И станет обязательно легче

Тук-тук. Стучит сердце в груди. Размеренно, не спеша отбивая привычный ритм. Отмеряя время. Тук-тук. Она стоит около такой знакомой двери и не решается войти. Ладони предательски потеют, а тонкие пальцы стискивают край короткой юбки. Петра смотрит перед собой. Сглатывает слюну — давай же, ну давай. Это не сложно. Тук-тук. Она протягивает руку. Чуть дрожит. Почему же так страшно? Всего лишь толкнуть, преодолевая преграду. Зайти и увидеть. Сделать усилие и сказать несколько чёртовых слов. И станет обязательно легче. И не важно, что сейчас сжимается горло. Она же смелая, правда? Она всё сможет. Она ведь из Мстителей…  — Мисс Паркер…? — учтиво не договаривает вопрос Пятница, и Петра понимает, что всё. Пора. Пути назад нет. Дверь поддается легко, почти без щелчка. А впереди виден лишь полумрак. В нос забирается терпкий аромат сигарет и бьёт по чувствительным нервам. Петра видит, как дым кружит кольцами, сплетается-развивается. И вокруг словно как в загадочном лесу от тумана. И где-то там хищник. Красивый. Прекрасный. Желанный. Петра вдыхает полной грудью, перекатывая плотный воздух на языке. Отдаёт чем-то мятным. Морозным. И она вдруг понимает, что чувствовала этот запах всегда. Вперемешку с духами. С тонким запахом тела. Аромат сигарет.  — Привет, куколка, — слышится откуда-то слева родной голос Тони, — какими судьбами? Стукает дверь. И Петра чуть испуганно вздрагивает. Чёртово шестое чувство будто отказало. Напрочь. Ведь поворачивая голову, она не чувствует страха. А должна бы. Потому что Тони Старк сидит перед ней на кровати без всего. В чём мать родила. Не стесняясь своей наготы. Тук-тук-тук-тук-тук. Сердечко отмирает и пускается в пляс. А Петра… ругает себя теми словами, что даже знать не должна, но продолжает смотреть. Спускается взглядом как в трансе по шее, груди, животу и виднеющимся из-под одеяла ногам.  — Тони, я… И замирает. И видит, как желанные губы обхватывают фильтр. А затем… как дым скользит между. Скатывается вниз и расходится в стороны. А женское тело как прекрасный фантом тонет внутри. И чёрт, обострённое зрение… не оно, так не видеть бы Петре, как твердеют соски и по смуглой коже бегут миллионы мурашек.  — …хотела сказать. Старк как-то горько поднимает уголок рта. И в глазах… столько слов. Сомнений. И страха. И море чего-то ещё.  — Говори, — почти шепчет Тони и пытливо смотрит сквозь мрак. Так, что Паркер понимает… сейчас. Или забыть навсегда. Тук.  — Люблю… И всё. Тишина. И пересохли губы, — первые два слова так и остались где-то в груди. Но это не важно.  — А я тебя… Ведь Старк говорит за неё. И улыбается. По-родному. Легко. Словно сбрасывая тяжелейший груз с плеч.  — Сохранишь мой секрет? — вдруг спрашивает она и снова подносит тонкую сигарету ко рту. А Паркер… готова на всё. И даже сердце боле не слышит. Лишь чувствует облегчение. Любовь. И бурю эмоций, что как этот чёртов дым клубятся в груди.  — Секрет… сохраню, — голос, предатель, дрожит. Но какой? О чувствах…? Хоть и обещает, но не сможет. Потому что ведь знает и теперь точно не позволит молчать. Старк изгибается кошкой, туша сигарету о пепельницу где-то на тумбе. А у Петры перехватывает дыхание и тяжелеет что-то внизу живота. Ведь Старк… ну как её не любить? Не желать? Она ведь прекрасна. Тони молчит. Поднимается на ноги, скидывая одеяло. И слава Богам, на ней хотя бы бельё… Паркер следит за каждым движением. Она словно в трансе и в шоке от чувств. Она смогла — сказала. Призналась. Старк подходит ближе, встречаясь с Петрой глазами. Открывая душу и далеко не железное сердце. Показывая — я тоже. Смогла. Секунды летят, и Петра снова слышит. Тук-тук. Это же хорошо?  — Про сигареты ни слова, — серьёзно говорит Старк и наконец-то целует. Так, как никто до неё. Ведь до этого никто не любил. И последнее, что думает Петра, — ведь и правда… легче.