Другие дороги

      Облачная башня оказалась не такой, какой мы ее запомнили во время «царствования» Трикс. Несмотря на то, что над замком нависли сизые туманные облака, внутри все было освещено яркими лампами, а температуру поддерживали волшебные пластины, излучающие энергию Планеты вулканов. Конечно, интерьер замка больше напоминал склеп, но с этим пришлось смириться, потому что попытки Стеллы хоть немного украсить школьные стены пресекались магией этого места. Слава великим волшебникам, хотя бы комнату было разрешено украсить на свой вкус.       Наше первое занятие по "Зельелогии" — я сознательно опустила приветственное слово Гриффин, потому что сначала эта женщина запугала всех фей, а конец я не и вовсе не запомнила, ведь уснула от ее нудного голоса — проходило в одном классе с другими ведьмами со второго курса.       Мы с Музой сразу сели вместе, а Стеллу директриса Гриффин попросила остаться с одной из своих учениц, чтобы принцесса Солярии много не болтала на занятии. Держу пари, Гризельда написала досье на каждую фею перед тем, как отправить нас по другим школам.       Одарив всех своим директорским строгим взглядом, Гриффин удалилась из класса, эпично растворившись в воздухе и оставив за собой облако зелёного дыма. Феи мгновенно закашляли, на что ведьмы отреагировали смехом и аплодисментами своей обожаемой директрисе. Я закатила глаза, предчувствуя, что нас ждёт в ближайшие две недели.       Учебный кабинет был довольно просторным, но совсем не имел окон. Одна из его стен тянулась стеллажами со стеклянными дверцами, где пестрило множество бутыльков с цветной жидкостью, баночек, коробочек. На другой стене, над профессором, висело несколько портретов бородатых старичков и морщинистых ведьм, а позади парт стояли полки с посудой.       — Всем доброе утро, — из-за стола встала высокая худощавая женщина, все это время сидевшая за спиной директора и не промолвившая ни слова, пока говорила та. — Я профессор Заратустра, и я буду преподавать вам Зельелогию.       Выждав паузу, пока феи перешептывались, обсуждая внешний вид и низкий голос профессора, Заратустра безучастным взглядом прошлась по головам своих новых учениц. По щелчку ее тонких пальцев на преподавательском столе появился котелок: его пузатое тельце отдавало золотом, а рядом материализовался такого же отлива половник.       — Перед тем, как начать практическую часть, должна вас предупредить, что… — начала Заратустра про технику безопасности. — Что пользоваться нужно только половником, чтобы мешать жидкость в котле. Не стоит совать туда пальцы, нависать над котлом слишком низко. Легкими движениями руки призываем к себе запах, а не засовываем свой нос, куда не следует.       Между ведьмами началось бурное обсуждение прошлых занятий по этому предмету, где любопытные студентки нарушали правила и то мгновенно теряли волосы на голове, то их пальцы покрывались волдырями, то еще что-то. Меня это повеселило, и я даже обернулась к ведьмам, сидящим позади, чтобы рассказать пару случаев из Алфеи. Однако многих фей то, что так забавило других учениц, привело в ужас или заставило испытать отвращение.       — Я, конечно, повторю это еще раз десять, так что можете болтать дальше, — балаган в классе был прерван профессором. Она зыркнула на его зачинщиц, учениц Облачной башни, своими вороньими глазами. — Но я не буду тратить свои запасы ценных зелий, чтобы снять с вас последствия вашей глупости.       После того, как на столе Заратустры появилось все необходимое, и на наших столах выстроились принадлежности. Котелки были объемом чуть меньше преподавательского и кое где со сколами, но внутри и снаружи блестели полиролью. Небольшую деревянную подставку заполнили баночки и мешочки, а также две пустые склянки и мраморная ступка. Последними, громко звякнув, во все котелки из воздуха свалились половники.       — Сегодня приготовим особый напиток, которому не учат на занятиях в Алфее. Он вызывает безумие, одержимость, но это не мешает ему быть самым популярными среди юных девушек всех магических измерений, — достав из кармана небольшой пузырек с фиолетово-серебристой жидкостью, сказала профессор. — Конечно же, я говорю про «Амортенцию».       Ведьмы засвистели, захлопали, заколотили по партам — эта новость привела их в восторг. Но, на самом деле, феям тоже пришлась это по вкусу, однако они вели себя более сдержанно и лишь сдавленно хихикали. Мне показалось, что и Муза подумала в этот момент о Ривене. Я и сама бы подмешала ему в чай «Амертенцию», дабы этот парень перестал вести себя как идиот и наконец сделал первый шаг к примирению с Музой.       — Древнеэльфийский язык переводит «Амортенцию» как «держащая любовь» или «связывающая любовь». Кстати, именно эльфы придумали это зелье, — продолжила Заратустра, вновь усмирив ведьм одним лишь взглядом. Это смешило меня, а ведьмы не могли без балагана на занятиях. — Но действие зелья нельзя назвать настоящей любовью. Люди становятся одержимыми и готовы сделать все, что угодно, даже пойти на убийство якобы во имя любви.       Стелла, хихикнув, вслух стала мечтать о том, что наконец-то сможет найти себе достойно мужа из знатного королевского рода. А с «Амортенцией» он и наряды дорогие покупать будет, и украшения, и все, что ее душе будет угодно. Она пропустила мимо ушей все самое «неважное».       — Не стоит недооценивать действие зелья, Стелла, — Заратустра открыла пузырек с жидкостью и, прикрыв глаза, сделала вдох. — Если не хочешь испортить жизнь и себе, и бедному пареньку…       После всех наставлений мы наконец приступили к приготовлению зелья. Не все его ингредиенты выглядели привлекательно и пахли приятно. С Музой мы варили «Амортенцию» в паре и нам обоим хотелось добавить ингредиенты «на глазок», за что мы жестко поплатились. Наше варево разлетелось бы по всему классу, если бы не вовремя появившаяся рядом Заратустра. Мы ожидали от профессора гневную тираду, но она лишь напомнила нам про технику безопасности и пододвинула ближе весы, все это время стоявшие на краю нашей парты.       По заданному рецепту я добавляла ингредиенты в котелок, а Муза медленно и непрерывно водила половником по часовой стрелке. Зелье то и дело меняло свой цвет. Его верхний слой то поднимался прозрачными пузырьками, то покрывался ковром пушистой пены, то превращался в зеркальную пленку. Последними закинув два ломтика сушёного яблока, я поймала на себе взгляд профессора Заратустры, которая пристально следила за нашими действиями. Муза вынула половник и положила его на полотенце. Зелье стало прозрачным, а дымок с поверхности тонкой струйкой потянулся к потолку.       — Фух, — отряхнув пальцы, выдохнула я. — Это оказалось сложнее, чем я думала.       — Я так не была напряжена даже на контрольной у Палладиума, — поддержала мое состояние Муза, стерев влагу с ладоней о джинсы. — Но у нас получилось. Посмотри, зелье выглядит так, как описано в рецепте.       Оценив работу каждого, Заратустра склонилась над своим котелком. Она, подчерпнув немного жидкости, вылила ее в бутылек и поднесла к носу, демонстрируя феям, как правильно нужно слушать запах.       Я не была исключением, кому захотелось повторить действия профессора. Приманив к себе дымку из котелка, я прикрыла глаза, наслаждаясь ударившим в нос запахом бьющих о берег волн, дымом костра и маминым миндальным печеньем.       — Это чудесно, — себе под нос пробормотала Муза. Она смахнула слезы с глаз и, совершенно игнорируя правила безопасности, припала носом к горлышку. — Оно пахнет мамиными духами.       — Пахнет новыми кожаными сапожками! — восторженно заявила Стелла. — С золотым ремешком. И новой сумочкой!       