Когда старания превосходят все ожидания

      Тяжелый запах кофе горечью оседал на небе. Определенно, нескольких часов сна было недостаточно, чтобы окончательно прийти в себя. Но Киммон больше не мог спать. В его доме было слишком много людей, чтобы позволить себе такую роскошь. К тому же, не у него одного были проблемы с тем, чтобы крепко уснуть. Было около десяти утра. Уже вовсю работал кондиционер, не позволяя проникнуть в комнаты солнечному теплу. Киммон был теплолюбивым, и поэтому в его квартире можно было спокойно ходить в одних трусах. Собственно, он и был так одет. Добавив в стакан несколько кубиков льда, Киммон вернулся в комнату. Его кровать конечно не была во всю комнату, да и красного бархата на ней не было, но трое парней вполне помещались. Мирное посапывание Джуна разносилось по всей комнате. Найн лежал перед ним, медитативно выводя пальцем узоры у него на груди. Его взгляд так внимательно смотрел, будто он пытался запомнить мельчайший узор на коже. Киммону даже было немного не по себе, смотря на это. Пнув поближе к кровати надувной мяч для фитнеса, он уселся на него, протягивая Найну бокал. Тот не сразу поднял взгляд. Ему понадобилось немного времени чтобы вынырнуть из своего транса.       — Спасибо, Пи, — тихо прошептал он, аккуратно садясь и беря стакан.       Кофе был горьким, но вкусным. Его насыщенный вкус бодрил, возвращая к жизни. Найн чуть поморщился. Это был не тот вкус, который он ожидал. Но в целом, почему бы и нет? Второй глоток был уже не таким уж и плохим. И в итоге он спокойно допил все, взглядом ища, куда поставить пустой стакан.       Киммон все это время наблюдал за тем, как меняется выражение лица младшего. Как эмоции сменяют друг друга. Он впервые за все их знакомство видел Найна таким — с абсолютно обнаженным лицом. С настоящими эмоциями, а не идеально выстроенными масками. Оказывается, это был вполне себе живой человек. С глубокими, но подернутыми грустью глазами. И то, как он смотрел на спящего Джуна… Это невозможно описать словами.       — Давай сюда, — протянул он руку за стаканом, невольно облизнувшись.       Освободив руки, Найн снова обернулся к Джуну. Подтянув колени к груди, он обнял их одной рукой, а вторая легла на коричневые волосы, мягко поглаживая их. Даже сквозь сон Джун умудрялся реагировать. Стоило Найну его коснуться, и его губы расплывались в легкой улыбке. Он будто осознавал это, мгновенно расслабляясь. И Найн тоже становился сразу же таким мягким и домашним. Киммон слегка покачался взад-вперед на мяче. Все это выглядело словно сцена из какого-то фильма. И почему-то не было похоже, что это счастливый конец. Выражение глаз у Найна было не то. Он будто из последних сил держался, чтобы не пустить слезу. И это было так странно.       — Ммм… Спросить, или лучше не лезть…? — тихо озвучил он свои мысли, пальцами барабаня по пустому стакану.       Найн вздохнул. Он не стал оборачиваться, но кивнул, давая понять что не против немного поговорить. Возможно даже это было то, чего он ждал.       — Почему ты… Не признаешься ему? Он ведь любит тебя как слепой щенок. — стараясь осторожно подбирать слова, все же не уложился в короткий вопрос Киммон.       — Ммм… Потому что я не любитель собак? — намерено ребяческим голосом ответил Найн, а потом вздохнул, уже серьезно признав, — Не хочу делать ему больно.       Киммон покачал головой. Откатившись чуть назад, он облокотился спиной о стену, пружиня. На его языке вертелся огромный монолог, но он не мог сформулировать его в слова, и этот внутренний конфликт выливается в нервное мучение мяча.       — Я не понимаю все равно… — в итоге признался он, — Ты любишь его. Он любит тебя. В чем проблема?       — Одной любви недостаточно, Пи! — внезапно слишком уж эмоционально ответил Найн, — Дурацкое чувство, оно не может ничего решить. Ты сам сказал — Джун наивный, как щенок. Я не хочу брать всю ответственность на себя. Да и вообще… Кто знает, может это и не любовь.       Киммон с умным видом покачал головой, протягивая не несущие смысловой нагрузки звуки согласия. Рассуждения Найна выглядели как какой-то отдельный набор слов. Но сложить их во что-то более целое он явно был не в состоянии.       — Иии… Почему ты думаешь так? — наугад закинул удочку Киммон.       — У него никогда не было отношений, Пи, — хмыкнул Найн, — Как вы все можете быть уверены, что то, что он испытывает ко мне — любовь? Мы просто переспали несколько раз, вот он и решил, что влюбился. Это вовсе не значит ничего. Он просто сам не может разобраться в себе, — Найн морщится, переводит взгляд на старшего, — Ты видел, с каким наслаждением он трахал Коптера? Думаешь, это тоже из-за большой любви? Этот дурак просто еще не научился определять возбуждение и страсть.       Судя по всему Найн ревновал, и ревновал по черному. Но, стоило признать, ночью Джун и правда самозабвенно отдался процессу, наслаждаясь и с одинаковым усердием оприходовав обоих, и Найна и Коптера. А ведь и правда, кто из них может с уверенностью сказать, что такое любовь? Киммон нехило подвис, рассуждая об этом. У него уже начинала болеть голова, но ему очень хотелось понять ход мыслей Найна. Такую точку зрения он еще не встречал. Это было так… по взрослому.       — Знаааачит… Ты не хочешь начинать с ним отношений, потому что у него отношений никогда не было? — попытался к какому-то выводу прийти Киммон.       И судя по тому, как дернулась у Найна бровь, вывод был неправильным.       — Зато у меня были, Пи. Я был таким же наивным и влюбленным идиотом. И закончилось все это… — он замолк, резко отвернувшись и судорожно вздохнув. Кажется, в душе у Найна была глубокая травма, и он не хотел ее поднимать, — Любовь — это недостаточно, Пи. Джун дорог мне, как брат. И, господи, я бы отдал все, чтобы вернуться назад и остановить себя в тот раз, когда я перешел эту черту… Я просто испортил все. Заставил его поверить, что мы больше, чем друзья. Но ведь. Я не могу. Просто не могу. Мы работаем вместе. Нам запрещено иметь отношения! Мы оба лишимся работы, если это всплывет. И на что мы будет жить? Я учусь, он тоже только поступил. Представляешь, как это скажется на его будущем? Просто, Джун… У него же никого тут нет. Он рискнул всем, вернувшись в Тайланд, чтобы осуществить мечту. Понимаешь, Пи? Кто я такой, чтобы ставить это все под удар? Как… — голос Найна дрогнул, его плечи поползли вверх, выдавая то, что он вытирает глаза, — Как я могу рисковать его будущем, ставя его под удар? Ради чего? Ради своей эгоистичной любви? Это так не работает, Пи. Жизнь — это не сопливый лакорн, жили долго и счастливо — это не про нее.       Судя по всему он уже беззвучно рыдал, и Киммон больше не мог это выносить. Чувствуя укол совести из-за своих расспросов, он осторожно сел рядом с Найном, кладя руку ему на плечо.       — Прости… Я не должен был спрашивать об этом, — виновато прошептал он.       Найн тряхнул головой. Шмыгнув носом, он быстро вытер глаза и улыбнулся. И если бы не влажные щеки и покрасневший взгляд, то и невозможно было бы определить, что он только что был готов разрыдаться. Он не стал больше спрашивать ничего. Вместо этого просто притянул Найна к себе, обнимая и поглаживая по волосам.       — Все в порядке. Не нужно объяснять, ты вправе поступать так, как считаешь нужным ты, — тихо прошептал он.       