Грань

— …Здравствуйте? — женский голос звонко раздался по помещению. Колокольчики негромко позвякивали над дверью, что вскоре плавно закрылась. На пороге же стоял молодой парень, спрятавший руки в совсем новый бордовый плащ. Лицо его было худым, да и короткие серые, даже больше бледно-чёрные волосы в полной мере дополняли его черты. Он был чем-то недоволен и смотрел на персонал с угрюмой, но всё же видимой ухмылкой. В это время народа было в заведении много — каждый второй столик был занят каким-нибудь человеком. К тому же, в кофейне, как и полагается, стойко пахло кофе. Кофе, горький и блаженно сладкий, и эти два запаха будто отделены каким-то… барьером. Владельцем голоса была девушка с осветлёнными синими волосами, одетая в рабочее черно-белое платье, поверх которого надет ещё и миловидный, идеально подходящий под наряд, фартук. В тот момент она занималась разносом и сбором заказов, и была чем-то привлечена. Скорее всего, человеком, отличавшимся от окружающих необычной аурой вокруг себя. — Что же, тут хотя бы не пахнет какой-нибудь дрянью. Выспаться вчера так и не вышло, токсины неподалёку только нос раздражали, — сделав вывод, подумал он. Наконец, парень очнулся, поняв, что его всё же поприветствовали, а значит, заметили. Он безответно подошёл к стойке, всё так же внимательно всматриваясь в работников кофейни. Что он пытается в них выявить? Дыру? Девушка, почувствовавшая исходящую от нового посетителя зловещую ауру, на некоторое время застыла. Вскоре, мотнув головой, продолжила выполнять заказы. За стойкой же остался мужчина, ловко готовящий кофе. Казалось, он совсем не обращал внимания на того, кто следил за каждым движением его рук. Его лицо выражало невозмутимость, и, похоже, это было привычно для него. Несмотря на то, что людей здесь много, было относительно тихо — играла музыка из динамиков, люди тихо говорили с друг другом, занимались, чем душе угодно на обеде… Впрочем, Чума здесь не за этим. Пару раз громко стукнув по стойке пальцем, он привлёк внимание приготовившего очередную порцию кофе. Наверное, вышло громко, да и к тому же неприлично. Правда, никто всё равно не обратил внимания, кроме работающего здесь человека. — Мне кофе, грубого помола. Помимо этого, — он сразу выложил деньги за кофе, — менеджер случаем не здесь? Мужчина скептически смерил сероволосого, да и деньги, что он тут же выложил. Сумма там была та же самая, что и требовалась, но её обычно отдают уже после получения заказа. Смутило его, конечно, вторая часть обращения. Зачем тому менеджер, если он здесь впервые? — По какому делу интересуетесь? — пытаясь говорить равнодушно, работник всё равно выражал некоторый интерес, что было легко различить. Доктор, понимающий, что где есть гуль — есть ещё один, поэтому он без каких-либо эмоций на лице решил заведомо ввести персонал в шок. Мол, раскрыли, что делать-то будете? Чума, опустив голову, чуть слышно рассмеявшись, вновь поднял взгляд на уровень собеседника, и, подперев голову, ответил: — Да знаете, завелись крысы неподалёку, я вот и решил проведать, правда ли это. Говорят, что крыски где-то здесь, их ещё, вроде бы, — закрыв одно из век, и, перейдя на шёпот, он продолжил, — гулями звать. У мужчины комок в горле застрял, да и эмоция безмятежности вдруг исчезла. Сменилась тревожностью. Сработало. Похоже, сказать ему было нечего. Заметившая на его лице тревогу, девушка быстро вернулась, в первую очередь пытаясь понять, что здесь произошло. Она пыталась найти хоть какую-то зацепку, что могло случиться, но видела лишь злобную ухмылку Чумы, который опёрся о деревянную стойку рукой, да и озадаченного товарища по работе. — Ах, девушка, вы давно здесь работаете? — продолжая свою игру, спросил парень. — Н-нет, а что здесь случилось? — страха на её лицо заметно не было, но глаза у неё быстро бегали по окружению. — Пытаюсь выяснить, где здесь гули находятся. Может, ошибся? — спокойным и размеренным тоном заявил он, продолжая говорить так, чтобы посетители того не услышали. — В-вы… следователь? — предположила она, чуть согнувшись. — Что