Как же мог я так запутаться?

Артём Дзюба не понимал, как они сошлись с Сашкой Кокориным. Они играли за команды, которые были принципиальными соперниками на поле, учились в классах с разными профилями, которые тоже соперничали на всех школьных мероприятиях. Сашка был всегда и везде первым, всегда ходил в форме, был старостой и строил весь класс на школьные праздники, ставил сценки, руководил строем на День Победы. Дзюба редко делал домашку и был главным заводилой, головной болью их завуча. Даже в школе все думали, что они терпеть друг друга не могли, пока однажды они не пришли в школу чуть ли не под ручки. Кажется, это случилось после общего матча, который закончился победой клуба Кокорина, где-то в подтрибунных коридорах. Сашу удалили с поля на шестьдесят второй минуте, потому что он случайно, правда случайно, поставил подножку Дзюбе, который стремительно направлялся к воротам с мячом. Конечно, атака с треском провалилась, а нападающий кубарем покатился по газону, а потом схватился за плечо. Саша тогда очень испугался и, хоть и терпеть Дзюбу не мог, чувствовал вину больше перед ним, чем перед командой. Все равно они в итоге победили. А вот Артёма посадили на скамейку. В раздевалке после окончания матча все подъебывали Кокорина за ту выходку и говорили, что так этому выскочке двухметровому и надо. А Сашка вырвался из очередных объятий кого-то из парней и пошел искать Дзюбу. В тот день он первый раз в своей жизни сосал чей-то член. С того дня все как-то быстро завертелось, они неожиданно быстро сошлись. Саша почему-то так органично дополнял Артёма, сдерживал его безбашенную энергию, направлял агрессию в нужное русло. Делал с ним алгебру и физику, в которой тот совсем не рубил, а Дзюба в ответ читал стихи. У них был просто нереальный секс. Сашка был такой же строптивый в постели, как и на поле, а Дзюба такой же дикий. Нежность — это не о них. Они кусались, щипались, когда зажимали друг друга по углам. Однажды Артёму пришлось порвать собственный пиджак и разбить Кокоре губу, чтобы все подумали, что в туалете пятнадцать минут они пиздились, а не трахались на подоконнике. Несмотря на их некое взаимопонимание и отличное времяпровождение в разных неподходящих местах, парой их было сложно назвать. Дзюба чаще зависал со своими друганами из команды, а Саша гулял со своей девушкой. Он как-то раз сказал Артёму, что это, должно быть, любовь всей его жизни, а секс с Тёмой позволяет ему не давить на ту самую девчонку, и она просто в восторге от его галантности. Дзюба тогда хлопнул Сашу по спине, а потом напомнил, как Кокорин по-джентельменски выглядит, когда стоит раком. В общем, Артём видел одни сплошные плюсы таких отношений с Сашей, начиная от бурных обсуждений их любимого футбольчика, до жарких ночей дома у Артёма. Все было стабильно и стабильно хорошо до тех пор, пока отец Саши, с которым они жили вдвоем, не вернулся с работы раньше, чем Артём смоется к себе. Парни тогда, слава Богу, просто играли в приставку и пили газировку. Нет, Дзюба, конечно, знал, что у Саши папа довольно молодой, но чтобы такой…  — Это твой отец?! — проорал шепотом Тёма, когда Игорь Владимирович, пожав ему руку и представившись, поцеловал сына в щеку и вышел.  — Ага, — ответил Саша и нервно дернулся, нажимая на кнопки геймпада. — Это мой батя. И с тех пор все пошло по пизде. Игорь Владимирович оказался высоким мужчиной лет тридцати пяти с аккуратной щетиной, прелестным парфюмом и шикарным телом. Этот образ никак не хотел выходить из головы Артёма. Он стал чаще приходить к Саше и оставался подольше, чтобы только случайно снова столкнуться с его отцом. Кокорин стонал, что у него скоро кишка вывалится, но все равно призывно раздвигал ноги каждый раз, когда Артём утягивал его в поцелуй и наваливался сверху. Ночевки у Сашки были самыми ожидаемыми и желанными для Тёмы, потому что можно провести целую ночь в одной квартире с Игорем Владимировичем. Он, кажется, относился к Дзюбе вполне нормально и ни о чем не догадывался. А скрывать ему было что. Артём втрескался во взрослого мужика, в отца своего почти что парня. Ну это просто пропиздон. Игорь даже играл с ними в приставку иногда. Артём узнал, что мужчина носит другую фамилию, не как у Саши. Акинфеев. Почему-то эту фамилию хотелось произносить бесконечно, перекатывать на языке, с разными интонациями. Также Игорь Владимирович вскользь сказал, что раньше тоже играл в футбол, но из-за физической неразвитости не смог попасть в команду и пришлось пойти учиться. Странно, потому что сейчас мужчина выглядел как минимум как греческий бог. Как Аполлон, вот. Когда они играли в приставку по двое, Артём старался как можно чаще задевать его оголенные участки кожи, садиться ближе, чтобы почувствовать едва уловимый аромат мужчины, запах туалетной воды, дезодоранта, крема после бритья. А ночью происходил ад. Игорь, конечно, все замечал. Дураком он не был. И пристальные взгляды этого Артёма замечал, и их переглядки с сыном. И каждый раз, когда Артём оставался у них на ночь, Игорь стелил им на разных диванах в комнате Саши, но почему-то каждый раз, если заходил в к ним рано утром, видел их в обнимку на одном диване. Хотя почему «почему-то»? Конечно, Игорь слышал и их стоны посреди ночи, и то, как спинка дивана бьется об стену комнаты. И в душ они почему-то ходили вместе и строго после полуночи. Он чувствовал себя дико неловко рядом с этими двумя, но сказать ничего не мог. Он только недавно настолько наладил контакт с сыном после его бунтарского подросткового периода, чтобы теперь все разрушить. Единственное, на что у него хватало духа — время от времени подкладывать в свой тайник, который уже давно рассекретили, презервативы, и делать вид, что не замечает, как они пропадают. Больше, чем то, что его сын, оказывается, гей, Акинфееву не нравилось то, что Саша активно рассказывал ему про какую-то девушку, с которой гулял по вечерам. А еще Игоря коробило от того, что Артём оказывал ему знаки внимания. Они играли в ФИФу, а Дзюба, сидя по-турецки, все норовил соприкоснуться коленками с ним, втайне от Сашки, конечно. Кокорин больше предпочитал сидеть на ковре с высоким ворсом, но если вдруг на полу перед телевизором сидел и Игорь Владимирович, то Артём не давал ему покоя весь матч, особенно если играли Саша и Игорем, а Дзюба маялся от безделья. Он голыми ступнями оттягивал футболку мужчины и залазил под нее, гладил спину, пытался зацепиться за резинку шорт, проводил по бокам, щекотал. Если взгляды Игорь, по мнению Артёма, не замечал, то такую наглость он просто не мог оставить без внимания. Артём считал, что у Игоря Владимировича прекрасный вкус. Он постоянно слушал музыку с виниловых пластинок, когда был в своей комнате. Среди композиций было много легенд, таких как Queen, Linkin Park, Green Day, Nirvana, The Rolling Stones и много тех, кого парень просто не знал. Он часто просто стоял под дверью комнаты мужчины и слушал до тех пор, пока Сашка не выходил в коридор проверить, где Дзюба там шароебится. Акинфеев прекрасно готовил. Его мясо по-французски можно было смело подавать в каком-нибудь крутом ресторане с сотней звездочек и никто бы не заметил подвоха. Игорь очень красиво одевался и умел подчеркнуть