Я всегда ненавидел его
Ненавидел его с самого нашего детства. Он всегда падал, ломал что-то, а потом плакал, словно наступил конец света. Жутко бесило. Он всегда лез ко мне в кровать, когда была гроза, всегда боялся жуков. Меня постоянно просили наблюдать и следить за ним, хотя я такого же возраста. Жутко бесит, ненавижу. Он постоянно бесит меня своей идиотской лыбой. Постоянно улыбался и смеялся. Постоянно заставлял улыбаться меня. Сказать, что мне это не нравится? Нет, определённо нет, просто… Просто бесит. Он всегда вынуждал меня делать то, что я не делаю, когда просят другие. Всегда заставлял чувствовать то, чего не чувствую с другими. Из-за него на меня стали постоянно пялиться альфы, а омеги и раньше глазели. Но теперь, похоже, меня ещё и проклинают. Всё-таки, Наруто самая популярная и красивая омега. А таскается только со мной. Да, Боже, всё действительно выглядит так, словно мы пара. Но нет, никогда. Мы совсем разные. Пусть мы дружим с детства, пусть всегда были близки, но нам никогда не быть парой. Он слишком неправильный, слишком шумный, слишком глупый, слишком неосторожный, слишком неответственный. Он слишком не такой, как я, он слишком не подходит мне…Так я думал до 16 лет
Тогда мне исполнилось шестнадцать и на моём теле должна была появится какая-нибудь заметная метка, что есть на теле соулмейта. Честно говоря, я даже ни на что не надеялся. Возможно, это будет ромб на лбу, как у Харуно, возможно красные треугольники на щеках, как у Инузуки, да что угодно. Пусть даже шрам Какаши. Я ожидал чего угодно, но никак не трёх полосок по обеим щекам. Не то чтобы это был шок, но я был очень удивлён. Очень удивлён, потому что никак не ожидал увидеть «усики» Наруто. Это полный бред. Почему судьба решила именно так? Может просто совпадение, и не только у Наруто есть такие полоски? Хотя нет, это определённо Наруто. Почему именно он? Мы же не по одной категории не подходим друг другу. Я ответственный, очень умный, сильный и талантливый альфа, а он простушка омега, глупенький, неуклюжий, такой же как и другие. Ничего примечательного. Да и к тому же…Я всегда ненавидел его
Сейчас мне 17, я всё ещё ненавижу Наруто. Ненавижу его дурацкую улыбку, ненавижу его манеру речи, меня бесят его непослушные волосы и постоянные шуточки, кстати, вообще не смешные. Ненавижу его заражающий смех, который заставляет улыбаться и пускает ряды мурашек по коже. Ненавижу его глупые неосторожности. До сих пор он постоянно что-то роняет или чего-то не замечает. Я ненавижу всего его. Но… Всё таки кое-что изменилось. Его глаза… Я полюбил его глаза… А может, я и раньше любил их, просто не замечал. Эти глаза, будто бесконечные слои атмосферы. Будто чистое голубое небо, без единого облачка. Небо, посмотрев на которое увидишь солнце. Солнце, которое сразу же жарит, чуть ли не выжигая глазницы. Неизмеримая высота… Бескрайнее небо, заставляющее поднимать руки, расправлять крылья и лететь. Лететь очень высоко, выше и выше, в направлении холодного ветра, морозящего до дрожи, но получая огромную дозу адреналина, мгновенно согревающее тело. Невероятно, настолько захватывающе, что невозможно остановиться. И ты летишь всё выше и выше, всё ближе и ближе к солнцу, к теплу. Но твои крылья ненастоящие. Они фальшивые, восковые. А ты и забыл про свою фальшь, доверившись, летишь всё ближе к солнцу. А крылья тают. Тают медленно, но в итоге пропадают полностью, «раздевая» тебя и выставляя все твои грехи небу. Небу и Господу Богу, который вряд-ли простит тебя за такую испорченную, грязную душонку, непонятно для чего посланную на Землю. Ты слишком грязный для чистоты воздуха, у тебя слишком много грехов, чтобы быть на небе. И крылья тают. Тают, и ты падаешь. Очень быстро падаешь. Тебе не страшно, нет, совсем нет. Ты не