Заратустра медленно шагала между рядами, цепляясь взглядом за учениц. Каждая волшебница в этом классе слышала свой, отличный от других запах, будто у каждой на столе было свое, особенное зелье. Лишь некоторые ведьмы, очевидно понимающие, в чем дело, с легким раздражением надменно смотрели поверх наших голов.       — «Амортенция» пахнет тем, что вызывает у вас самые яркие эмоции, — наконец дала объяснения профессор, оставив желающих показать свои знания ведьм без такой возможности. — Именно поэтому вы слышите абсолютно разное.       Мельком глянув на Музу, вытирающую слезы с уголков глаз, я испытала странные чувства. Подруга потеряла маму в раннем детстве, и такое незначительное, но важное напоминание о ней вызвало у нее светлые чувства. Муза настолько любила свою маму, что запомнила только самое светлое, самое счастливое.       — Вы можете оставить его себе, — голос Заратустры прозвучал у моего уха, — но знайте, что оно не закончено и не сработает, потому что не хватает еще одного, самого важного ингредиента.       Собрав возмущенные и разочарованные возгласы учениц, Заратустра с довольным видом очистила ученические столы. Она отошла на подиум и, победно улыбнувшись, громко объявила об окончании занятия.       Профессор наверняка умолчала о последнем ингредиенте ради нашей безопасности, ведь «Амортенция» отнюдь не безобидная, в особенности, если использовать ее ради корысти.       К ужину я почувствовала себя уставшей. В общем зале окна тянулись практически с пола, врезались в потолок и были украшены витражами, но солнце так и не появилось в стенах Облачной башни в этот день, и рисунки не заиграли.       Покинуть Облачную башню можно было только через пару дней, и то на несколько часов. А так хотелось скорее вернуться в родную комнату, полежать в саду под теплым солнцем и не видеть ползающих в углах с паутиной и облупившейся краской жуков.       Ковыряясь в тарелке с нутовым пюре, я не поднимала слипающихся глаз. Здесь все было по-другому, и это стало для меня настоящим стрессом. Занятия хоть и не вгоняли в состояние уныния и безысходности, но уже появившаяся гора домашней работы совсем не радовала. Требований было больше, задания сложнее. Все потому, что фея использует позитивную энергию, а, как оказалось, обратиться к силам тьмы не так-то просто. У меня не получилось элементарное заклинание, и это меня удручало.       Муза, сидевшая рядом, все время тараторила. Ее так впечатлили занятия вредной магией, что девушка впервые с начала учебного года наведалась в библиотеку и взяла все книги, которые были в списке рекомендаций. Я ее не слушала, так как с трудом удерживала себя от желания шмякнуться лицом в кашу, и подпирала тяжелую голову кулаком.       Стеллы с нами не было. Когда закончилось последнее занятие, она растворилась в толпе вместе с ведьмой, с которой сидела за партой. Мы не смогли найти подругу ни в комнате, ни в библиотеке, а больше мы никуда не хотели соваться, чтобы не наткнуться ненароком на ведьм или, что еще хуже, на призраков замка.       Ходили слухи, что Облачную башню охраняют не только монстры из глубин, с которыми Винкс удалось повстречаться однажды. Существовало множество легенд, и одна из них гласила, что призраками школы стали ученицы, пожертвовавшие собой во времена битвы с древним злом. Они навсегда были заточены в стенах замка Облачной башни и, как ее стражи, и терпят любят чужаков.       Сделав пару глотков морса из диких ягод, сытая я встала из-за стола. Было невмоготу сдерживать усталость и хотелось уже скорее вернуться в кровать. Муза так была увлечена книгой, что и не заметила вовсе, как я ушла, хоть и звала ее с собой.       У меня совершенно не было сил, я еле передвигала ноги. Казалось, что энергетика этого места давила, отчего прибавлялась тяжесть во всем теле.       