Губы Найна задрожали. Он и правда не хотел ничего говорить. О том, сколько ошибок он уже на совершал, о том, как печально закончились его прошлые отношения. О том, каких нервов стоило ему и его семье справиться с этим, забыть. Найн не хотел об этом говорить. Но каждый раз, когда он видел как смотрит на него Джун, то его сердце испуганно спотыкалось и билось в истерике. Он разрывался на части, желая быть как можно ближе и вместе с тем в панике мечтая как можно дальше убежать. Ему было хреново без него. Он не мог спокойно спать, не мог расслабиться ни на минуту. Но и с ним ему было не по себе. Джун вел себя так, будто готов был вынуть свое сердце из груди и отдать ему его. Вот прямо сейчас, только попроси. И он сделает все что угодно, любую, самую глупую и самую безумную вещь. Наивная щенячья любовь. Это слишком напоминало Найну его самого. И он тут же вспоминал обо всем, о том, как верил в эту любовь, и как ее использовали против него. Он был глупым ребенком тогда. Совсем как Джун сейчас. Они даже не были в отношениях, а он уже в неприятности влип из-за своей любви. И это счастливая случайность, что Найн тоже пришел на эту вечеринку, а если нет? Кто знает, что еще дал бы ему Коптер. Или кто-то еще. Каким образом обманули бы его, поманив кусочком колбасы. Вчерашняя ночь показала, что Джун готов вилять хвостом не только перед ним. Он остается так же наивен и с другими. И это то, что Найн никак не мог принять. Это то, из-за чего они будут ссориться и ругаться. И кто знает, что там есть еще. Как много может быть поводов и причин, чтобы расстаться? И как мало, чтобы отношения сохранить. Да и вообще, разве это бывает, чтобы первые отношения были на всю жизнь? Да и как это, на всю жизнь? Они не готовы к этому, это точно не для них. Но встречаться какое-то время, а потом откатиться на друзей. это еще менее вероятно.       Вихрь из этих мыслей вертелся у него в голове каждый раз, когда они оставались вдвоем. И чем больше надежды он видел у Джуна в глазах, тем хреновей становилось у него на душе. И сейчас все это вырвалось в беззвучные рыдания.       Найн сжался, прячась в объятиях Киммона, и просто не в силах их остановить. Все скопившееся за последние месяцы вырвалось наружу. Киммон чувствовал, как по его груди пробегаются влажные капли. Они щекочут его, и он едва сдерживается, чтобы не задергаться, но продолжает тихо говорить что все хорошо и гладить Найна по спине. Если он в чем-то хорош, то явно в бормотании и заговаривании зубов. И теперь он занят именно этим, рассказывая что-то, что абсолютно не важно. Важно, что его спокойный голос отвлекает, не дает замкнуться в себе. Постепенно плечи Найна перестают дергаться. Его кулаки расслабляются, и он уже ладонями обнимает Киммона, слегка царапая ногтями. Ким игнорирует это, прикрыв глаза. Он не сдается, упорно убаюкивая сорвавшегося Найна, и не отпуская его до тех самых пор, пока слезы не высыхают на его щеках. Пока он не чувствует, что дыхание младшего стало ровным, что его руки расслабились и опустились вниз. Посидев так еще немного, Найв нашел в себе силы, чтобы выпрямиться, выбираясь из объятий Пи.       — Прости. Видно, я слишком устал вчера… — виновато пробормотал он, — Могу я попросить тебя об одолжении?       — Конечно. Что такое? — тут же отозвался Киммон.       Найн даже слегка растерялся столь быстрому ответу. Он удивленно моргнул, но потом мотнул головой.       — Можешь… м… Отвезти Джуна к тете, как он проснется?       Киммон наклонил голову на бок, пересаживаясь обратно на мяч. Подумав, он кивнул.       — Хорошо. Он все равно похоже проспит весь день. Тебе нет смысла его ждать.       