вы, нет-нет. Я просто неожиданный посетитель… вашего гульего кафе, — усугубляя ситуацию окончательно, заявил он. Он поманил рукой мужчину, дабы кое-что показать. Чума изначально хотел сделать это, но… решил превратить это всё в несмешную шутку. Он вновь закрыл веко, и, указав пальцем на открытое, усмехнулся. Доктор моментально окрасил открытый глаз, активируя какуган. Он не собирался им пользоваться, поэтому даже вены не окрасились в чёрный. Демонстративно ударив себя по виску ладонью, он погасил какуган. Но… его расчеты успокоить собеседников и перестать паниковать не оказались верны. Они лишь ещё больше насторожились. — Тут люди вокруг, но и сдаваться мы просто так не собираемся, надеюсь, вы понимаете это… — мужчина отложил кофе, так и не дотронувшись до отданных монет. — Если вам не жаль жизней людей, то, конечно, пожалуйста, но я бы хотела этого избежать, — ответила девушка, во взгляде которой читалась необычная смелость. — Так-так-так. Кажется, я стал достаточно стар и необразован, раз пришедший в открытую человек расценивается как угроза. Хорошо… Повторюсь, я не отношусь к CCG, даже не в курсах, что там вообще происходит. Прекратите на меня смотреть так, будто я готов в ту же секунду уничтожить тут всё до фундамента, — осознавая абсурдность произошедшего, Чума нервно улыбнулся. — С какой стати нам верить тому, кто пришёл сюда, и в открытую говорит нам об этом? — мужчина вернулся к своей деятельности, понимая, что заказы-то не закончились. — Н-нужно работать. Так что если мы друг друга поняли, прошу вас, дайте нам закончить этот рабочий день без происшествий, — девушка, услышавшая, как её зовут, вернулась к работе. — Будто у вас остаются факты в сторону того, что я — следователь. Бариста неохотно согласился, полностью погрузившись в работу. Чуме ничего не оставалось, как просто сидеть и ждать свой заказ. Придётся дождаться, когда народа станет меньше, ведь с такой загруженностью получить ответы от персонала кафе не получится. — Долго ещё вы будете копаться? — с видимым раздражением вдруг заявил Доктор. С момента последнего вопроса прошло более часа, да и народа становилось всё меньше. Ожидалось, что они быстро закончат свою работу и ответят на все интересующие Чуму вопросы, но нет. Они продолжали работать, всё с тем же темпом, что и раньше. За окнами кафе солнце лишь ещё сильнее светило, подходя к зениту. Доктор ответ вновь не услышал, и, недовольно вздохнув, он поднялся со стула. — Окей, наплевать. Если ваши дела не могут закончиться, я просто помешаю их выполнению и спрошу прямо сейчас, — скрипнув зубами, в воздух сказал он. — Иначе от метки, что вы Гули, вам так просто не избавиться. К тому же, я вполне себе тоже — проблема. — Какой же ты настырный, грубил с самого входа сюда, да и сейчас, даже когда тебя оставили в заведении, выполнили заказ, ты продолжаешь угрожать. Что тебе такое понадобилось, раз ты такой наглый и выскочка? — кажется, длительное время непробиваемое настроение мужчины, наконец, треснуло. — Являясь самым мирным местом, вы наверняка знаете намного больше остальных толп монстров. Поэтому здесь я именно по этой причине. Спросите, почему так нагло, к тому же, почему мне и самому не выяснить? Неужели я буду напрягаться, зная, что у кого-то это уже на руках? Взгляд обоих помутился. Общаться друг с другом хотелось лишь на клинках. Но Чума не отступал, он пришёл здесь по явной и ясной теме. Девушка, хмурясь, смотрела на того, не зная, что и сказать. Обе стороны разговора хотели лишь выбить дурь из плоти. — Будет тебе твоя информация. Правда, вместо того, чтобы получить её так, как собирался ты — приходи сюда к полуночи. Докажи, что тебе она действительно нужна. Победи меня, неожиданный посетитель, — холодный взгляд прошёлся по коже Доктора. Злобно усмехаясь, он молча вышел из кафе. На улице дул ветер, коричневые листья постоянно лезли в глаза, а небо медленно, но верно заполняло тучами. Грянет дождь. Солнце, что совсем недавно освещало будто в самый жаркий летний день, сейчас больше походило на огонёк тлеющего пальца. Запах