ксафан. — Тогда, раз ты готов восполнить это упущение, может зайдём чуть дальше? — Куда дальше? — сразу же переполошился Анаэль, ошарашенно на него смотря. — Ахахаха… Ну, не просто полежим в теплой воде, а я тебя еще и помою… Под водой, конечно же. Можно? — Под водой можно, — кивнул Анаэль, снова рассматривая пену перед собой. Ксафан взял мочалку, немного пододвинулся и принялся медленно водить мочалкой по ангельскому телу под водой, наблюдая за Анаэлем. Тот немного расслабился, после того, как понял, что Ксафан ни на что не посягает, действительно, просто моет, и осторожно посмотрел на него. — Лис, откуда в тебе столько терпения? — проворчал он, сдувая светлую прядь, упавшую на лицо. — Я же клубок комплексов и всяких заморочек… Не перестаю поражаться, как тебя ещё не сорвало ни в один из отпусков… — Солнышко, — мягко улыбнулся ему Ксафан, зная, что сейчас надо в стомиллионный раз повторить то, что уже было неоднократно сказано до этого, — я тебя люблю таким, какой ты есть. И полюбил я тебя именно за твою непохожесть на других. — Правда? — Абсолютная, — заверил его Ксафан, вытащил ангельскую руку из воды и чмокнул в мокрую ладошку. — Я бесконечно счастлив, что после всех наших погонь друг за другом, разрывов на многие годы, ты все же смог сделать шаг навстречу мне, когда меня совсем перекрыло. Никто ещё для меня такого не делал, понимаешь? Всегда я добивался тех, кто мне нравился, а тут не добился и решил плюнуть и просто смириться, а ты взял и вернул нам нас. — Прости, что мне понадобилось столько времени, чтобы принять тот факт, что, несмотря на наши ссоры и разные взгляды на вещи, без тебя моя жизнь просто невыносима, — виновато улыбнулся Анаэль. — Но я буду заглаживать свою вину снова и снова, договорились? — Конечно договорились, — Ксафан ещё раз чмокнул ладошку и опустил ее в воду, продолжая второй рукой мыть ангельскую ногу. — Закрой глаза, если так будет комфортнее. Я просто хочу, чтобы ты получил удовольствие, а не напряжённо сидел и смущался. — Хорошо, — улыбнулся Анаэль и закрыл глаза, откидывая голову на бортик ванной. Через пару минут он, на самом деле расслабился, порозовел, но уже не от смущения, послушно перевернулся на живот, чтобы Ксафан мог помыть ему спину, а потом неожиданно предложил: — А хочешь я тоже тебя так помою? Под водой? — А смотреть можно на тебя будет? — хитро уточнил Ксафан. Анаэль подумал немного и кивнул. — Только без всяких пошлых шуточек и намеков, ладно? — Так точно! Только смотреть и тихо балдеть от того, что ты меня моешь! — сразу же подтвердил Ксафан, чмокая светлую макушку и про себя решая, что если уж сегодня Солнышко такое сговорчивое, то можно ещё намекнуть про кулоны — до одури хотелось видеть на любимой шее белую пластинку с золотыми буквами «His angel».