***
Тик-так… Часы — единственное, что работает исправно в этом чёртовом доме. Забавно, что когда-то дом означал для неё укрытие, место, где можно переждать бурю. Теперь же дом — это развалины, оставшиеся после бури. Когда-нибудь и часы окончательно остановятся. Как и сама Сьюзен. Ведь такова жизнь. У всего рано или поздно кончается батарея.***
Мяу-мяу… Кошки — единственная радость в жизни. Они приходят, когда она играет на пианино, — вторая единственная исправная вещь в доме. Жадно поедают своё лакомство, смотрят, как она выдавливает из себя оставшиеся капли жизни в виде музыки, дарит их им. Они единственные, кто понимает её. Ведь даже она не в состоянии понять себя.***
Тик-так... Часы замедляются, отстают на долгие минуты, превращающиеся в целые часы. И Сьюзен воспринимает это как знак. 34 таблетки. 1 несчастная женщина. Возможно, в этот раз ей удастся покончить с бессонницей раз и навсегда. Жалко только кошек. Она будет скучать по ним. Но она уверена, они поймут. Они всегда понимали. 34 таблетки. 1 стакан ржавой воды. 1 несчастная женщина. Вот такой нехитрый расчёт в этой сложной жизни. Голова наливается свинцом. Кап-кап… Ноги тяжелеют, она оседает на пол. Во рту чувствуется привкус металла, будто она захлёбывается собственной кровью, но это не так. Это не кровь. Это её бессмысленная тошнотворная жизнь. На кончике языка. Тик-так… Тошнота от своей жизни превращается в тошноту от лекарств, и это ей нравится куда больше. Мяу-мяу... Кувшинчик остаётся с ней до последнего, не сводит с неё своих жёлтых глаз. Он всё чувствует. Сьюзен рада, что он последнее, что она увидит в своей никчёмной жизни. Оказывается, умирать порой менее страшно, чем жить. И умирая, мне осталось сказать только одно. Спасибо за ничего.