дешёвого табака проносился по улицам, и вдруг Доктор остановился. За потоком мыслей он не заметил, что зашёл в тупик. — Потерялся, пацан? — раздался типичный в такой ситуации вопрос. — Тебя интересует ответ или концовка? — сверкнув клыками, спросил Чума. — А…? Резкая красная вспышка, и лишь шорох плаща после. Кровавый след от размозжённой головы сопровождался длинным следом ошмётков. Вновь высвобожденный ринкаку не был один — ещё более мощный коукаку так же был задействован. Следом за первым ударом последовали многие другие — гули, что вновь поджидали добычу, снова попали в ловушку на своей же территории Чума, не останавливаясь ни на секунду, носился между врагами, неся раздор и кровь своих сородичей. Тут было порядка десятка. Рассчитывали поживиться одним-единственным человеком? — Как жаль, что мне до вас нет дела. Вы послужите отличной закуской, — не на шутку злодействуя, он в очередной раз разодрал спину врага, вырывая позвонки. Искусно владея клинком, он так же мучал и новоприобретённым ядом. Он буквально втаптывал врага в землю, заражая ту смертельным газом. Кровь быстро приступала к глазам, и даже какуганы выглядели всего лишь розоватыми оттенками: очутившиеся в таких ямах гули просто умирали от поражения токсинами лёгких, теряя зрение через сетчатку. Гнойники на носах вскрывались, споры падали вновь на землю… Но токсин не был опасен хозяину. Он самодовольно насмехался над всеми павшими. Уже через несколько минут его окружение было усеяно трупами своих же собратьев. Чудовище никак не могло насладиться пиром. Чума смеялся, пока не выдохся. Фиолетовый туман, наконец, рассеялся. — Я никогда не чувствовал себя лучше, чем после плоти гулей. Это прекрасное ощущение. Какие бы последствия не были, уже произошедшее со мной — вполне себе перекроет всё отрицательное. Гуль медленно пожирал убитых, напитывая помимо себя ещё и кагуне. Они хищно крутились вокруг целых трупов, резко цепляясь за тех. Чума не останавливал порыва. Ему даже показалось, что те от насыщенности стали выпускать токсины постоянно. Правда, вот это уже была проблема, поэтому, сожрав свой завтрак, он поторопился убрать Ринкаку. Коукаку, будто подверженный мутациям, раздвоился, став похожим на когти. Вены на руке ещё больше вздувались при использовании кагуне, но не приносили даже крупицы боли. Наоборот — Чума наслаждался видимым. Клинок, разделившись, стал лишь ещё крупнее и длиннее. Но в весе, что удивительно, даже не увеличился. Убрать коукаку было трудно — он никак не подчинялся какугану. Правда, вскоре он всё же ослаб и исчез в тени тупика. Медленно и твёрдо ступая по земле, Чума направился к своему дому, обходя все открытые дороги. Кровожадный настрой поглощал душу монстра, и он совсем ему не противился. — Став могущественнее, мне не придётся больше расплачиваться за битву своей кровью. Я должен просто стать сильнее. А что помогает стать сильнее, как не победы против своих же сородичей на смертельный исход? Пульсирующая внутри энергия так и рвётся из меня, и я не представляю, что может такого мне противопоставить тот мужик… Хах, неужели он рассчитывает утереть мне нос? Придётся тебе этот нос вбить поглубже в черепушку… — полностью признавая своё превосходство, он неспешно думал о ночном деле. — Тцуки Хито, — за спиной раздался до ужаса тихий, но твёрдый женский голос. — Гуль, увлёкшийся поеданием своих сородичей, владеет двумя видами кагуне… Чума невольно повернул голову за спину, пытаясь разглядеть фигуру. Его глаз нервно дёргался, а клыки стучали друг об друга, отдаваясь эхом в голове. — Ч-что что ты сейчас там сказала? — злобно улыбнувшись, он повернулся, призывая коукаку. — Также известен под псевдонимом Чумной Доктор, — в темноте сверкнул красный глаз, вдруг исчезнувший из вида. Атака была очень быстрой, но отразить её не было труда — она была слишком просто просчитана. Лязг двух сошедшихся клинков. Чума без сомнений пнул образовавшуюся фигуру, но та успела отскочить, и, отталкиваясь от стены, провела ещё одну атаку по незащищённой голове. Вместо защиты, Доктор, сделав