боишься разбиться, не боишься смерти. Тебе противно от самого себя, от своего тела, от своей души и поступков. Теперь ты ненавидишь сам себя, за свои грехи. Грехи, которые никогда не исчезнут. Грехи, которые никогда не искупишь. Но ты не разбиваешься. Его глаза дают тебе шанс на спасение, предоставляя в твоё распоряжение целый океан. Огромный, глубокий, спокойный океан. Неизмеримые запасы воды, бескрайние просторы опасности. И ты можешь плыть, можешь спасаться, можешь, но не хочешь. Просто тонешь, опускаясь медленно на дно, даже не захлёбываясь. Ты доверяешь воде, доверяешься всей опасности в ней. Сейчас тебя запросто может сожрать акула, кит, да кто угодно. Могут сожрать, но не сделают этого. Потому что такое чистое животное, живущее в чистом океане, никогда не прикоснётся к тебе, к твоей грязной душонке. Поэтому просто утони. Утони в этом тёмно-синем цвете, вспоминая, как радостно и беззаботно летал. Летал, даже не подозревая, что твои крылья сейчас растают.Я всегда ненавидел его
Так я думал. Но сейчас я наблюдаю, как его тело извивается, как дрожит. Наблюдаю, как он сжимает белую простынь и двигает бёдрами. Слушаю его бархатный голос, будто у ребёнка. Слушаю стоны, крики и просьбы «Ещё» с его алых, мягких и, теперь уже, искусанных губ. Вижу всего его целиком и полностью. Настолько, насколько не видит никто другой, и никогда не увидит. Сейчас ты даёшь ему часть своих грехов, пачкая чистоту. Будто снимая ангелу нимб, будто оставляя чёрное пятно на белоснежной простыне или скатерти. Ты даёшь, а он забирает. Забирает твой грех, но нимб тебе не отдаёт, не заслужил. Он просто выкидывает его, не оставляя никому. Он кричит, стонет, умоляет большего, кусает губы до крови, зажимает белое полотно, расставляет ноги шире и шире, двигает бёдрами навстречу. А тебе нравится это, и ты делаешь ещё больше, ещё сильнее, заставляя стонать громче, заставляя кричать что-то наподобие «Да! Вот так, даа! ~». Заставляя выкрикивать своё имя. Заставляя его выгибать спину до хруста костей. Но ему нравится. Так же, как и тебе. Ты кусаешь его, оставляешь засосы, до боли сжимаешь бёдра и так сильно, что потом останутся синяки. Ты бьёшь его по заднице, что вряд ли он потом сможет сидеть. И трахаешь его. Сильно, больно, быстро, облизывая соски, оставляя свои метки на шее, без остановки любуясь лицом, мимика которого выражает огромное удовольствие.Я всегда ненавидел его
Ненавижу и сейчас, когда из-за него тело горит и обжигает кожу, словно в судорожной лихорадке. Из-за него органы внутри скручиваются до минимального размера, превращая тебя в бесформенную лужицу. Из-за него я теряю контроль над собой, что сдерживал чуть-ли не всю жизнь. Его кожа такая загорелая, что не естественно для омеги. Хотя, моя белоснежная тоже не далеко уходит. Его длинные, изящные пальцы, нежные руки, мягкие локти. Даже невероятно, что он, не используя никаких кремов или что-то вроде этого, может обладать такой бархатной кожей. Очень отличается от меня. Хотя, я альфа, что мне с этого.Я всегда ненавидел его
И ненавижу сейчас, когда после крышесносного секса он развалился и пытается отдышаться на моей кровати. Он дышит громко, вдыхая много кислорода, полностью заполняя им лёгкие. Ненавижу его неаккуратность, когда он падает на кровать как попало, задом вверх и лицом в подушку. А ещё когда он выбрасывает одеяло на пол, а иногда и на прикроватную тумбу. Так, однажды, он разбил мой электронный будильник, который достался мне в наследство от глупого старшего брата. Но я безумно обожаю, когда он сорванным, хриплым, от предыдущих стонов и криков голосом, говорит: «Я люблю тебя, Саске…» А я рефлекторно отвечаю: «Я тоже тебя люблю, мой малыш.»Я всегда ненавидел его
Но действительно ли его? Нет, скорее всего.я ненавидел свою любовь к нему