Маре

***

Приглушённый свет студии, в которой снимали «Что было дальше», был максимально угнетающим и давящим. Серые потёртые стены наводили тоску, а от белой плитки сводило живот. Лёша Щербаков сегодня нервничал явно больше обычного. В гримерке к нему подошли Тамби Масаев и Рустам Рептилоид, «коллеги по цеху». — Лёш, ты какой-то сам не свой сегодня. Успокойся! Ты, конечно, человек своеобразный, но не в первый раз же... — парировал Тамби. — Один р-раз — не пидор-рас, — подхватил Рустам. — Про твои похождения мне не особо хочется слушать, — отвернувшись, пробормотал Щербаков. — Ну и не надо, — иронично отвернувшись, ответил Рептилоид, — Пойду вон Серёге расскажу лучше! Сер-р-рёга, у меня есть история для тебя... — Ну, Лёх, ну что ты, в самом деле. Как будто сегодня к нам на шоу придёт твоя бывшая. У тебя она вообще есть? Ты же там с восьмого класса, все дела. Смотрел я твоё интервью у... Лёша не дал Тамби закончить, а просто схватил его за шиворот свитшота. — Я тебя не трогаю, вот и ты меня не трогай, понял? И хорош уже обсуждать это сраное интервью. Ты завидуешь что ли? Тамби аккуратно опустил руки Лёши. — Лёх, да мне плевать. Сходили мы к Ирке Чесноковой, мне, если честно, хватило. Ты давай, прекращай ловить армейские флешбеки и собирайся, — Тамби попятился и скрылся в гримёрке. Алексей взялся за голову. Стыдно перед ребятами. Ещё шоу испорчу. Но... Но то интервью никак не лезло из его головы. Был очень морозный солнечный день. Лёша и Юра направились на набережную. У Щербакова было замечательное настроение, он очень любил то состояние из детства, когда снег вокруг мягкий, как большие пушистые облака и светится, как самые настоящие пиратские сокровища. Когда он был маленький, они часто с папой выносили большие ведра воды и выливали их на горки. Потом они застывали, Лёша и папа брали пакеты из магазина, вкладывали в них картонки и катались до самой ночи. Тот день был очень похож на один из самых любимых Лёшиных дней из детства. Оператор Дудя предложил спуститься вниз по склону, и Щербаков не мог отказать себе в соблазне «кубарем» спуститься по горе. Именно так он и поступил. Преисполненный счастья, Лёша ждал вопроса от Юры, и тот спросил: — Ты так всегда трогательно отзываешься о жене. Как её зовут? Лена? Слушай, я впервые такое слышу от чуваков, которые, как ты говоришь, смахивают на быдло. Где так случилось, где этот стереотипный код разрушился? В тот момент искорки от снега отражались в глазах Юры. Лёше стало тепло и комфортно, прямо, как будто когда ты, замерзший, залезаешь в горячую ванну и покрываешься мурашками. — Я... Я... — Лёша терялся в своих мыслях. — Это выглядит немного странно и даже немного показушно, — ухмыльнулся Дудь. — Я её всю жизнь искал, — глядя прямо в глаза Юре и легонько улыбнувшись, произнёс Щербаков. Потом, конечно, он начал произносить отрепетированные слова, что бегал за ней в школе, что влюбился в неё (на этих словах Лёша облизнул губы и снова посмотрел в глаза Дудю, а Юра как-то неловко поправил капюшон парки) и что Лена постоянно его отшивала... — Ребята, давайте на сцену. Сегодня должно быть жарко, — в дверях появился Нурик. Лёша послушно пошёл на сцену, опустив голову. Он точно знал, кто будет сегодня у них в гостях.