Виляя по бесконечным и чертовски похожим друг на друга коридорам, я не смогла найти ни своей комнаты, ни даже арки в жилую башню. И, когда где-то за спиной послышалось цоканье каблуков, я пошла на звук, намереваясь спросить дорогу. Ночевка в холодном коридоре не входила в мои планы, я даже была готова выслушать добрую порцию колкостей, лишь бы мне указали, куда идти.       Тень, рожденная светом от ламп, тянулась ко мне. Ее обладательница была все ближе, а стук каблуков громче. Но когда я уже открыла рот, чтобы обратиться к ведьме, ведь в эти коридоры едва ли зайдут феи, столкнулась вовсе не с тем, кого увидеть ожидала.       — Так, так, так, — с той же порцией удивления, что и свалилась на меня, медленно произнесла Сторми, вскинув брови. Я невольно вытянулась по струнке, чувствуя напряжение в плечах.       Ведьма изменилась с нашей прошлой встречи. Казалось, что черты ее лица стали еще грубее, а в лиловых глазах поселилась нечеловеческая злоба. Пребывание в Крепости света не только не исправило Сторми, а только усилило ее ненависть. На руке у Сторми светился холодным блеском металлический браслет с крупным драгоценным камнем. Его темная энергия вызвала у меня мурашки, отчего я отшатнулась, чувствуя, как магия тянет ко мне свои лапы.       Сторми стояла, держа руки в боки и сверля меня взглядом. Едва ли ей не запомнилась наша последняя встреча, ведь после нее ведьма больше не смогла подняться и оправилась после удара только в Крепости света.       — Какая приятная встреча, — после долгой паузы произнесла приторно сладко ведьма.       — Такая приятная, что мне хочется видеть тебя летящей с этой башни головой вниз, — ответила я, с вызовом смотря ей в глаза. Усталость как рукой сняло, и я была полна решимости. Несмотря на то, что я тоже не забыла, как нам обоим досталось в битве за Магикс. Но Сторми я не боялась. — Убирайся отсюда, ты тут больше не учишься!       — А мне и не хочется, — рассмеялась ведьма, будто невольно взмахнув рукой, чтобы я получше разглядела ее новые украшения. — Во мне столько тьмы, что даже старуха Гриффин может позавидовать.       — Если ты пришла похвастаться этим, могла бы сразу заявиться в директорский кабинет, — фыркнула я, не спуская с нее глаз, следя за каждым жестом, готовая в любой момент встать в позу.       — У меня будет шанс сделать это перед всем волшебным изменением, — гадко рассмеялась ведьма в своей манере. Удивительным было то, что наш разговор все еще не перерос в драку. И стоило мне об этом подумать, Сторми произнесла мои мысли вслух. — Но раз я встретила тебя, то позволю тебе оценить всю мощь.       Ноги ее оторвались от пола, а в ладони завертелся шустрый песочный ураган. Я тоже обернулась в фею. Но ведьма не спешила атаковать, хоть и была взъерошена и заряжала воздух вокруг нас. Я чувствовала магию Сторми каждой своей клеткой, ведь волшебство щипало мне кожу, а ее юркие струйки подбирались к бьющемуся сердцу. Мы и были теми противоположностями, которые притягивались и могли уничтожить друг друга так же равноценно.       Сторми была хитра, проникая мне под кожу и атакую не напрямую. Собравшись с силами, я выплеснула всю чернь из себя. Она кристаллами прозрачной воды разлетелась в стороны и просочилась в щели каменных стен.       — Ты знаешь, как мы действуем друг на друга, Сторми, — собрав в кулаках силу приливной воды, которая пробиралась сквозь мои пальцы лунным светом, я была на чеку и следила за каждым движением ведьмы.       — В этот раз тебе не победить! — злобно вскрикнула она и разразилась сверкающими молниями.       Они миновали меня, не причинив вреда. Я швырнула в ведьму бледно-лунными искрами, но Сторми поглотила их взмахом руки. Мне пришлось повторять это снова и снова, но эта гадкая девчонка ловко отражала мои атаки.       