выпад, ударил исподтишка по выставленной руке. Рука с треском была отрублена, но призванный кагуне всё равно продолжил атаку, резко развернувшись и ударив по коукаку Чумы. — Ты… стал намного сильнее. Что с тобой случилось? — голос дрожал, а потерянная рука медленно, но верно регенерировала. — Ты правда хочешь знать то, чего тебе не нужно? — выдавив смешок, ответил он. — Рассказывай, что ты сделал с собой! — последовала следующая атака, успешно прошедшая в грудь. — Боль… такая слабая. Боже, неужели ты ни грамма не стала умнее? — высоко замахнувшись, Чума на выдохе грубо обрубил кагуне противника. Девичий крик, и звук падающего тельца на каменную землю. И лишь тихий, недовольный смешок сверху, сопровождённый лязгом металла. — А я уж подумал, ты сгинула где-нибудь со своим пацифистским настроем, сестра, — опираясь на коукаку, ответил той Хито. Последовала очередная бессмысленная атака, не нанёсшая в принципе ничего. Ослабленное тело упало прямо под ногами. Белые, длинные волосы, завязанные в косу, были испачканы в грязи и крови, и сейчас, упёршись в асфальт, девушка плакала попросту в землю. — И с какого хрена ты решила последовать за мной, дура? Совсем ничего в твоей башке не проснулось? Даже тараканы у тебя, да и то, должны быть, — смотря свысока на грязную тушу, довольный собой, спрашивал ту он. — Я-я д-думала ты-ты изменился… — она попыталась подняться на одной руке, но беспомощно упала вновь. — Чудовища не меняются, поэтому оставь эти мысли и вали жить спокойно и припеваючи, — недовольно выдохнув в сторону, ответил он. Ответа не последовало. Чума глядел на чуть подрагивающее тело, не зная, что и делать. Скривив губы, он с отвращением убрал коукаку, поднимая на руки девушку. Та, удивляясь, пыталась разглядеть во тьме полузакрытыми глазами лицо Хито, но могла видеть лишь тень злобы. На лице её проглядывался страх, безмолвный, просто страх. Она ожидала совсем другого. Да, возможно, в некотором роде она надеялась на то, что он так и сделает, но большая часть души рассчитывала ныть здесь же. — Ты пытаешься у меня совесть разглядеть? Никому не удалось, да и тебе вряд ли выйдет. Регенерируй, пока я несу, а не голову припозднившись включай. История гулей, наравне с людьми, опасна, необычна и трудна. Рассказать её бывает невозможно, но это не отменяет того, что она существует. Коса девушки медленно качалась на ветру, а она сама неслышно кашляла. Хито, уставший ждать, призвал ринкаку. — Из-за твоего медленного лечения я трачу время в никуда, — один из пастеподобных щупалец приблизился к месту оторванной конечности. — Н-нет! Пожалуйста, нет! — она, вновь начав дрожать, старалась целой рукой отбиться от кагуне, что злобно смотрел на неё. — Не мешай, Микко, иначе я твою голову прямо здесь же и отсеку. Микко присмирела, недоверчиво глядя в глаза брату. Сфокусировавшись, он медленно, но верно разделял меж собой Rc-клетки, дабы направить наиболее безобидные на восстановление конечности. Рука на глазах начинала отрастать, но на лице сестры была заметна боль. Перенос чужеродных клеток напрямую в организм болезненный, и без определённых свойств это делать проблематично. Впрочем, из-за родственной крови это возможно. — Сражалась бы с кем-нибудь ещё, как думаешь, смогла бы ты уйти, потеряв всего лишь одну жалкую руку? В твоём мягком взгляде и без того видно, что ничего бы ты не сделала. В следующий раз не смей подходить ко мне, если не можешь выдержать одну единственную атаку. Я не могу говорить с тем, кто не может сопротивляться. Услышав, Микко промолчала. Она нахмурилась, но ничего говорить не стала. В два прыжка оказавшись на крыше, Чума положил её спиной к вентиляционному коробу, а сам, взглянув на неё ещё раз презрительным взглядом, исчез где-то внизу, со свистом упав на землю. Сплюнув, он продолжил путь домой, вскоре перейдя на бег. Утро не задалось… Может, хотя бы вечер обрадует новостями. *** Завывал ночной ветер. Казалось, что ещё немного и пойдёт снег. Хито, чем-то отягощённый, молча глядел перед собой, дожидаясь прихода своего оппонента. Он был намерен сражаться, но