Вернись, Тецуя

— Доброе утро, сынок! — именно с такими словами меня вытащили из полудрема. — Помнишь, что ты должен составить мне компанию? Сегодня выходной! — Да, мам, я помню. — Я встал с кровати и потянулся. — Сейчас приму душ и поедем. — Тогда жду внизу!       Снова я не выспался. А чему удивляться? Я только закрою глаза, как вижу эти нежно-голубые глаза. Воспоминание услужливо передаёт мне картинку нашего поцелуя. Мне до сих пор мерещатся мягкие губы Тецуи. В нижней части тела мягко и приятно наливается возбуждение, будто джемом. Возбудился только от воспоминаний о Тецуи и нашем первом поцелуе. Под тёплыми струями душа я решаю эту "проблему". Облокотившись спиной о стенку душевой кабинки, я провожу рукой от головки к корню органа. Движения приходят в свой ритм, и я уже прикусываю губу и вспоминаю, как эту же губу прикусил Тецуя всего лишь пара движений и я с немым стоном заканчиваю утреннею эрекцию. Что ты со мной делаешь, Куроко? Я никогда так быстро не заканчивал утреннею «проблему», а тут стоит только вспомнить тебя, твои движения, а теперь и твои губы, как я мигом кончил. — Мам, ты там долго ещё? Ты взяла всего четыре платья, а меряешь их дольше, чем можно было бы! — на что я подписался? С мамой по магазинам ходить — себе дороже. — Сейджуро, какое всё же было лучше красное платье или персиковое? — выходя из примерочной спросила мама. — Акаши-сан, вам идёт буквально всё, что вы можете на себя надеть! — вот и весёлый блеск её глаз. — Ой, сын, прекращай! — хихикая, отмахнулась она. — Я пойду, оплачу. Пойдём, поедим, Сейджуро? Иди, отдай те пакеты, которые у тебя есть, водителю. Встретимся в ресторане напротив! — да, что за беспечная женщина!