Мерзкая улыбка на губах Сторми только раззадоривала меня. Магия меж моих ладоней зажурчала снова, но на этот раз прилетела ведьме точно в грудь и прижала к стене.       — Ты за это заплатишь, — тряхнув головой и всполошив свои кудри, процедила Сторми. Она сплюнула на пол, выражая крайнюю степень своего отвращения ко мне. — Маленькая. Глупая. Фейка.       Окутав силками, Сторми со всей силы швырнула меня в окно. Разбив плечом стекло и разорвав осколками кожу, я камнем полетела вниз. Но мои хрустальные крылья быстро пришли в себя, и я, словно поплавок, взмыла вверх. Сторми тоже выбралась наружу и сгущала облака над школой. Заморосило.       — Тебе не победить! — завопила я, метаясь из стороны в сторону и увиливая от то и дело тянущихся ко мне электрических лап. Туман вокруг меня стал сгущаться и искриться. — Нет ничего сильнее позитивной магии! А ты не знаешь не понаслышке, что это такое.       — Да что ты говоришь, — засмеялась Сторми, и вспышки по обе стороны от меня начали усиливаться.       Взлетая все выше и выше, я то и дело выбиралась из грозового капкана Сторми. Ведьма заметно стала сильнее, не врала мне и не пыталась запугать словами, когда говорила про это.       — Лорд Даркар дал нам новую силу! — вслед за мной набирая высоту, кричала ведьма. — Я намного сильнее тебя. Убегать бесполезно!       — Но это не значит, что ты неуязвима, Сторми, — порцией серебристой магии ответила я. Это затормозило ведьму, и, пока та пыталась выбраться из водяного кокона и тряслась в конвульсиях от собственной магии, я поднялась на ближайшую башню. — До свидания, красотка.       Башня тянулась высоко в небо. Она разрезала седые облака и открывала вид на необъятное звездное полотно: а я думала, что Облачная башня никогда не видит звезд. И несмотря на то, что мне уже приходилось бывать в этом месте в прошлом году, вряд ли я думала о чем-то, кроме надвигающейся армии тьмы. Я посмотрела вниз и чуть не свалилась от головокружения, потому что молочная пена тумана совсем не пропускала видимость. Посреди площадки стоял большой телескоп.       Воздух снова затрещал, а где-то недалеко послышались громкие ругательства ведьмы. Я стала судорожно соображать и бередить свое сознание, пытаясь найти хоть что-то, что поможет мне одолеть Сторми. Ничего не приходило на ум, кроме элементарной погодной магии: я не буду использовать свое водное волшебство, а дары природы ведьма никак не сможет обратить против меня.       Встав подальше от края, я волшебством подняла туман и притянула его к себе, ведь ничего бы не сработало под безоблачным небом. Выстукивая каблуками ритм заклинания, призывающего дождь, стала произносить слова на древнем фейском языке. Снова и снова заклинание слетало с моих губ.       Сторми ударила меня в спину. Я свалилась на каменный пол и снова заработала ссадины, но вовремя встала и уберегла себя от падения прямиком с башни. Делать было нечего, пришлось начать по новой: нельзя была атаковать ведьму напрямую, ведь только Дракон знал, чем была эта встреча могла закончиться.       Призывая к себе природную магию, я отгораживала себя от гадкой ведьмы и ее попыток покалечить меня. Повторяя заклинание вновь и вновь, призывала к себе энергию, что потоком полилась мне в руки. Волшебство засияло во мне. Я ощутила себя настолько сильной и наполненной, что не смогла обуздать энергию и, не удержав поток, направила его в Сторми.       Ведьма явно не ожидала такого, ведь все время расслабленно наблюдала за моими движениями. Не ждала от меня чего-то сверхъестественного, но недооценила мои способности.       Сильный ливень окатил Сторми с ног до головы, отчего ее кудри повисли на плечах сосульками. Ведьму сковал дикий холод, отчего зубы застучали, и она обняла себя за плечи. К ногам подступила серая волна, она облизывала камень и ползла по тонким ногам Сторми прямиком к ее сердцу.       