Закон

      Ваймс злился. Не то что бы это было для него необычно, но в этот раз у него была причина. Впрочем, у Ваймса всегда была причина злиться. В этот раз приказ Витанари.       – Один мой хороший друг, - сказал патриций, не отрываясь от бумаг, – просил у меня помощи. Я не вдавался в подробности, но там что-то связанное с законами и правом судить.       Ваймс молчал. Ваймс ждал. Ваймс учуял запах дешевого портвейна, который мог себе позволить даже Шнобби. В кабинете Хэвлока этот запах казался настолько же неуместным, как вампир, продающий чеснок. Впрочем, Ваймс знал такого вампира, да и патриций явно контролировал ситуацию, поэтому Сэм решил просто продолжить слушать.       – Тебя отвезут к месту встречи ближе к ночи, - продолжил Хэвлок, точно угадав момент, когда Ваймс готов был слушать. – Я знаю, что тебя это не пугает, но все же решил предупредить.       Ваймс не ответил, лишь отдал честь и вышел из кабинета. Постояв немного спиной к двери, Ваймс направился к выходу из дворца.              В это время патриций, опять же, не отрываясь от бумаг, произнес:       – Не знаю, чем ты ему так насолил, но к утру все решиться. Но имя у тебя все же не обычное для наших мест. Хома?       Никто ему не ответил. Ветинари и не ждал ответа. Он работал.              Ваймс же ехал в закрытой карете и злился. Он не видел, куда его везут и даже не знал кто. Но Ваймс не волновался. Ваймс злился. Призываемая тьма внутри него опять пошевелилась, но пока закон не нарушался, Ваймс не волновался.       Карета резко остановилась. Ваймс только успел выйти, как карета уехала. Слишком быстро. Как будто кучер был напуган. Но Ваймс лишь пожал плечами. Ваймса было сложно напугать, да и он был слишком зол для страха. Призываемая тьма вновь зашевелилась в душе.       Ваймс стоял у какого-то храма, заброшенного и старого, но боги мало его волновали, поэтому он просто вошел внутрь. В этом старом храме было довольно пусто. Повсюду валялись деревянные остатки мебели, так же там был гроб и неподалеку на полу был начертан круг. В кругу валялась оплавленная свеча, гроб был пуст. Было ощущение, что этот храм давно покинут, но Ваймс чувствовал, что это именно что ощущение. Призываемая тьма позволяла Ваймсу видеть в темноте и видеть не только настоящее. И Ваймс видел. Видел, что пару дней назад тут было много ног (или даже лап). В кругу был кто-то напуганный. Гроб тоже не был пустым. То есть он большую часть времени был пустым, но кто-то в нем как минимум спал. Кто-то не живой.       – Вампир? Только вампиров мне не хватало.       – Она не была вампиром. Ведьма, если тебе это о чем-то говорит.       Голос раздался от двери. Ваймс повернулся и увидел седого мужчину. На вид около 50 лет, но внутри него Призываемая тьма видела нечто похожее на нее, нечто темное, страшное, опасное, но не злое. Эта внутренняя сущность мешала Вамсу разглядеть человека. И хотя он раньше никогда не видел подобных нарядов (разве что на Шнобби), он знал, что это костюм сотника. Ваймс даже знал, что сотник – это не имя и не должность, а звание. И еще Ваймс чувствовал, что у него гораздо больше общего со стоящим перед ним человеком.       – Я не часто сталкивался с ведьмами, но знаю кто они такие, – сказал Сэм, доставая сигару.       – Она скорее играла. Она не была опасна, если ты так подумал, - ответил мужчина, грустно вздыхая.       – Самые обычные люди всегда опаснее. Ведьмы в принципе не так уж и опасны. Как и волшебники. Хотя, я стараюсь не иметь дела ни с кем из тех, кто использует волшебство. Я расследую преступления реального мира, а не тонких материй.       Мужчина молчал. Долго. И смотрел на Ваймса очень пристально. Ваймс знал такой взгляд. Взгляд говорящий «я пытаюсь рассмотреть тебя, прежде чем решить, убить тебя или посмеяться». А еще Ваймс чувствовал, что этот взгляд был не полным. Сложно было описать, но Ваймс знал, что этот мужчина мог смотреть так, что можно умереть.       – А кто твой друг? – Спросил Сэм, закуривая.       Мужчина недоуменно посмотрел на Ваймса, но Сэм чувствовал, что тьма внутри мужчины поняла, что говорят о ней.       – Та тьма, что внутри тебя… – Начал говорить Ваймс, как почувствовал, что мужчина стал представлять опасность.       – Я ничего не имею против внутренней тьмы, – усмехнулся Ваймс, – но это тоже свидетель. И свидетель явно более информированный, чем ты.       Мужчина не двигался. Лишь закрыл глаза. Но Ваймс знал, что это уже не тот, кто был раньше. Это тот, чью тьму чувствовал Ваймс.       – Ее убил один паренек. За то, что она, дурочка, его напугала и поиграла с ним. Но у него был шанс все исправить. Закончить порочный круг. Ему надо было всего лишь продержаться три ночи, раскаяться и все было бы как прежде. Или даже лучше. Но после второй ночи он не выдержал и проткнул сердце моей дочери колом, а сам смог сбежать. И теперь он у вас.       – Если ты хочешь, что бы мы его вернули, то мог бы прислать записку. Я тут тебе помочь не могу, я даже не знаю, о ком ты, черт возьми, говоришь.       – Хэвлок… Патриций, да? Он знает. Он сказал, что его стража сама разберется. Что ты, Сэмюель Ваймс с этим разберешься самым законным образом. Ему я верю. На него достаточно посмотреть, что бы понять, что он не врет. Но тебя я не знаю.       Мужчина (хотя Ваймс подумал, что эта тьма слишком велика и стара, что бы иметь пол) махнул кому-то рукой и из-за спины сотника вылезли чьи-то лапы, которые быстро подняли веки с глаз мужчины. И эти глаза уставились в глаза Ваймса.       Ваймс редко боялся. Не то что бы он был слишком туп для страха и он знал, что есть вещи, которые могут его убить. Но Ваймс был зол. Его отправили непонятно куда, без четкой цели и тут какая-то мистическая сволочь пытается убить его взглядом.       Но Ваймс не умирал. Призываемая тьма выплеснулась из него и затопила тьмой все вокруг. И посмотрела на мир глазами Ваймса.       – Вий, – произнесла Тьма голосом Ваймса.       – Тьма, – произнес Вий голосом сотника.       Вий продолжил смотреть на Ваймса. Вию не мешала тьма. И Вий направлял нечисть, которая ничего не видела, к Ваймсу. И Тьма в теле Ваймса была готова убивать. Сам Ваймс был слишком слаб, что бы что-то сделать. Вий открыл дорогу Тьме и Тьма забрала себе тело Ваймса. Но когда рука Ваймса, которой управляла Тьма, схватила первого чертенка за горло, Ваймс остановился. Тьма пыталась сжать пальцы, что бы если не раздавить горло, то хотя бы задушить, но Ваймс, который был слабее Тьмы, не давал этого сделать. А еще Тьма не могла удержать другую руку, которая потянулась к груди Ваймса. И эта рука схватила значок стражника. В этот же момент Ваймс забрал себе свое же тело. Он не обращал внимания на нечисть вокруг, которую аура самого Ваймса давила даже сильнее, чем сила Тьмы внутри него. Он вытянул значок вперед и сказал Вию:       – Я стражник. Если было совершенно преступление, я найду доказательства вины или невиновности и все виновные получат по заслугам.       Вий издал звук, который можно было принять за довольный хмык. И медленно закрыл глаза. В это же время нечисть начала выбегать из церкви. Кроме того чертенка, которого держал Ваймс.       – И одно преступление уже раскрыто. Нападение на стражника при исполнении. Или даже нападение на МОЮ светлость Герцога Анкского, хранителя доски и чертовски усталого человека. Так что он отправится со мной, – сказал Сэм, смотря на Вия.       Вий не ответил. Вий опять скрылся в глубине сотника. А сотнику был слишком уставшим, что бы задумываться об этом. К тому же, как Ваймс заметил, преступление уже раскрыто.