достоинства своей фигуры. Один раз Артёму выпала божественная удача, и он, уходя из гостей, случайно пересекся с Игорем Владимировичем, который выходил из душа в одном полотенце, обмотанном вокруг пояса. В ту ночь Тёма чуть руки себе не стер об член, вспоминая шикарный мужской торс и нереальные косые мышцы. Артём понемногу начинал сходить с ума. Он понимал, что так дальше продолжаться не может. У Саши, вроде, все было действительно серьезно с той девушкой, он начинал все чаще проводить время с ней, и скоро парням придется прекращать свои интересные занятия. Когда Кокорин сообщил ему, что уезжает в Москву на несколько дней на выездные игры, Артём решил, что пришло время действовать. Он пришел ближе к позднему вечеру и быстро позвонил в дверь, чтобы не передумать. Игорь открыл дверь и очень удивился, увидев на пороге Артёма.  — Привет, Артём, — поздоровался хозяин. — А Саша на игру уехал, он тебе не сказал? Дзюба кивнул и улыбнулся, вытаскивая из-за пазухи бутылку виски.  — А я не к Саше. Игорь, конечно, подозревал, что когда-то ему придется провести такой разговор. Кажется, сейчас самое время, раз Артём сам пришел. Акинфеев пропустил нежданного гостя внутрь, который пусть и был почти вдвое младше, слегка превосходил его в росте. Артём вошел и специально постарался задеть грудью Игоря Владимировича, будто места в проходе было полметра. Игорь пригласил гостя на кухню и вытащил два бокала, в один из которых налил принесенный виски, а в другой апельсиновый сок. Артём хмыкнул и задал логичный вопрос мужчине, как-то пренебрежительно заглядывая в свой стакан.  — Потому что ты еще маленький, — нравоучительно ответил Игорь и залпом осушил бокал. Артём хмыкнул и сел на стул, сверху вниз оглядывая такое вожделенное тело. Сегодня оно просто обязано достаться ему, не зря же он готовился.  — Артём, что у вас с Сашей? — спросил Игорь, присаживаясь напротив Дзюбы и наливая себе еще. Парень удивился вопросу, но с удовольствием заметил, что мужчину напаивать не требовалось, он сам прекрасно справлялся с этой задачей. Главное уследить, чтобы не перебрал. Другой попытки у него может и не быть.  — Ну, мы дружим.  — Странная у вас дружба получается, — заметил Игорь. — Я, наверное, не умею дружить.  — С чего Вы взяли?  — Ну, я не трахаю своих друзей. Наверное, поэтому. Артём уставился на Игоря, не в силах произнести ни слова. Как он понял? Дзюбе хотелось въебаться в стену лицом. Они с Сашкой занимались сексом, пока в квартире был его отец. Почему-то в те моменты Артёму и в голову прийти не могло, что Игорь Владимирович мог все слышать или даже (не дай Бог) видеть. Нет, это верх тупизма.  — Ну было пару раз, — Артём пожал плечами, стараясь не выдать своего смущения. — Мы правда друзья, мы не встречаемся. У Сани девушка любимая есть, вообще-то.  — Именно поэтому он свою задницу тебе поставляет, да? — выплюнул Игорь Владимирович и резко поставил стакан на столешницу, расплескав содержимое. Артёму стало так обидно от этих слов. И за Саню, и за себя.  — Не говорите так, пожалуйста. Что в этом такого? Игорь не отвечал, продолжая напиваться. Артём нашел в диалогах ВКонтакте его переписку с Сашей о его девушке, где он гнал что-то про любовь, что сделает ей предложение, заведет кучу детей и все такое. Артём отвечал на все их совместные фотки блюющими смайликами, но картинки, конечно, лайкал. Дзюба забрал еще почти полную бутылку у Игоря Владимировича и всучил ему свой телефон. Мужчина читал молчал и долго листал переписку. Артём молился, чтобы тот не наткнулся на неожиданный дикпик или какой-нибудь скрин из порно с подписью: «Надо так попробовать как-нибудь». Игорь вернул телефон, но ничего не сказал.  — Я хочу Вас, Игорь Владимирович, — не думая, выпалил Артём, решив идти в лоб.  — Хотеть не вредно, — невозмутимо ответил Игорь и, забрав виски обратно, налил себе еще. Артём встал со своего места и приблизился к Акинфееву, заглядывая в слегка пьяные глаза. Он поцеловал мужчину неожиданно и мокро, зарываясь пальцами в уложенные волосы. Игорь сопротивляться не стал, ответил на поцелуй, но, отстранившись лишь на секунду, сказал:  — Попридержи коней, парень. И снова поцеловал, но теперь все было мягче. Артём такого никогда не испытывал, ему казалось, что его накачали гелием и он сейчас взлетит или разорвется от той страсти и нежности, которая в нем кипела. С Сашей было не так, и… Сейчас совсем не хотелось вспоминать Сашу. Игорь, положив свою ладонь на бедро парня, усадил его к себе на колени, углубил поцелуй. Артём чувствовал горечь спиртного, и это, кажется, было самым приятным в его жизни чувством, оторваться было практически невозможно.  — Сходи в душ, а потом приходи ко мне, — сказал Игорь, отстраняя парня от себя.  — Я чист, — сказал Артём и окончательно смутился. — Я… кхм, готовился. Игорь усмехнулся и предпочел не думать, что это не он такой предсказуемый, а парень слишком самонадеянный, и повел его в комнату, не отрываясь от губ. Кожа Игоря была почти бархатной, Артём бесконечно целовал его шею, грудь, его подтянутый живот, когда они, наконец, приняли горизонтальное положение. Какое же нереальное чувство удовлетворения он испытал, получив то, чего так давно хотел. Игорь смотрел на него пьяными глазами и практически не сдерживал своих тихих гортанных стонов, когда Артём орудовал внизу. Дзюба был так безумно влюблен, что хотелось просто ласкать-ласкать-ласкать этого человека, хотелось сделать ему настолько приятно, насколько было в его силах. Артём брал в рот и давился, кашлял, но продолжал, помогая себе руками, ведь не хотел все испортить. Артёму хотелось целоваться.  — Прошу, пожалуйста, Игорь, пожалуйста, — пищал он, когда Акинфеев, желая помучить, делал все излишне медленно. Дзюбе было очень-очень страшно, но больше, чем страх, сейчас было возбуждение.  — Скажи, Артём, тебе нравилось трахать моего сына, да? — ядовито спросил Игорь Владимирович, свободно орудуя тремя пальцами где-то внутри, заставляя парня припадочно дергаться в ответ на каждое движение.  — Давайте потом это обсудим, Игорь Вла-а-а… — он не успел договорить, как ощутил сперва опустошение, а потом нереальное и такое желанное давление изнутри. Дзюба прыгал на Игоре, извивался и изгибался под ним, и мельком подумал, что это уж точно эффективнее всех тренировок Михалыча с этими его дебильными новыми трениками. У Артёма перед глазами танцевали звездочки и стоял гул в голове, когда Игорь, закончив, навалился всем немаленьким весом на него. Парень лишь обхватил мужчину и прижал к себе сильнее горячее тело.  — Можно я до утра останусь? Игорь в ответ просто угукнул, кажется, засыпая. Артём улыбался и гладил Акинфеева по волосам. Не хотелось думать о том, что будет после. Как он будет завтра смотреть в глаза Игорю, как объяснит все Сашке. Сейчас он обнимал такого желанного мужчину и до сих пор ощущал его внутри себя.  — Игорь Владимирович? — тихо позвал Артём, поглаживая его по голой спине. — М?  — А у вас дед есть? Игорь резко вдохнул и закашлялся, засмеявшись, и тыкнул парня в бок.  — Совсем уже, да? — спросил мужчина и скатился на место рядом с Дзюбой.  — Ага, — Артём довольно кивнул и лег Игорю на грудь, чтобы слышать стук сердца и тихое дыхание.