от былого безумия и кровожадности остался, наверное, лишь разум того момента. — Ты всё же пришёл, — неподалёку раздавались две пары шагов, и голос того мужчины вновь был донесён ветром. — Не мог же я просто так принять вызов, да и уйти? — развернувшись в сторону голоса, спросил того Доктор. — Скажи своё имя, если тебе действительно нужно что-то узнать, — девушка, которая сегодняшним днём казалась воплощением робости, сейчас вполне серьёзно спрашивала интересующий её вопрос. — Хито. Доктор Чума, один-единственный гуль, находящийся на истончающейся Грани. Думаю, вам обо мне ничего не было известно, поэтому полагать на то даже не собираюсь. — Тоука, Кролик. Ты действительно нам неизвестен, поэтому правда на твоей стороне. — Ренджи, — сухо ответил мужчина. — Чудно. Если вы всё же пришли, и всё ещё не пустили мне кровь, что вы хотели конкретно сделать перед тем, как я смог бы получить то, что хотел? Бордовый плащ колыхался на ветру, а холодный воздух неприятно дул в спину Чумы. Он поёжился, но попытался не обращать внимания. — Я хотела бы поговорить внутри. Давайте за нами, — поднимаясь по лестнице в кафе, жестом показала Тоука. Ренджи, как и девушка, исчезли за дверью, и Чума, поворчав о чём-то другом, быстро вбежал по ступеням. Колокольчики вновь звенели, и Хито недовольно взглянул на них. — Их никогда не снимают, не так ли? — Да, они стали какой-никакой традицией. — Ясно, — выпрямившись, он подошёл к стойке. Ренджи, не говоря ни слова, быстро приготовил три порции кофе, расставив их перед остальными. Похоже, это было чем-то необходимым в стенах здания, поэтому соблюдать это правило следовало даже сейчас. — Спасибо, Йомо, — придвинув чашку к себе, отблагодарила Тоука. — Кгх… — Неужели ты откажешься от свежего кофе? — мужчина с вызовом взглянул на парня. — Мне никогда не готовили кофе просто потому что. Но, судя по тому, что делал ты всё в одном кофейнике, подмешать яд ты не мог. А может и мог, кто тебя знает… — бурча, он отпил из чашки. И в тот же миг просиял. — Э? Какой… странный вкус. Что в нём такого добавлено? — качая посудой, Чума мешал кофейную жидкость. — Неожиданно… лёгкий и мягкий запах, так ещё и… вкусно… — признавая поражение, он всё же сказал то, что думал. — Кофе Ренджи всегда великолепно, — Тоука дружелюбно улыбнулась. — Преувеличиваешь. Перехвалишь — и следующая кружка будет горькой-горькой. — Я немного не понимаю, почему вы так вежливы со мной, хотя я весь день грубил вам. И вообще, я думал, что вы собираетесь сражаться против меня, а не вот это. Что это значит? Йомо впервые с момента встречи с Чумой усмехнулся. Отпив из своей чашки собственное кофе, он ответил: — Тот, кто может признать своё удивление в таких простых, казалось, вещах, как обыкновенный кофе, уже достоин получить то, что хотел заработать силой. Хито с непониманием покачал головой, но промолчал. Всё же, в глубине души он согласен со сказанными словами. — Что ж, раз мы здесь собрались просто поговорить, я хотела бы спросить тебя, Хито. Что тебе именно хотелось бы узнать? — А…? Ах, да, сейчас. Я отходил от слов, сейчас… — почесав висок и поставив чашку, Чума продолжил. — Короче. В последнее время следователи крайне интересуют своим поведением меня и моих жертв. Я никак не могу выйти на след людей, что натворили бед, а гулей я самолично уже перебил столько, что уже перекосил весы в избыток. Поэтому мне хочется узнать, какие планы вам известны насчёт работы CCG? — Следователи… — Тоука на секунду потеряла дар речи, а взгляд потупился. — Я слышала, что их новый отряд, Куинксы, намного эффективнее обычных следователей. Это гулеподобные люди схожи с нами, но на самом деле являются лишь сосудом для сущности чудовища. Их лидером, если ничего не изменилось, сейчас является следователь Сасаки… Хайсе, — имя давалось ей с трудом, будто что-то её беспокоило. Чума, нахмурившись, решил не обращать на это внимания, жестом показав, чтобы продолжала. Теперь ясно, что имелось в виду под словами «Гуль, но следователь», что читалось во взгляде этих двоих. — Районы сейчас находятся в