Там, где Дом

Вокруг стоял оглушающий запах крови. Сквозь мутную воду доносились крики. А затем опустилась тишина. Выглянув из-за своего убежища, я шагнула вперед, и ещё – перед ногами лежало тело. Кровь точками вытекала из дыры на груди, и странно булькало горло. Глаза уставились в темную крону деревьев. За расширенными зрачками невозможно было определить цвет – серо-зелено-карий? Умирающий шевельнул головой и встретился со мной взглядом. Это мольба? Агония? Во все той же тишине рука навела пистолет, палец дернул за курок. Тишина. Ещё раз. Ещё. Серо-зелено-карие глаза сомкнулись. Меня дернули за плечо. Марко что-то говорил. Слова теряли звук и смысл, только губы шевелились, то и дело меняя очертания. В губы ткнулось горлышко фляги, жидкость огнем обожгла язык и рот, спустилась по пищеводу. Закашлявшись, я дернулась из руки, удерживающей подбородок и застонала от боли. Раненая нога, о которой я неведомым образом успела забыть, пульсировала и ныла. – Я в порядке, – ответила на вопрос, задаваемый ранее. Отстранившись от командира, я потянулась к штанине, которая успела пропитаться кровью и прилипнуть к голени. Марко молча присел рядом. Достав нож, он разрезал ткань, а затем обхватил лодыжку. После огненных махинаций боль притупилась, но не ушла, что стало ясно, едва я попыталась опереться на ступню. – Не дергайся, я восстановил ткани только на поверхности, сейчас наложу повязку. – А у нас это входит в традицию, – улыбнувшись сквозь зубы, пошутила. Мое чувство юмора безжалостно окатили осуждающим взглядом исподлобья. – Злишься? – На что? Тебе всего-то был дан простой приказ – не высовываться. И что я вижу, стоит мне прибыть на остров? – Я не высовывалась, – огрызнулась, перебивая, – если тебя интересует, то флотские прочесывали лес и шли прямо к шахте. Не отвлеки я их, и мы бы понесли потери. – Ты не боевик, а диверсант и шпион. Ты бы вывела всех, кого нужно, прикрыв иллюзиями. – Мои иллюзии не могут обмануть Волю, и тебе это известно! Вероятность того, что нас заметят и начнется стычка, была выше, чем то, что одной мне не удастся увести чаек и выбраться. – Если говорить о вероятностях, то шансов отбиться группой больше, чем сделать это в одиночку, – холодно заметил Феникс. – Не нужно мне давать уроки по статистике. Рисковать жизнью одного человека или всех? Ты сам меня этому учил, так какого хрена сейчас отчитываешь, будто я что-то сделала не так?! – моё самообладание лопнуло. – Потому что также я учил тебя полагаться на своих накама! Не бросаться грудью на амбразуру! – Ты вообще меня слышишь? Выбор стоял: я или другие! – Об этом я и говорю! Всё. Закончили перепалку, и поставили точку, – сощурившись, мужчина подхватил меня на руки. – Что это значит? – Догадайся, – едко бросил птиц. – Я буду жаловаться Татчу! – быстро поняв, что выбрала не ту фигуру, продолжила, – Изо! – пальцы сильнее сжали тело, я зарычала, – пойду к Отцу! – Иди. Отправит тебя помогать сестричкам, – хмыкнул пернатый говнюк. – Прекрасно! Значит, выйду на собрание командиров! Ты не можешь меня упрекать и запирать. Я – член пиратской команды, черт возьми, и действовала в её интересах! Скажешь им, чем руководствуешься, отзывая от миссий эффективного фруктовика? Я не провалила ни одной! И сейчас, с твоей помощью или без неё, также бы выполнила свою задачу! – я с силой ударила его ладонью по груди. – Отлично! – Меня резко поставили на ноги и вдавили в ствол дерева, с двух сторон упершись руками. – Ты подрываешь успех миссии, понапрасну рискуя своей жизнью, ввязываясь в сомнительные авантюры. – Брехня, риск был оправдан! Просто скажи, что тебе не всё равно на мою жизнь больше, чем на другие! Обыкновенный человеческий эгоизм! Ты бы так не кудахтал, если бы на моем месте был Винс! Чужие губы смели следующие фразы, готовые сорваться с языка. Мозолистая ладонь зарылась в волосы на затылке, сжимая. Щелкнул переключатель, и весь гнев, до этого огнем терзавший в груди, распространился по всему телу другим пламенем. Открыв рот, я двигалась навстречу, подавалась резким напористым движениям языка, царапала чужую шею, придвигаясь, желая быть ещё ближе. Жалящие поцелуи цепочкой прошлись по челюсти, спустились к