Кто ты?

Алая заря осветила собой абсолютно каждый уголок этого некогда спешащего городка. Странно. Казалось, что ещё минуту назад стояла безумно пасмурная погода, небо, словно залитое металлом, нещадно давило на сознание, будто напоминая, что не всё так хорошо и отлично. Но теперь же, посмотрев на небо, можно было заметить только уходящий за горизонт солнечный диск. Солдат сидел на крыше одного из разваленных домов этого города. Здесь таких же тысячи, таких же порушенных, опустошенных, хранящих в себе отголоски жизни и былое тепло. Легкие жгло, что невозможно было отдышаться, слезились глаза, а кадет, не успевший отпраздновать выпуск, до сих пор не мог поверить, что остался в живых. Услышав недовольный смешок за своей спиной, он резко вскочил на ноги и посмотрел на человека, что стоял рядом. Взгляд наглый, серый, будто забравший в себя тот самый металлический цвет неба, смотрел на девушку, мысленно отмечая что-то, ставя галочку. Мужчина медленно приближался, словно тянул время, на его лице появилась мимолетная надменная ухмылка. Накрутив на ладонь прядь длинных кофейных волос, он резко дернул её к себе, отчего столь невезучая обладательница этой самой пряди, приземлилась на колени перед мужчиной. Тот в свою очередь наклонился и прошептал ей прямо в лицо: -Ты правда думала, что так легко сможешь выжить? Тебе просто повезло. Просто повезло…а ведь и правда, большинство таких же, точно таких же солдат погибли, отдавая своё сердце за человечество. А она? Осталась жива. И только благодаря ему.

1 Июня 847 года. По коридору особняка неслась прекрасная представительница слабого пола. Её каштановые, слегка доходившие до лопаток волосы переливались в полуденном солнце, что нещадно пекло песчаного цвета кожу. От природы и так большие карие глаза с каждой секундой раскрывались все шире и шире. Достигнув пункт назначения, девушка подняла свою тонкую кисть и вежливо постучала по дорогому дереву. Не услышав ответа, тяжело вздохнула и резко раскрыла дверь: - Госпожа, ну вы же обещали, что сможете сами проснуться в назначенное время, — девушка бросилась к кровати и сорвала одеяло. Разбросанные по подушке темные волосы больше напоминали гнездо. Глаза начали щуриться от резкого попадания солнца на лицо. Хрипло застонав, девушка, лежавшая все это время в кровати, заговорила: - Марта, прошу, ради мира внутри стен, ради короля, ради Бога, — она направила уставший взгляд на девушку-ураган, что ворвалась к ней в комнату, - Еще минут пять, договорились? - Госпожа, прошу, вставайте. Уже полдень, а ваши родители хотели видеть вас во время обеда, — обреченно проныла Марта. Осознав, что служанка ни в чем не виновата и решив, что лучше лишний раз не гневить отца, девушка аккуратно спустила босые ноги на пол и, оттолкнувшись от постели, встала. Уныло пройдя в ванную и закрыв за собой дверь, она столкнулась со своим отражением. Оглядев девушку своими зелеными как луг глазами, она выдала: - Ну что ж. Еще один день твоей жизни, Джун Тюрбан. Джун была довольно симпатичной барышней. Аристократическая худоба и бледность придавали ей некий шарм; зеленые глаза, похожие на два изумруда и довольно длинные волосы цвета крепкого кофе, что стал стоить теперь в разы дороже после падения стены Мария. Девушка никогда не жаловалась на судьбу, ведь у неё было всё. Графское звание семьи, собственная прислуга, свой милый дворик, усаженный аккуратными розами, да и жила она в Стохесе — в восточном городе стены Сина. Уже с раннего детства Джун была полностью посвящена самой себе. У родителей не было времени следить за собственной дочерью, ведь бизнес нынче важнее. Зато уже с 5 лет она могла спокойно читать, писать, считать и сочинять, а все благодаря учителям, которых нанимали ей родители. Да и няньки всегда были рядом с девушкой. Когда же Джун подросла, к ней приставили только одну служанку Марту и тем самым будто сказали: «Бери и больше не нервируй». Закончив с ванными процедурами и одевшись, юная Тюрбан отправилась в столовую, ведь подошло время обеда. Поздоровавшись с родителями и в поклоне пожелав им приятного аппетита, девушка