Хочу забрать тебя себе. Пойдешь?

maruv — drunk groove

      Чонгуку нравится.       Нравится, как от пота прилипает к телу просторная рубашка. Нравится ловить чужие взгляды, знать, что они готовы отдать все свои деньги на выпивку, чтобы обратить на себя внимание. Нравится это легкое опьянение после пары каких-то приторных коктейлей, которые, как думают многие его ухажеры, он любит.       Чонгуку нравится эта часть его жизни, где он может прийти в любой ночной клуб и танцевать до самого утра, пока оглушительные биты разрывают ушные перепонки. Нравится находиться среди пьяной толпы, двигаться в такт музыке, подпевая так громко, чтобы сорвать голос, ни капли об этом не жалея.        В помещении сегодня особенно душно из-за большого скопления людей, танцующих в самом центре, параллельно вливая в себя алкоголь и расплескивая в разные стороны. Наверное, все дело в пятнице, думает Чонгук, и откидывает волосы назад, зачесывая пряди пальцами, чтобы не лезли в глаза. Он неторопливо двигается под музыку, замечая на себе пристальный взгляд с дальнего угла. Мужчина сидит расслабленно, широко расставив ноги на кожаном диване и салютует ему бокалом, кажется, вина. Чонгук не может разглядеть с такого расстояния, но в ответ лишь улыбается игриво и отводит взгляд. Чувство предвкушения невесомо щекочет под ребрами. Кажется, Чонгук знает чем закончится ночь и мысль об этом ему чертовски нравится.       Диджей меняет трек за треком, заставляя зал гудеть, выкрикивая в микрофон знакомые слова песен. Здесь нет места повседневным проблемам и усталости. Единственное о чем ты можешь думать лишь "Ох, черт, сколько я уже выпил?", чувствуя как алкоголь течет по венам вместо крови и биты заползают под кожу.       Эту атмосферу не передать словами. Ее нужно прочувствовать. Люди сюда приходят повеселиться. Кто за танцами, кто за выпивкой, кто за сексом, кто за всем сразу. Но цель у всех одна — хорошо провести время.       Чонгук выбирается из толпы, плавно передвигаясь меж потными телами, к бару, чтобы взять себе выпить чего-нибудь покрепче. Пока он раздумывает над картой с огромным выбором алкоголя, не замечает, как за стойку садится еще один человек.       — Я угощаю, — мужчина, что все это время наблюдал как он танцует из дальнего угла зала, пододвигает к нему сет из шести шотов, наполненные оранжевой жидкостью и отворачивается в сторону танцпола, не дожидаясь даже ответной реакции. Длинные пальцы с красивыми кольцами стучат по деревянной поверхности в такт сменившейся песне, на запястье сверкают часы от Rolex модели Datejust Oyster Perpetual. Чонгук точно знает, потому что который месяц пускает на них слюни. Вероятно, по этой же причине, решает принять подобный жест и опрокидывает первый шот, сначала принюхавшись. Пахнет цитрусом. Он слизывает остатки с губ и вливает в себя сразу второй. Вкусно.       — Я рад, что тебе нравится — низкий голос звучит очень близко, посылая мурашки по всему телу. Губы растягиваются в широкой улыбке, от которой мужчина кажется намного моложе. Черные как смоль пряди падают на лоб, когда он по-ребячески склоняет голову к плечу, опираясь локтем о барную стойку. Белая рубашка расстегнута на несколько верхних пуговиц, оголяя ключицы, пиджак серого костюма выглядит немного помятым, но все равно сидит на нем идеально. — Я Тэхен.       Чонгук смотрит на него неотрывно пару секунд, раздумывая над дальнейшими действиями, прежде чем отправить в рот третий шот. Он по-детски морщит нос, встряхивает головой и опирается рукой о подбородок, продолжая бесстыдно разглядывать мужчину перед собой. Тот на вид кажется не моложе тридцати лет, красивая улыбка, крупноватые для азиата глаза и прямой нос с очаровательной родинкой на кончике. Почему-то ее наличие заставляет Чонгука весело захихикать, и он даже тянется вперед, чтобы рассмотреть ближе, хочет ткнуть пальцем, но вовремя себя одергивает, чувствуя как стремительно вспыхивает жаром лицо. То ли от духоты, то ли от алкоголя.       — Не хочешь назвать мне свое имя, прелесть? — мужчина кладет ладонь ему на бедро, невесомо поглаживая, и придвигается вперед, наклоняясь к милому личику, чтобы точно услышать ответ. — Я бы хотел познакомиться с тобой поближе.       — Чонгук — выдыхает резко, словно из легких выбили весь воздух, голова немного кружится. Место, на котором покоится чужая ладонь горит огнем, обдавая жаром сквозь ткань джинсов. Он оттягивает ворот рубашки, пытается дышать размеренно, но так чертовски жарко.       Терпкий аромат парфюма вбивается в ноздри, от чего дышать становится еще сложнее. От тянущего чувства в низу живота он невольно вздрагивает и ерзает на месте. Взгляд карих глаз жадно изучает его лицо, язык скользит по красивым губам, от вида которых все внутри переворачивается. Чонгук чувствует себя словно в ловушке. Не сказать, что ему не нравится, но реакция собственного тела его немного смущает. Чонгук всегда был слишком чувствительным.       И то ли секса хорошего давно не было, то ли этот мужчина на него так влияет, но, словно, чувства его обострились в раза три точно. Он прикусывает нижнюю губу, раздумывая над чем-то, и схватив Тэхена за руку, поднимается со своего места, ведя его за собой на танцпол.       Как только они оказываются в центре, Чонгук тянет его на себя, медленно покачиваясь в такт музыке и прижимаясь к нему вплотную. Он опускает крепкие руки себе на задницу, заставляя сжать ягодицы широкими ладонями, двигая бедрами так, чтобы касаться паха. На лице играет вызывающая ухмылка. Чонгук смотрит ему прямо в глаза, периодически облизывая пересохшие от жаркого воздуха губы, и наклоняется еще ближе, касаясь его носа своим.       Тэхену в этом мальчике нравится все абсолютно. То, как он расслабленно двигается на танцполе, приковывая к себе взгляд. Невероятные бедра в этих облегающих черных джинсах и тонкая талия, что просвечивается сквозь прозрачную черную рубашку с незамысловатыми узорами. Очаровательная улыбка, с выпирающими передними зубами, что делает его невероятно забавным. Прилипшие от пота ко лбу пряди волос, что постоянно лезут в глаза, от чего он смешно дует губы, пытаясь откинуть их в сторону. Чонгук чертовски сексуальный и милый одновременно. Он знает как должен себя вести, чтобы заполучить чужое внимание. Знает чего хочет. Кого хочет.       Тэхен уверен, что будет тем, кого Чонгук захочет сегодняшней ночью.       Он резко подается вперед, впечатываясь в губы напротив своими, кусается болюче и скользит языком в рот, чуть оттягивая волосы на затылке. Ему с первой минуты хотелось запустить пальцы в эти мягкие на вид и чуть влажные от пота волосы. Мысль об этом заставляет улыбнуться в поцелуй, из-за чего они сталкиваются зубами. Чонгук жмется к нему еще ближе, трется своим возбуждением о его бедра и хнычет ему прямо в рот.       — Ты такой нетерпеливый — Тэхен усмехается, запуская руки под широкую рубашку, медленно пробегаясь пальцами по нежной коже. Чонгук такой невероятно горячий и податливый, жмется все ближе и ближе, снова тянется за поцелуем и недовольно хнычет. Тэхен обещает, что этой ночью тот получит все, что только пожелает, лишь бы не прекращал так мило хныкать и просить больше.       Чонгук двигается очень плавно, делает волну телом, сгорая от желания понравиться Тэхену еще больше. Он любит внимание, любит, когда его хвалят, поэтому не собирается эту возможность упускать. В темном омуте глаз танцуют языки пламени, на губах довольная ухмылка. Чонгук точно знает, как нужно срывать тормоза.       — Я вставил в себя обильно смазанную пробку несколько часов назад, поэтому моя задница растянута так сильно, что мне чертовски сложно ее в себе удерживать. — шепчет сладко Тэхену на ушко, опаляя горячим дыханием — Знаешь, чего я хочу? — и прикрывает глаза, когда чувствует, как холодные пальцы впиваются в кожу под рубашкой все сильнее с каждым словом — Хочу, чтобы ты оттрахал меня в туалете так, чтобы я еще долго не мог стоять на ногах. Как думаешь, справишься?       — О, Боже — Тэхен измученно стонет, и торопливо тянет его за собой. Этот мальчик своим темпераментом сожжет его до тла. И не раз, он почему-то уверен.       Они вваливаются в туалет, к счастью, внутри никого не оказывается, и в принципе не так грязно, как могло бы быть. Как минимум, нет на полу ни признаков мочи, ни блевоты. Недолго думая, Чонгук затаскивает его в одну из кабинок, что расположена дальше всех ото входной двери и запирается на щеколду. Дыхание сбивается напрочь, когда Тэхен впивается новым поцелуем в опухшие губы, кусаясь дико, что чувствуется металлический привкус на языке. Он вдавливает Чонгука в холодный кафель всем телом, и резко откидывает его голову назад, крепко сжимая подбородок пальцами, явно причиняя боль. Но Чонгук не жалуется от силы совсем, лишь тянется руками к пряжке ремня, остервенело, пытаясь высвободить член из штанов, и громко хнычет, получая очередной укус прямо под горлом.       — Ты, блять, охуенный, знаешь? — шепотом в губы, пока руки торопливо расстегивают пуговицы на чужой рубашке, — ты пиздец как меня заводишь.       Чонгук кажется растворяется в воздухе от горячего шепота, каждое слово будто вспарывает облюбованную солнцем кожу. Низ живота горит огнем, в голове один туман и ни единой адекватной мысли. Он извивается как уж в крепких руках, потому что пробка действительно еле держится в заднице и с каждым движением трется о чувствительные стенки. Член зудит в джинсах так, что приносит дискомфорт. А контраст холодных рук и горячих влажных губ, что блуждают по его телу просто сводит с ума. Возможно, это первый раз, когда Чонгук так сильно жаждет быть кем-либо оттраханным.       — Пожалуйста, трахни меня, — скулит как раненный зверек, заламывая брови и тянется руками вперед, впиваясь пальцами в широкие плечи, — сделай хоть что-нибудь, молю.       Тэхену чертовски нравится то, как Чонгук просит его член. Он одним движением переворачивает его лицом к стене и не церемонясь стягивает расстегнутые джинсы вниз вместе с кружевным (кто бы сомневался) бельем. Давит на поясницу, заставляя выпятить задницу, и завороженно выдыхает. Тэхен обещает себе, что в следующий раз обязательно хорошенько его вылижет (в том, что следующий раз будет даже не сомневается), наслаждаясь тем, как он кончит от одного языка, и в предвкушении закусывает губу.       — Прелесть, тебе будет очень хорошо — шепчет на ушко и ведет носом по шее, вдыхая ненавязчивый аромат парфюма смешанный с запахом пота.        Чонгук срывается на высокий стон, когда чувствует, как резким движением из задницы достают пробку и вгоняют обратно, не позволив даже выдохнуть. Все внутри сжимается от напряжения, скопившегося в низу живота. Он прижимается лбом к кафелю, расставив ладони по бокам и стиснув зубы, пока его этой пробкой трахают, крепко придерживая за талию. Чувствует, как теплая смазка медленно стекает вниз по внутренней стороне бедра и жмурится. Чонгук думает, что Тэхен совершенно не беспокоится о том, что на месте его пальцев могут остаться синяки, пока вгоняет пробку до конца, двигая внутри быстрыми короткими движениями. В ушах звенит так, что он не слышит ни музыки, что гремит на весь клуб, ни жаркого шепота, ни собственного скулежа. Когда пробка очередной раз покидает его задницу, Чонгуку хочется расплакаться от чувства собственной беспомощности, потому что ему нужен член прямо сейчас, желательно, как можно глубже. Поэтому просит так отчаянно, заикаясь немного от того, как сильно возбужден: — пожалуйста, п-пожалуйста, трахни меня, я б-больше...больше не могу.       