За моей спиной хлопнул люк. Оттуда, паря в бледно-желтом облаке, появилась Гриффин. Ее змеиные глаза сверкнули, приметив бывшую ученицу, а губы растянулись в недовольном жесте.       — Ты еще поплатишься! — гаркнула Сторми, облив меня еще парочкой гнилых фраз, но она больше не могла причинить мне вреда.       Ведьма стала дергаться, пиная водных змей и мотая головой. Не сдавалась, но и ничего против поделать не могла, ведь ее волшебство было не могло превалировать над природным волшебством. Гриффин, недолго думая, метнула в ее своей магией, но Сторми и след простыл. Она снова трусливо сбежала с поля боя, переместившись.       — Ты очень смелая, — вдруг обратилась ко мне директриса, наблюдая за тем, как рассеивается туман и стекает по стенам башни прочь. — Смогла одолеть магию темного Глумикса. Очень сообразительно.       — Темного Глумикса? — переспросила я, ежась от холодного ветра вне фейского обличия. — О чем вы говорите?       — Трикс прильнули к тому, кто похитил Пикси, — все еще смотря куда-то вдаль, ответила Гриффин. Она стала хрустеть тонкими длинными пальцами. — Он и дал ведьмам новые силы, — женщина согнула руку в локте и указала пальцем на предплечье. По этому жесту я узнала новое украшение Сторми.       — Сторми стала сильнее. Заметно сильнее, — мрачно произнесла я. Мне не хотелось осматривать свою спину, но что-то подсказывало, что на ней не осталось живого места. Кожу саднило, а кровь, оставшаяся на пальцах, растеклась под росой мороси. — Но в прошлом году мы одолели их. И в этом надерем им задницы.       Губы Гриффин тронула улыбка. Наверняка ей было по душе слышать привычную для ее учениц речь, а вот Гризельда уже бы отправила меня перебирать бесконечные тома в библиотеке за нарушение этикета. Директриса Облачной башни поправила прическу, растрепанную сильным ветром, и подошла к телескопу. Она дернула за какой-то рычаг и направила трубу в небо.       — Если эти девчонки еще раз заявятся в мою школу, я не оставлю от них и пустого места, — более обыденным тоном сказала Гриффин, будто поведала мне про свою кошку. Она прильнула к глазку. — Любишь смотреть на звезды?       — Да, профессор, — закивала я. Гриффин как никогда располагала к себе. Она жестом подозвала меня и передала телескоп.       Директриса показывала мне созвездия, сопровождая каждое неповторимой историей. Я как будто вернулась назад, на покрытый свежей зеленью холм, с которого открывался завораживающий вид на школы и город. Гриффин была добра со мной, ее голос потерял прежнюю иронию и нотки насмешки.       Феи и ведьмы могут мирно существовать исключительно при взаимной мудрости.       От прикосновения к спине холодной ладони я вздрогнула, но вскоре боль стихла, и раны перестали меня беспокоить.       На очередном рассказе мои собственные мысли увлекли меня за собой. Накинутый на мои озябшие плечи плащ согревал, и я перестала отвлекаться на морозный ветер. Меня одолело прошлое, которое никак не хотело отпускать мое сердце.       — Дай угадаю, никак не можешь решить загадку своего происхождения? — Гриффин оторвалась от разглядывания звезд, а на мой немой вопрос ответила сразу же. — Ты слишком громко думаешь, а некоторые ведьмы обладают телепатией, — директриса снова подозвала меня к телескопу и, настроив его, пригласила заглянуть. — Взгляни-ка на это.       Планета выделялась среди окруживших ее небесных тел. От нее исходили яркие языки голубого свечения, а вокруг таяло кольцо тумана.       — Фарагонда дает миллионы обещаний родителям своих фей. Как и твоей матери на ее письмо с просьбой не содействовать в поиске родного отца, — Гриффин стояла рядом со мной, регулируя кольца телескопа, чтобы я могла поближе разглядеть планету. — Но я ничего никому не обещала. На твои вопросы ответит планета Андрос.