наконец смогла присесть. Подцепив на вилку немного салата и незамедлительно отправив ту в рот, она почувствовала на себе взгляд. Подняв глаза, девушка заметила напряженного отца и словно жалеющую её мать. - Нам нужно серьезно поговорить… - начал старший Тюрбан, — Совсем скоро тебе исполнится шестнадцать, что означает твое замужество. - Замужество? — удивилась девушка, - За кого замуж то выходить? - Мистер Нилл…он хороший герцог, часто помогал нашей семье, — замялась мать. - Сколько ему лет? — лицо девушки потемнело, она осознавала, что брак по расчету не сделает её счастливой. - Наш ровесник. - Отец, прошу, не ломайте меня. Он же слишком стар, — девушка осмотрела его печальным взором. - Мы не можем отменить свадьбу, она очень выгодна для нашего бизнеса, — он начал давить на свою дочь тяжелым взглядом. - За что? Почему? Мама, скажи что-нибудь. Пожалуйста, не молчи. - Джун смотрела на миссис Тюрбан глазами, заволоченными слезами. - Посмотрите на эту бессовестную! Давит на собственную мать! Ты такая жалкая, — отец громко дышал, то сжимая то разжимая кулаки, — Как смеешь оспаривать наш выбор? На глазах девушки навернулись слезы. - Отец, прошу тебя, я не могу не по любви. Уж лучше смерть от демонов за стенами, чем это. Мне же только шестнадцать, как же моя юность и свобода? - Твои юность и свобода не смогут прокормить тебя. Мы и так слишком много потратили, неблагодарная ты сука. Возвращайся в свою комнату, прощайся с ней. Сразу же после шестнадцатилетия отправишься в особняк мужа, — слова родного отца не щадили, воздух содрогался в всхлипах девушки. Быстро сорвавшись с места, Джун покинула столовую и побежала в свою комнату, надеясь, что там её уж точно никто не достанет. Тюрбан правда не понимала, в чем она могла провиниться, ведь всегда старалась быть идеальной дочерью, причиной гордости, но сейчас…все осточертело. Она не хотела замуж, а зная своего отца, Джун понимала, что настроен он серьезно и отступать не намерен. Всё что касается бизнеса и денег всегда было важнее для него, чем семья. Мистер Тюрбан никогда не скрывал это, чуть ли не упоминая об этом на каждом званом ужине. Завалившись на кровать, девушка продолжала утопать в слезах. Спустя несколько минут кто-то аккуратно постучал в дверь и зашел. Она не знала наверняка, кто это мог быть. Кровать прогнулась под чужим весом и только тогда младшая Тюрбан оторвала лицо от подушки. Рядом с ней сидела Марта. - Не знаю, нужен ли тебе дружеский совет, но могу все же попытаться дать его тебе, — служанка печально посмотрела на девушку и слабо улыбнулась, - Я бы не советовала тебе рисковать, ведь зная твоего отца… - Я знаю своего отца, — нетерпеливо буркнула Джун, — Прости, продолжай. - Лучшим выбором было бы выйти замуж. Все же мистер Нилл богатый…да и говорят, что на лицо вроде не урод, — Марта вздохнула, — Но ты же все равно не послушаешь, верно? - Я не хочу лишаться свободы, которую так и не смогла ощутить. - Понимаю, — служанка печально вздохнула, — и все же я смогу тебе помочь. Джун скептическим взглядом окинула служанку. - Поведай, как хоть тебе это удастся. - Я все равно собиралась уходить из вашего поместья после твоего Дня Рождения…придется уйти раньше, но тебя я заберу с собой, — Марта с азартом посмотрела на девушку, — У меня есть для тебя кое-какие новости, но что делать с ними, ты должна решить сама. - Не тяни, иначе опоздаешь и я помашу тебе платочком из дома того скупердяя. - Ну, ну, дорогая моя. Слышала я, что сегодня группа из Легиона Разведки приедут в Митру по каким-то особо важным делам. А вот послезавтра они будут возвращаться обратно в Трост. - Боже, Марта, ты ж моя спасительница, — Джун начала обнимать девушку. - Ой, не благодари, потом как-нибудь вернешь должок, — девушка щелкнула по носу Тюрбан и, хихикнув, скорее ретировалась из комнаты, поскольку знала, что та ненавидит, когда трогают её нос. Джун задумалась, когда же она успела так сильно сдружиться с Мартой. Вроде еще в первый год, когда служанка смогла залечить душевные раны тринадцатилетней девочки, что потеряла последнюю надежду на жизнь. С тех