подставленному горлу. Укус рядом с трепещущей жилкой вырывал стон и ещё один, когда, забывшись, я закинула ноги, скрестив их на поясе. Марко замер. Поддерживая под коленкой, помог опустить ногу на землю. – Ты больше не будешь так делать, – прислонившись к моему лбу своим, выдохнул. – А ты больше не будешь пытаться оградить меня от миссий. Мужчина зарычал. – Потом. Твоя нога должна зажить. – Да. Потом. Искра чиркнула между скрещенных взглядов. Одновременно подались вперед, сталкиваясь губами и языками, отчаянно пытаясь перехватить лидерство. Спустя одно длинное мгновение, когда воздуха стало не хватать, мы отстранились друг от друга, впрочем, не разрывая объятий. – Нужно найти остальных, – голос здравого смысла первым вернулся к Марко. – Согласна. *** Увы, всё, что происходило между нами (чем бы оно ни было), могло подождать. Ориентируясь на Волю, комдив донес нас до смешанной группы революционеров и пиратов. Возгласы последних звенели от облегчения. Винс, возглавляющий шествие, очевидно хотел мне высказать пару слов, но осекся и внимательно всмотрелся в мой помятый внешний вид, после чего передумал. «Блеск. Конец моей репутации». Я отбросила неподходящие обстановке мысли в сторону и прислушалась к разговору. – То есть, как это их ещё нет? – пират изменился в лице. – Должны быть завтра, – невозмутимость Феникса вновь была при нём. – Дозорные не будут открывать огонь по мирному населению. Так что сейчас перебираемся в город и ждем подкрепления. Лис, на тебе сейчас маскировка, чтобы ни одна штабная крыса не учуяла. – Воля? – С этим разберемся. На том и порешили. Идти я пока что не могла, но фрукт мне это использовать не мешало. К моменту, когда мы добрались до условно безопасного места, голова раскалывалась. На сегодня лимит моих чудес исчерпан. Отрубилась я на соломенных матрацах быстрее, чем голова коснулась колючей подстилки. Окончательно прийти в себя получилось к вечеру и с удивлением обнаружить на соседней койке девчулю из революционеров, выглядела она, к слову, намного лучше – должно быть Марко подлатал. Моя нога немного ныла, но шрам от пули выглядел почти зажившим, того гляди к прибытию Моби Дика ещё и танцевать буду. Оптимистичный настрой слегка поугас с появлением Феникса. – Наши скоро будут. Я могу быть уверен, что, оставляя вас здесь, обнаружу на том же месте? – Не могу гарантировать, что с небес не упадет метеорит конкретно на эту лачугу, – я закатила глаза. – Расслабься, я никуда не полезу. Буду, как наши примерные пай-девочки в ботфортах, ждать и не высовываться. – Очень на это надеюсь. Глядя на привычное забрало флегматичности, я ловила себя на мыслях, что произошедшее в лесу мне привиделось, и всё же слова, желающие сорваться с языка, прояснить все точки над «и», остались невысказанными. Неопределенность, сопровождающаяся звуками отнюдь не грома, я была уверена, загнала абсолютное большинство людей под крыши. Все знали, кто вернулся на остров и чем чревато попасть под перекрестный огонь. Прольется много крови: и своей, и чужой. Я знала, что комдивы – сильны, и равным им среди дозорных не найдется, но всё равно беспокоилась. Съедала себя тревогой, не находила себе места. Видела отражение собственных переживаний на лицах тех, кто остался на берегу. Оставалось только ждать. Бессонная ночь закончилась уже на борту родного корабля. Я вцепилась зубами, но потребовала, чтобы меня туда доставили, как только якорь был брошен. Первым – увидела Татча, с остервенением пытающегося оттереть брызги крови с белого воротничка. Забыв о дискомфорте в ноге, я с визгом бросилась в открытые объятия. – Скучала по тебе, бородатая рожа. – И я по тебе, лисица, – ребра жалобно затрещали, – не думай, что избежишь нотаций, – морщинки разошлись сеточкой от улыбающихся глаз. – Даже не надеялась. Следующими удалось выцепить дуэт конопатых, и в отличие от мающегося дурью Эйса, Харута выглядел более собранным и отвлекся от раздачи указаний матросам только, чтобы поприветствовать. Отвлекать девочек в лазарете, которые наверняка были в самой запаре, я не решилась. Тим коротко махнул рукой и проартикулировал, мол потом поговорим. Незаметно для себя я оказалась рядом с фигурой того, кого