Найн кивнул. Да, это хорошая причина. Пусть будет так. Ему и правда нет никакого смысла дальше ждать. Он поднялся с кровати, умывшись и наскоро напялив на себя помятую одежду. Перед тем, как вернуться домой, ему стоит заехать в общежитие и переодеться. Он специально не брал машину вчера, не зная точно, куда в итоге занесет его ночь. Поэтому сейчас он был абсолютно налегке и оставалось лишь вызвать такси. Киммон проводил его до двери. Он даже накинул на себя рубашку и шорты, чтобы таксист случайно не понял их не так. Особенно с учетом множества отметин на коже, которые и рубашка то едва скрывала все.       — Спасибо еще раз, Пи. Что выслушал… Да и вообще за все, — Найн сложил руки и сделал полный уважения поклон.       Киммон аж почувствовал себя неловко.       — Что ты, не стоит, правда… Можно взять твой лайн? — на одном дыхании выпалил он, переступая с ноги на ног, — Чтобы… написать тебе, как Джун.       Быстро сориентировавшись, немного нервно улыбнулся он. Найн внимательно на него посмотрел. Вздохнул. Взял из рук старшего телефон, набирая свой номер и возвращая.       — Только сохрани это в секрете, ок? Моя компания меня убьет, если узнает, что у тебя и Коптера есть мой номер… — он поморщился слегка.       Мысли о работе моментально приземлили его на землю, напоминая о том, что сегодня единственный выходной. И он обещал приехать домой, а вместо этого участвовал в оргии всю ночь. И это явно не то, чем стоило бы гордиться. Поэтому он поспешил попрощаться и нырнуть в такси.       — Пока-пока! — помахал ему ладонью Киммон.       А когда такси отъехало, он довольный сунул телефон в задний карман шорт и обернулся. И тут же подскочил на месте, едва не врезаясь в стоящего позади Коптера.       — Что это было? — недовольно прищурился Тер, кивая на дверь, — Ты клеишься к нему?       Киммон не отличался стальными нервами, и был вообще-то уверен, что Коптер спит. Поэтому увидя его он едва не поседел, и теперь лишь злобно отмахнулся.       — Блядь, Коптер, обязательно было меня пугать? — раздраженно фыркнул он, проходя мимо.       Коптер прищурился, смотря ему вслед. На самом деле он проснулся уже давно. И невольно стал свидетелем того, как Киммон утешал рыдающего почему-то Найна. Было бы крайне неловко, вмешайся он тогда, и поэтому Коптер просто притворится, что спит. Никто и не заметил, что это не так. Но вот он заметил кое-что. И это кое-что ему совершенно не понравилось. И та улыбка, которая застыла у Киммона на губах, когда он прятал телефон. И тот споткнувшийся голос, когда он спрашивал номер. Коптеру определенно это не нравилось. Он привык быть единственным в мыслях Пи. Привык что первым, кому по утрам приносит кофе в постель старший — это он. Настолько привык, что это стало для него чем-то сродни утреннего похода в туалет. О таком не задумываешься, просто по другому невозможно начать день. И пусть они постоянно ссорились и ругались, но Киммон всегда был в итоге на стороне Коптера. И вот сейчас, когда Киммон прошел мимо, заглядывая в телефон и делая там какую-то заметку так, будто Коптера тут вовсе нет… Внутри сжался неприятный комок. Но ведь это просто нежелание делить внимание старшего, не так ли?       Коптер закусил губу. Еще вчера он заметил, что что-то в поведении Киммона было не так. Но он то надеялся, что старший просто злиться за его выходку с шипучкой. Неужели… Неужели это не так?       «Ну, нет. Не может быть. Он не может быть серьезен…» — хмурясь, думает Коптер, идя в комнату следом за Пи, — «Это просто забота о младших и все.»       Просто забота.       Дальше все будет так, как было до.       Ничего не изменится.       Ничего не станет иначе.       Ничего….       Ничего.       Ничего не будет как прежде.