более-менее стабильном состоянии, Дерево Аогири, разве что, готовится к какой-то операции, но это всё, что известно. — Хм, впрочем, что я и знал до этого. Что по поводу этого района? Есть какие-то проблемы, что мешают жизни? — Ну, если я скажу, что это ты, перемешивающий карты, то ты вряд ли обрадуешься… — недовольно проговорив, Тоука закрыла глаза. — Окей-окей, КРОМЕ меня, — не оценивший подкол, уточнил Чума. — Недавно к нам заходили Куинксы. Впрочем, это было не так важно, ведь ничего после не случалось, — вместо Тоуки ответил Йомо, увидав на её лице прежние сомнения. — Ясно. В таком случае, у меня есть ещё один, довольно щепетильный, вопрос. Тоука, — обращаясь к уходящей в нирвану девушке, продолжил Чума. — А? Да? Что такое? — Совсем недавно к вам не приходил один мелкий пацан, что доставляет проблемы просто своим присутствием? Девушка недовольно поморщилась, согласно кивнув. — Хах. А я думал, наврал, букашка. Я надеюсь, вы не станете убивать его просто так. Я скажу ему о вас, а вы пообещайте его в свой обед не превращать. Он чокнутый по гулям, поэтому сомневаюсь, что он станет кому-то рассказывать о вас. — Так ты всё же не такой, каким кажешься? — Тоука в голос рассмеялась. — Продолжишь надо мной ржать, разобью что-нибудь из посуды… — А вот этого тут не надо, фарфор тебе точно ничего не сделал! — тут же нахмурившись, ответил поднявшийся Ренджи. — Да шучу я, шучу! Не смотри на меня, как на врага народа, а то действительно стану тем самым Доктором Чумы, что убивает всё, чего касается. — Ха-ха… Хах, ты напоминаешь мне кое-кого, но я не могу быть уверенной в том, что права. Впрочем, это не так важно. Не хотите ли второй порции кофе? — Тоука дружелюбно собрала опустевшие кружки, вместе с тем ясно улыбаясь. — Если не заставишь за них платить, я вполне готов попробовать ещё. Надеюсь, это не самый дорогой напиток из вашего меню? Они ещё долго сидели за столиком, говоря об отстранённых темах. Хито казался самым обыкновенным парнем, хотя совсем пару часов назад угрожал убить собственную сестру, а ещё раньше — с теми же людьми говорил, как с заклятыми врагами. Неужели именно такие чувства кажутся ему противными? Прямо сейчас сказать о нём так точно нельзя, но никто не знает, что случится позже. Поэтому… Наслаждаться настоящим — это, по правде говоря, волшебная и мистическая способность. Может, это и не изменит Чуму, но сейчас он чувствовал себя как тогда, когда был всего лишь мальчиком Хито. Он неожиданно уронил слезу, когда выдалась маленькая пауза. — Ты что, плачешь? Эй, парень? Ты чего? — Йомо с удивлением взглянул на того, что сам по себе был немного ошарашен. — Ох, кажется, я излишне… размяк. Ну, это тоже можно считать поражением, хотя и без дыры в голове, — хмыкнув, он поднялся со стула. — Надеюсь, ещё встретимся. И, конечно же, как товарищи, а не враги, — Тоука подпёрла щеку рукой, устало глядя на Хито. — Всё зависит от вас. Мало ли вы нагрешите и мне придётся кару гульскую исполнять, — щёлкнув пальцами, он направился к двери. — Спасибо за вечер, это поражение было намного лучше тех битв, в которых я выигрывал. Помните про наш уговор с мальчиком, увидимся. Плавно закрылась дверь, а вместе с тем и отдалился звук ударяющихся колокольчиков. На улице был ветер, но он не обдувал так, как это было до этого. Он скорее поторапливал очутившихся на воздухе, чтобы они быстрее шли в тёплый дом. Но Доктору не нужно было спешить — его дом всегда холодный, и находясь здесь, на воющем ветру, он не ощущал непогоду. Он поистине был рад, что всё обошлось именно так. — Может, Аоми была права, что я как-то слишком… сильно себя очудовищил? Есть вообще такое слово, интересно… — не видя вокруг себя никого, он тихо говорил вслух, смотря под ноги. Он долго шёл куда-то, и, наверное, проплутал по улицам бок-о-бок с людьми ещё несколько часов, просто смотря под ноги, обходя лужи и зевак. Машины громко гудели, фонари тускло светились, и лишь небо казалось здесь не от мира сего. Впрочем, не суть важно. Этот город — просто город. Токио живёт, и люди в нём живут наравне с гулями.