сложно не заметить. – Ты хорошо поработала, – пророкотал Белоус. – Люди пострадали, – первое воодушевление спало и оставило на губах металлический привкус, что ещё ощущался в воздухе над палубой. – Не стоит брать ответственность за то, что от тебя не зависело, – громадная ладонь опустилась на голову и своей тяжестью смахнула другую с души. – Спасибо, – короткое слово благодарности относилось не только к последним событиям, но и к дому, людям, которых удалось обрести на этом корабле. Я произнесла то, что давно звенело и трепетало в груди. Это ощущалось правильно. – На то и нужны родители, чтобы поддерживать своих непутевых детей, – пронзительно-желтый взгляд не пугал, хоть и сейчас казалось смотрел и видел в самую суть. – Ещё раз спасибо, – сглотнув ком в горле, я повернулась и коснулась своей рукой в ответ чужого пальца. *** Бой был выигран, но и о каком празднике и речи не шло. Должны были состояться переговоры с вице-адмиралом, ответственным за ближайшую базу. Очередная стычка. Разгром более десяти кораблей. Была ли эта та цена, которую могли замять представители закона? Могли – краткий ответ Харуты совсем не соответствовал его привычному образу. Слова комдива несколько поубавили тревогу, но ведущее звено, расставившее все точки по своим местам, принадлежало Татчу. Едва я моргнула глазом и из снедающей хандры меня выдернули за шкирку и посадили перед листом бумаги. – Ты должно быть прикалываешься? – уныние от моральных терзаний ни шло ни в какое сравнение перед терзаниями от бюрократии. – Мы же пираты! Какие нафиг отчеты?! – Какие-какие? Такие вот. Можешь убрать все эти литературные экивоки и четко и по делу расписать, когда, что и как делала. Выругавшись, я чуть не клюнула носом об столешницу от ласкового подзатыльника – матершину кок признавал исключительно за пределами камбуза (использование морских эвфемизмов в этих стенах не возбранялось). – У меня вопрос, даже несколько. – Валяй, – прогнав всех с кухни, Татч остался самостоятельно разбираться с уборкой и был, как ни странно, во вполне благодушном настроении. – Почему про то, что я должна написать отчет, говоришь мне ты? Почему мы этим занимаемся на камбузе? И какие ещё такие литературные экивоки? Сам мне вменяешь за вечную ругань. – Марко сейчас занят. Камбуз – вполне располагающее место. А что до слов, то ты-то, конечно, ругаешься и похлеще матросов, да иногда так скажешь, хоть в словарь лезь. Выкатив глаза, я несколько раз моргнула. – Проехали. Несмотря на ворчание, методичное выворачивание памяти на бумагу успокаивало и приводило мысли в порядок. Скинув пепел в любезно предоставленное блюдце, я потянулась. Отчет оставалось только переписать на чистый лист, что я решила не откладывать в долгий ящик. – Держи. – Мне этого добра не надо, можешь сразу своему командиру и отнести, всё равно поди ещё глаз не смыкал. – В смысле? – с каких это пор мне закрепили дивизию? – У него и спрашивай, – картинно помахав рукой, Татч с усердием принялся протирать столешницу. Намек понят. – Вот же кура общипанная! Вопреки назойливому желанию выяснить подробности прямо сейчас, я усмирила первый порыв и здраво рассудив, что дело терпит – отправилась спать. Нравится пернатому полуночничать – его право, а мой ненормированный график требовал в данный момент одеяла и подушки под головой. Ночь прошла тихо, что казалось странным на фоне всего произошедшего, но кошмаров не было. Утром едва не разминувшись с Фениксом, я всунула ему в руки отчет и трусливо сбежала в лазарет. Марго выглядела уставшей. Стиснув друг друга в объятиях, мы простояли так казалось целую вечность. Стоило перебраться в комнату и поставить чайник, как появились Тони и Рейра. Посиделки вышли короткими и несколько омраченными: в стычке с дозорными задело Чижа и Ника, который прикрывая юнгу, но тоже пострадал. Мальчишек стоило навестить. Уточнив у девочек каюту, я вошла без стука, предполагая, что возможно кто-то может ещё спать. Мои предположения не оправдались. Разумеется, стоило ожидать, что ребята, как только здоровье позволит, сразу устроят движ. Чего я не ожидала, так это того, что застану юнгу и поваренка в компании революционерки, играющих в карты на щелбаны.