***       Приехав в Америку, Куроко Тецуя был приятно поражён. Нью-Йорк был совсем не таким, как на известных картинках и фотографиях. Атмосфера была не столько величественной, из-за небоскрёбов, сколько она была шумной, суетливой и слишком быстрой. Нью-Йорк отличался от Токио своими нормами приличия.       Сэцуко Хейз отвезла Тецую ближе к окраине города. Там была «английская деревня»*. Самый лучший и неординарный район для Нью-Йорка. Лучшее, что придумала Сэцуко, ведь из нетипичного района всего пару километров до криминального. Тецую будет легче контролировать в лучшем районе, чем в центре мегаполиса! Именно так думала тётя японца.       Новый дом Тецую не очень обрадовал. Ну, а как тут обрадуешься, если тётя сказала, что ближайшие два дня придётся спать вместе на одной кровати! В доме было всего пять комнат: ванная, кухня, гостиная, спальня Сэцуко и кабинет Сэцуко. Видимо тётка вообще не продумала, что Куроко хочет и будет спать один! — Я в конце концов не маленький уже! — заявил он последним аргументом после такого приятного известия для Хейз. — Хорошо, будешь спать в моей спальне, а я там же на полу? — женщина никак не хотела упускать возможности спать с предметом её обожания хотя бы в одной комнате. — Нет. — Категоричный ответ подтвердили глаза, которые уже с нескрываемой злостью смотрели на родственницу, только этого не хватало Сэцуко. Она никак не хотела видеть в любимом парне и намёка на негативные эмоции. — Я буду спать на диване в гостиной, ты у себя в комнате. — Хорошо, раз ты так хочешь, пельмеша. — «Нужно согласиться иначе потеряю всё то, что ещё строится», — такими были мысли Сэцуко Хейз.       Куроко сам постелил себе в самой обычной гостиной. Ничего необычного в ней не было. Сам диван-кушетка стоял около стены, телевизор был у противоположной стены. «Глаза не испорчу». — Сделал мысленную пометку Тецуя. Ближе к телевизору был деревянный столик. Справа от дивана окно с большим подоконником и без штор, через него проходили лучи заката, что говорило о завершении работы солнца. Барной стойкой разделялась гостиная и кухня, на которой сейчас Сэцуко готовила ужин. — Ты уже отправила мои документы? — Присаживаясь за барную стойку, поинтересовался парень. — Не поверишь, как только узнала, сразу отправила! Договорилась об экстернате, — стоя спиной к племяннику, ответила Хейз. — Замечательно. Я и так опережаю программу в Токио, здесь нужно подучить все основные темя для экзамена. — Пожалуй, учёба не была проблемой для Тецуи. — Ты же помнишь, что сдавать будешь вовсе не на японском языке? — женщину насторожила эта новость. — Как думаешь, где у меня жила тётя? Какой дополнительный язык я изучал? — риторические вопросы поставили Хейз в тупик. — Ты сама не замечала, как начинала переходить с одного языка на другой, ближе к 10 годам я уже неплохо мог говорить на двух языках. — Я даже не замечала за собой такой странности… — Да ты часто материлась на американском, и всё время произносила, какой я хороший и как я похож на отца, что я твоё счастье. — Хейз замерла, Тецуя слышал эти слова, значит он перевёл Мио, о чём трещала Хейз без умолку. — Вот я болтушка! — Сэцуко постаралась развеселиться, но она прекрасно понимала, что прокололась.       Ужин прошёл в тишине. Женщина покончила с ужином первая и вышла из-за стола, незаметно достав из навесного шкафа фармацевтический флакон. Тецуя согласился помыть посуду, а после отправился на своё спальное место.       Перед глазами появляются густо-красные вихри волос, в которые Тецуя незамедлительно погрузил свою ладонь и медленно начал проводить по волосам. От такого приятного движения на Тецую подняли глаза гранатового сока с оттенком малинового сиропа. Куроко резко поднимается с широко раскрытыми глазами, порозовевшими щеками и с потом на лбу, а внизу проявляется «избыток гормонов». — Твою мать… Акаши-кун, даже тут достанешь… — просипел парень, вставая на линолеум. — А где мой телефон?       Тецуя прошёл в коридор, где оставлял свой портфель с телефоном. Нашёлся портфель с выключенным телефоном. Голубоволосый сделал порядковые движения для включения техники и обнаружил огромное количество звонков и смс. Просмотрев соответствующий список, там были обнаружены попытки общения со стороны Поколения Чудес и сейриновцев, и вполне ожидаемые звонки от бабушки Куроко. На заставке телефона высветилась фотография, сделанная ещё во времена Тейко на тренировке, выполненная втихушку Момои Сацуки. Она отправила большинство «скрытных» фотографий перед поступлением всех в старшие школы. Эта фотография зацепила Тецую, что тогда, что сейчас за живое. Невольное шевеление «нижнего интереса» тому реакция. Парень поскорее убрал телефон на столик, стоящий рядом с постельным местом, тихими шагами ушёл в ванну.       Там же юноша включил прохладную воду, чтобы не делать лишних действий ниже живота, он точно бы не хотел сейчас дрочить на Сейджуро — это только бы подтвердило не утихшие чувства к нему. Как на зло, вспомнился тот властный поцелуй перед отъездом, тот поцелуй, что ввёл Тецую в ступор и только укрепил чувства к Акаши.       После неудавшегося сна и нежеланного пробуждения Тецуя захотел выпить холодного. Придя на кухню и потянувшись к дверце белого друга, в глаза заприметилась одна единственная записка на холодильнике. Важно, то что она написана на японском, когда Хейз удобнее писать на американском.

» Психиатрическая клиника Кингз-парк**. Доктор Роуз Чейз Х-ХХХ-ХХХ-ХХ-ХХ»