самых пор они считались подругами, ведь разница в 4 года была незаметной. Либо Тюрбан была умна не по годам, либо Марта умела чувствовать людей. Уже давно обращение на «госпожа» казалось им настолько странным, что каждый раз вызывало ехидные смешки. После ухода Марты в комнате стало слишком тихо и одиноко, но Джун то уж точно знала, что скучать ей некогда и самое время придумать, как ей выбираться из этой щекочущей нервы ситуации. Младшая Тюрбан не была похожей на своих родителей, для неё деньги были пустым звуком. Для девушки важнее честь, самообладание, умение сдерживать эмоции и не раскрывать все свои карты. Когда она только начала общаться с Мартой, та ей поведала, что лучше уж ничего не показывать людям, чтобы они не сделали больнее. Вот только Джун не могла, она часто и слишком сильно привязывалась к людям и даже к маленьким не особенным вещам. Ведь что-то или кто-то не особенный для тебя сейчас, спустя время обязательно станет центром твоей вселенной. Джун в какой-то мере можно было назвать романтиком, она представляла сказочную и страстную любовь, часто плакала после прочтения очередного любовного романа, а еще мечтала, что однажды найдет того самого… Нет, она не была помешанной на теме любви, нет, это просто подростковое, это скоро пройдет. Дождавшись вечера, Тюрбан отправилась прогуляться по особняку. Действовала девушка очень продуманно, обычно по вечерам её родители уходят на очередные посиделки вместе с такими же влиятельными людьми, как они. Так что Джун могла спокойно перемещаться по всем коридорам и комнатам. Аккуратно посмотрев расписание смены постов охраны, девушка отправилась дальше. Не было сомнений, что родители приставят к ней еще больше слуг, чтобы те следили за будущей невестой, ведь мало ли что, а за товар им еще не заплатили. Девушка аккуратно пробралась в крыло, где находились комнаты прислуги и быстро найдя глазами нужную дверь, прошмыгнула в комнату. Марта сидела на полу и собирала свои вещи. - Завтра уходишь? — оперевшись об косяк спросила юная Тюрбан. - Ага, думаю так будет безопасней для нас двоих, — служанка развернулась к брюнетке и улыбнулась, — И все же ты была единственной причиной, по которой я здесь оставалась. - Почему? - Прости, но твои родители невыносимы. Да и ты моя подруга, так что, одну я бы тебя точно не оставила, — девушка продолжила собирать вещи. - Где собираешься остановиться? Марта задумалась. - Я хотела отправиться к Розе, вероятней всего в Каранес, у меня есть там знакомая, которая сможет приютить. - Тогда отлично, — Джун ярко улыбнулась и, распрощавшись со служанкой, вышла из комнаты. На самом деле, сердце Тюрбан безумно болело. Снова человек становится родным и снова он её покидает. Но все же они смогут встречаться, что уже радует. Вернувшись к себе, девушка, сделав все ванные процедуры, решила почитать перед сном. Джун прошла до полки с книгами и взяв первую попавшуюся, уселась на подоконник. Сегодняшняя ночь была волшебной. Небо, усыпанное миллиардами звезд и теплый ветер, что укутывал в свои объятия и уносил в пучину неги. Забыв про книгу, девушка замечталась. Она мечтала о свободе и ничего больше просить не смела. Представляла, как за её спиной вырастают крылья, как она летит по ночному полю, усеянному цветами. Как окунается в высокую траву и продолжает лежать в ней, чувствуя как колышутся стебельки от малейшего дуновения теплого июньского ветра. Собрав всю свою волю в кулак, Джун отрывается от окна и идет в кровать. Завтра её ждал сложный день. Нужно было досконально продумать план побега, узнать о группе разведчиков, что не часто можно встретить в этих краях. Нельзя было сказать, что юная Тюрбан восхищалась ими, но и не презирала. Считала их довольно храбрыми, но и не хотела состоять в рядах этих самоубийц. Всё же каждый человек сам выбирает свою судьбу. Разведчики были решительными и мужественными, ведь отдавали свои сердца и свои жизни во благо человечества, вот только не все городские понимали это и не желали выплачивать налоги для содержания этих безумцев. Тяжело вздохнув, девушка закрыла глаза и быстро заснула…