Тэхен от него в восторге и готов все деньги мира кинуть к его ногам, чтобы заполучить себе. Чонгук такой невыносимо чувствительный, просит так отчаянно хныча, что не дать ему желаемого будет самым настоящим преступлением. Тэхен расстегивает ширинку, оттягивая черные боксеры, чтобы достать эрегированный член. Он ведет по стволу рукой пару раз, облегченно прикрывая глаза, и приставляет покрасневшую головку ко входу, круговыми движениями собирая все еще вытекающую смазку. Он сильно давит ладонью на поясницу, заставляя Чонгука выгнуться в спине максимально и входит одним слитным движением, чувствуя как пульсируют стенки, растягиваясь под давлением.       — Такой хорошенький, — зарывается пальцами в волосы, сжимая у самых корней, и дергает резко, заставляя Чонгука опрокинуть голову назад на свое плечо, наслаждаясь очередным высоким стоном, что раз за разом слетает со сладких губ. Ведет языком по открытой шее, стягивая распахнутую рубашку ниже, чтобы осыпать влажными поцелуями широкие плечи. Ему нравится, как Чонгук пытается насадиться на член самостоятельно, нравится, как выстанывает его имя каждый раз получая похвалу. Он двигается в нем невыносимо медленно, так хочется еще немного помучать, чтобы получить новый всхлип и мольбы в дрожащем от желания голосе.       Тэхен наваливается на него своим весом, грубо припечатывая к стенке, и наращивает темп, толкаясь глубже, чтобы снова услышать невероятно высоким голосом свое имя. Тэхену, кажется, немного сносит крышу. Каждое его движение восхищает, каждый издаваемый звук эхом отдается в ушах. Тэхену нравится, что Чонгук выглядит невозможно развратным с откинутой головой назад, пока пот стекает вниз крупными каплями по шее, а вязкая слюна размазана по подбородку. Ноги давно разъехались в стороны, если бы не джинсы висящие на щиколотках. Он перестает двигаться, заставляя захныкать громче, почти плача, пытаясь насадиться глубже, и шлепает по ягодице так сильно, что от ладони остается красный след.       От шлепка Чонгук вздрагивает, срываясь на очередной стон. Перед глазами все плывет от нестерпимого желания кончить. Он трется чувствительной головкой о гладкую поверхность кафеля, пока Тэхен вдалбливается в него, грубо хватая за волосы, каждый раз попадая аккурат в комочек нервов там, глубоко внутри. Он чуть ли не хрипит, стискивая липкими от пота руками чужое запястье, — п-пожалуйста, быстрее, я так хочу кончить.       Тэхен выходит из него полностью, останавливаясь всего на секунду, и слышит, как Чонгук громко всхлипывает, больше не в силах сдерживать слезы. Кажется, еще немного и просто зарыдает в голос. Когда он снова хнычет, бубня еле слышное "прекрати издеваться надо мной", Тэхен сдается, оставляя на искусанных в кровь губах нежный поцелуй. Он входит с громким шлепком, сжимая меж пальцев бусинки сосков, и двигается в нем с бешеной скоростью, ловя языком соленые слезы, что стекают по щекам к подбородку. Чонгук весь дрожит в его руках, держась из последних сил, и обильно изливается, пачкая свой живот, когда чувствует горячую ладонь на своем члене и слышит шепотом в самое ухо: — можешь кончить для меня?        Тэхен продолжает вбиваться в обессиленное тело широкими толчками еще несколько раз, прежде, чем кончить не выходя из него прямо внутрь. Он прижимает Чонгука к себе, даря короткие поцелуи куда только может дотянуться: плечи, шея, щеки, виски. Шепчет какой он умничка и как хорошо постарался, медленно из него выходя, позволяя собственной сперме, вперемешку со смазкой вытекать наружу. Поворачивает к себе лицом, аккуратно убирая со лба прилипшие влажные пряди и клюет в кончик носа, совершенно забывшись. Его затапливает вселенская нежность от затуманенного послеоргазменной негой взгляда и счастливой улыбки на губах напротив. Не сдерживается и дарит еще один поцелуй в уголок губ.       — Хочу забрать тебя себе. Пойдешь?       — Пойду. — обвивает руками крепкую шею, чтобы удержать равновесие и не расплыться лужицей в его руках. Морщит нос довольно, склоняя голову в бок, потерявшись во взгляде карих глаз — Будешь обо мне заботиться?       — Лучше чем кто-либо, прелесть. — улыбается в ответ широко, потому что уверен, что этот мальчик ворвется в его жизнь бурным ураганом.       Возможно, уже ворвался.